Партии и голосование в Великобритании

До XIX в. партии в Великобритании считались лишь временным методом, необходимым для мобилизации поддержки в отдельных случа­ях или кризисах. По мере того как партии развивались в более стабильные организации, они начали ассоциироваться с идеей о том, что поддержка руководства может приносить определенные блага. Членство в партии и пре­данность ей постепенно стали связаны с раз­личными формами покровительства, при ко­тором преданные получали вознаграждение в виде определенных должностей в новой ад­министрации.

Большую часть XX в. две основные пар­тии (лейбористы и консерваторы) доминиро­вали на политической арене страны и по­литика соперничества развилась с помощью сбора поддержки двух конкурирующих пра­вительственных команд, каждая из которых состоит из членов одной партии.

Британская избирательная политика за последние двадцать с лишним лет сильно из­менилась. И лейбористы, и консерваторы на­ходятся под все большим давлением от умень­шения числа членов, сокращения ресурсов и потери поддержки избирателей. Партии лей­бористов удалось удачно перестроиться и вер­нуться к власти в 1997 г., в то время как у партии консерваторов продолжает наблю­даться рекордно низкий уровень членов, а кон­тингент сторонников стареет. Чтобы понять опыт основных партий за последние двадцать

лет, важно учитывать несколько факторов. Первый фактор является структурным: доля экономически активного населения, занятого на традиционных должностях «синих ворот­ничков», значительно понизилась. Не подле­жит сомнению, что это постепенно уменьши­ло число традиционных источников поддерж­ки у лейбористов, таких как рабочие кварта­лы и профсоюзы. Второй фактор — раскол, произошедший в партии лейбористов в на­чале 1980-х, который привел к основанию Социал-демократической партии (СДП). Хо­тя СДП более не существует, Либерально-де­мократическая партия, образовавшаяся позд­нее путем слияния либеральной и социал-демократической партий, получила значитель­ную поддержку и увела часть голосов от двух основных партий.

Третьим фактором стало влияние г-жи Тэтчер, премьер-министра от консерваторов с 1979-го по 1990 гг. Энергичная программа реформ, начатая г-жой Тэтчер и ее прави­тельством, являла собой существенный шаг в сторону от философии тори, принятой ра­нее. При тэтчеризме основной упор делался на сокращении роли государства в экономи­ческой жизни и на доверии рыночным силам как основе индивидуальных свобод и эконо­мического роста.

В-четвертых, появление «новых лейбори­стов» в середине 1990-х (см. ниже) обозначило существенно новый подход к британской по­литике.

Тэтчеризм и после него

В течение первого срока своего правления, в политике г-жи Тэтчер делался основной упор на «монетаризм». Контроль над валютным за­пасом считался ключом к уменьшению инфля­ции и содействию здравому управлению эко­номикой. Цели, поставленные для валютного контроля, однако, оказались недостижимыми, и впоследствии от монетаризма практически отошли.

После выборов 1983 г. движущая сила тэт-черизма в экономике была поддержана прива­тизацией государственных компаний. Прода­жа акций компаний «British Telecom», «British Gas», «British Steel», «British Airways» и «British Petroleum» вызвала широкий отклик. Называ­ется ряд преимуществ такого рода приватиза­ции. Считалось, что она вновь принесет здоро­вую экономическую конкуренцию вместо не­уклюжих и неэффективных государственных

Политические партии и голосование в странах Запада

 

бюрократий, уменьшит общественные расхо­ды и поставит точку над политическим вмеша­тельством в административные решения. При­ватизационная политика, начатая г-жой Тэт­чер, имела долгосрочное влияние. Первона­чально партия лейбористов сильно оспарива­ла ее. Позднее, однако, лейбористы оставили свою враждебную позицию и признали, что большая часть этой приватизации была неиз­бежной.

«Леди не свернет с пути!» — провозгла­сила г-жа Тэтчер в одном из своих наибо­лее известных публичных заявлений. Возмож­но, наиболее сильным элементом постоянства при тэтчеризме были личность и моральный облик самой г-жи Тэтчер. Ее категоричный подход не завоевал симпатии у большей части электората, но вызвал уважение к ее качествам как национального лидера. Отказ г-жи Тэтчер отступать перед лицом аргентинской оккупа­ции Фолклендских островов показался мно­гим конкретным выражением этих качеств, и ее доминирующая роль в правительстве также подкреплялась характерными для нее увольнениями тех членов кабинета, которые не разделяли ее взглядов.

Однако после ее сокрушительной победы на выборах в 1987 г. популярность г-жи Тэтчер у электората начала резко падать. Основными факторами стали непопулярность подушного налога (Community Charge — налог, основан­ный не на доходах или имуществе, а просто «на душу населения») и движение экономи­ки в сторону рецессии. Уровень недовольства правлением г-жи Тэтчер внутри партии кон­серваторов достиг такой высоты, что старшие коллеги убедили ее снять свою кандидатуру во время соревнования за партийное лидер­ство в 1990 г. Ее сменил Джон Мейджор (King­dom 1999).

При Мейджоре консерваторы продолжи­ли приватизацию государственных предпри­ятий даже там, где это было отнюдь не по­пулярно у электората. К примеру, компания «British Rail» была поделена на части и прода­на в частном тендере, хотя опросы показали, что большинство населения не поддерживало эту программу.

«Новые лейбористы»

Отчасти в ответ на влияние тэтчеризма, отча­сти в качестве реакции на более глобальные события, включая усиление мировой эконо­мической конкуренции, партия лейбористов

начала менять свою идеологию. Этот процесс был начат при Ниле Кинноке, который ушел в отставку со своего поста лидера лейбори­стов после проигрыша партии на выборах в 1992 г., и был продолжен при Джоне Сми­те, вплоть до его преждевременной смерти. Тони Блэр стал лидером партии в 1994 г. и незамедлительно принялся за продолжение серьезных реформ. Окрестив свою преобра­зованную партию «Новые лейбористы», Бл­эр вел успешную внутрипартийную кампанию по отмене 4-й Статьи — статьи партийного устава, которая обязывала партию проводить политику широкого общественного владения промышленными предприятиями.

Тем самым лейбористы официально при­знали первостепенную важность рыночной экономики, которую г-жа Тэтчер была так твердо намерена расширять. Поступив таким образом, партия внесла изменения, сходные с теми, которые произошли в большинстве социалистических партий в Западной Европе. Решающим влиянием в данном случае стало крушение коммунистических режимов в Со­ветском Союзе и Восточной Европе. Взгляды партии лейбористов всегда в значительной степени отличались от коммунистических — уровень государственного владения индустри­альными предприятиями в коммунистических обществах был намного более высоким, чем тот, какой когда-либо представляла себе пар­тия лейбористов. Однако большинство лю­дей согласилось, что развал коммунизма был сигналом к тому, что необходимо также ра­дикально пересмотреть и менее экстремаль­ные представления о социализме. Идея о том, что современная экономика может напрямую «управляться» с помощью государственного контроля — главное положение и в коммуниз­ме, и в социализме «старых лейбористов», -теперь кажется устаревшей.

Выборы 1997 года

Выборы 1997 г., которые привели к власти «новых лейбористов», представляли собой од­ну из крупнейших избирательных перемен в Великобритании в XX в. — скачок в 10,3% от консерваторов к лейбористам — и поло­жили конец восемнадцати годам правления партии консерваторов. Партия лейбористов получила 419 мест в парламенте (в отличие от 165 у консерваторов), что дало им на 179 мест больше, чем всем остальным партиям

Глава 14. Правительство и политина

 

вместе взятым, — рекордно большое преиму­щество за всю историю парламента. Доля го­лосов, отданных в пользу тори (31,4%), была самой низкой с 1832 г. Это ознаменовало рез­кое снижение довольно стабильного уровня поддержки, получаемой консерваторами даже в начале того десятилетия.

К примеру, в 1992 г. тори получили 42,8 % голосов. Другим важным итогом выбо­ров 1997 г. стали солидные данные у либераль­ных демократов, которые получили 46 мест, что является наиболее высоким результатом для либеральной партии в послевоенную эпоху.

Как можно объяснить эти драматичные изменения на выборах? На итоги, по всей ви­димости, повлиял ряд факторов. Многие обо­зреватели предположили, что низкое число избирателей, явившихся на выборы, — 71,3% зарегистрированных избирателей — указыва­ет на то, что электорат голосовал не столько за «новых лейбористов», сколько это было «протестное голосование» ради каких-то пе­ремен. По подсчетам, примерно 2 млн изби­рателей партии консерваторов остались дома в день выборов — факт, который, как пред­ставляется, безусловно повысил сильные ре­зультаты лейбористов.

Освещение кампании средствами массо­вой информации могло также повлиять на ко­нечный результат. Пока лейбористы успешно продвигали имидж Тони Блэра как молодо­го, энергичного и настроенного на реформы, тори уничтожались обвинениями в коррумпи­рованных сделках, а сами они, казалось, расхо­дились друг с другом по важнейшим вопросам, таким как роль Великобритании в Европе. Ана­лиз ежедневного освещения в прессе событий, касающихся Джона Мейджора и Тони Блэра, показал, что большее внимание было уделено кандидатам как личностям, нежели их профес­сиональным качествам. Это сработало против Джона Мейджора. Хотя Мейджора часто харак­теризовали как честного и смелого человека, его резко обвиняли в том, что в качестве ли­дера он некомпетентен и неэффективен. Блэ­ра же и оппоненты, и приверженцы называли пылким и упорным (Seymour-Ure 1998). Газеты, которые прежде поддерживали проблемы кон­серваторов и их политиков в годы выборов, в 1997 г. больше поддерживали лейбористов.

Эти сдвиги в электорате «новых лейбо­ристов» отражаются на составе членов парла-

мента. Члены парламента от лейбористов до-стоточно молоды: десять из них были моложе тридцати и более половины — не старше пяти­десяти лет во время их избрания. Новый состав также включает большее количество «белых воротничков», чем раньше, больший процент людей с высшим образованием и преподава­телей. В заключение, рекордное число членов парламента от лейбористов — 101 человек — женщины, по сравнению с 37-ю в 1992 г. Это, отчасти, результат целенаправленной полити­ки партии лейбористов по увеличению числа женщин в парламенте. В течение некоторого времени, пока эту установку не отменили в су­де, окончательные списки, состоящие только из женщин, использовались для получения по­ловины мест, которые можно было выиграть лейбористам.

Политика третьего пути

После прихода к власти «новые лейбористы» взялись за амбициозный курс политической реформы и модернизации. Оставаясь по-преж­нему верным таким ценностям, как социальная справедливость и солидарность, правительство всячески пыталось заняться проблемами но­вого миропорядка. Оно признало, что старая политика не соответствовала задачам нового времени. Как и более двенадцати других пра­вительств Европы, «новые лейбористы» хотели двинуться за пределы традиционных полити­ческих категорий «левого» и «правого» и про­водить новый тип центристско-левой полити­ки. Поскольку этот подход старается избежать обычных политических разделителей, его ча­сто называют политикой третьего пути.

У политики третьего пути существуют шесть основных признаков:

1. Переустройство правительства. Дейст­
вующее правительство обязано отвечать
требованиям быстро развивающегося ми­
ра, однако правительство не должно ассо­
циироваться лишь с бюрократиями, орга­
низованными по принципу «верх — низ»,
и национальной политикой. Динамичные
формы управления и администрации, на­
пример те, которые порой можно найти
в бизнес-секторе, могут работать вместе
с правительством для защиты и оживле­
ния общественной сферы.

2. Развитие гражданского общества. Одни
лишь правительство и рынок не в состоя­
нии решить множество проблем в совре-

Политические партии и голосование в странах Запада

Политическое участие женщин

Голосование имеет особое значение для жен­щин на фоне их борьбы за получение всеоб­щего избирательного права: один человек — один голос для каждого, будь то мужчина или женщина, борьбы, которая длилась долгое вре­мя практически повсеместно. Сейчас во многих странах наблюдается примерно равное соотно­шение голосующих мужчин и женщин. Переме­ны в социальном разделении между мужчинами и женщинами принесли изменения а политиче­ском участии женщин. С началом уменьшения различий во власти и статусе между мужчинами и женщинами уровень голосования среди жен­щин повысился. До того как женщины получили право голоса, мнения по поводу возможного воз­действия на политику участия женщин в выборах сильно расходились. Те, кто был за право жен­щин голосовать считали, что приход последних в политику радикально изменит политическую деятельность, наполняя новым смыслом понятия альтруизма и нравственности. Те же, кто был про­тив распространения права голоса, утверждали, что вмешательство женщин в политику опошлит политическую жизнь и одновременно подорвет стабильность семьи. Ни одного из зтих экстре­мальных последствий не произошло. Получение женщинами права голоса не изменило харак­тер политики в значительной степени. Модели

голосования у женщин, как и у мужчин, фор­мируются партийными предпочтениями, возмож­ными установками и разнообразием имеющихся кандидатов. Однако в Великобритании. и США во время недавних выборов женщины-избира­тели считались ключевым электоратом, который необходимо завоевать, чтобы победить повсе­местно. И Билл Клинтон, и Тони Блэр успешно очаровывали женщин-избирателей на выборах в 1990-х гг., называя среди своих приоритетов те проблемы, которые особенно беспокоят жен­щин. Политические эксперты говорят о «мамах-активистках» и «вустерской женщине»¹', когда описывают этот важный круг избирателей, состо­ящий из работающих женщин, принадлежащих среднему классу, чья политическая поддержка сегодня способна обеспечить или же разрушить те или иные политические притязания. Кажет­ся очевидным, что многие вопросы и проблемы, которые особенно беспокоят женщин, и кото­рые прежде игнорировались или считались «вне политики», теперь являются важной частью поли­тических дебатов. Такими проблемами являются забота о детях, равноправие на рабочем ме­сте, возможность абортов, научные исследования в лечении рака груди, контроль над владением оружием, перемены в законодательствах о браке и разводе и права лесбиянок.

 

менных обществах. Гражданское обще­ство - сфера вне государства и рын­ка — должно быть укреплено и объ­единено с правительством и бизнесом. Группы добровольцев, семьи и ассоциа­ции граждан могут играть важную роль при рассмотрении общественных про­блем от преступности до образования.

3. Переустройство экономики. Третий путь
предполагает новую смешанную эконо­
мику, которая характеризуется балансом
между государственным регулированием
и отменой государственного регулиро­
вания. Этот путь отрицает неолибераль­
ный взгляд, что отмена регулирования —
единственный путь обеспечения свободы
и роста.

4. Реформа государства всеобщего благо­
состояния. Хотя очень важно защищать
нуждающихся с помощью эффективных
услуг в области социального обеспече­
ния, государство всеобщего благосостоя­
ния должно подвергнуться реформе, что-

бы стать более эффективным. Политика третьего пути стремится к «обществу за­боты», признавая при этом, что старые формы социального обеспечения часто оказывались неэффективными для умень­шения неравенства и скорее контролиро­вали, нежели давали права бедным.

5. Экологическая модернизация. Политика
третьего пути отрицает точку зрения,
согласно которой защита окружающей
среды и экономический рост не совме­
стимы. Существует множество способов,
с помощью которых приверженность за­
щите окружающей среды может создавать
рабочие места и стимулировать экономи­
ческое развитие.

6. Реформа всемирной системы. В эпоху гло­
бализации политика третьего пути обра-

'' Выражение, возникшее в среде политтехнологов для обозначения избирательниц, легко поддающихся воздей­ствию предвыборных манипуляций. Вустер — город в Великобритании в графстве Вустершир. — Прим. перев.

13 Социология

Глава 14. Правительство и политика

 

щается к новым формам мирового управ­ления. Транснациональные ассоциации могут привести к демократии более высо­кого уровня, нежели национальное госу­дарство, и способны сделать возможной большую степень власти над изменчивой международной экономикой. Политика третьего пути появилась на фоне двойного политического кризиса. Как уже бы­ло замечено ранее, революции 1989 г. по­казали, что социализм был неэффективным подходом к экономической организации, од­нако и неудержимый энтузиазм по отношению к свободному рынку, излюбленный неолибе­ральными консерваторами, был также несо­вершенен. Программа модернизации полити­ки третьего пути, принятая в Великобритании и других местах, была попыткой творчески от­кликнуться на силы глобализации. Она стре­милась обуздать силу этих трансформаций с целью оживления существующих наработок правительства и демократии.

Эта идея нахождения третьего пути в по­литике была, однако, широко раскритикована. Многие консерваторы видят эту новую поли­тику как, в общем-то, лишенную содержания, скорее как политическую позу, нежели как про­грамму, имеющую реальный смысл. С другой стороны, некоторые из более традиционных левых полагают, что третий путь уделяет вовсе не достаточно внимания решению проблем неравенства и незащищенности. Они считают, что «старые лейбористы» по-прежнему лучше своей новой версии.