Письма, посвященные обсуждению проекта Конституции 1936 г.

Одним из важнейших событий общественной жизни 1930-х годов стало обсуждение и принятие новой советской Конституции. Летом 1936 г. ее проект был вынесен на всенародное обсуждение, которое продолжалось пять месяцев. Предложения высказаться по самым насущным проблемам, волнующим общество, открыто говорить все, что думаешь, посылать свои предложения, письма, замечания внушали иллюзию демократии. Да и сам проект давал основания для оптимизма, ибо речь шла о всеобщем избирательном праве, равенстве всех категорий населения, свободе слова, печати, собраний, отмене всех прежних ограничений государства пролетарской диктатуры. Однако многие уже нутром чувствовали разницу, происшедшую к тому времени, и не спешили откровенно высказываться по поводу главных вопросов устройства жизни советского общества или же подстраивались в своих письмах под официальную политику.

Обсуждение проекта постепенно разворачивалось в одну из очередных кампаний, так свойственных советскому периоду истории, с традиционным трудовым подъемом, единодушными поддержкой и одобрением, о которых во всю мощь трубила на своих страницах печать, сообщая о триумфальном шествии великого исторического документа по всей стране. С помощью принятия новой Конституции руководство пыталось вызвать новую волну общественного энтузиазма, придать дополнительное дыхание стахановскому движению, как бы олицетворяющему творческие потенции нового строя. Надо было показать, что наступление социализма знаменуется беспримерными трудовыми подвигами, блестящими рекордами и достижениями советских людей. Так сознательно создавалась иллюзия единодушного одобрения проекта.

Одобрительными откликами были буквально переполнены газетные страницы под рубриками: «Мечты трудящихся всего мира становятся явью», «Мы самые счастливые люди на свете», «Спасибо т. Сталину» и т. п. Тщательно подбирались и редактировались одобрительные отзывы на проект представителей различных национальностей СССР, иностранных рабочих и специалистов.

Были и некоторые нюансы. Так, газета «Правда» печатала больше одобрительных писем или выдержек из них, газета «Известия» больше отмечала «еще имеющиеся недостатки» в деятельности местных советских органов. Таким образом, обсуждение проекта в какой-то мере можно рассматривать и как часть общей кампании сталинского руководства, направленной против местных администраторов, их некомпетентности, бюрократизма, неспособности претворять в жизнь указания руководящих органов. По крайней мере, так получилось на деле.

При публикации материалов в печати особое внимание обращалось на выверенность и правильную оценку сообщаемых фактов. Цензура бдительно следила за тем, чтобы не только в центральных, но и в местных газетах, и даже в фабрично-заводских многотиражках не было ничего лишнего. Так, в справке о работе московской печати в 1936—37 гг. отмечалось, что «во время подготовки и обсуждения Конституции СССР 1936 г., выборов в Верховный Совет многотиражные газеты допустили серьезные ошибки и извращения», в результате чего до 30 номеров газет было задержано и перепечатано.

Анализ писем, посвященных обсуждению проекта, которые сохранились в архивах, показывает, что существует огромная разница между опубликованными и архивными материалами. Отдельно велась работа с «нежелательными» письмами. Составленные на их основе сводки хранились отдельно и поступали для сведения в партийные органы. Если в печатных откликах превалировал город, рабочий класс, крупные предприятия, как того и хотело руководство страны, то архивные документы явно свидетельствуют о большей активности деревни в обсуждении проекта, более наивной, и снова, несмотря на горькую науку реквизиций и коллективизации, принявшей новую затею руководства за «чистую монету». Да и проблемы, которые переживала в то время советская деревня, стояли, пожалуй, гораздо острее.

Весьма активно откликнулось население на призыв руководства подытоживать путь, пройденный страной к социализму. Однако оно вряд ли ожидало получить ту разноголосицу мнений, которая представлена источниками. Конечно, немало оказалось положительных откликов, отражающих разнообразие жизненных судеб людей до и после революции. Часть из них носит следы инициирования сверху, «литературной правки», дабы их можно было использовать в контексте единодушного одобрения «Сталинской Конституции» и публикации в печати. Но такие документы достаточно легко распознаваемы по обилию газетных штампов и клише и выхолощенной авторской индивидуальности.

Часто приходившие с мест письма представляли очень своеобразный жанр — гремучую смесь бюрократического делопроизводства и самодеятельного творчества, весомо сдобренную пропагандистскими клише того времени. Но если собрать воедино все сохранившиеся материалы, в том числе и те, которые долгое время находились в спецхранах архивов, то можно получить весьма наглядное — аналогичное большому социологическому обследованию — представление о действительном, а не мнимом состоянии общества, названного социалистическим.