Феноменологическая социология

Самым последовательным выражением идей понимающей социологии стала феноменологическая социология, основателем которой был австрийский философ и социолог, последователь Гуссерля, Альфред Шюц (1899—1959). Основное внимание он уделил созданию философского фундамента соци­альных наук, оригинальным образом соединив экзистенциализм Хайдегге-ра, феноменологию Гуссерля, понимающую социологию М. Вебера и Дж. Мида и философию жизни А. Бергсона.

Методологию понимания (в веберовском смысле как постижение субъ­ективно подразумеваемого смысла социального действия) Шюц перенес из сферы гносеологии в область онтологии. Иными словами, понимание пе­рестало служить исключительным методом социальных наук. Оно превра­тилось в универсальный прием конструирования любого социального дей­ствия, института, статуса, роли и т.д., который присущ любому человеку.

Шюц продолжил идею Дильтея о внутреннем мире человека как потоке переживаний, отображенных в социальных символах и значениях. Жизнен­ный мир, ключевая категория феноменологической социологии, обозначает мир повседневного знания и деятельности. На его базе формируется слож­нейший мир научных абстракций. Шюц проследил эту связь и доказал, что прототип научных понятий кроется в повседневном знании людей. Он от­крыл множественность миров, из которых состоит вселенная человеческого существования: жизненный мир повседневности, мир науки, мир художественной фантазии, мир религиозной веры, мир душевной болезни и т.д. Высшее место в иерархии миров занимает повседневность, на основе которой формируются все прочие миры. Каждый из этих миров представ-

ляет собой совокупность данных опыта, характеризующуюся определенным когнитивным стилем. Когнитивный стиль — неповторимый узор, включа­ющий личное отношение к миру, способы решения проблем существова­ния, формы восприятия и осмысления мира и т.п.⁵¹

Идеи Шюца получили распространение в 60—70 гг., став исходным пунк­том множества концепций феноменологической социологии («структурная социология» Э. Тириакьяна, социология знания Бергера и Лукмана, этноме-тодология Гарфинкеля, когнитивная социология А. Сикурела, многочислен­ные версии социологии повседневности). Феноменологическая социология («социология знания») в лице П. Бергера и Т. Лукмана дает следующий ответ об «основах знания в повседневной жизни»: «Метод, который мы считаем со­ответствующим прояснению оснований знания в повседневной жизни, — это феноменологический анализ, чисто описательный "эмпирический" метод, тяготеющий к "естественным" (natural) данным»⁵².

В феноменологической социологии, как и во всех прочих ответвлениях понимающей социологии, общество рассматривается не как жесткий каркас, структурирующий вокруг себя множество текущих событий, а как неустой­чивое образование, созданное и постоянно воссоздаваемое в духовном взаи­модействии индивидов. Общеродовая черта, объединяющая все эти направ­ления, — сознательное противопоставление количественной методологии позитивизма новых приемов познания, свойственных только гуманитарно­му знанию, стремление осмыслить социальный мир в его человеческом из­мерении, в соотнесении с ценностными ориентациями, идеями, целями и мотивами реальных людей.

Общие для всей гуманистически ориентированной социологии идеи о том, что демиургом социальной реальности выступает сам человек, кото­рый наделяет смыслом окружающий мир и конструирует его в ходе еже­дневного взаимодействия с себе подобными, нашли дальнейшее развитие в двух следующих ответвлениях понимающей социологии — драматурги­ческой социологии Эрвина Гоффмана и этнометодологии Гарольда Гар­финкеля.

ДРАМАТУРГИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ

Эрвин Гоффман, ученик Мида, считается создателем драматургической социологии — одной из разновидностей символического интеракционизма и понимающей социологии. У Э. Гоффмана мир взаимодействия людей — поле игры, замысел которой надо установить посредством социологического ис­следования. В основе социодраматургической перспективы лежит сравнение повседневного мира с театральным действием.

Социальное взаимодействие Гоффман представлял как непрерывную че­реду небольших драм, которые случаются с каждым из нас и где мы в каче­стве актеров играем самих себя. Драмой могут быть не только бытовые ссо-

'временная западная социология: Словарь. М, 1990. С. 405; ШюцА. Структура повседневного пиления // Социологические исследования. 1988. № 2.

ргер П., Лукман Т. Основы знания в повседневной жизни // РЖ ИНИОН. Серия «Социология».?2. № 1. С. 149.

ры, перебранки или конфликты, где всплеск эмоций и страстей достигает, кажется, своего апогея, — любое повседнеьное событие по сути своей уже есть драматическое представление, поскольку мы, даже в кругу близких, посто­янно надеваем и снимаем социальные маски, сами создаем сценарии каж­дой следующей ситуации и разыгрываем ее по неписаным социальным пра­вилам, созданным традициями и обычаями либо нашим воображением и фантазией. Вступив в конфликт, муж, жена, ребенок или теща упорно дер­жатся предписанных им социальных ролей, которые нередко противоречат их собственным интересам. Муж, отвечая на обвинения жены в том, что он почти перестал бывать дома и видеть своих детей, защищается тем, что вы­ставляет себя в качестве хорошего исполнителя роли отца или мужа, а напа­дая на жену, старается обнаружить у нее такие же ролевые недостатки: она плохая домохозяйка или равнодушная мать.

Любой человек в течение одного дня бывает задействован сразу в не­скольких «театрах жизни» — в семье, на улице, в транспорте, в магазине, на работе. Смена подмостков, как и смена ролей, вносит динамику в по­вседневное существование, оттачивая наш социальный профессионализм. Чем в большем количестве социальных групп и ситуаций мы участвуем, тем больше социальных ролей исполняем. Но, в отличие от литературного те­атра, в «театре жизни» конец пьесы неизвестен, и ее нельзя переиграть за­ново. В жизни многие драмы связаны с серьезным риском, иногда с рис­ком для жизни, и большинство из них разворачиваются по неизвестному для актеров сценарию.

Театр жизни имеет собственную драматургию, которая лучше всего опи­сывается философией экзистенциализма. Анализируя пограничные ситуации, где человеку приходится принимать вызов судьбы, решать такие проблемные ситуации, которые связаны с выбором «жить или умереть», Э. Гоффман втор­гается в традиционную область экзистенциальной социологии. Экзистенциа­листы определяют акт социального действия как свободный выбор человека в пограничной ситуации, т.е. в фатальных обстоятельствах, где индивид либо от­стаивает свое право на существование, либо не делает этого.

ЭТНОМЕТОДОЛОГИЯ

Название данной перспективы происходит от слов этнос (люди, народ) и методология (наука о правилах) и обозначает «науку, исследующую правила повседневной жизни людей». В этнометодологии речь идет о методах опи­сания и конструирования социальной реальности, которые используются людьми в их повседневной обыденности. Причем этнометодологи особенно подчеркивают тот факт, что описание социальной реальности тождественно ее конструированию.

Этнометодология разделяет идеи символического интеракционизма и феноменологической социологии. Она представляет собой такую разно­видность понимающей социологии, которая сосредоточила свое внима­ние не на философских вопросах бытия и познания, как делала феноме­нологическая социология, а на вполне конкретных данных этнографии и социальной антропологии, но также препарированных под своеобразным философским ракурсом. И хотя этнометодологи во главе со своим лиде-

ром Г. Гарфинкелем не задавались глубокомысленным вопросом о том, что есть реальность, они с не меньшим философским упорством пытались выяснить, при каких обстоятельствах и почему мы считаем вещи реаль­ными, действительно существующими. Иными словами, во главу угла они поставили проблему расколдовывания структуры повседневной реально­сти и способов, какими мы, простые люди, творим ее в своей ежедневной жизнедеятельности.

Как известно, методы этнографии и культурной антропологии были сфор­мированы с учетом специфики изучаемого объекта — быта и образа жизни примитивных племен, среди которых ученые проводили полевые исследо­вания. Так продолжалось более 100 лет, пока в 1967 г. Г. Гарфинкель, напи­савший книгу «Исследования по этно-методологии», не попытался перенести в современное цивилизованное обще­ство процедуры, применявшиеся антропологами при изучении прими­тивных культур.

В результате проблематичным стало то, что ни у кого и никогда не вызыва­ло никакого сомнения. Сотни лет уче­ные считали, что нужно изучать те про­цессы и структуры, которые существу­ют в социальной реальности и обусловлены ею. Действительно, манеры поведения, язык, форму одежды, образ жизни любого человека, скажем, инженера или предпринимателя, оп­ределяются его социальным, в частности классовым, положением, т.е. соци­альной реальностью. Но Г. Гарфинкель поставил под сомнение самую соци­альную реальность. С этой целью он перевернул традиционное социологи­ческое анкетирование и интервью. Если обычно социолог стремится задавать простые и понятные респонденту вопросы, чтобы получить четкую и ясную информацию о том, где он, к примеру, проводит свой досуг или какие газе­ты читает, то необычный социолог Гарфинкель «намеренно» ставил опраши­ваемых в тупик, задавая «дурацкие» вопросы. Однажды он спросил юношей, почему они придерживают дверь, пропуская вперед девушку. Большинство из них сослалось на правила вежливости. Но Гарфинкель заметил, что двери почему-то придерживают также перед пожилыми людьми, инвалидами и детьми. В этом случае этикет учтивости не действует — этим категориям населения помогают потому, что они беспомощны. Возможно, здесь действу­ет какая-то иная социальная причина, нежели в первом случае. Задача этно-методолога — проникнуть за уровень поверхностного впечатления и выяс­нить глубинные механизмы формирования социальной реальности. Может оказаться, что юноша, придерживающий перед девушкой дверь, только при­крывается этикетом вежливости, отвечая на вопрос анкетера, а на самом деле, в глубине своего подсознания, автоматически зачисляет ее в разряд беспо­мощных людей. В таком случае его действия мотивированы ощущением пре­восходства сильного пола над слабым, заложившим фундамент патриарха­та. Правда, причиной поступка могут быть мотивы ухаживания юноши за де­вушкой, поскольку и во множестве других ситуаций, например подавая женщине пальто, мужчина делает то, что он не сделал бы по отношению к

другому мужчине. Г. Гарфинкель не единожды ставил респондентов в экст­ремальные условия, стремясь разрушить привычные стереотипы, заглянуть за горизонт повседневности, выявив лежащие за ними фундаментальные структуры сознания и поведения людей.

Метод провоцирования и разрушения привычных структур повседневно­сти, несомненно, расширил горизонт познания в гуманитарных науках. Он выходит за рамки привычных анкетных опросов, свойственных традицион­ной социальной науке (не только социологии, но и антропологии, психоло­гии, экономики, социальной психологии).

Этнометодология учит нас не воспринимать повседневность как само собой разумеющееся, а предлагает заглянуть по ту сторону одномерной ре­альности и выяснить скрытые механизмы, которыми мы конструируем свое бытие. Социологу, проводящему традиционное анкетирование, придется спросить себя: какую реальность он изучает? о чем свидетельствуют мнения опрашиваемых? не попадает ли ученый в ту же ловушку, в какой уже нахо­дится респондент — принимает на веру существующую реальность? и, нако­нец, не строит ли социолог свои научные теории на почве обыденных пред­ставлений?