Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Вернувшиеся вчера из города рассказывали о жутком обстреле. Удивительно, как быстро чинят провода, заделывают воронки в асфальте. Только эти свежие заплаты и говорят нам, что было накануне.Содержание книги
Поиск на нашем сайте
ЖЕНСКОЕ Случайно встретилась в городе с Еленой Ивановой. Она поведала мне о дочери своей знакомой - об очаровательной девушке 18 лет. На днях она договорилась с сестрой Елены, что та возьмет ее рацион, но забыла дать ей карточку и пошла сама. Попала под обстрел. Снарядом ей раздробило обе ноги - одну в бедре. Наложили гипс, но общее состояние такое тяжелое, что гипс сняли. Поддерживают только шампанским. Начальник "Электротока" дал бутылку, из пайка в 500 руб. и хранимую ко дню заключения мира. Доктора отчаиваются, что у пациентки нет воли к жизни. Она все говорит: "Кому я теперь буду нужна? Хочу умереть". У тети Лели в комнате букеты из ромашки, иван-чая, львиного зева, мышиного горошка. "Собираю на улицах, между камнями. В прошлом году на Пряжке были васильки, но теперь там распахали огород, и их нет. Я даже в школу Раисе Иосифовне Геллер носила цветы. Раз между булыжниками выкопала гвоздику и, посадив в горшок, принесла ей в кабинет". В ее комнате-коробочке, куда она поселилась после гибели своей комнаты, бывшей дворницкой, мне необычайно уютно. Тетя Леля показывает книгу с надписью автора, инженера Архипова, и говорит: "Он фактически был моим мужем". Да, так в жизни бывает, счастье у каждого свое. Эта книга - подарок на Новый 1942 год. На титульном листе, в чернильных строчках, автор говорит о том, как зима 1941 г. изменила многих, но тетя Леля при этом сохранила все свои душевные качества, и сколь многим он ей обязан, и следующий его труд будет посвящен ей... Красиво. И это, действительно, от чистого сердца. Но я знаю, труд этот никогда не будет написан - Архипов не решился бросить в Ленинграде свою бывшую жену; уезжая, забрал с собой, а тетя Леля отказалась ехать "лишней". В моей жизни точно то же, но в обратном порядке, и вот мы обе плачем. Чисто по-женски. Душой. Трагедия у тети Лели в том, что он в дороге умер. И таких женщин наш город-фронт знает много. Я невольно вспоминаю В.А.Краснова - Татьяна Борисовна Лозинская так хотела, чтобы он женился на тете Леле. И я говорю: "А вот если бы Краснов женился на вас, он бы не умер". Тетя Леля отвечает уверенно: "Ну, конечно же, нет. Умереть в числе первых, имея столько ценных вещей, нелепо". Самое ценное в тете Леле - необычайная простота. Последняя ее получка - 17 руб. Так не выжить. Я даю ей 150 и ужасно боюсь разговора об этом, но тетя Леля просто благодарит: "Большое спасибо, а то я у многих уже в долг беру". А потом размышляет совершенно о другом: "Знаете, я, наверное, получу медаль. В школе взрослых меня спросили, работала ли я в первую блокадную зиму, была ли потом на огородах, а ведь я все это делала. Меня послали за удостоверением работницы техникума, и, конечно, директор удостоверение дал". Ну, хоть так. Их директор представил к медали себя и свою возлюбленную, проработавшую в его учреждении всего ничего, а про остальных не сразу вспомнил. Искренне хочу, чтобы тетя Леля получила медаль. Мне кажется, о ней писал Лев Толстой, как о многих из нас: "В те времена, как Россия была до половины завоевана и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополчение за ополчением поднималось на защиту Отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди, от мала до велика, были заняты тем, чтобы жертвовать собою, спасать Отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к Отечеству, отчаянии, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это только так потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени, и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей. А между тем, в действительности те личные интересы настоящего в такой степени значительнее общих интересов, что из-за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дела, а руководствовались только личными интересами настоящего. И эти-то люди были самыми полезными деятелями того времени" ("Война и мир". Ч. IV. Гл. I-IV). Столько лет корежат язык. Слово "личное" получило отрицательный смысл. Но почему под ним нельзя понимать "безотказное и честное выполнение своего повседневного дела"? Эта мысль очень ярка в произведениях Ольги Берггольц, посвященных Ленинграду. Отрывок из романа Льва Николаевича Толстого напомнил впечатление юности, когда у Я.Л.Барскова изучала историю Французской революции 1789 г., во время которой люди не жили, люди испытывали все время страх гильотины. С этим ощущением я учила историю таких периодов и на Высших курсах. И, когда читала Анатоля Франса "Боги жаждут", была потрясена противоположным воззрением. ПРОГУЛКА С ПРОПУСКОМ Августа возвращаюсь из города пешком. Еду на N 3 до Новой Деревни, присаживаюсь на пригородный трамвайчик и доезжаю до Старой Деревни. В сущности, обеих деревень нет. По крайней мере, в старом смысле: все деревянные дома снесены. Редко где высится деревянная постройка - это или новый дом, или, напротив, очень старая, чудом уцелевшая, в стиле, близком ампиру. Лишенные своих соседей, каменные дома одиноко торчат. Обычно так, где был дом, разрушенный уже войной, груда кирпичей и монументально высится печь. Чаще всего в этих кирпичных грудах бурьян и лопух только пробиваются. Но там, где они пышно разрослись, имея на то годы, печь издали похожа на могильный памятник прежней поры. У шлагбаума застава с проверкой документов. Немного поодаль группа путников, ловящих машины. Я иду пешком. Мне интересно познакомиться с этим путем. Шоссе, мощеное крупными булыжниками, с песчаными обочинами, почти все время тянется вдоль железнодорожного пути, местами близко подходит к заливу. Мне открываются болотистая равнина, первые деревья, и вот я уже оказываюсь у Лахты. Вдоль дороги дзоты и доты, и в них красноармейцы. Иногда эти военные сооружения высятся у самой дороги, как естественные холмы, иногда, как норы, уходят под землю - с шоссе видны колодезеобразные ходы. Все они обжиты, через небольшие стекла оконцев видны белые занавески из марли, или даже кисейные. Вспоминаю рассказ Н.Д.Флиттнер о полученном письме с фронта от некой работницы Эрмитажа, совсем юной девушки - она в этом послании описывала свою землянку с занавесками и цветами. Похоже, и здесь есть девушки-бойцы. У многих таких земляных жилищ сидят пехотинцы, играют на гармонике или баяне, читают, что-то пишут. Белье, натянутое на веревки, сохнет на солнце. У одного, очень большого укрепления, человек 10 сидят за грубо сделанным столом и на таких же лавках, обедают. Прохожие их не интересуют, здесь ежедневно много кто ходит и никакого беспокойства не внушает. Застава позади, а местность не такова, чтобы путник мог укрыться, сойдя с дороги. Солдаты настолько игнорируют путников, что в заливе ловят неводом рыбу в чем мать родила и в таком же виде вылезают на берег, направляются к своим земляным жилищам. Общий характер картины - мирная жизнь тыла. И вдруг все это меняется, потому что высоко в небе появляются самолеты. Под их гул из всех сооружений выскакивают в металлических шлемах бойцы и командиры. Все взоры - в сторону моря, офицеры вскидывают бинокли, и даже рыбаки, оставив невод, смотрят туда. В чем дело? Это не налет, иначе бы люди уходили под землю. Начинается пальба, и в море одна за другой подымаются три водных гигантских пирамиды. Блеск моря, серый дым от взрывов не позволяют мне рассмотреть их. Я не понимаю, что происходит, для меня это случай не бывалый. Лишь придя в Ольгино, узнала, это был наш налет на Петергоф. Прохожу мимо плотно уставленных противотанковых сооружений, и мне открывается вид на окруженный рощами дом графов Стенбок-Фермор. За ним окраина Лахты, где дачи сплошь заняты военными. Графское здание мне хорошо знакомо, в мирное время там была детская экскурсионная станция, работу которой я курировала в качестве заведующей центральной станции. До мельчайших подробностей помню всю усадьбу и самый дом. За Лахтой очень скоро Ольгино. Что мне дала эта прогулка? Массу впечатлений. И теперь я буду лучше ориентироваться в наших "ночных эффектах". Налет немцев на Ленинград отличу от наших налетов на побережье Финского залива. Отныне смогу различить, откуда и кто пускает ракеты. Ночные загадочные картины перестанут быть таковыми. VIII.1943 г. Лагерь живет своей жизнью. Обычная картина мудрого руководства РОНО и ГорОНО: в мае-июне лагеря в моде, в июле спад интереса, а в августе полное переключение интересов на школу. Отсюда у меня отзывают четырех учителей. Трое работают в начальной школе, это понятно, но четвертой, В.В.Усенко, надлежит работать в V-VII классах мужской школы, зачем же ее сейчас забирать? Не ясно. К тому же ее отряд единственный, живущий в Ольгине, и как мне его оставить без педагога? Самой мне или Зое с Конной Лахты переезжать в Ольгино невозможно - это бы значило оторваться от лагеря. Остается просить ни в коем случае не трогать в дальнейшем Анну Людвиговну Артюхину. Ей доверю этот отряд, здесь она незаменима, а в школе на месяц найдут временную подмену. Пишу об этом заведующей РОНО, а Усенко посылаю в город. VIII.1943 г. Приехали товарищ Сизмин, из исполкома Октябрьского района, и Гурьев, из горкома ВЛКСМ, с намерением прочитать доклад в связи с рейдом "Ленинградской правды" по подсобным хозяйствам, о котором говорилось в этой газете 18 июля текущего года. Решили мероприятие провести в столовой. Два отряда девочек украсили ее. Во время чтения доклада ударяет проливень. Я подставляю под бьющие с потолка струйки воды вазы из-под цветов, миски, кружки, выливаю из них по мере наполнения. Дети в восторге: "Теперь-то нам крышу починят". Цифры Сизмин приводит ужасающие: наш район обеспечил себя овощами только на 2 1/2 месяца. Необходимо завезти 150 тыс. тонн, и об этом нужно просить Правительство, так как по плану Ленинград должен сам себя обеспечивать овощами, но не справился. Объективные причины: дождливое лето и плохая земля. Но вряд ли это может служить оправданием. Беседуем с докладчиками о плохом снабжении овощами нашей столовой - это вина директора подсобным хозяйством фабрики имени Володарского Лапута. В 7-м отряде Н.Агафонова, М.Кубашевская, Г.Романова, З.Чепулянец сочинили стихи "Пример берите с "Судомеха"", с посвящением как раз Лапуту: Пример берите с "Судомеха", Давайте деткам овощей. Какая в том у вас помеха? Мы захотели свежих щей.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-01-18; просмотров: 158; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.222.116.93 (0.008 с.) |