Дилемма 4: формирование нового мира

Марксистский взгляд на будущее

Труды Маркса явились серьезным вызовом со­циологическим исследованиям, и этот вызов не остался незамеченным. Со времен Марк­са и до наших дней не прекращаются споры среди социологов вокруг идей Маркса отно­сительно развития современных обществ. Как уже было сказано выше, Маркс рассматривает современные общества как капиталистиче­ские. Движущей силой, вызывающей социаль­ные изменения в современную эпоху, являет­ся настоятельная необходимость постоянной перестройки экономики, что представляет со­бой неотъемлемую часть капиталистического производства. Капитализм — это несравнен­но более динамичная экономическая систе­ма, чем любая из существовавших прежде. Капиталисты вступают в конкуренцию друг с другом, чтобы продать свои товары потре­бителям, и чтобы выжить в этой конкуренции на рынке, фирмы должны производить свои товары как можно дешевле и эффективнее. Это ведет к непрерывному технологическому обновлению, потому что увеличение эффек­тивности технологии, используемой в опреде­ленном процессе производства, — это один из способов, с помощью которых компании могут добиться преимущества по сравнению со своими конкурентами.

Наблюдается также сильное стремление к поискам новых рынков для сбыта товаров, приобретения дешевого сырья и использова­ния дешевой рабочей силы. Таким образом, капитализм, по Марксу, - это беспрестанно

расширяющаяся система, стремящаяся охва­тить весь мир. Именно так Маркс объясняет распространение западной индустрии на весь земной шар.

Объяснение, которое дал Маркс влия­нию капитализма, нашло много сторонников, и последующие авторы значительно усовер­шенствовали первоначальную теорию Маркса. В то же время многочисленные критики вы­ступили с опровержением взглядов Маркса, предложив иное понимание факторов, фор­мирующих современный мир. По существу, все согласны с тем, что капитализм сыграл главную роль в создании мира, в котором мы сейчас живем. Но другие социологи счита­ют, что Маркс, с одной стороны, преувеличил значение чисто экономических факторов как причины изменений, а с другой — что капита­лизм играет уже менее важную роль в развитии современного общества, нежели та, которую ему приписывал Маркс. Большинство авторов также скептически отнеслись к убежденности Маркса в том, что на смену капитализму в кон­це концов придет социализм. Как представля­ется, их скептицизм был подтвержден собы­тиями 1989 г. и позже в Восточной Европе.

Взгляды Вебера

Одним из самых первых и самых резких кри­тиков Маркса был Макс Вебер. По существу, труды Вебера многие характеризовали как от­ражение той борьбы, которую он вел на про­тяжении всей жизни «с призраком Маркса», — с тем интеллектуальным наследством, кото­рое оставил Маркс. Теоретические положения' Вебера, противопоставленные им марксизму, сохраняют свое значение и в наши дни. Со­гласно Веберу, в развитии современного обще­ства ключевую роль играли неэкономические факторы. Это положение является, в сущно­сти, одним из основных тезисов в его книге «Протестантская этика». Религиозные ценно­сти — особенно ценности, связанные с пу­ританством — сыграли основополагающую роль в создании капиталистического взгля­да на мир. В отличие от мнения Маркса, этот взгляд на мир не возник из экономических изменений как таковых.

Присущее Веберу понимание природы современных обществ и причин распростра­нения западного образа жизни во всем ми­ре существенно отличается от точки зрения Маркса. Как полагает Вебер, капитализм — особый способ организации экономической

Более поздние теории

Сравнение взглядов Маркса и Вебера

Идеи Маркса обобщенно

Главная движущая сила современного экономи­ческого развития — это экспансия капиталисти­ческих механизмов.

Современные общества раздираются классовым неравенством, заложенным в самой их природе.

Основные различия в отношении к власти, по­добные неравенству в обладании властью, су­ществующему между мужчинами и женщинами, проистекают, в конечном итоге, из экономиче­ского неравенства.

Современные общества, какими мы знаем их сейчас (капиталистические общества) относят­ся к переходному типу — можно ожидать, что в будущем они будут радикально преобразо­ваны. В конечном счете капитализм будет за­менен той или иной разновидностью социа­лизма.

Распространение в мире западного влияния яв­ляется, главным образом, результатом экспанси-

онистских тенденций капиталистического пред­принимательства.

Идеи Вебера обобщенно

Главная движущая сила современного разви­тия — это рационализация производства.

В современных обществах классовое неравен­ство — лишь один из многих видов неравенства, например, неравенство мужчин и женщин.

Власть в экономической системе может быть от­делена от других факторов, например, неравен­ство мужчин и женщин не может быть объяснено исходя только из экономики.

Рационализация будет неизбежно все больше прогрессировать в будущем во всех сферах об­щественной жизни. Все современные общества зависят от одних и тех же основных способов социальной и экономической организации.

Глобальное влияние Запада в мире объясняется тем, что он владеет промышленными ресурсами и превосходящей военной силой.

 

деятельности — это только один из ряда других важных факторов, определяющих развитие об­щества в современную эпоху. Капиталисти­ческие экономические механизмы подспудно приводятся в действие в некоторых отноше­ниях еще более фундаментальными силами — такими как влияние науки и бюрократии. Наука формирует современную технологию — и будет, по всей видимости, продолжать делать это в любом будущем социалистическом об­ществе. Бюрократия же - это единственный эффективный способ организации больших масс людей и, следовательно, она неизбежно будет увеличиваться по мере экономическо­го и политического развития общества. Рост науки, современной технологии и бюрокра­тии Вебер в совокупности называет рацио­нализацией. Рационализация — это органи­зация социальной и экономической жизни в соответствии с принципами эффективности на основе технических знаний.

Оценка

Кто же дал правильное объяснение развития современных обществ — Маркс или Вебер? Мнения ученых по этому поводу разделились. Во врезке на с. 579 перечислены некоторые из расхождений между двумя направлениями.

(Не следует забывать, что внутри каждого ла­геря существуют различия в мнениях и не все теоретики будут согласны по всем пунктам.)

Противостояние позиций Маркса и Вебе­ра пронизывает многие области социологии. Оно оказывает влияние не только на то, как ученые анализируют природу индустриальных обществ, но оно сказывается также и на нашем понимании менее развитых обществ. Кроме того, два указанных подхода связаны с раз­личными политическими позициями: авторы левого толка в целом принимают взгляды Маркса, тогда как либералы и консерваторы склоняются больше к теории Вебера. Вместе с тем факторы, с которыми имеет дело данная дилемма, обладают характером более эмпири­ческим, чем те, с которыми связаны другие дилеммы. Практические исследования путей эволюции современных обществ и менее раз­витых стран позволяют оценить, насколько модели происходящих в них изменений со­гласуются с той или иной теорией.

Более поздние теории

Вопросы, затронутые в связи с дилеммой 4, со­храняют важное значение до сих пор, но в по­следнее время появились теории, авторы кото-

580 Глава 21. Развитие теоретической мысли в области социологии

рых пытаются преодолеть влияние и Маркса, и Вебера. С падением в 1989 г. коммунизма в Восточной Европе идеи Маркса становятся, по-видимому, менее существенными для со­временного мира, чем это можно было пред­ставить себе раньше.

По правде говоря, многие ученые, перво­начально разделявшие марксистские взгляды, сейчас полностью от них отказались. Они счи­тают, что попытки Маркса найти общие ис­торические модели развития общества были неизбежно обречены на неудачу. По мнению таких теоретиков, связанных с постмодерниз­мом, социологи должны просто отказаться от всех теорий, которые пытались разрабо­тать и Маркс, и Вебер, — от общих теорий социальных изменений.

Теория постмодернизма

Сторонники идеи постмодернизма утвержда­ют, что классики теории социологии черпали вдохновение в представлении о том, что ис­тория имеет некоторую форму — она «куда-то идет» и движется в сторону прогресса — а вот теперь это понятие рухнуло. Не суще­ствует больше «великих сказаний», или мета-сказаний (metanarratives) — общих концеп­ций истории или общества, — которые име­ли бы какой-то смысл (Lyotard 1985). Не толь­ко не существует общего понятия прогресса, которое можно было бы отстаивать, но нет такого явления как история. В отличие от того на что надеялся Маркс, постсовременному ми­ру не суждено быть социалистическим. Напро­тив, это мир, в котором господствуют новые информационные средства, «изымающие» нас из нашего прошлого. Постсовременное обще­ство характеризуется крайним плюрализмом и неоднородностью. Посредством бесчислен­ных кинофильмов, видео, телепрограмм и веб­сайтов образы циркулируют по всему миру. Мы вступаем в контакт со многими идеями и ценностями, но они мало связаны с истори­ей тех регионов, в которых мы живем, или же с нашими собственными частными история­ми. Кажется, что все находится в постоянном движении. Свое впечатление одна группа ав­торов выразила следующим образом:

Наш мир перестраивается. Массовое произ­водство, массовый потребитель, большой го­род, государство в роли большого брата¹',

''Аллюзия на антиутопию Д. Оруэлла «1984 год». — Прим. перев.

расползающийся жилой массив и националь­ное государство находятся в состоянии упад­ка: гибкость, многообразие, дифференциация и мобильность, коммуникация, децентрализа­ция и интернационализация возрастают. В хо­де этого процесса трансформируются наша собственная личность, наше ощущение себя, наши собственные субъективные качества. Мы находимся в процессе перехода к новой эре (S.Halletal. 1988).

Одним из видных теоретиков постмодернизма является французский социолог Жан Бодрий-яр, работа которого упоминалась в главе 15 «Средства массовой информации и коммуни­кация». Бодрийяр также считает, что электрон­ные средства массовой информации разруши­ли нашу связь с прошлым и создали хаотиче­ский пустой мир. В молодости Бодрийяр испы­тал сильное влияние марксизма, однако, по его утверждению, распространение электронных коммуникаций и СМИ опровергло марксист­скую теорию, согласно которой общество фор­мируют экономические силы. Напротив, в пер­вую очередь на жизнь общества воздействуют знаки и образы. Здесь Бодрийяр сближается со структурализмом, подхватывая идею Соссю-ра о том, что значения создаются связями меж­ду словами, а не внешним реальным миром.

В век господства средств массовой ин­формации, говорит Бодрийяр, значение со­здается потоком образов, как в телевизион­ных программах. Значительная часть нашего мира стала чем-то вроде вымышленной все­ленной, в которой мы реагируем на образы, созданные СМИ, а не на реальных людей или реальные места. Так, когда в 1997 г. умерла принцесса Уэльская Диана, не только по Вели­кобритании, но и по всему миру прокатилась огромная волна горя. Но разве люди оплаки­вали реальное лицо? Бодрийяр считает, что нет. Для большинства людей принцесса Диана существовала лишь благодаря средствам мас­совой информации. По тому как люди воспри­нимали смерть Дианы, она больше походила на эпизод из мыльной оперы, чем на реальное событие. Бодрийяр говорит о «растворении жизни в телевидении».

Мишель Фуко

Хотя Мишель Фуко (1926-1984) возражал про­тив того, чтобы его называли постмодерни­стом, он очень многое заимствовал из тео­рии постмодернизма. В своих сочинениях

Более поздние теории

 

он пытался показать на примерах те сдви­ги в осмыслении явлений, которые отделя­ют мышление в нашем современном мире от мышления в прошлые века. В работах, посвященных проблемам преступления, чело­веческого тела, безумия и сексуальности, Фуко проанализировал возникновение таких совре­менных институтов, как тюрьмы, больницы и школы, которые играют все возрастающую роль в контроле и управлении населением в обществе. Он хотел показать, что существу­ет «другая сторона» у идей эпохи Просвеще­ния об индивидуальной свободе — сторона, связанная с дисциплиной и надзором. Фуко высказал ряд важных мыслей о связи между властью, идеологией и дискурсом примени­тельно к современным системам организации.

Изучение власти - того, как отдель­ные люди или группы людей достигают сво­их целей в противоборстве с другими людь­ми — имеет важнейшее значение в социоло­гии. Классики социологии, заложившие осно­вы данной науки, Маркс и Вебер придавали особое значение власти; некоторые впервые предложенные ими идеи были развиты далее Мишелем Фуко. В его рассуждении о власти и контроле в обществе центральная роль от­водится дискурсу. В употреблении Фуко этот термин означает способы говорить или думать об определенном предмете, объединенные об­щими допущениями. Фуко показывает, напри­мер, как принципиально изменились дискурсы о безумии со времен Средневековья до наших дней. В Средние века, например, душевноболь­ные обычно считались безвредными; некото­рые люди полагали даже, что они обладают особым «даром» провидения. Напротив, в со­временных обществах «безумие» сформирова­но медицинским дискурсом, который подчер­кивает болезнь и лечение. Медицинская фор­ма дискурса поддерживается и увековечивает­ся высокоразвитой и влиятельной сетью вра­чей, медэкспертов, больниц, профессиональ­ных ассоциаций и медицинских журналов.

По мнению Фуко, власть действует через дискурс и формирует общепринятое отноше­ние к таким явлениям, как преступление, безу­мие и сексуальные отношения. Экспертные дискурсы, установленные людьми, обладаю­щими властью или авторитетом, можно зача­стую опровергнуть только с помощью конку­рирующих экспертных дискурсов. Подобным образом дискурсы могут быть использованы как мощное орудие для ограничения альтер-

нативных способов мышления или говорения. Знание становится силой, которую возможно употребить для установления контроля. Важ­ной темой, проходящей через сочинения Фу­ко, является тема способов объединения вла­сти и знания с технологиями осуществления надзора, принуждения и дисциплины.

Принципиально новый подход Фуко к со­циальной теории противостоит общему согла­сию относительно природы научного знания. Этот подход, характерный для многих работ Фуко, получил известность под названием «ар­хеологии» Фуко. В отличие от других пред­ставителей социальных наук, которые стре­мятся понять незнакомые явления, проводя аналогии с тем, что известно, Фуко ставит перед собой противоположную задачу: осмыс­лить знакомое, раскапывая прошлое. Он ведет энергичную атаку на настоящее — на поня­тия, принимаемые как само собой разумею­щиеся, на верования и структуры, которые по большей части невидимы именно потому, что хорошо нам знакомы. Так, например, он обнаружил, что понятие «сексуальность» суще­ствовало не всегда, но было создано в процес­се развития общества. Аналогичные замечания можно высказать по поводу наших современ­ных понятий о нормальной и отклоняющейся от нормы деятельности, здравом уме и безумии и т. д. Фуко попытался раскрыть те исходные допущения, которые кроются за нашими со­временными верованиями и обычаями, и сде­лать настоящее «видимым», идя к нему от про­шлого. Однако построить какие-либо общие теории об обществе в целом, о социальном развитии или современности мы не в состо­янии, мы способны понять только отдельные их фрагменты.

Другие точки зрения

Влияние Фуко испытали на себе многие другие теоретики (см. главу 12 «Современные органи­зации» на с. 313-318). Надзор — наблюдение и сбор информации о людях, с тем чтобы контролировать их поведение, — является по­стоянной практикой в обществе, где происхо­дит рост средств массовой информации. Мно­гие современные социологи-теоретики соглас­ны в том, что информационные технологии и новые системы коммуникации в совокупно­сти с другими технологическими изменения­ми производят для всех нас основные соци­альные преобразования. Однако большинство

Глава 21. Развитие теоретической мысли в области социологии

 

из них не принимает ключевые идеи пост­модернистов и Фуко, согласно которым наши попытки понять общие процессы, происходя­щие в социальном мире, обречены на провал, так же как и наши надежды на возможность изменить мир к лучшему. Целый ряд социо­логов, включая испанского ученого Мануэля Кастеллса и немецких теоретиков Юргена Ха-бермаса и Ульриха Бека, а также автора на­стоящей книги (Энтони Гидденса), считают, что существует столь же настоятельная необ­ходимость, как и прежде, в разработке общих теорий социального мира и что такие теории могут помочь нам вмешаться, чтобы перестро­ить его в позитивном направлении. Мечты Маркса о социалистической альтернативе ка­питализму ушли в небытие. Но некоторые из ценностей, которые прокладывали путь для идей социализма — а именно социальное об­щество, равенство и забота о слабых и нужда­ющихся в помощи — по-прежнему сохраняют актуальность.