Политические предпочтения населения по опросам общественного мнения перед первым и вторым турами президентских выборов 1996 г.

(в % от общего количества опрошенных)

Вопрос: Если бы выборы состоялись завтра, кому бы Вы отдали предпочтение?

а) перед первым туром:

Кандидаты	ВЦИОМ не для печати	«Общественное мнение»	Журналистские опросы
не для печати	для прессы
Ельцин
Зюганов
Лебедь
Жириновский
Явлинский
Федоров			—	—
б) перед вторым туром:
Ельцин
Зюганов

 

Если сравнить данные опросов с официальными итогами выборов, то обращает внимание, что ближе всех к ним оказались опросы фонда «Общественное мнение», но примечательный факт: они оказались довольно близкими к тем цифрам, на которых настаивала пресса, осуществляя обработку массового сознания в пользу существующей власти. Эти данные ярко свидетельствуют о роли СМИ в жизни современного общества. Одной из задач манипулирования цифрами является обеспечение динамично растущих рейтингов для нужных власти политических фигур. Массовый читатель или зритель принимает рейтинги и опросы как печальную истину и, вздохнув, присоединяется к «большинству».

Накануне президентских выборов 2000 г. претенденту В.В. Путину, исполняющему обязанности Президента РФ, был обеспечен наиболее высокий рейтинг. К тому же он явно выигрывал в сравнении с прежним президентом Б. Н. Ельциным и другими кандидатами. Недовольная его выступлениями часть олигархов инспирировала в некоторых «демократических» изданиях «утку» о причастности спецслужб к террористическим актам, волной прокатившихся по стране. Прием был выполнен грубо и неубедительно, тем не менее до сих пор, по мере надобности, он возникает в печати и муссируется в западной прессе.

Опросы общественного мнения, публикуемые «правыми» и «левыми» органами прессы рисуют противоречивую, на первый взгляд, картину о том, что в стране существуют две политические силы: одна призывает идти вперед на основе капитализации и рынка, другая ратует за социалистические ценности и идеалы. Так, по опросам, публикуемым «Московским комсомольцем», «Аргументами и фактами», «Московскими новостями» и другими газетами, именующими себя демократическими, большинство населения поддерживало в 1990 г. суверенитет России, в 1991 г. — «радикальную реформу», в 1992 г. — приватизацию, в 1993 г. — ельцинскую конституцию, в 1994 г. — финансовую стабилизацию, в 19§frrr— частную собственность на землю и т. д. А по опросам, публикуемым «Советской Россией», «Правдой», «Диалогом» и другими изданиями «левой» оппозиции, большинство населения в 1990 г. выступало за сохранение СССР, в 1991 г. — против роста цен, в 1992 г. — за сохранение государственной собственности, против номенклатурной приватизации, в 1993 г. — за право на труд, оплачиваемый отпуск, бесплатное образование и медицину, в 1994 г. — за повышение заработной платы, против сокращения финансирования социальной сферы, в 1995 г. — против разбазаривания сельскохозяйственных земель и т. д.

На самом деле здесь нет никакого противоречия. Дело в том, что ценности демократии и социализма противопоставлялись друг другу только в официальной пропаганде. Для значительной части людей они по-прежнему оставались не только совместимыми, но и равнозначными. Иными словами, «правая» пресса, мобилизуя на сторону власти демократически настроенную часть общества, всячески стремится внушить аудитории, что ради свободы надо мириться с нищетой, безработицей, коррупцией, раздроблением и разграблением национального достояния. Население же никак не может понять: почему демократия обязательно должна сопровождаться этими явлениями? И действительно, по большому счету, связи здесь никакой нет. Но если это признать, то на что приобретать бриллианты, мерседесы, виллы за границей? Поэтому одной из главных задач нашей правой прессы является скрыть тот очевидный факт, что благосостояние предпринимателей и народа находится в обратной зависимости. Миллионы телезрителей видели, как глава информационной службы Газпрома А. Кох в апреле 2001 г. с помощью «распальцовки» обучал сотрудников НТВ, как нужно жить «по понятиям».

В работе современных СМИ появилось понятие «имиджмейкеры», заимствованное с Запада. В их задачи входит обеспечить благоприятный для публики образ или очернить ту или иную личность. Для этого применяются технологии, получившие название «черный пиар» (пиар — PR, от первых букв английского public relations — связи с общественностью). В задачи имиджмейкеров входит также обеспечение обратной связи между аудиторией и редакционными коллективами. Среди приемов, практикуемых «черными» пиаровцами, применяются такие:

· чем более невероятной и наглой будет ложь, тем больше людей в нее поверят;

· организация «подтверждений» своему вранью из «независимых источников»;

· после «подтверждений» наворачивать еще больше вранья¹⁴⁰.

Прием, с помощью которого журналисты особенно часто вводят в заблуждение читателей, носит название «склейки» или коллажа, когда два ряда независимых событий помещаются рядом, чтобы вызвать у читателя или слушателя нужный эффект. Этот прием часто применяется в уголовной хронике и журналистских расследованиях, переполнивших современные российские СМИ, и почти отсутствовавший на страницах советской печати.

Массовая аудитория легко возбудима. Но, приведенная в возбужденное состояние, она с трудом успокаивается, ищет врагов, устремляется на расправу. Поэтому хорошая массовая газета не будит, а гасит самостоятельность читателей, стремится отвлечь их от насущных проблем, увести в виртуальный мир кино, религии, магии, астрологии, нравов поп-звезд и инопланетян. Еще в советские времена издавались газеты и журналы, посвященные только спорту, кино или моде. Журналы «Техника молодежи» и «Знание — сила» отвлекали внимание массового читателя от насущных забот рассказами о снежном человеке, погибшей Атлантиде, инопланетном космодроме в далекой пустыне и т. д. Сейчас подобные сенсации переполнили все массовые издания. То геологи на Кольском полуострове пробили буром «врата ада» и оттуда полезли черти, то мексиканская мумия изнасиловала неосторожную американку и она «понесла», то лоббисты Минатома привели в Государственную Думу экстрасенсов и зомбированные депутаты позволили превратить страну в международную ядерную свалку.

Не только в источниковедческой, но и в теоретико-журналистской литературе не дается никакой оценки переполнившим массовую прессу астрологическим и оккультным сюжетам. Традиционно они считаются несерьезными, не заслуживающими внимания. На самом деле это чрезвычайно важная тема и для будущего исследователя микроистории она окажется на первом плане. Дело в том, что современный массовый читатель лишь отчасти живет в реальном мире. В значительной мере он живет в мире иллюзорном, создаваемом СМИ. Просыпаясь, он смотрит на астрологический календарь — чему благоприятствует сегодняшний день и чего следует поостеречься; идя на работу, он принимает рекомендованные прессой меры, чтобы избежать «черных» энергетических воздействий; получив выговор от начальства, он ищет причину неприятностей в расположении звезд; приобретая в буфете бутылку кока-колы, он физически ощущает «глоток свободы»; закуривая L&M, он «приобщается к Америке», чей образ в его сознании до предела мифологизирован рекламой и т. д. Такой человек не будет искать причины инфляции в правительственной политике, есть более веская причина — «Марс находится в созвездии Рака!»

В отличие от отечественной литературы, «стыдящейся» прикоснуться к этой теме, на Западе ей посвящено множество серьезнейших исследований. В качестве примера можно назвать исследование Умберто Эко о комиксах, которые являются предметом увлечения 100 млн жителей США. Автор пишет, что комиксы погружают читателей в иллюзорный мир, существующий поверх реального мира. Как и в реальном мире, в мире комиксов происходят драматические события, жизнь героев оказывается на волоске, но все коллизии заканчиваются счастливым исходом. В отличие от реального мира, мир комиксов проще, уютнее, справедливее. А самое главное — он устойчивее. Известная серия о Супермене издается без перерыва более 60 лет. «Американец проводит всю свою жизнь в компании одних и тех же героев, может строить свои жизненные планы, исходя из их жизни. Эти герои переплетены с его воспоминаниями, начиная с раннего детства, они его самые верные друзья. Проходя вместе с ними через войны, кризисы, смены места работы, разводы, персонажи комиксов оказываются самыми стабильными элементами его существования». Для многих людей виртуальный мир, создаваемый СМИ, становится важнее собственной реальной жизни.

Важнейшим приемом манипулирования сознанием является внушение установки страха. Советская печать внушала читателям страх перед нападением империалистов, в 1930-е годы к этому прибавился страх перед фашистской агрессией, в 1950—70-е годы — страх перед ядерной войной. Пресса перестроечной и постперестроечной эпохи внушает массовой аудитории страх перед восстановлением тоталитаризма с его ГУЛАГом, НКВД и КГБ («придет Зюганов и начнет всех вешать»), страх перед гражданской войной, страх перед терроризмом. Примечательно, что современные лагеря ничем не отличаются от ГУЛАГовских, а действия КГБ или НКВД — от действий ФСБ, но у читателей нет перед ним страха. Это свидетельствует о ведущей роли прессы и других СМИ в создании комплексов подобного рода.

Страх — это чувство, глубоко связанное с подсознанием. Он играет огромную роль в социальных отношениях. Поэтому страх — один из наиболее эффективных инструментов управления сознанием. Он способен подавить здравый смысл, с ним невозможно бороться доводами рассудка. На зомбированную страхом аудиторию не действуют никакие другие приемы манипуляции сознанием, кроме внушения другого, вытесняющего предыдущий, страха или создания еще более глубокого комплекса вины.

В советской прессе комплекс вины в качестве инструмента манипуляции сознанием не использовался. Впервые он был опробован англо-американской пропагандой на немецкой нации. Результат превзошел все ожидания. Немецкий народ отказался от собственной культуры, принял англо-американские ценности, лишил себя самостоятельности в области внешней политики.

Попытки привить комплекс вины русскому народу за то, что он допустил «зверства сталинского режима» и не восстал против них, предпринимались в отечественной прессе после выхода на экраны известного фильма Т. Абуладзе «Покаяние». Но они не возымели ожидаемого эффекта и даже привели к парадоксальному результату, вызвав оправдание Сталина и сталинских методов управления в настроениях значительной части общества. Особенностью прессы является эксплуатация одних и тех же «сенсационных» сюжетов, пока не наступает эффект перенасыщения и отторжения. Видимо, для внушения комплекса вины необходима соответствующая историческая обстановка или более тонкие способы обработки массового сознания.

Раньше советская пресса относила существование массовых изданий подобного типа к западной печати, гордясь своей «чистотой» и «принципиальностью». В современной российской прессе грани умышленно смешиваются. Появилось немало «отмороженных» газет и журналов, телепередач, для которых нет ничего святого, ориентированных на постоянный эпатаж публики.

Специфика элитарной прессы

Элитарная пресса имеет дело с аудиторией, чей интеллектуальный уровень нередко превышает уровень самих журналистов. Этой аудитории не составляет большого труда отличить правду от вымысла, объективный анализ ситуации от политических спекуляций и прямого вранья. Элитарная публика труднее поддается зомбированию. Методы манипулирования здесь тоньше и разнообразнее. Информация, содержащаяся в элитарной прессе, как правило, достоверна. Она содержит даже некий налет научности. Это, однако, не мешает внедрению в сознание интеллектуалов нужных для манипуляторов установок. Обманывать можно и научно обоснованно. Для этого используются те предрассудки и фобии, которые органически присущи сознанию интеллектуальной элиты. «Функционирование пропаганды, в первую очередь, выражается в игре на эмоциях и предрассудках, которыми люди уже обладают»¹⁴¹.

Из них наибольшие возможности для манипуляции предоставляет страх интеллектуалов перед обвинениями в ретроградных и реакционных взглядах. Советская печать активно эксплуатировала страх интеллигенции перед обвинениями в «противодействии научно-техническому и социальному прогрессу». Постсоветская пресса настойчиво ставит интеллектуалов перед искусственной дилеммой: реформы или возвращение к тоталитарному коммунистическому режиму. С этой целью организуются «глубокомысленные» интервью с известными деятелями, писателями, актерами и т. п., интеллектуальные форумы и «суды над историей». В таких постановках нет места для того, чтобы разбираться в сути этих реформ, степени их обоснованности, необходимости для страны, их социально-экономических последствиях.

Другая эксплуатируемая прессой фобия интеллектуалов — это их пиетет к памяти лиц, с которыми их связала историческая судьба. Но историческая память заключается не в том, как отмечал историк Н. Костомаров, «чтобы перед ними преклоняли колена, а для того, чтобы содействовать вечному движению человеческой мысли». Впрочем, если что-то диктуется политической конъюнктурой, пресса беззастенчиво порочит память мертвых. В советской прессе объектом издевательств были последние Романовы, церковные иерархи, члены Временного правительства, деятели белого движения, эмигранты, зарубежные противники Страны Советов, партийная оппозиция. В постсоветской прессе — это коммунистические лидеры, руководители ЧК—НКВД—МГБ—КГБ, социалистические деятели искусств, ударники и стахановцы, комсомольцы и пионеры. Какая-то патология прямо-таки преследует СМИ в истории с Павликом Морозовым. Личности несчастного мальчика, вряд ли отдававшего отчет о последствиях своего доноса на отца в период сплошной коллективизации, придается гипертрофированное звучание в понимании сущности советского строя. Щепетильность интеллектуалов относительно нарушения этических норм быстро притупляется, если они становятся нормой.

Главной для элитарной прессы задачей является воспитание односторонней личности и сужение ее исторического кругозора. Первой установку на это усвоила еще советская пресса. Сегодня она настойчиво культивируется отечественной элитарной печатью.

Дело в том, что одностороннее развитие существенно облегчает встраивание человека в организацию и тем самым повышает его эффективность как частичного творческого работника, точно так, как легко складываются сооружения из разобранных деталей. Одновременно ограниченная личность, при всей мощи ее интеллектуального потенциала, легче поддается управлению и манипулированию.

Важной особенностью элитарной аудитории является ее способность делать самостоятельные выводы и совершать самостоятельные поступки. При этом реакция на внушаемые прессой установки может быть парадоксальной. Чтобы избежать этого, элитарная пресса создает культовых журналистов, таких, чей авторитет настолько высок, что высказанная журналистом точка зрения должна восприниматься аудиторией как ее собственная точка зрения. Создание культовых журналистов — дело сложное и небезопасное. Сложное оно потому, что не всякий журналист может быть воспринят аудиторией в качестве кумира. А небезопасное потому, что создав культового журналиста, власти попадают в определенную зависимость от него. В 1990-е годы отечественными СМИ долго поддерживался культ Е. Киселева. Но решив отстранить его от руководства НТВ, власти не смогли восстановить репутацию «независимого» канала и потеряли часть собственной репутации.

Другим приемом обработки элитарного сознания прессой является внедрение в него установки инфантилизма. Динамичное и направляемое информационное воздействие на сознание интеллектуальных элит ведет к тому, что они начинают жить в мире информационных фантомов. Даже повседневную, привычную и неопровержимую реальность, с которой мы сталкиваемся на каждом шагу, обработанное информационными технологиями сознание начинает оценивать уже исходя в основном из опыта и системы ценностей, получаемых не из непосредственного окружения, а почерпнутых из средств массовых коммуникаций. При этом внушаемая ими система ценностей не является вызревшей в недрах какого-либо общества в ходе практики человеческих отношений, а имплантированной в общество извне, более или менее искусно сконструированной специалистами в области информационных технологий в соответствии с целями заказчиков (т. е. государственных или деловых структур). Обработанное таким образом сознание не отягощено грузом естественно сформировавшихся и исторически накопленных ценностей и норм поведения. Это способствует большей мобильности творческого сознания, его гибкости и раскрепощенности. Но одновременно оно ведет к облегченной форме поведения в реальном мире, свойственной детям.

Такое поведение делает интеллектуальные элиты зависимыми, нуждающимися в постоянной помощи и опеке. Это — самый надежный способ держать интеллектуальные слои общества на поводке государственной власти. Поэтому элитарная пресса уделяет большое внимание освещению раздачи грантов, правительственных наград, проведению конкурсов на государственные премии, предоставлению льгот интеллектуалам, различного рода интеллектуальным тусовкам.

Источники сведений в СМИ

Историк как источниковед всегда должен быть озабочен установлением источников сведений, публикуемых в самой периодической печати или сообщаемых радио и телевидением. Одним из источников поступаемых сведений является деятельность информационных корпораций. В СССР на протяжении многих десятилетий значительная часть информации поступала в газеты и журналы из Телеграфного агентства Советского Союза (ТАСС), образованного 10 июля 1925 г. (с сентября 1918 г. по июль 1925 г. — Российского телеграфного агентства — РОСТА). В середине 1930-х годов исключительное положение ТАСС в области распространения «политических, экономических, торговых и всяких других, имеющих общий интерес сведений» было подтверждено законодательством¹⁴². Одновременно деятельность этой корпорации стала подчиняться не только цензурным предписаниям, но и указаниям идеологического отдела ЦК КПСС, а также органов внутренних дел и государственной безопасности.

Однако нельзя представить себе дело так, что ТАСС безоговорочно следовал всем указаниям центральных партийных органов. Показателен в этом плане рассказ К.М. Симонова, редактировавшего в 1950-е годы «Литературную газету», который присутствовал на мартовском (1952 г.) Пленуме ЦК КПСС. На пленуме Сталин выступил против Молотова и Микояна, стремясь скомпрометировать их обоих, было образовано Бюро Президиума ЦК КПСС, в которое Молотов и Микоян не вошли. Каково же было удивление Симонова, когда он, познакомившись в редакции с «тассовкой», не нашел в ней действительных решений пленума. Напротив, ТАСС характеризовало и Молотова, и Микояна как «верных соратников» Сталина, полностью игнорируя речь генерального секретаря¹⁴³. Ничего не говорилось и о Бюро ЦК. Несомненно, что выступление Сталина на пленуме вполне сопоставимо с ленинским письмом к съезду. Однако не только значение, но и судьба этик документов оказались сходными. Кто же определил содержащие «тассовки» о пленуме? Ответ на этот вопрос следует искать в механизме осуществления власти.

Перепечатка рассылаемых ТАСС материалов в целом ряде случаев имела обязательный характер. Именно из материалов ТАСС, публикуемых всеми газетами без каких-либо сокращений или дополнений, советские люди знакомились с биографиями генеральных секретарей ЦК КПСС, узнавали об их поездках по земному шару, переговорах, речах, обедах, наградах и смерти. Только ТАСС имел право освещать наиболее крупные международные и внутренние события, включая землетрясения, авиа- и автокатастрофы. Только ТАСС обладал исключительным правом писать о политических процессах над критиками режима, о взнесенных им приговорах и высылке их за пределы родной страны. Так, об аресте и высылке А.И. Солженицына советские люди узнали из короткого сообщения ТАСС, а о формировании движения «еврейского сопротивления», захвате его представителями 24 февраля 1971 г. приемной Президиума Верховного Совета СССР, их высылке за рубеж без предъявления каких-либо обвинений, а также о созданной Верховным Советом в связи с этим инцидентом комиссии по выезду в Израиль и начале широкой волны эмиграции из СССР люди вообще ничего не узнали: ТАСС не посчитал информацию об этом «общественно значимой», а редакции газет, несомненно, знавшие все подробности, не осмелились опубликовать материал, не распространенный ТАСС. Ряд рассылаемых ТАСС материалов, например, о вооруженном антикоммунистическом подполье в Чехословакии в 1968 г., о биографа А.И. Солженицына или о семейной жизни А.Д. Сахарова, были откровенной ложью.

В советское время материалы ТАСС занимали до 60% газетной площади центральных газет. Становится понятным, почему при гигантском разнообразии газет и журналов, их названий, задач и состава читательской аудитории любая советская газета очень напоминала все остальные. Одни и те же сообщения люди читали и в «Правде», и в «Советской России», и в «Московском комсомольце». Часто первые страницы всех четырех тыс. газет страны различались только заголовком. В моменты же проведения партийных съездов все газеты печатали одни и те же отчеты и выступления. Все различия относились к колонкам редактора, сообщениям и статьям собственных корреспондентов и читательской почте. Однако все эти материалы публиковались, как правило, в развитие определенной ТАСС проблематике. Примерно в таком же духе действовало в советское время «негосударственное» агентство печати «Новости» (АПН).

Это в значительной мере облегчает источниковедческое исследование советской прессы. Принципы источниковедческой критики материалов ТАСС существенно не отличаются от принципов источниковедческого исследования документов пропагандистского характера коммунистической партии и советского правительства. Если понять цель соответствующего материала, открывается путь к пониманию того, какие факты скрыты, какие искажены, а какие соответствуют действительности. Искусство читать между строк — непременный атрибут источниковедческой работы с партийно-советской печатью.

ТАСС, несомненно, не чувствовал аудитории. На его деятельности не отражалось снижение спроса читателей, недовольных качеством публикуемой информации. Читатель еще мог себе позволить отказаться от подписки на ту или иную газету или журнал, хотя для определенной части общества такой отказ мог вызвать осложнения. Редакции же газет и журналов вообще не имели никаких возможностей не публиковать содержание сообщений ТАСС.

Надо заметить, что для партийно-советской номенклатуры ТАСС готовил отдельные закрытые издания, которые представляли собой рефераты материалов, публикуемых в зарубежной печати, о положении в Советском Союзе и в мире. Они готовились с переводом на русский язык, видимо, с той целью, чтобы руководство было «в курсе» и готово к идеологической борьбе.

В современной России, помимо наследника ТАСС — Информационно-телеграфного агентства России (ИТАР-ТАСС), существует ряд «независимых» информационных корпораций (Интерфакс, Постфактум, РИА «Новости» и др.), которые вроде бы не находятся под опекой государства. Но их деятельность лишь отчасти может финансироваться за счет редакций журналов и газет, приобретающих материалы таких корпораций. Поэтому они зависят от спонсоров, заинтересованных в направлении работы корпорации. Этот факт «независимые» агентства по необходимости должны скрывать от читателей, для которых ценность информации связана с ее объективностью. Поэтому руководство таких агентств нуждается в теории журналистской деятельности, приемлемой как для читателей, так и для спонсоров.

В общем объеме современных газет материалы информационных корпораций занимают от 3 до 10%. Однако их роль в формировании содержания газеты очень велика. Информационные корпорации быстро реагируют на мировые события, задают тон в их оценке. Во многих случаях редакции ориентируются на эти оценки для организации материала собственных корреспондентов. Это дает основание выработать общие принципы изучения как советской, так и постсоветской прессы.