Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Стихи и сказки В.А.ЖуковскогоСодержание книги
Похожие статьи вашей тематики
Поиск на нашем сайте
Василий Андреевич Жуковский (1783—1852) открыл в человеке способность наслаждаться созерцанием собственных эмоций, чем способствовал развитию в России сентиментализма (от фр. sentiment — чувство, чувствительность). Он подготовил явление пушкинского гуманизма: «Без Жуковского мы не имели бы Пушкина» (В.Г.Белинский). Главные искания поэта связаны с романтизмом, направлением, в котором человеческая индивидуальность выдвинута на первое место. Неудовлетворенный окружающей действительностью романтический герой стремится прорваться за пределы унылой реальности — туда, где над людьми теряют власть законы «жестокого века», где перестает действовать практический рассудок с его удручающей логикой приспособления и расчета. Жажда чудесного и тяготение к фантастике — фундаментальные качества романтического двоемирия. Себя самого поэт называл «поэтическим дядькой чертей и ведьм, немецких и английских». Сюжеты его баллад «Кубок», «Перчатка», «Рыцарь Тогенбург», «Замок Смальгольм, или Иванов вечер», «Ивиковы журавли», «Шильонский узник», «Суд божий над епископом», «Лесной царь», «Кассандра», «Людмила» почерпнуты из иностранных источников. В романтических балладах и стихотворных сказках Жуковского всегда происходит что-либо необычное. За воображением здесь признается право на неограниченную свободу, и эмоциональную читательскую реакцию на чудо подобная художественная установка делает сильной и непосредственной. Будь то переводные, будь глубоко оригинальные произведения поэта, они воссоздают романтическую атмосферу тайн и красоты, рисуют мир, в котором столкновение героев отражает глубинные противоречия человеческого духа, рвущегося к гармонии. Любимые герои Жуковского — рыцари духа. Они проявляют благородство и мужество в защите человеческих чувств. Любовь и преданность (рыцаря — прекрасной даме, сына — отцу, гражданина — Отечеству) в его произведениях неизменно вознаграждаются, а зло беспощадно и неотвратимо наказывается. Сюжет, идея, художественные средства баллад и сказок Жуковского подчинены поэтизации нравственно стойкой и сильной личности. Непременным условием романтического творчества является сказочное воображение, и в наследии Жуковского сказок немало. В чтение детей вошла «Спящая царевна» (1831), возникшая в итоге творческого соревнования с Пушкиным. Жуковский пробует писать «в русском духе», создавая стилизацию под фольклор. Размах воображения Жуковский-сказочник проявляет истинно русский, что не мешает ему оставаться романтиком. С изумительной картинностью нарисован дворец, обитатели которого зачарованы сном. Спит царь с царицей, свита, стража под ружьем, на коне хорунжий, кони, мухи, собаки, повар перед огнем, и автор мастерски схватывает этот миг остановившегося движения:
И огонь, объятый сном, Не пылает, не горит, Сонным пламенем стоит; И не тронется над ним, Сбившись клубом, сонный дым...
Читателей «Спящей царевны» не оставляет при этом ощущение некой игры, вообще характерной для литературной сказки, переосмысливающей фольклорные сюжеты и образы. У Жуковского царевна засыпает на целых триста лет и словно для того только, чтобы пробудиться от любовного поцелуя. Правда, поцелуй необычен, да и происхождение того, от кого он исходит, тоже. Суженый царевны — царский сын, и, что еще важнее, он предназначен ей самой судьбой! Однако автор как будто слегка усмехается, и такая самоирония очень характерна для писателей-романтиков: сказочная реальность остается далекой от действительности мечтой! Неслучайно же в балладе «Светлана» (1808— 1812), много общего имеющей со сказкой «Спящая царевна», поэт пишет так:
Улыбнись, моя краса, На мою балладу: В ней большие чудеса, Очень мало складу.
«Большие чудеса» и в самом деле отличают оба произведения. В сказке царский сын входит в сонное царство и склоняется над спящей (мертвой) невестой; в балладе невеста входит в избушку, где «все в глубоком мертвом сне», а «под белым полотном мертвый [жених] шевелится». По законам жанра все разрешается благополучно. Сон может быть и долгим, и лживым, но пробужденье — всегда счастливым. Наяву союз двух любящих сердец скрепляется браком: «в опыте разлуки» герои все те же, и «в них душа — как ясный день». Вот и сказка для детей, убежден поэт, должна быть такой же чистой, т.е. не иметь иной цели, кроме непорочного занятия фантазией. Во второй половине жизни для самых маленьких читателей поэт пишет несколько небольших стихотворений, посвящая их собственным детям Павлу и Александре. Как и в сказочном кредо Жуковского, в них нашел отражение и жизненный опыт художника, и общественно-педагогические взгляды, и тонкое знание детской психологии. Стихотворение «Птичка» воспевает светлую печаль, навеянную скоро минувшей порой красного лета. Напротив, в «Жаворонке» нарисованы радостные приметы пробуждающегося дня. Стихотворная пьеска «Котик и козлик» создана в лучших традициях народной материнской поэзии. А в короткой, поистине поэтической сказочке «Мальчик с пальчик» эмоционально воссоздан образ мальчика-эльфа, у которого «как искры глазенки, как пух волосенки». Если Пушкину в литературных сказках удалось воскресить иллюзию непосредственности и стихийности творчества, то в наследии Жуковского сложился тип сказки-баллады — литературно-поэтического фантастического произведения с обнажением приема сказки с авторской романтической иронией. С Пушкиным Жуковского связывала личная и творческая дружба. Летом 1831 года на даче в Царском Селе поэты вступили в творческое соревнование, и «ученик» Пушкин победил «учителя» Жуковского, написав «Сказку о царе Салтане». А Жуковский между 2 августа и 22 сентября написал три сказки: «Спящая царевна» — поэтический перевод сказки братьев Гримм, «Война Мышей и лягушек» — сатирическая сказка по древнегреческому сюжету пародии на эпос Гомера и еще одно сказочное произведение — «Сказку о царе Берендее, о сыне его Иване-царевиче, о хитростях Кощея Бессмертного и премудрости Марьи-царевны, Кощеевой дочери» (1831), написанную русским гекзаметром[1]. Стихотворный размер, несколько утяжеляющий рассказ, фантастическому вымыслу Жуковского, тем не менее, придает серьезность и убедительность. В сказках поэта ощутим дух придворного этикета. Салонную жизнь хорошо знал Жуковский, преподававший русскую словесность великим князьям Романовым. Это прочитывается, как, например, в сказке «Спящая царевна», в декоративных сказочных пейзажах поэта, в то же время насыщенных действием:
По цветочкам молодым Пляшут, блещут мотыльки; Светлой змейкой ручейки Вьются, пенятся, журчат; Птицы прыгают, шумят В густоте ветвей живых; Лес душист, прохладен, тих, И ничто не страшно в нем.
Заповедным этот лес делают чары волшебства. По Жуковскому, они разрушаются силой любви и обращенной к Богу молитвы. Именно с ее помощью герой беспрепятственно попадает в «зданье — чудо старины», где встречается со своей судьбой. Портрет сказочной героини у Жуковского выходит за рамки традиции.
Молод цвет ее ланит; Меж ресницами блестит Пламя сонное очей; Ночи темныя темней, Заплетенные косой, Кудри черной полосой Обвились кругом чела; Грудь, как свежий снег, бела; На воздушный, тонкий стан Брошен легкий сарафан; Губки алые горят; Руки белые лежат На трепещущих грудях...
Перед нами описание живой, очаровательной женщины. От ее затаенной страстности туманится ум «удалого детины», и поцелуем «закипевшей» души царевич-рыцарь разрушает девичью грезу. Сюжеты сказок поэта узорчаты. Он мастер композиции, контаминирующей (переплетающей) мотивы. Действие у Жуковского происходит в условном пространстве, необычность которого, как правило, многократно усилена: в заколдованном лесу, в объятом сном княжеском дворце, в волшебном (райском) саду, в царстве Кощея Бессмертного, у Водяного царя. Вместе с тем картины быта, наряды персонажей и их обиходные манеры, характеристика запахов и звуков обнажают в произведениях поэта сходство условного сказочного мира со временем, в которое живет автор. Над всем этим господствует великолепный язык: литературно выверенный, артистически легкий. И в отношении произведений Жуковского, эстетически воспитывающих и нравственно поднимающих ребенка, всегда справедливыми останутся знаменитые строки Пушкина:
Его стихов пленительная сладость Пройдет веков завистливую даль, И, внемля им, вздохнет о славе младость, Утешится безмолвная печаль И резвая задумается радость.
Вопросы и задания 1. Какие сказки написаны Жуковским и Пушкиным в их творческом соревновании? 2. Укажите приметы романтизма в сказках Жуковского. 3. Охарактеризуйте сказочное кредо Жуковского.
Сказочный мир А.С.Пушкина XIX век русской литературы принес с собой удивительное явление: в системе письменных литературных жанров прочное место заняла сказка, вплоть до последних десятилетий XVIII века туда не допускавшаяся. В отличие от фольклорной литературная сказка — творение авторское. Но, глубоко оригинальная, она учитывает законы устной художественной словесности. Фантастика в ней — сюжетообразующий фактор, важный критерий характеристики персонажей. Из всей литературы сказки первыми проникают к людям разных сословий, и проникают рано, когда душа открыта всему высокому. В России исстари любили сказки. Но Александр Сергеевич Пушкин (1799—1837) «усилил народную песню и сказку блеском своего таланта», оставив неизменными при этом «их смысл и силу» (Максим Горький). Если Погорельский, Ершов, Аксаков — авторы преимущественно одной сказки, то Пушкин создал целый сказочный мир. Главное место в нем заняли сказки волшебные, создавшие Пушкину возможность открывать национальное в общечеловеческом, а в национальном — общечеловеческое. Популярный в европейском фольклоре сюжет о мертвой царевне, разрабатываемый в «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях» Пушкиным (1833), восходит к мифу об умирающем и вновь воскресающем божестве, олицетворяющем растительную природу. В основу пушкинской «Сказки о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди» (1831) также положены литературные традиции, освященные временем. Салтан и Гвидон — персонажи лубочной «Сказки о Бове-королевиче». Представляя собой переработку средневекового европейского волшебно-рыцарского романа, в России XIX века эта книга имела широкое хождение. Бабариха в «Сказку о царе Салтане», напротив, пришла из «Песни о дурне». Подобные песни в XI —XVII веках пели русские скоморохи — актеры, острословы, музыканты, исполнители сценок, дрессировщики, акробаты. Наряду с былинами, историческими и лирическими песнями в XVIII веке скоморошины собрал и обработал некий Кирша Данилов (Кирилл Данилович). Он опубликовал их в 1804 году под названием «Древние российские стихотворения», сделав достоянием широкой читательской публики. Вполне естественно, что и Пушкин, национальную устную литературу знавший не понаслышке, свои собственные сказочные образы создавал в народно-поэтическом духе. Безымянному фольклорному острову по ассоциации с русскими заговорами он присваивает собственное имя «Буян», с определением «буйный» связывая представление о плодородии и активной жизненной силе растительного мира («буйный лес», «буйные травы»). В сказках Пушкина «о людях» проблемы любви, жизни, смерти — главная линия повествования. Из всех жанров литературы именно сказка давала поэту возможность наиболее прямо и непосредственно выразить свой идеал, свою собственную концепцию мира и человека. Автор размышляет в них о полноте человеческого существования, достигаемой, как ему представляется, не только в минуты счастья. Неотъемлемая часть земного пути — печали и беды, и человек обязан принять их достойно. По мнению поэта, мужчине природой назначено руководить и царствовать. Удел женщины — быть женой и матерью. Потому Салтану («Сказка о царе Салтане») не интересны девушки, которые «весь крещеный мир» жаждут поразить своим ткацким или поварским искусством. А вот речь третьей сестры ему по душе: как и Салтан, она ищет простого человеческого счастья, мечтает о семье, о любви, о детях. В беззащитной царице-матери сказочник видит в первую очередь обыкновенную женщину. «Горькой вдовицей» стенает и «вопит» она день напролет: при живом муже лишилась поддержки, и вот с сыном-младенцем брошена на произвол судьбы, в «бездну вод». Зато ее сын — ребенок лишь до поры до времени. И не только потому, что по традиционной сказочной формуле «растет не по дням, а по часам». Когда Гвидон «волну торопит», он еще «дитя», или, по христианским представлениям, — «ангел». А молитва или заклинание доходчивее, если проистекает от безгрешного, чистого человека, почему море его и послушалось! Однако в момент освобождения царский наследник уже не малыш, а сильный и ловкий молодец. С легкостью применяет он свою недюжинную силу, чувствуя ответственность за слабую женщину, и добывает «добрый ужин» способом, принятым у богатырей:
Ломит он у дуба сук И в тугой сгибает лук, Со креста снурок шелковый Натянул на лук дубовый, Тонку тросточку сломил, Стрелкой легкой завострил И пошел на край долины У моря искать дичины.
Истинный герой в изображении Пушкина действует, и, в подтверждение мужской и княжеской доблести, по законам сказочного жанра, удостаивается целой страны во владения — такой, как чудесный город Гвидона. Оригинальны образы героинь пушкинских сказок. Оказавшись в незнакомом месте, молодая царевна («Сказка о мертвой царевне») делает то, что в подобных случаях положено самой простой девушке:
Дом царевна обошла, Все порядком убрала, Засветила богу свечку, Затопила жарко печку...
Скромно и просто продолжает она себя держать и на пиру, устроенном богатырями по случаю милой гостьи. Поведение ее столь естественно и органично, что, по мнению Пушкина, характеризует русских женщин вообще. Потому индивидуального имени нет также ни у «обыкновенной» царицы в «Сказке о царе Салтане», ни у царицы-матери в «Сказке о мертвой царевне». Даже собственное имя волшебницы — «Лебедь», вслед за народно-поэтическим «лебедушка», у Пушкина становится символическим. Оно олицетворяет в себе женскую чистоту, непорочность, гармонию: в русских обрядовых (свадебных) песнях так называли девушек-невест; прекрасных и лицом, и душой. Когда главное свое дело женщина выполняет хорошо, — по Достоинству и награда. Сына «в аршин» дает Бог Салтану и его жене («Сказка о царе Салтане»). Царице, которая «ждет-пождет с утра до ночи» своего супруга из дальнего похода, «в сочельник в самый, в ночь» Бог дает дочь («Сказка о мертвой царевне»). Ее Дочь-царевну судьба тоже вознаграждает: за девическую скромность, за женскую кротость, за человеческую незлобивость. Для характеристики своих героинь в подобных случаях поэт умеет найти и выразительный эпитет, и «говорящий» глагол, и меткое сравнение в духе народной песни:
И царица над ребенком, Как орлица над орленком.
В произведениях поэта много массовых сцен. Народ у Пушкина красноречив и когда высказывается, и когда хранит молчание. Поэт убежден: сила народа — в естественности исповедуемых им этических норм. Не зря же, любя другого, но почти не имея надежды на воссоединение с ним, «мертвая» царевна отказывается выйти замуж. Жениху дано слово, и оно нерушимо, да и не покупается счастье ценой несчастья других! Вот и могущественная Лебедь предостерегает Гвидона от неверного шага:
...Ведь жена не рукавица: С белой ручки не стряхнешь, Да за пояс не заткнешь.
Пушкин высоко ценил народную мудрость. В сложных нравственных ситуациях, случающихся не только в жизни сказочных героев, но и в реальной действительности, истинно русский человек, тысячелетиями живший в коллективе, привык оглядываться на соседа, подметил поэт. Поэтому молодая девушка в его «Сказке о мертвой царевне» проявляет поистине женскую мудрость. Она отказывает. Но отказ ее не обиден, потому что отвергаемые призываются в советчики: «Как мне быть? ведь я невеста». Такой поворот дела не может не вызвать ответного благородства, и «честные молодцы» о женитьбе больше «не заикаются». Таким образом, в сказках Пушкина воссоздается атмосфера идеальной национальной народной этики. Царица терпеливо ждет мужа у окна и смотрит в поле «с белой зори до ночи». Королевич Елисей «помолясь усердно богу, отправляется в дорогу». Семеро братьев соблюдают обычай гостеприимства, определенными этикетными формулами «вызывая» незнакомца, посетившего их дом. Царевна-девушка дружно живет в тереме с богатырями: «Им она не прекословит, // Не перечут ей они». Пушкин понимает, что нормы поведения и нравственности проверены жизнью не одного поколения людей, выработаны в результате длительного взаимодействия человека с природой. Потому художественное пространство сказок поэта неизменно включает в себя и природные стихии, и духовный мир человека. В «Сказке о мертвой царевне» это поле, лес и дом. Герои «Сказки о царе Салтане» пребывают «между моря и небес»: в бочке ли, на торговом ли корабле, на чудесном ли острове князя Гвидона, на материке ли, где расположены палаты царя Салтана. Своеобразие пушкинской сказочной концепции мира состоит в том, что без человека блещущие в синем небе звезды и хлещущие в таком же синем море волны казались бы холодными и бездушными! В свою очередь основные события человеческой жизни, горести и радости пушкинских героев сопрягаются автором с природными процессами. Из животного мира возникают в сказках Пушкина «личины» людей: злыми жабами глядят ткачиха с Бабарихой да с кривою поварихой. Из тайников природы на свет является нечистая сила разного назначения: злой чародей-коршун, колдун-звездочет, черт с чертенятами. Оттуда же являются и добрые сказочные чудеса. Золотая рыбка, золотой петушок, волшебное зеркальце — традиционные магические союзники героя народных сказок. А вот белокаменный город на острове, поющая белка и морской дозор — плод воображения самого Пушкина. О необыкновенном он умеет говорить серьезным и порой увлекательным тоном сказочника, верящего в чудеса своей сказки, а его герои способны увидеть чудо наяву. В русской литературе поэт едва ли не первым заговорил о чудесном как о действительном. В «Сказке о рыбаке и рыбке» (1833) море и золотая рыбка — полноправные персонажи, живущие суверенной жизнью. В свою очередь человеческие взаимоотношения отражаются в движениях природной стихии: по мере усиления притязаний старухи пушкинское море сначала «слегка» разыгралось; предостерегающе «помутилося» оно в следующий раз; «почернело» и «разразилось черною бурей» в финале. Самое Добро и Зло в произведениях поэта проистекают из поступков людей. Так, в заключительной части «Сказки о царе Салтане» завистницы жены Салтана едва не остались безнаказанными: «разбежались по углам; // Их нашли насилу там». Но осознание вины частью искупает содеянное, и злодейки во всем признались, «повинились, разрыдались». Достойно повел себя и Салтан:
Царь для радости такой Отпустил всех трех домой.
В помощь человеку в волшебных сказках призывается магия. Но в нем самом, полагает Пушкин, заключено могущество еще большее. Вот, например, порождение океана — «не простая рыбка, золотая». Казалось бы, должна быть всесильной. Но нет: пойманная в сети, вырванная из родной стихии, лишенная ее поддержки, становится вдруг беспомощной. «Ровно тридцать лет и три ода» прожив на краю моря, пушкинский рыбак умеет это понять: беззащитностью, хотя и временной, волшебного существа в корыстных целях не пользуется. Не злоупотребляет, как его старуха, доверием другого: не безопасно переступать грань, за которой просьба превращается в необоснованное требование, а жажда власти становится ненасытной. Свободная морская стихия этого не потерпит. В общении с высшими силами разумнее идти по пути старика: услышав мольбу о помощи, отпустить рыбку в море без откупа. Если знаешь цену дому, семье, родной земле, — можно ли требовать награду с того, кто домой просится?! Не переступи грани дозволенного, будь милосердным — вот та заповедь, неукоснительность соблюдения которой обеспечивает праведное людское существование. Добром надо платить за добро. Этот закон, по Пушкину, понятен всем: людям, животным, волшебникам. Всякое нарушение божеской нормы приводит к неистовству темных сил. Волшебный золотой петушок был подарен царю под условием исполнить первую же просьбу звездочета. Когда царь нарушает обещание, следует расплата:
Вдруг раздался легкий звон, И в глазах у всей столицы Петушок спорхнул со спицы, К колеснице полетел. И царю на темя сел, Встрепенулся, клюнул в темя И взвился... и в то же время С колесницы пал Дадон — Охнул раз, — и умер он.
И в реальной, и в условно-сказочной действительности негативные варианты развития личности весьма вероятны. Утрата меры в жизненных притязаниях человека ставит на грань безумия. О таких в народе говорят «белены объелась», значит, померкло сознание. «Милый идеал» поэта другой: Женщина — чудо природы, такое, как царевна Лебедь. Или как та, что проще, но к главным эстетическим представлениям обычного читателя ближе: «тихая» царевна. Магией семьи владеет именно Женщина. Вступив в брак с мужчиной, равным ей по «могучеству» физической или духовной силы, она делается похожей на всех женщин рода, не обязательно волшебниц: собственную мать, мать своего мужа. «Дела в даль не отлагая», поджидает «приплода». Живет-поживает с супругом в согласии и любви. Отличительной чертой человеческой и творческой натуры Пушкина-поэта был удивительный универсализм мировосприятия, стремление к гармонии всегда и во всем. У своих друзей и родных, литературных предшественников, себя самого «прошлого» он умел взять лучшее. Из ошибок — извлечь урок и идти дальше, преодолевая несовершенство свое и мира. Потому и как автор сказок Пушкин проявил себя не подражателем, а мощным художником-творцом. В старую литературную схему он вливал новое содержание: потому его герои и теперь кажутся нам близкими и живыми. В волшебной устной сказке народному сказителю всегда удается передать активное движение событий. В сказке пушкинской развитию сюжета способствуют не только действия волшебных сил (зеркальца, золотого яблочка, Солнца, Ветра, Месяца), но и реальные чувства и события (зависть мачехи, сострадание Чернавки, преданность Елисея). Важнейшим изобразительным средством непрерывности действия поэт сделал глаголы и деепричастия, и прием стал открытием в литературно-сказочной поэтике. Так, встречу царевны с богатырями в «Сказке о мертвой царевне» он описывает в 22 строках, и почти в каждой из них есть глагол! В глагольной лексике предстают у поэта-сказочника и движения человеческой души:
Злая мачеха, вскочив, Об пол зеркальце разбив, В двери прямо побежала И царевну повстречала. Тут ее тоска взяла И царица умерла.
В то же время Пушкин мастерски пользуется и ретардацией — широко распространенным в устной литературе приемом замедления повествования через утроение эпизодов и повторение формул. Его сказки-поэмы строятся на внезапно возникающих и столь же внезапно обрывающихся сценах, соединенных в единое повествование лирическими связками. Так создается в них особый пушкинский ритм. Перед читателем автор разворачивает картины, несущие противоположную эмоциональную и содержательную информацию. Например, в «Сказке о мертвой царевне» сцена смерти царицы сменяется сообщением о повторной женитьбе царя-вдовца; сцена любования новой жены царя собою перед зеркалом — упоминанием о том, что царевна-падчерица — уже невеста, и т.д. Герой народной сказки — персонаж, созданный по закону широкого обобщения. Он каноничен и собирателен. Пушкин-сказочник действующих лиц своих произведений тоже наделяет постоянной чертой характера, но каждого — своей. Они не похожи один на другого. Мачеха у него зла, горделива, «ломлива», но красива и умна, что признается всеми («молвой»). Красота царевны-сироты примечательна, но скромна, не столь пронзительна, как у царевны Лебеди с ее блестящим под косой месяцем и горящей во лбу звездой. Ее ум и красота — от доброты. Философский смысл любой сказки поэта, полагавшего, что красота души и есть истинная красота человека, заключается в утверждении любви и Добра как основы мира. В Елисее, например, нет той богатырской удали, которой славен чудо-ребенок Гвидон. Зато королевич — весь во власти всепоглощающей любви. Оба тоскуют по семейному счастью, трудятся над восстановлением гармонии частного существования. Гвидон стремится привлечь к себе на остров отца с помощью диковинок, каких «в свете нет». Да и жену ему подавай такую, чтоб «не можно глаз отвесть»! А жених-королевич при всей его душевной тонкости терпелив и настойчив в поисках пропавшей невесты. Он может горько плакать, но вновь и вновь будет бросаться с призывом о помощи ко всем, вплоть до природных стихий, над которыми, в отличие от Гвидона, не властен. Любовь в пушкинских сказках побеждает все. Даже пушкинский поп, хотя и жаден, искренне любит жену и детей. А Балда, вопреки устоявшемуся в народной традиции отношению к нему как к глупцу и бестолочи, не только обладает незаурядным умом, ловкостью и смекалкой, но способен вызвать симпатию у противоположного пола. Как намекает на то Пушкин, поповна-то лишь о нем и печалится! А малыш-попенок так полюбил Балду-няньку, что даже зовет его тятей. В отличие от законов фольклорного искусства в отношении к злу Пушкин не столь суров и категоричен. В представлениях народа идея уничтожения противника имеет магический смысл, а у Пушкина действует этика гуманизма: все зло людского существования в мире презренно и обречено на гибель. Исчезнут ненависть, корысть, зависть, тиранство, и неизбежно восторжествуют доброта и справедливость.
Вопросы и задания 1. Какие нравственные проблемы поднимает в своих сказках Пушкин? В чем своеобразие их решения? 2. Охарактеризуйте источники пушкинских сказок. 3. Найдите в сказках Пушкина портретные описания. Сравните их с манерой характеризовать внешность героя, принятой в народных сказках. Какие отличительные особенности литературно-письменного сказочного жанра выявляются в таком сопоставлении?
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-12-26; просмотров: 2417; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.179.30 (0.013 с.) |