Criminal abortion and its modifications in the criminal law of modern States

 

Summary: in article the comparative-right analysis of a regulation of criminal liability for criminal abortion is presented in the Russian and foreign legislation. The author offered the recommendations capable to optimize application of Art. 123 of the criminal code of Russian Federation.

Key words: criminal law, foreign legislation, criminal abortion.

 

Уголовное законодательство всех стран мирового сообщества включает в себя нормы, касающиеся криминального аборта, при этом подход государства к регулированию указанной области зависит от политического курса, культурных традиций, особенностей менталитета и иных религиозных, демографических, социальных или национальных факторов. Российская Федерация отнесена к числу либеральных государств, где презюмируется свобода абортов. Уголовный закон России регламентирует ответственность за незаконное проведение искусственного прерывания беременности в ст. 123 УК РФ, устанавливая в качестве криминообразующего признака только один – отсутствие у лица высшего медицинского образования соответствующего профиля. Следовательно, УК РФ никоим образом не отражает требования специализированных медицинских актов к проведению таких операций. Это влечет к тому, что за пределами уголовно-правового регулирования остается подавляющая часть распространенных на практике разновидностей аборта, как общественного опасного деяния.

Действующая редакция ст.123 УК РФ, представляется несовершенной и требует пересмотра. В решении данной проблемы видится необходимым учитывать многовариантность правового подхода зарубежных государств к регулированию указанной области. Согласимся с тем, что «восприятие наиболее эффективных методов», выработанных в иностранном уголовном праве, а также «заимствование наиболее эффективных уголовно-правовых институтов из зарубежного права», позволят разрешить задачи, стоящие перед российским государством [1, с.105].

Определение круга уголовно-наказуемых деяний во внутригосударственном праве современных стран принципиально различно, что в первую очередь связано с оценкой степени общественной опасности криминального аборта национальным законодателем. При этом, чем более нетерпимое отношение к аборту в данном обществе, тем шире этот круг [2, с.254].

Проведенный сравнительно-правовой анализ позволяет выделить следующие виды криминального аборта и его модификаций, получивших наибольшее распространение в зарубежном уголовном законодательстве:

1) криминальный аборт с согласия женщины – уголовно-наказуемое общественно опасное деяние присутствующие в уголовном законодательстве практически всех современных государств [2, с.255]. Незаконное прерывание беременности с согласия женщины в некоторых странах (страны СНГ, включая Россию, Китай, Эстония) является единственным видом преступления, образующего состав криминального аборта. При этом, отсутствие согласия беременной на производство в отношении нее операции абортирования в указанных государствах квалифицируется как причинение вреда здоровью. Позволим себе отметить, что такой подход законодателя является не вполне обоснованным в силу следующего: прерывание беременности в составе криминального аборта выступает как содержательный аспект деяния, а в случае причинения вреда здоровью – как последствие; субъективное восприятие виновным наступивших последствий в виде прерывания беременности при криминальном аборте выражено в форме умысла (прямой, конкретизированный), а при причинении вреда жизни или здоровью – неосторожности. Исходя из этого, мы разделяем точку зрения К.В. Дядюн в том, что «весьма разумным и обоснованным представляется подход …, который расценивает признак отсутствия согласия беременной как квалифицирующий» [1, С.107].

2) прерывание беременности без согласия женщины в уголовном законодательстве зарубежных государств является одним из распространенных видов криминального аборта, при этом подход законодателей к регламентации указанного в уголовно-правовой политике неоднозначен. Так, например, в УК Латвии (ч.3 ст.135), УК Кореи (§2 ст. 270), УК ФРГ (§ 218 (2)) указанный признак является квалифицирующим в рамках основной статьи о криминальном аборте. В уголовном законе Австрии (§98), Польши (ст. 153), Франции (ст. 223-10), Японии (ст. 215) прерывание беременности без согласия женщины рассматривается как самостоятельный состав преступления, которому отведена отдельная уголовно-правовая норма [3, С. 69].

3) самоаборт или дача согласия женщины на проведение криминального аборта является скорее исключением из прав, так как подавляющее число современных государств отказались от криминализации таких действий как преступных, что представляется нам наиболее разумным и целесообразным. Среди азиатских стран подобная уголовно-правовая норма содержится в ст. 212 УК Японии, §1 ст. 269 УК Кореи. В Европе уголовная ответственность за самоаборт регламентируется УК Австрии (§96 (3)), УК Испании (ст. 145), УК ФРГ (§218 (3)). В УК Эстонии для беременной женщины уголовная ответственность наступает только за дачу согласия на проведение аборта. В странах СНГ, включая и Россию, женщина не подлежит уголовному преследованию за самостоятельное прерывание беременности вне зависимости от различных обстоятельств (например, срок беременности, способ совершения) [3, С. 71].

Менее распространено в современном зарубежном уголовном законодательстве принуждение, доведение, склонение женщины к производству аборта. Так, например, в качестве преступления УК Латвии (ст. 136), УК Узбекистана (ст. 115) предусматривают принуждение беременной к производству аборта, если вследствие этого аборт произведен, УК Литвы (ст. 143) – «принуждение к незаконному производству аборта посредством физического или психического насилия». В УК Польши уголовно-наказуемым являются: доведение до прерывания беременности при наличии насилия, противозаконной угрозы или обмана в отношении беременной (ст.153), а также склонение или оказание помощи беременной в прерывании беременности с нарушением предписаний закона (ст.152).

В качестве составообразующих, в т.ч. и квалифицирующих, признаков криминального аборта зарубежный законодатель выделяет:

А) положения специализированных медицинских актов, в частности наличие медицинских противопоказаний к проведению аборта, составляющих угрозу для жизни и здоровья женщины (УК Молдовы, УК Узбекистана); наличие у виновного высшего медицинского образования соответствующего профиля (страны СНГ, исключение составляют Молдавия, Украина); отсутствие у виновного высшего медицинского образования соответствующего профиля (все страны СНГ); проведение аборта вне надлежащего медицинского учреждения (УК Латвии, УК Литвы, УК Молдовы, УК Франции); прерывание беременности, когда плод достиг определенного уровня жизнеспособности (УК Польши, УК Эстонии); производство аборта в антисанитарных условиях (УК Латвии, УК Молдовы).

Б) иные составообразующие признаки, среди которых систематичность (УК Франции), неоднократность (УК Казахстана), повторность (УК Латвии) совершения преступных действий; производство аборта лицом, ранее осужденным за такое преступление (УК Армении, УК Таджикистана); производство аборта в виде промысла (УК Австрии).

Таким образом, принимая во внимание опыт уголовно-правовой политики зарубежных стран, представляется целесообразным внести некоторые изменения в ныне действующую редакцию ст. 123 УК РФ, а именно:

– криминализировать незаконное проведение искусственного прерывания беременности лицом, имеющим высшее медицинское образование соответствующего профиля;

– в диспозиции уголовно-правовой нормы предусмотреть некоторые положения медицинских специализированных актов, указывающих на неправомерность проведения искусственного прерывания беременности (например, срок беременности свыше 12 недель при отсутствии социальных и медицинских показаний; проведение искусственного прерывания беременности вне медицинских организаций);

– в качестве квалифицирующего признака установить отсутствие согласия беременной женщины на проведение искусственного прерывания беременности.

Приведенные нами выводы и предложения обусловлены необходимостью в адекватной и полной защите репродуктивных прав, в назначении виновным справедливого и обоснованного наказания, в эффективной реализации целей и задач, стоящих перед уголовным законом России.

 

Библиографический список

 

1. Дядюн К.В. Специфика регламентации ответственности за незаконное производство аборта по уголовному законодательству России и европейских стран // Юридические записки. 2014. № 2. С.105-109.

2. Капинус О.С. Современное уголовное право в России и за рубежом: некоторые проблемы ответственности: Сборник статей. М.: Буквоед, 2008. 316 с.

3. Сравнительное уголовное право. Особенная часть: Монография / Додонов В.Н., Капинус О.С., Щерба С.П.; Под общ. и науч. ред.: Щерба С.П. М.: Юрлитинформ, 2010. 544 с.

 

 

Мальцева Наталья Николаевна – студент

ФГАОУ ВПО «Белгородский государственной национальный исследовательский университет (НИУ «БелГУ»)

Научный руководитель – Степанюк А.В., канд. юрид. наук, доцент

г.Белгород, Россия