Потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, Которого хочу, не делаю, а злое, Которого не хочу, делаю (7:18б-19)

Павел обладал глубоким желанием делать лишь доброе. Желание выполнять Божью волю очень сильно в его искупленной природе. Выражение "во мне", использованное здесь, отличается от подобного выражения в первой части этого стиха, но соответствует "я" в ст. 17. К сожалению, совершенных добрых дел, к которым так стремилось его сердце, все же не было в его жизни. Немного перефразируя эту истину, он говорит: "Доброе, которого хочу, не делаю".

Как уже сказано относительно ст. 15, Павел не говорит, что он абсолютно неспособен совершить ничего доброго и угодного Богу. Он утверждает, что не в состоянии полностью выполнить требования святого Божьего закона. "Не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился, - объяснил Павел филиппийской церкви, - но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус. Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе" (Фил. 3:12-14).

Возрастая в своей духовной жизни, верующий неминуемо возрастает и в ненависти к греху, и в любви к праведности. Когда возрастает стремление к святости, возрастает чувствительность и отвращение к греху.

Ап. Павел говорит, что вторая сторона этого затруднительного положения состоит в том, что делаю "злое, которого не хочу". И снова важно помнить, что сильная внутренняя борьба с грехом происходит у зрелого Божьего человека, а не у неразвитого, незрелого верующего.

Давид был мужем по сердцу Божьему (1 Цар. 13:14) и был прославлен тем, что Мессию назвали Сыном Давида. Однако нет среди святых Ветхого Завета большего грешника и человека, более осознающего свой грех. В особенности в великих покаянных псалмах 31, 37 и 50, а также и во многих других, Давид мучится изза своего греха перед Богом и признает этот грех. Он был настолько близок к Божьему сердцу, что наименьший грех виделся ему величайшим преступлением.

Первопричина

Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех (7:20)

В слегка измененном виде Павел повторяет то, что он уже сказал в ст. 16-17. "Если же делаю то, чего не хочу", - говорит он, нарушая прямолинейную логику, - то это значит, что "уже не я делаю то". Апостол снова использует слово "уже", обращаясь к времени до своего обращения. До спасения именно внутреннее "я" грешило и соглашалось с грехом. Неспасенный человек не может правдиво утверждать, что он не грешит. Он не может ни в нравственном, ни в духовном смысле сказать, что "уже не я делаю то, но живущий во мне грех".

Третье сокрушение

Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (7:21-23)

Третье сокрушение по содержанию и по форме очень подобно первым двум.

Состояние

Итак я нахожу закон, что когда хочу делать доброе, прилежит мне злое (7:21)

Продолжающееся присутствие "злого" в жизни верующего -- настолько всеобщее явление, что Павел не говорит о нем, как о чем-то необычном, но как о всеобщей закономерности, как о постоянно действующем духовном "законе". Оставшийся грех сражается против всего "доброго", всего, к чему стремится верующий, против каждой доброй мысли, каждого доброго намерения или побуждения, каждого доброго слова или дела.

Господь предостерег Каина, когда тот разгневался из-за того, что жертвоприношение Авеля было принято, а его - нет: "...у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним" (Быт. 4:7). Грех продолжает лежать даже у дверей верующих людей, чтобы ввергнуть их в непослушание.

Доказательство

Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего (7:22-23а)

Первая часть доказательства Павлом того, что грех более не его господин, и что он действительно искуплен Богом и создан по образу и подобию Христа, -это его способность сказать: "...по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием". Иными словами, оправданный "внутренний человек" апостола на стороне " закона Божия", а не на стороне греха, что всегда истинно для каждого спасенного.

Пс. 118 содержит много поразительных параллелей с Рим. 7. Снова и снова различными способами псалмопевец восхваляет и превозносит Господа и Его Слово: "На пути откровений Твоих я радуюсь, как во всяком богатстве" (ст. 14), "Буду утешаться заповедями Твоими, которые возлюбил" (ст. 47), "закон Твой -утешение мое" (ст. 77), "Слово Твое - светильник ноге моей и свет стезе моей" (ст. 105) и "Слово Твое весьма чисто, и раб Твой возлюбил его" (ст. 140). Всегда было истиной, что в законе Господа воля верующего человека (см. Пс. 1:2).

"Внутренний человек" Павла, - самое сокровенное в его личности, тайник его души - жаждет Божьей праведности и стремится к ней (см. Матф. 5:6), а также ищет Его Царства и Его праведности (см. Матф. 6:33). "Если внешний наш человек тлеет, - говорил Павел коринфским верующим, - то внутренний со дня на день обновляется" (2 Кор. 4:16). Он молился за то, чтобы христиане в Ефесе утвердились "Духом Его во внутреннем человеке" (Ефес. 3:16).

Во второй части доказательства того, что грех больше ему не господин, и что он действительно искуплен Богом и создан по образу и подобию Христа, Павел использует аналогичный, но противоположный принцип (ср. ст. 21), "иной закон", который действует не во внутреннем человеке, а в членах тела верующего, то есть в его неискупленной и все еще грешной человеческой природе.

Этот противоположный принцип постоянно противится закону ума верующего. Употребленный здесь термин "ум" соответствует искупленному внутреннему человеку, о котором говорит Павел. Павел не разделяет ум и тело, но сопоставляет внутреннего человека или искупленную "новую тварь" (ср. 2 Кор. 5:17) с "плотью" (Рим. 7:25), остатками ветхого человека, который присутствует в каждом верующим до тех пор, пока мы не получим искупления нашего тела (8:23). Павел не говорит, что его ум всегда духовен, а его тело всегда греховно. Фактически, он признает, что как ни прискорбно, плотской принцип подрывает закон его ума и временно делает его "пленником закона греховного", находящегося в его членах.

Как объяснит Павел в следующей главе, сказанное им о себе не может быть применено к неверующему, который всецело - и в уме, и в плоти - враждебен Богу (см. Рим. 8:7). Неверующие не хотят угодить Богу и не смогли бы угодить Ему, если бы даже захотели (ст. 8).

В Пс. 118 есть также параллельные Рим. 7 места о постоянной борьбе верующего с грехом, который он ненавидит и от которого стремится избавиться. Псалмопевец, подобно верующим всех времен, иногда испытывал страдания от злых сил и людей, воевавших против Бога и его собственного внутреннего человека. "Истомилась душа моя желанием судов Твоих во всякое время" (ст. 20), - сокрушался он, - "Душа моя повержена в прах" (ст. 25" и "Благо мне, что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим" (ст. 71). Он многократно просит Бога оживить его (ст. 25,88,107,149,154). С глубокой покорностью, характерной для каждого зрелого верующего, автор заканчивает призывом: "Я заблудился, как овца потерянная" и умоляет Бога: "...взыщи раба Твоего" и в заключение подтверждает: "...я заповедей Твоих не забыл" (ст. 176).

Первопричина

и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (7:23б)

Как уже упомянул Павел в первой части этого стиха, источник его греха больше не находится во внутреннем человеке, который теперь искуплен и очищен. Подобно всем остальным верующим во время их земной жизни, Павел иногда обнаруживал себя "пленником закона греховного", по которому зло все еще присутствовало в нем (7:21). Но теперь грех был только в членах его тела, в его ветхом человеке (Ефес. 4:22), который по-прежнему мертв из-за греха (ср. Рим. 8:10).

Это не означает, что спасение Павла было незавершенным или в чем-то несовершенным. С того момента, когда верующий принимает Иисуса Христа как Господа и Спасителя, он всецело угоден Богу и готов к встрече с Ним. Но пока он остается в своем смертном теле, в своем ветхом, неискупленном человеческом естестве, он остается объектом для искушения и греха. "Ибо мы, хотя во плоти, не по плоти воинствуем, - объяснял Павел коринфским христианам, большинство из которых были духовно незрелыми и по-прежнему в большой степени плотяными, - оружия воинствования нашего не плотские, но сильные Богом на разрушение твердынь" (2 Кор. 10:3-4). Иными словами, хотя христианин не может избежать жизни в плоти, он может и должен избегать хождения по плотским грешным путям.

Заключительное сокрушение

Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а плотию закону греха (7:24-25)

Заключительное сокрушение Павла даже превосходит по своей силе предыдущие. Он полон муки и отчаяния и восклицает: "Бедный я человек!" Поскольку человек говорит о себе так отрицательно, то многие толкователи полагают, что он не мог говорить как христианин, а тем более как апостол. Если Павел говорил о себе, считают они, то он должен был говорить о своем состоянии до обращения.

Но шотландский толкователь Роберт Холдейн мудро заметил, что люди осознают себя грешниками прямо пропорционально своему познанию святости Бога и Его закона. В одном из своих покаянных псалмов Давид выразил великую муку своей души из-за того, что он не полностью соответствует тому образу, в котором его хотел бы видеть Бог: "Господи! не в ярости Твоей обличай меня, и не во гневе Твоем наказывай меня. Ибо стрелы Твои вонзились в меня, и рука Твоя тяготеет на мне. Нет целого места в плоти моей от гнева Твоего; нет мира в костях моих от грехов моих. Ибо беззакония мои превысили голову мою, как тяжелое бремя отяготели на мне" (Пс. 37:2-5).

Другой псалмопевец выразил страдания из-за своего греха словами, которые может сказать только знающий и любящий Бога человек: "Из глубины взываю к Тебе, Господи. Господи! услышь голос мой. Да будут уши Твои внимательны к голосу молений моих. Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, - Господи! кто устоит? Но у Тебя прощение, да благоговеют пред Тобою. Надеюсь на Господа, надеется душа моя; на слово Его уповаю" (Пс. 129:1-5).

Затем Павел задает вопрос, ответ на который ему хорошо известен: "Кто избавит меня от сего тела смерти?" Он снова называет причину своего разочарования и страдания - это "тело смерти". Только тело верующего остается объектом для действия греха и смерти.

Основное значение слова "рхуоме" (избавить) - спасти от опасности. Это слово использовалось по отношению к солдату, который идет на поле битвы к раненному товарищу и переносит его в безопасное место. Павел ждал того дня, когда он будет освобожден от последних следов своей ветхой, греховной, неискупленной плоти.

Известно, что возле Тарса, в котором родился Павел (Деян. 22:3), одно древнее племя приговаривало признанных виновными в убийстве к особенно ужасной казни. Тело убитого человека крепко привязывали к телу убийцы и оставляли его в таком состоянии, пока тот не умрет сам. Через несколько дней, которые конечно же казались приговоренному вечностью, разлагающееся тело человека, которого он убил, заражало и убивало его. Павел, очевидно, имел в виду именно это истязание, когда выразил желание быть освобожденным от "тела смерти".

Без колебаний апостол свидетельствует о своем неизбежном спасении и благодарит своего Господа еще даже до освобождения. Павел восклицает: "Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом". Ниже в послании он свидетельствует еще: "Думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас" (Рим. 8:18). Какой бы ожесточенной и болезненной ни была борьба верующего с грехом, это временное земное затруднение ничто в сравнении с вечной славой, которая ожидает верующего на небесах.

Поскольку христиане, еще находясь на земле, имеют представление о Божьей праведности и славе, то их стремление к небу все возрастает. "И мы сами, - говорит Павел, - имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего" (Рим. 8:23, ср. 2 Кор. 5:4). В этот великий день даже наши тленные тела будут искуплены и сделаны нетленными. "Вдруг, во мгновение ока, - уверяет нас Павел, - мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему - облечься в бессмертие... Жало же смерти - грех; а сила греха - закон. Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!" (1 Кор. 15:52-53, 56-57).

Главное ударение Павел делает все же не на окончательном освобождении верующего от присутствия греха, а на конфликте с грехом, который причиняет боль каждому духовно чувствительному чаду Божьему. Потому он заканчивает, подводя итог двум сторонам этой борьбы: "Итак тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а плотию закону греха".

В поэме "Мауд" один из персонажей Теннисона тоскует: "Хочу, чтобы новый человек возник во мне, чтобы я мог перестать быть тем, кем я есть!" Христианин может сказать, что новый человек уже возник в нем, но он также должен признать, что греховная часть его ветхого человека еще не перестала существовать.

Жизнь по Духу (часть 1)