Кого не сломили утраты и голод кого не сломил,

Кто имени "ленинградец" ни разу не посрамил;

Кто Родине отдал братьев, мужей, сыновей, отцов;

Кто строил вкруг города дзоты, сдержавшие натиск врагов;

Кто шел, как на фронт, - на работу, не зная, вернется ль домой,

С кем рядом рвались снаряды, терзавшие город родной;

Кто мерз в разбомбленном доме, кто цену хлеба узнал,

Сто двадцать пять грамм получая, - а завтра "восьмушку" ждал:

Кто в эту бескрайнюю зиму растил и сберег детей,

Кто выше смерти поднялся силой жизни своей;

От имени ленинградцев, не сломленных в этой борьбе,

Отец и товарищ Сталин, я говорю тебе:

Мы верим в тебя, как в победу, и в самый тяжелый час

Мы знали, что Родина с нами, что Сталин помнит о нас.

Достойные нашей славы, огнем закалив сердца,

Мы выстоим, ленинградцы, выстоим до конца".

М.И.Барская, терроризированная мною, привела из подшефного госпиталя гвардейца. Мальчик 1921 года рождения, воспитанник Красой Армии. Его шестимесячным ребенком бросили родители, как ему сказали. Культуры в нем мало, разговаривать с детьми не умеет, но его бесхитростная речь производит на ребят колоссальное впечатление. Его часть третьей по счету получила звание гвардейской - она прикрывала наше отступление из Белоруссии, сражалась под Красным Селом и Гатчиной, защищала ледяную трассу и участвовала в страшных Синявинских боях (немцы в них потеряли шестьдесят тысяч, мы - двадцать одну). Эти бои отвлекли часть вражеской артиллерии с юга и сорвали штурм Ленинграда. Вот в чем их значение, как объяснял лектор горкома. А мы склонны были воспринимать их как неудачу.

Молодой гвардеец трижды ранен был в ходе этих баталий. Последнее ранение тяжелое - задеты позвоночник и спинной мозг. Ему отвечают подученные мною спешно активистки VII класса Зина Оболенкина и Ара Шестакова. Они от имени учкома просят ту часть, которую он представляет, взять шефство над нашей школой.

Приехал секретарь райкома комсомола Кириллов, привез балтийцев-подводников. На груди у каждого три-четыре ордена. Замечательно одеты, культурны, прекрасно говорят. Держат себя очень просто. Пятиклассники их буквально облепляют. Девочки с восторгом танцуют с ними.

Наш бедный "подлинный шеф", из батальона связи, совсем померк на этом фоне. Но он удачно вышел из положения, говоря, что его часть не заслужила звания гвардейской, что роль ее много скромнее, чем героев-балтийцев, но тем не менее и они с честью носят имя ленинградцев-связистов.

I.1943 г.

Последняя и очень неудачная елка - для четвероклассников. Гостей нет, самодеятельность плохая. Наш краснокафтанный Дед Мороз по чьей-то шалости лишился бороды, кто-то обмочил стену в зале, разбросал всюду конфетти. Дети подымают его с полу, загребая ладошками, и эту грязь швыряют друг другу в лицо. Вспомнилось, как на празднике Октябрьской революции, 7 ноября минувшего года, мальчики IV класса при девочках наполнили мочой бутылки и поставили учительнице на стол. В этом принимал участие и хороший ученик Валерик Гурбанов. Учительница вечером сидела у меня и плакала. Хулиганство. Но где его корни? В детской ли безнадзорности города-фронта, где родители не всегда ночуют дома, или в нашей системе безнаказанности детей? Мы никак не можем перейти этот Рубикон. Какие последовали наказания? Фактически никаких. Но у детей была убежденность, что они могут быть.

I.1943 г.

Утром педсовет. Во время него телефонограмма: двоих лучших ребят выслать немедленно в райком для получения билетов на "елку лучших". Начнется она уже через час. Спешно посылаем уборщицу за Шестаковой и Оболенкиной. Обе дома, по счастью, и бегут на елку. Подарки, вкусное - до сих пор в нашей жизни главное.

Еще телефонограммы: завтра в 8 1/2 ч утра учащихся V-VII классов посадить в трамвай на площади Лассаля и вести на острова (зачем, не известно); воспитателям быть при классах. У математиков, историков и учителей русского языка предметные конференции, за неявку на которые обещан выговор. Где, в котором часу и с кормежкой ли общегородская елка для восьмых классов, до сих пор не известно, но сказано, что она будет завтра. РОНО сам ничего не знает. Звоним в ГорОНО, там тоже не в курсе. Советую восьмиклассникам прийти завтракать пораньше. После того, как они разошлись по домам, в шестом часу узнаем, что елка в 11 ч утра.

И такое все чаще. 31.XII.1942 г. проводили линейку и сообщили общегородские мероприятия: 1 января слет пионеров, затем спектакли "Эсмеральда", "Евгений Онегин" и т.д. В это время телефонограмма: завучам немедленно прибыть в РОНО. Бегу. Узнаю: все городские праздничные приготовления отменены. Почему? "Сами понимаете, Ксения Владимировна, летная погода, бомбежки, обстрелы". Это нам ясно, и ясно не сегодня, но почему решение так поздно доведено до школ? "Заодно" инспектор Р.И.Клейнер сообщает: нашей школе выделить 5 докладчиков к предметным конференциям, а мне выступать по проблемам преподавания в четвертых классах. 5.I.1943 г. все доклады в письменном виде представить зав. РОНО т. Алексеевой. Но когда писать, ведь все дни елки? Наконец, сложны и вопросы. Например, "Задачи военного содержания". Я буквально рычу на Клейнер: я в IV классе не преподаю и мне к 3 числу надо еще написать "том" отчетов. Смерив взглядом, меня лично освобождают. Решаю, поостыв на морозном воздухе, вместо себя выпустить Барскую. Знаменская и я поможем.