Несмотря на все попытки англиканской церкви выставить братьев за двери, джон и Чарльз никогда не покидали этой конфессии.

 

Делясь с людьми Божьим Словом и просвещая своих слушателей через проповеди и пение гимнов, братья Уэсли собирали все большие и большие аудитории. В первые дни уже в восемь часов утра количе­ство их слушателей насчитывало от пяти до шести тысяч человек. По вечерам людей собиралось гораздо больше. Когда горожане и ферме­ры слышали о том, что братья Уэсли направляются в их местность, они массово стекались со всех окрестностей, чтобы лично услышать яркие проповеди Джона и прекрасные, будто льющиеся с небес, гим­ны Чарльза. Однако успех зачастую был сопряжен с гонениями, и люди, собиравшиеся для того, чтобы услышать братьев Уэсли, под­вергались избиению, угрозам, их выталкивали взашей за городские ворота. Все эти нападки Джон и Чарльз встречали с удивительной стойкостью и поразительным спокойствием. Однажды, спасаясь от разгневанной толпы, Джон прыгнул в холодный пруд, переплыл на другой берег и там, как ни в чем не бывало, продолжил свою проповедь. Он обладал поистине невероятной способностью успокаивать враж­дебно настроенную толпу и переубеждать даже самых агрессивных противников. Джон настолько любил грешников, что считал своих са­мых злобных гонителей теми, кто нуждался в нем больше всего. Ни­сколько не сомневаясь в данном ему Богом призвании, он писал:

Бог в Писании приказывает мне - в соответствии с тем, что мне дано, - наставлять несведущих, исправлять нечестивых, ут­верждать праведных. Люди запрещают мне делать это в других приходах; фактически запрещают мне заниматься этим вообще, поскольку я не имею своего прихода и вряд ли вообще буду иметь его. Кого же мне тогда слушаться, Бога или людей?

Весь мир я считаю своим приходом. Под этим я подразумеваю то, что, в какой бы его части я ни находился, я считаю своим правом и своей священной обязанностью провозглашать радо­стную весть о спасении каждому, кто желает ее слышать.

Обычно Джон проповедовал три раза в день, путешествуя верхом на лошади на расстояние до двадцати миль. Начинал он свое служение с пяти часов утра, чтобы коснуться сердец крестьян, направлявшихся на поля. Второй раз он проповедовал в полдень, в обеденный перерыв, после чего обращался к людям еще и вечером. Погода никак не могла повлиять на это расписание: братья оставались верны себе и Богу, не­взирая на внешние обстоятельства. Джон также писал о неоднократ­ных чудесных исцелениях. В одном из таких случаев он был так силь­но болен, что не мог даже приподнять свою голову. Он писал:

Пятница, 8. Я почувствовал сильное недомогание. Тем не менее, я заставил себя проповедовать вечером; но уже в субботу я был настолько обессилен, что несколько часов подряд едва мог по­шевелить головой. В воскресенье, 10-го числа я был вынужден пролежать в кровати большую часть дня, чувствуя себя более или менее сносно лишь в горизонтальном положении. Но вече­ром немощь внезапно оставила меня, причем произошло это в тот момент, когда я призывал грешников к покаянию. Когда же мы наслаждались общением друг с другом, к мучившим меня болям в спине и голове и к сильной лихорадке присоединился такой страшный кашель, что я едва мог говорить. В этот момент я вдруг вспомнил следующие слова Иисуса: "Уверовавших же будут сопровождать сии знамения..." (Марка 16:17). Я громко призвал Господа, попросив его "умножить мою веру" и "подтвер­дить слова Его милости". Пока я говорил, моя боль чудесным образом исчезла; лихорадка оставила меня; силы вернулись; и на протяжении многих последующих недель я не испытывал ни боли, ни слабости. "Тебя, Господь, я благодарю".

Некоторое время спустя Уэсли писал:

Когда мы с мистером Шефердом покинули Смитон, моя лошадь так сильно захромала, что я рисковал в любую минуту свалиться на землю. Мы никак не могли понять, что с ней случилось - к то­му времени лошадь уже с трудом держалась на ногах. Одолев так около семи миль, я чрезвычайно устал, и у меня так разболелась голова, как не болела уже несколько месяцев. (Здесь я описываю лишь голые факты: пусть каждый благочестивый человек примет их на веру.) Затем я подумал: "Разве Бог не может исцелить любо­го человека или зверя всеми возможными и даже невозможными способами?". И тотчас же слабость без следа исчезла, так же как и головная боль, а лошадь перестала хромать. Более того, она боль­ше не хромала ни в этот день, ни в последующие дни.

Подчас братья Уэсли покрывали до шестидесяти миль, чтобы без опоздания являться туда, где их ждали. Они без устали путешествова­ли, встречаясь с людьми в разных уголках Англии, узнавая их нужды и стараясь помочь им духовно, душевно и физически.

 

Разделение в среде верующих

В то время как Англию постепенно охватывал огонь Методистско­го возрождения, в Лондоне возникли проблемы. Моравский служи­тель Филипп Генри Мольтер, направлявшийся в Пенсильванию, в октябре 1739 года ступил на английскую землю и практически сразу своим учением внес сумятицу в ряды местных христиан. Как это уже происходило с различными христианскими движениями, верующие начали спорить о том, кто из них от Бога, а кто — нет. И моравские братья, и методисты, несомненно, были детьми Божьими, хотя на­верняка и те и другие в равной степени заблуждались. Моравские братья считали, что их служение в Великобритании было таким же посольством в заблудшем народе, как и в Америке. Граф Цинцендорф, в общем-то неплохой человек, был просто не в состоянии при­знать кого-либо, даже братьев Уэсли, равными себе. Несмотря на свое уважение к графу, братья Уэсли не собирались подчинять мето­дизм учению моравских братьев.

Таким образом, Филипп Мольтер начал проповедовать о том, что спасение приходит через веру, которая является величиной абсолют­ной: либо человек имеет в сердце Божий мир и радость, даруемые спасением, либо же он этого просто не имеет. Спасение невозможно обрести никакими стараниями, требуется лишь ждать, пока его дару­ет Бог, - "застыв" при этом на месте. Это ожидание не включает в се­бя ни молитву, ни добрые дела, ни изучение Писания. Мольтер дошел даже до того, что стал утверждать, будто бы последователи Петера Болера, проповедовавшего, что вера может расти до тех пор, пока не приведет человека к спасению, заблуждались, тщетно надеясь быть принятыми Богом. Братья Уэсли тоже учили тому, что спасение при­ходит через веру, но также они утверждали, что вера возрастает через молитву, пост, изучение Слова Божьего и добрые дела. Несмотря на то, что различия между практическим применением обеих доктрин были минимальными, очень скоро они вбили клин в отношения между братьями Уэсли и Обществом узкого пути, где Мольтер был ча­стым и желанным гостем.

В то время как братья Уэсли неустанно проповедовали в Лондоне и за его пределами, позиции моравских братьев становились все более прочными. Однажды какой-то фанатик провозгласил, что во всей Ве­ликобритании было лишь два истинных Божьих служителя: Мольтер и Джеймс Белл (один из лидеров упомянутого выше Общества). Он так­же заявил, что все истинные христиане находились только и исключи­тельно в моравской церкви. К июню 1740 года Общество узкого пути приняло решение запретить братьям Уэсли проповедовать в своих церквах. И хотя Джон и Чарльз изо всех сил пытались предотвратить надвигавшийся раскол, Мольтер и его сторонники и не думали идти им навстречу. Увидев тщетность своих усилий, Джон и Чарльз решили полностью посвятить себя тому, к чему их призвал Бог, хотя время от времени они предпринимали попытки восстановить разорванные свя­зи. Среди тех, кто порвал с методистами и присоединился к моравским братьям, были два человека, которые вместе с братьями Уэсли служи­ли в Джорджии, - Ингхэм и Деламотг, - а также несколько основате­лей "Святого клуба". Как позже сказал Джон: "Удивляюсь, как мне уда­ лось устоять и не присоединиться к этим людям. Стоит мне только увидеть кого-либо из них, и в моем сердце тотчас же вспыхивает пла­мя. Я безумно хочу быть рядом с ними. И, тем не менее, я вынужден находиться от них на почтительном расстоянии".

Разрыв с моравскими братьями, как подтвердило время, оказался правильным шагом, поскольку разделения тормозили пробуждение, и теперь оно снова набирало силу. К 1743 году количество методистов в Лондоне достигло 1950 человек, тогда как число моравских братьев не превышало семидесяти двух человек.

В те несколько месяцев, которые предшествовали выступлению Мольтера, семена раздора были посеяны также между братьями Уэс­ли и Уайтфилдом. В марте 1740 года Джон выступил с проповедью под названием "Дарованная благодать", в которой он говорил: "Бла­годать или любовь - Божья когда дело касается нашего спасения, ДА­РОВАНА ВСЕМ И КАЖДОМУ". Эти слова полностью противоре­чили кальвинистской доктрине предопределения, широко распрост­раненной в те дни, и Уайтфилд не замедлил подвергнуть сомнению истинность проповеди Джона.