Но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить (богу) в обновлении духа, а не по ветхой букве (7:6)

Переходное выражение "но ныне" предваряет изложение сущности этого небольшого стиха, который являет собой разительный контраст с только что данным описанием (ст. 5) духовно падшего человека. Мы, то есть верующие в Иисуса Христа (см. ст. 4), освободились от прежнего порабощения закону, "умерши для закона, которым были связаны" прежде по плоти.

Как только что указал Павел, "закон имеет власть над человеком, пока он жив" (ст. 1). Поэтому, когда человек умирает, он освобождается ото всех обязательств и наказаний по закону. Поскольку мы, как верующие, умерли в Иисусе Христе, когда Он заплатил за наши грехи на Голгофе, мы были таким образом освобождены от моральных и духовных обязательств и наказаний по Божьему закону. "Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, - ибо написано: "проклят всяк, висящий на древе" (Гал. 3:13).

Ап. Павел уже заявил так убедительно и однозначно, насколько это возможно, что свобода от рабства закону не означает свободы делать то, что запрещает закон (6:1, 15; ср. 3:31). Свобода от закона не дает свободы грешить, но наоборот - свободу прежде всего делать то, что праведно, свободу, которую духовно падший человек не имеет и не может иметь.

Точка зрения Павла состоит не просто в том, что спасенный человек способен делать то, что праведно, но что он будет делать то, что праведно. В ответ на их веру в Его Сына Иисуса Христа, Бог освобождает людей от рабской зависимости от закона, чтобы они занимались служением. Многие переводы слова "доулео" (служить) имеют несколько расплывчатый смысл и не передают в полной мере значение греческого термина. Этот глагол означает не добровольную службу наемного рабочего, который может при желании уволиться и искать другого работодателя. Он означает исключительно службу раба, чье единственное предназначение - угождать воле хозяина.

Кеннет Уэст дает точный и прекрасный перевод ст. 6: "Но ныне, мы освобождены от закона, умерев для того, чему мы были постоянно подчинены настолько сильно, что по привычке оказываем ему рабскую покорность" ("Wuest's Word Studies from the Greek New Testament", vol. 1 [Grand Rapids: Eerdmans, 1973], стр. 117).

Служение Господу в "обновлении духа", а не в "ветхой букве" - необходимый плод искупления, а не результат выбора. Как уже отмечалось, "бесплодный" христианин - не истинный христианин, и ему нет места в Царстве Божьем. Иисус говорил о Своем Отце: "Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода" (Иоан. 15:1-2).

Человек, который оправдан по вере через благодать Иисуса Христа, уверен (Рим. 5), свят (гл. 6), свободен, плодотворен и служит (гл. 7). И четыре последние черты истинного верующего не менее обязательны, чем первая. Хотя ни один из этих Божественных признаков духовного возрождения не бывает совершенным в своем человеческом воплощении, все они всегда присутствуют в жизни верующего.

Закон остается важным для христианина. Впервые христианин способен соответствовать требованиям закона о праведности (которой желал Бог, когда Он впервые дал закон), поскольку он обладает новой природой и Божьим Духом Святым, делающим возможным его послушание. И хотя он больше не находится в рабстве у закона или под наказанием, он еще искреннее желает жить в соответствии с богоугодными нормами, чем ревностный фарисей. С абсолютной искренностью и радостью он может воскликнуть вместе с псалмопевцем: "Как люблю я закон Твой!" (Пс. 118:97).

Как верующие мы умерли для закона, когда речь идет о его требованиях и осуждении, но поскольку теперь мы живем "в обновлении духа", то всем своим сердцем любим Божий закон и исполняем его. И мы знаем, что выполнять Его закон значит выполнять Его волю и что выполнять Его волю значит воздавать Ему славу.

Грех и закон

Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай. Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв. Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти, потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею. Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра. Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди (7:7-13)

В главах 3-8 Послания к Римлянам удивительным образом переплелись различные темы: вера, благодать, праведность и закон. Для еврейских читателей Павла особенно важным было обстоятельное трактование закона и его роли в приходе человека к Христу и последующей жизни для Христа.

Павел отметил, что закон не может спасти (Рим. 3-5), что он не может очистить (глава 6) и что он больше не может осуждать верующего (7:1-6). Теперь он отмечает, что закон может признать как верующих, так и неверующих виновными в грехе (7:7-13), и более того, закон не может освободить от греха ни до, ни после спасения (7:14-25), и что он [закон] может быть выполнен верующими благодаря пребывающему в них Духу Святому (8:1-4).

Ко времени Нового Завета иудейские раввины изложили Библейский закон в 613 заповедях, включающих в себя 248 установлений и 365 запретов. Установления касаются таких вопросов, как богослужение, храм, жертвоприношения, обеты, обряды, пожертвования, субботы, животные, используемые в пищу, праздники, дела общины, войны, социальные вопросы, семейные обязанности, судебные дела, законные права и обязанности, рабство. Запреты касались таких вопросов, как идолопоклонство, некоторых мест в Св. Писании, богохульства, служения в храме, жертвоприношений, духовенства, пищи, обетов, земледелия, ссуд, бизнеса, рабов, правосудия и личных взаимоотношений.

К этим Библейским законам раввины присоединили бесчисленное множество дополнений, условий, полезных пояснений. Попытка выполнить все эти законы и традиции превратилась для иудеев-законников, таких как фарисеи, в изнурительный образ жизни. На Соборе в Иерусалиме Петр сравнивал такое крайнее законничество с "игом, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы" (Деян. 15:10).

Ясно, почему правоверные иудеи старались детально соблюдать Богом открытые законы. Через Моисея Бог заявил: "Проклят, кто не исполнит слов закона сего и не будет поступать по ним!" (Втор. 27:26). Следующая цитата из книги Второзаконие определяет некоторые из суровых последствий ослушания, последствий, которые фактически затрагивают все стороны жизни:

"Если же не будешь слушать гласа Господа Бога твоего и не будешь стараться исполнять все заповеди Его и постановления Его, которые я заповедую тебе сегодня, то придут на тебя все проклятия сии и постигнут тебя.

Проклят ты будешь в городе и проклят ты будешь на поле. Прокляты будут житницы твои и кладовые твои. Проклят будет плод чрева твоего и плод земли твоей, плод твоих волов и плод овец твоих. Проклят ты будешь при входе твоем и проклят при выходе твоем.

Пошлет Господь на тебя проклятие, смятение и несчастье во всяком деле рук твоих, какое ни станешь ты делать, доколе не будешь истреблен, - и ты скоро погибнешь за злые дела твои, за то, что ты оставил Меня. Пошлет Господь на тебя моровую язву, доколе не истребит Он тебя с земли, в которую ты идешь, чтобы владеть ею. Поразит тебя Господь чахлостью, горячкою, лихорадкою, воспалением, засухою, палящим ветром и ржавчиною, и они будут преследовать тебя, доколе не погибнешь" (Втор. 28:15-22).

Как апостол Иисуса Христа, Павел повторил истину о том, что "все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: "проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона" (Гал. 3:10; ср. Втор. 27:26). Ап. Иаков заявил, что "кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем" (Иак. 2:10).

Удивительно, почему Бог дал Своему избранному народу закон, который невозможно выполнить? Его целью было не только открыть норму праведности, по которой спасенные должны жить, но также показать им невозможность выполнить ее без Его силы и показать им истинную глубину их греховности по отношению к закону. Закон был дан не для того, чтобы показать людям, какими добрыми они могут быть, но чтобы показать, насколько они не могут быть добрыми. После приведенной выше цитаты из Втор. 27:26 Павел сказал галатам: "А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно" (Гал. 3:11а). Чтобы подтвердить эту истину, он процитировал другое место из Ветхого Завета, где сказано, что "праведный верою жив будет" (ст. 110; ср. Авв. 2:4).

Закон был дан, чтобы дать Божьи установления и открыть людям абсолютную невозможность достижения ими норм праведности и следующую из этого необходимость для них в прощении и в вере в Божью доброту и милосердие. Как объясняется в 11-ой главе Послания к Евреям, до и после того, как был дан закон Моисея, угодными Богу были те, кто верил в Его праведность, а не в свою.

Иисус осуждал фарисеев за их неспособность понять эту истину (Лук. 18:9). Павел, некогда бывший убежденным фарисеем (Фил. 3:4-6), после своего обращения пришел к ясному пониманию этого. Он заявил филиппийским верующим: "Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою... ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Его я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере" (Фил. 3:7-9).

Заявив, что "когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные" были обнаруживаемы законом, и что "ныне мы освободились" от закона, "чтобы нам служить (Богу) в обновлении духа, а не по ветхой букве" (Рим. 7:5-6), Ап. Павел знал, что следующим вопрос, который зададут его читатели, будет таким: "Что скажем? неужели от закона грех?". "Действительно ли закон, данный Богом через Моисея - это зло", - удивятся они. "И могут ли христиане пренебрегать нормами закона и жить так, как им хочется?"

Павел отвечает, снова используя самое сильное греческое отрицание, "мегеноито" ("никак"; см. 3:4, 6, 31; 6:2,15; 7:13). То есть: "Конечно нет! Конечно нет!" Закон не только не греховен, но и продолжает представлять огромное значение для христианина, приводя его к осознанию греха. Павел приводит четыре составляющих части действия Божьего закона на сознание: он открывает грех (ст. 7б), он побуждает грех (ст. 8), он разрушает грешника (ст. 9-11) и показывает абсолютную порочность греха (ст. 12-13).

Закон открывает грех

но я не иначе узнал грех, как посредством закона, ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: "не пожелай" (7:7б)

Даже предположение о том, что какая-нибудь из Божьих заповедей может быть несовершенной, а тем более греховной, - это оскорбление и богохульство.

Однако будучи совершенным, Божий закон открывает человеческое несовершенство. "Но я не иначе узнал грех, - продолжает объяснять Павел, - как посредством закона". Иными словами, поскольку Бог явил Свои Божественные установления праведности, люди способны более точно обнаруживать грех, который производит неспособность выполнить эти нормы.

Апостол уже несколько раз упоминал эту истину и ссылался на нее в послании: "законом познается грех" (3:20), "закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления" (4:15); и "до закона грех был в мире; но грех не вменяется, когда нет закона" (5:13).

Павел говорит не об общечеловеческой осведомленности о праведном и неправедном. Даже язычники, которые никогда не слышали о явленном Богом законе, тем не менее "показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую" (Рим. 2:15). В приведенной цитате (1:1б) апостол говорит о знании в отношении полной величины и порочности человеческого греха.

Везде дальше в этой главе Павел использует личные местоимения первого лица "я" и "мне", что указывает на то, что он не только учит всеобщей истине, но приводит себя в качестве примера. Он говорит об осознании греха, которое Св. Дух выработал в его сердце посредством закона до и во время его встречи с Христом на дамасской дороге и последовавших за этим трех дней слепоты (см. Деян. 9:1-18).

Хотя явление ему Христа и призвание к апостольству были владыческими действиями Бога, в некоторый момент Савл (как его тогда звали) должен был признать свои грехи и поверить в Христа, чтобы спастись. Бог никого не заставляет входить в Его царство против воли или без веры. В свидетельстве перед царем Агриппой Павел говорил, что когда он внешне преследовал последователей Христа, он внутренне шел "против рожна", сознательного труда Св. Духа в его сердце (Деян. 26:14).

Павла с раннего возраста учили иудаизму, он учился у знаменитого Гамалиила в Иерусалиме, он старался тщательно следовать закону и считал себя ревностным служителем Бога (Деян. 22:3; Гал. 1:13-14; Фил. 3:5-6а). До своего обращения он легко мог произносить молитву самодовольных фарисеев в храме, которые благодарили Бога за то, что они не такие, как другие люди (см. Лук. 18:11-12). Он мог утверждать вместе с молодым богатым начальником, что придерживается всех законов от своей юности (см. Матф. 19:20; Фил. 3:6б).

Ревностные иудеи делали подобные заявления из-за того, что раввинская традиция изменила и облекла в конкретную форму Божий закон, что сделало приемлемым более низкий уровень покорности, достижимый для человека. Они не принимали во внимание личную веру в Бога или внутреннее состояние души. Для них человек, который соответствовал внешним обозримым требованиям раввинского толкования закона, был вполне угоден Богу.

В процессе осознания своей греховности, которое предшествовало спасению, Павел пришел к пониманию того, что наиболее важные требования открытого Богом закона - не внешние, а внутренние, и что он не способен им соответствовать. Важно, что апостол избрал из десяти заповедей самое, пожалуй, внутреннее предписание, чтобы показать на собственном опыте то, что закон открывает грех. "Я не понимал бы и пожелания, - объясняет он, - если бы закон не говорил: "не пожелай".

Возможно, именно растущее осознание собственной завистливости разрушило в конце концов его гордыню и открыло его сердце для преобразовывающего труда Св. Духа. Спустя годы после своего обращения Павел говорил верующим в Филиппах: "Потому что обрезание - мы, служащие Богу духом, и хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся" (Фил. 3:3).

Настоящее сражение с грехом - это внутреннее сражение в сердце и разуме. Совет, лечение или даже развитая сила воли часто могут изменить поведение человека. Люди могут прекратить пить, точно придерживаясь плана, рекомендованного обществом анонимных алкоголиков, или в результате психотерапии прекратить лгать и мошенничать.

Но лишь преобразующая сила Св. Духа может взять грешное сердце и сделать его чистым и угодным Богу. Роль закона в этом преобразовании заключается в том, чтобы привести человека к осознанию его греха и необходимости Божьего прощения и искупления, а также в том, чтобы установить приемлемые нравственные нормы.

Чарльз Ходж писал:

"Закон, хотя и не может гарантировать ни оправдания, ни очищения людей, играет существенную роль в процессе спасения. Он просвещает совесть и гарантирует осуждение ею множества грехов, которые в противном случае мы не посчитали бы грехами. Он побуждает грех, увеличивает его силу и делает его как самого по себе, так и в нашем сознании чрезвычайно греховным.

Следовательно, он вызывает такое состояние ума, которое составляет необходимую подготовку для принятия Благой вести... Осознание греха, то есть адекватное знание его сущности и ощущение его власти над нами - это необходимая составляющая евангельской веры. Прежде чем мы сможем принять Благую весть в качестве средства спасения от греха, мы должны осознать, что вовлечены в разрушение и нищету". ("Commentary on the Epistle to the Romans" [Grand Rapids: Eerdmans, n.d.], стр. 226)

Без закона мы не имели бы возможности точно оценить нашу греховность. Лишь Божий закон открывает Его Божественные установления праведности и таким образом дает нам возможность увидеть, насколько далеки мы от Его праведности и насколько безнадежны наши усилия самим достичь ее.

В центральная тема Нагорной проповеди - истина о том, что Бог требует от человека совершенной праведности в сердце (Матф. 5:48), праведности, которая намного превосходит внешнюю, лицемерную праведность, характерную для книжников и фарисеев (Матф. 5:20). После этого заявления Иисус приводит ряд примеров Божьих критериев праведности. С точки зрения Бога, человек, который гневается или клевещет на своего брата, греховен настолько, насколько греховен убийца (ст. 21-22); человек, испытывающий вожделение, настолько же аморален, насколько аморален прелюбодей (ст. 27-28); человек, который разводится со своей супругой или супругом по какой-либо другой причине кроме неверности, подает повод к прелюбодеянию и супругу, и будущему супругу или супруге (ст. 31-32; ср. также Матф. 19:3-12; Марк 10:11-12). Правда - это правда, и ложь - это ложь, сказал Иисус, и клятва не сможет никогда ни оправдать ложь, ни подтвердить истину (Матф. 5:33-37).

Иудеи не имеют оправдания за неспособность понять, что Бог требует и внутренней, и внешней праведности. "Шема" (от евр. "слушать") состоит из текстов Втор. 6:4-9; 11:13-21 и Числ. 15:37-41, которые каждый правоверный иудей декламировал дважды в день. Два текста из книги Второзаконие находились также среди четырех отрывков, написанных на небольших кусках пергамента, и помещались на филактериях, одевавшийся на лоб и левую руку еврейских мужчин во время молитвы. Те же самые два текста помещались в мезузахи, маленькие коробочки, которые евреи прикрепляли к косякам своих дверей, следуя указанию Втор. 6:9 и 11:20. И филактерии, и мезузахи до сих пор используются многими ортодоксальными иудеями.

Два текста из Второзакония включают повторяющиеся указания: "люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всеми силами твоими" (6:5; 11:13). Когда фарисеи (которые были большими знатоками закона Моисея) попросили Иисуса определить, "какая наибольшая заповедь в законе", Он ответил, процитировав Втор. 6:5. Затем Он сказал, что вторая наибольшая заповедь "подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя", и заявил, что "на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки". Несомненно, что Его противники с большой неохотой признали Его ответ правильным (Матф. 22:34-40; Лев. 19:18). В противоположной ситуации, когда Иисус спросил законника из фарисеев, что написано в законе, этот человек немедленно процитировал Втор. 6:5 в качестве главной заповеди и подобно Иисусу заявил, что второй важнейшей заповедью есть заповедь любить "ближнего твоего, как самого себя" (Лук. 10:25-28).

Следовательно ясно, что несмотря на свои раввинские предания, которые часто противоречили Св. Писанию (Матф. 15:3-6), иудеи во времена Иисуса и Павла знали, что две наивысшие Божьи заповеди относятся к внутренним побуждениям, а не внешним действиям. Тем не менее, они продолжали больше верить в свои собственные внешние достижения, чем в Бога, Которого, как они заявляли, они любят всем сердцем.

Закон побуждает грех