Все деревья в поле должны рукоплескать

Когда в декабре 1738 года Джордж вернулся в Лондон, его ждало много перемен. Прежде всего, Чарльз и Джон Уэсли благодаря ста­раниям моравских братьев пережили личное обращение к Богу и теперь проповедовали в Оксфорде и везде, где только могли, о "рождении свыше" и "спасении верой". Их послание в сочетании со строгостью нравственного кодекса братьев вызвало в городе боль­шое недовольство. Одна за другой церковные кафедры закрыва­лись для них, а следовательно, принимая во внимание связь Джор­джа с методистами, и для него.

Близкие отношения Уайтфилда с братьями Уэсли вызывали много споров. К тому же широкое распространение получили его личные дневники, которые он вел во время своего путешествия в Америку. Джордж хотел сделать их доступными лишь узкому кругу друзей и со­ратников, но каким-то образом они стали достоянием широкой об­щественности. Представители духовенства, ознакомившись с их со­держанием, были шокированы теологическими выкладками Джоржа, посчитав, что он впал в гордыню. Кроме того, они были уверены, что он существенно преувеличил свои успехи в Америке, а также мас­штабы своей филантропической деятельности за океаном.

Несмотря на все эти обвинения, 14 января 1739 года Джордж был возведен в сан англиканского священника. Он проповедовал перед большим количеством прихожан в нескольких церквах, которые все еще пускали его на порог, и собирал при этом значительные финансо­вые пожертвования на строительство сиротского приюта в Саванне. Его известность, как и его благотворительность, привлекли к себе вни­мание графини Хантингдонской, которая пригласила Уайтфилда вы­ступить с речью перед ее друзьями из высшего общества. После этого выступления она и несколько других аристократов стали одними из на­иболее верных сторонников и патронов Джорджа.

Вскоре Джордж вернулся обратно в Бристоль. Там он обнаружил, что местные священники не горят для Бога, а обещанные ему кафедры за­крыты. Однако, опираясь на свой собственный опыт, Уайтфилд знал, что простые люди относятся к нему по-другому. Получив запрет на слу­жение от главных городских церквей, Джордж прямиком направился в шахтерский район Кингсвуд, - где в то время не было никакой церкви, - чтобы проповедовать там шахтерам, оставшимся "без пастыря". Он детально описал свой первый опыт проповедования под открытым не­бом, отрывок из которого приводится ниже:

Я взобрался на гору и обратился к тем людям, которые пришли меня услышать. Их было более двух сотен. Слава Богу, наконец- то мне удалось сдвинуть дело с мертвой точки, и я уверен, что никогда ранее Господь не взирал на меня более радостно, чем в тот момент, когда я стоял и учил всех тех слушателей под откры­тым небом.

Далее Джордж упоминает о том, что он видел "белые следы, оставля­емые слезами, обильно текущими по их черным щекам". Чем больше Уайтфилд выступал с проповедями под открытым небом, тем более враждебным становилось отношение к нему других церквей.

Еще и месяца не прошло с момента его помазания, а ему уже угрожали увольнением и отлучением от церкви. Джордж, однако, был непоколебим, продолжая служить везде, где его готовы были слушать. "Сейчас я пропо­ведую в десять раз большему количеству людей, чем проповедовал бы, ог­раничив себя лишь церковной кафедрой... Каждый день меня приглаша­ют в новые места. И я буду идти туда, куда только смогу", - писал он.

Приблизительно в конце марта Джордж снова попытался вернуть­ся в Бристоль, чтобы коснуться сердец людей, которых год назад так сильно тронула несомая им Евангельская Весть. На этот раз он при­вел с собой Джона и Чарльза Уэсли. Там, в самом центре города, он взобрался на невысокую стену и начал обращаться к проходившим мимо горожанам. Люди останавливались и слушали Уайтфилда с та­ким воодушевлением, что Джон впервые собственными глазами уви­дел, что "жатвы много, а делателей мало" (Матфея 9:37).

С этого дня братья Уэсли с не меньшим рвением принялись пропо­ведовать под открытым небом. За последующие несколько недель проповедники выступили перед тысячами, а затем и перед десятками тысяч людей. Когда Джордж снова проповедовал в Кингсвуде, в пер­вый раз собралось две тысячи человек; во второй — не менее пяти ты­сяч. В том же месяце, но уже в Роуз-Грин-Коммон, собралось "такое большое количество людей, приехавших на повозках, пришедших пешком и прискакавших верхом, что они заняли три акра, и число их составило приблизительно 20 тысяч человек".

Небеса надо мной, вид простирающихся во все стороны полей, заполненных тысячами и тысячами людей, сидящих в повозках, на лошадях, а то и вовсе на деревьях. И все они подчас одновре­менно вздыхали или все вместе заливались слезами, к чему сле­дует обязательно прибавить торжественность приближавшегося вечера - все это очень сильно меня тронуло.

Возрождение началось, и его волны продолжали катиться одна за другой даже тогда, когда Уайтфилда сменили братья Уэсли. Он оста­вил их проповедовать тысячам слушателей в Бристоле, Бате и других близлежащих городах, тогда как сам вернулся в Лондон, чтобы под­готовиться к возвращению в Америку. При каждой удобной возмож­ности Уайтфилд продолжал собирать пожертвования для строитель­ства сиротского приюта в Саванне. Несмотря на яростные нападки недоброжелателей, выступая с проповедями перед двадцати- и трид­цатитысячными аудиториями в Мурфилде и Кенсингтоне, он сумел собрать немалую сумму. "Теперь я наверняка знаю, - писал Джордж, - что Господь призвал меня идти в поле, ибо нет таких домов или Улиц, которые могли бы вместить всех желающих услышать Слово".

В то время как братья Уэсли трудились в провинции, Джордж при­нес дух пробуждения в Лондон. Джордж настолько притягивал к себе внимание слушателей, что, казалось, зачаровывал их. Напротив, многие слушатели братьев Уэсли громко взывали к Господу, плакали и падали на землю. Хотя стили проповедования Уайтфилда и братьев Уэсли кардинально различались, тем не менее они хорошо дополня­ли друг друга. Невозмутимый Джон Уэсли оказывал на своих слуша­телей драматичное эмоциональное воздействие, тогда как страстный Джордж заставлял свою аудиторию замереть в безмолвии. Джордж обладал даром открытия новых территорий, Уэсли - даром их освое­ния. Один из них вспахивал землю и сеял семя; другой не покладая рук собирал урожай, наполнял хлева и охранял их. Преподобный Альберт Белден, автор книги "Джордж Уайтфилд - отец Великого пробуждения" (George Whitefield - The Awakener), сделал следующее замечательное заявление:

В истории вы найдете не много примеров личного влияния, ко­торое было бы столь идеально обоюдным, столь глубоким и да­леко идущим в своем воздействии на мир в целом, каким было влияние друг на друга этих трех мужчин. Они сформировали треугольник постоянно и взаимно влияющих друг на друга сил. Джон увлекает за собой Чарльза, Чарльз вдохновляет Уайтфил­да, Уайтфилд загорается и, в свою очередь, приводит Джона и Чарльза к величайшему духовному достижению своего времени, а Джон на протяжении всей своей долгой и наполненной труда­ми жизни продолжает и отшлифовывает дело, начатое Уайтфилдом. Если когда-либо вообще Бог призывал для исполнения Своих целей трех человек, то этими тремя были именно они.

 

Пробуждение Америки

30 октября 1739 года корабль, некотором плыл Джордж, бросил якорь у пристани Льюис-Таун, в ста пятидесяти милях к северу от Филадельфии. Уайтфилд направился прямиком в Филадельфию, где все без исключения церкви немедленно пригласили к себе известно­го молодого проповедника из Англии. Но вскоре даже самые боль­шие храмы оказались неспособными вместить толпы людей, изо всех сил пытавшихся протиснуться внутрь, чтобы услышать эпические проповеди Джорджа Уайтфилда. В отличие от Англии, он начал выходить на городские улицы не потому, что его не хотели видеть в церквах, а потому, что церковные здания оказались для него слишком малы. Он чрезвычайно нуждался в большом пространстве, поэтому вскоре покинул город, чтобы проповедовать прямо в поле.

От Филадельфии до Нью-Йорка он выступал перед рекордно боль­шими аудиториями, которые, бывало, превосходили числом местное население! Едва услышав о планирующемся выступлении Уайтфилда, тысячи слушателей начинали стягиваться в назначенное место букваль­но со всех сторон. Люди прибывали верхом на лошадях, в повозках, на баржах и паромах и даже пешком. Движимые кто простым любопытст­вом, кто возможностью приятно провести время, а кто искренним стремлением услышать слово, вдохновленное Самим Господом, коло­нисты собирались в еще большем количестве, чем лондонская публика. Джордж Уайтфилд был для них настоящим феноменом.

В то время как Уайтфилд покорял Америку, братья Уэсли, в свою очередь, распространяли своими проповедями пробуждение по всей Англии. На заре Великого пробуждения Дух Божий трудился по обе стороны Атлантического океана; ничто не могло остановить прилив Божьего Слова, открывшегося заблудшим и изголодавшимся людям. Свет Христов пронзал тьму, окутавшую Англию, погрязшую в пьян­стве и других пороках. Колонии также были погружены во тьму, но уже несколько иного рода, связанную с такими бедствиями, как эпи­демии и голод, нависшими над их обитателями со всех сторон.

Колонисты были ярыми авантюристами-первопроходцами, не же­лавшими подчиняться никакой другой силе, кроме внутреннего сви­детельства Святого Духа. Они были готовы к расширению границ - не только географических, но и духовных, но при этом высоко цени­ли свободу и истину. Жаждущие новых знаний, они внимательно прислушивались к каждому сказанному Джорджем слову. Решитель­ность - вот качество, наиболее точно характеризующее тех, кто пре­одолевал огромные расстояния ради того, чтобы услышать слово ис­тины. Ничто не могло помешать тысячам людей собираться вокруг пламенного проповедника и ничто не могло помешать Джорджу го­рячо проповедовать при каждой удобной возможности. Он трудился на грани человеческих возможностей, движимый колоссальным же­ланием накормить Хлебом Жизни изголодавшиеся массы, которые с не меньшим рвением, глотая пыль, верхом на лошадях проделывали Долгий путь, чтобы услышать Евангельскую Весть.