Статистический портрет социальной группы

Социологическая анкета, включающая 30—40 вопросов, способна предоста­вить достаточно полный (с точки зрения задач и целей данного исследования) портрет респондента. На подобную мысль нас натолкнула статья Ю.Н. Толсто-вой и Е.В. Масленникова, где приведен весьма квалифицированный сравнитель­ный анализ качественных и количественных методов²⁹. Действительно, каждо­го респондента можно представить с помощью набора чисел: одно число — от­вет на вопрос об изменениях в жизни, другое — возраст. «Каждый набор чисел служит своеобразной моделью респондента. Такие числовые наборы (некото­рые из них могут состоять и из одного числа) суть конструкты»^.

Как уже говорилось, социолог, подобно художнику, способен нарисовать точный портрет любого человека, но не карандашом или кистью, а с помощью соответствующих понятий. Каждый индивид имеет конкретный статусный набор: мужчина, зрелый человек 42 лет, белый, русский, женатый, православ­ный, наемный работник, старший научный сотрудник, демократ, горожанин и т.д. Точно так же можно выразить «статусный портрет» российского обще­ства, перечислив все статусы, содержащиеся в его социальной структуре. Этот портрет окажется гораздо объемнее первого — ведь одних профессиональных статусов для экономики развитой страны требуется более 40 тыс.

Оказывается, что социолог способен нарисовать еще и третий «портрет» — опросный; под этим условным обозначением договоримся понимать совокуп­ность ответов одного респондента на одну анкету. В новом портрете качествен­ные и количественные позиции будут составлять гармоническое целое. К при­меру, оказывается, что человеку от 40 до 50 лет (в паспортичке, как мы знаем, для краткости социолог проставляет возрастные диапазоны, а не конкретные цифры, указывающие точное количество лет), он женат, трудится в сфере науки, одобряет рыночные преобразования, выписывает одну газету, ежеве­черне просматривает три канала теленовостей, зарабатывает в месяц не более 100 долл., относит себя к нижнему слою среднего класса, считает себя скорее верующим, чем атеистом, и т.д.

Таков индивидуальный опросный портрет человека, точнее, респондента. Но это лишь индивидуальный портрет, который не должен интересовать социолога. Последний сводит в таблицы ответы сотен респондентов и полу­чает четвертый «портрет» — статистический портрет социальной группы. Социолог создает портрет, приписывая респондентам соответствующие чис­ла. Если открытые вопросы правильно закодированы и превращены в за­крытые, то никаких качественных характеристик быть не должно — одни цифры. Если строить двухмерные связи, цифровая картина социальной груп­пы усложнится, и мы получим еще больше информации о ней. Но все это будут числа, именно они — те краски, которыми художник-социолог рисует четвертый портрет, главный и окончательный. Его создание — сверхзадача социологии как количественной дисциплины.

²⁹ Толстова Ю.Н., Масленников Е.В. Качественная и количественная социология: взгляд сквозь при­зму понимания эмпирического исследования как измерения // Социологические исследования. 2000.№ 10. С. 101-109.

³⁰ Там же. С. 104.

«Рассмотрев» групповой статистический портрет, социолог, к своему удивлению, выуживает из него массу новой информации, которую тоже надо интерпретировать. Искусство интерпретации — это способ получения из цифрового портрета нецифровой информации, умение создавать те самые конструкты, из которых строится все научное здание. И вновь социолог объ­единяет количественные и качественные данные.

Их единство — залог успеха в социологи и. Приписав каждому ответу респон­дента соответствующий код и обработав ответы, социолог получает возможность применить к статистическому портрету социальной группы математические методы. Их можно было бы вполне избежать, если бы человеческий гений при­думал более совершенный язык, способ превращать качественные сведения в лаконичные формулы. Математика же до сих пор является самым кратким сред­ством записи и обработки информации. Она хороша еще и тем, что обладает скрытыми резервами (которые отсутствуют у словесной записи) для обнаруже­ния новой информации. «Мы для того и пользуемся отображением эмпиричес­ких объектов в такие конструкты, чтобы затем, изучив их математическими средствами и проинтерпретировав адекватным образом полученные результа­ты, прийти к новым содержательным выводам»³¹.

Ясно, что применение математики в социологии — не дань моде, а су­ровая необходимость. И в физике математика, используя свои внутренние средства, может способствовать получению новых знаний и порождению фундаментальных открытий. В социологии эти методические средства ис­пользуются на уровне простых статистических распределений, применения двух- и трехмерных связей, всего арсенала уравнений и коэффициентов.

Примером удачного применения двухмерных связей может быть извест­ное исследование ленинградских социологов «Человек и его работа»:

«...весьма интересно проанализировать некоторые данные нашего ис­следования об уровне удовлетворенности заработной платой в зависи­мости от ее номинального размера. Общий индекс удовлетворенности заработком среди выборочной совокупности молодых рабочих составил 0,04. Он складывается из того, что 972 рабочих выразили удовлетворе­ние заработком, 844 — неудовлетворение и 840 человек вовсе не поже­лали высказать свое мнение в этой связи. Средний размер заработка на 2665 человек — 92 руб. Для удовлетворенных зарплатой он составляет 100 руб., для тех, кто явно выразил неудовлетворенность заработком, — 84 руб. В том и другом случае отклонение от средней составляет при­мерно 8,7% к среднему размеру заработка на выборочную совокупность. Такое равновеликое отклонение (±8 руб.) не может быть объяснено случайным совпадением. По-видимому, мы сталкиваемся здесь со свое­образным "порогом ощущения" заработной платы, который характери­зует уровень запросов рабочей молодежи в таком индустриальном и культурном центре, как Ленинград. Эта социально-психологическая сторона материального стимулирования представляет несомненный практический и теоретический интерес. Практически здесь содержит­ся некоторое указание на уровень сегодняшних запросов молодого ра­бочего, который можно ориентировочно принимать во внимание при определении тенденций движения рабочей силы, изменения тарифных ставок и тому подобное наряду с объективными факторами содержания (качества) труда и квалификации рабочего»³².

³¹ Толстова Ю.Н., Масленников Е.В. Указ. соч. С. 104.

³² Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В.П. Рожина,В.А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 317.

Обратим внимание на конструкт «порог ощущения». Его открыли и эм­пирически подтвердили ленинградские социологи в середине 1960-х гг., а осмыслялся и интерпретировался на разные лады в течение последующих 40 лет. Он играет очень важную роль при объяснении трудового поведения и, судя по цитированному тексту, не закладывался в первоначальные гипо­тезы, а появился неожиданно. Об этом можно с уверенностью судить по тому факту, что достойных ему теоретических объяснений авторы не привели, ограничившись суждениями здравого смысла: «Важный психологический момент — порядок начисления заработной платы, сама процедура этого на­числения. Рабочий считает справедливой оплату, которая исчисляется на основе принципов, равно применимых ко всем рабочим (и в особенности к рабочим его завода, его цеха, его бригады). Следовательно, расширение ра­бочего контроля в этой области может иметь благоприятные последствия для правильного использования материальных стимулов труда. Необходимое условие рабочего контроля — гласность всей системы распределения мате­риальных поощрений на предприятии»³³.

Умозаключение о том, что «рабочий считает справедливой оплату, кото­рая исчисляется на основе принципов, равно применимых ко всем рабочим», эмпирически никак не проверялось, теоретически не было подготовлено. Оно даже логически не вытекало из теоретической модели предмета исследова­ния, посвященного характеру и содержанию труда рабочих при социализме. Тем не менее открытие было совершено, каким-то образом осмыслено (на­зовем такой метод осмысления методом из подручных средств), опублико­вано, а значит, послужило отправной точкой для новых научных открытий.

Примеры более сложной группировки данных и трехмерных распределе­ний можно найти в той же работе ленинградских социологов. Так, стремясь проверить предположение о том, что повышение общего образования долж­но стимулировать у рабочих желание перейти в более высокую профессиональ­ную группу, т.е. являться средством восходящей мобильности, социологи по­строили таблицу, которая свидетельствовала о взаимосвязи между уровнем образования и степенью удовлетворенности своей работой (табл. 10).

Таблица 10

Распределение молодых рабочих по уровню образования в зависимости