Значит, нет питерского или одесского снобизма как такового, есть снобизм гуманитарной интеллигенции.

Безусловно. Это такая социальная прослойка, куда чужого человека не пустят. Во всяком случае, ты должен быть представлен. Но даже это не значит, что тебя пустят, поначалу они будут сильно присматриваться. Думаю, в равной мере это правило распространяется как на тусовки хиппарей-побирушек, так и на академический бомонд... Это – ощущение причастности.

Одесский снобизм существует в тех же жанрах, но он куда более демократичен. У нас не такой обширный круг подобного рода интеллигенции. Но он имеется, и типология поведения та же. В Одессе очень сильна интеллигенция, которая культивирует одесскую культуру. Но все-таки нас мало. Город небольшой. И вообще одесская культура выхолощена и затравлена советской властью. Культуры фактически не было, она пряталась по кухням и подворотням. Эти люди вынуждены были вступать в партию, менять работу. Ныне одесская культура культивируется несколькими людьми. Ну, несколькими десятками. Вот, примерно, «Всемирный клуб одесситов» из них и состоит. Правда, сейчас таких людей стало на порядок больше, налицо ренессанс одесской культуры. Интеллигенция малочисленная, но сильная. И продуктивная.

В Петербурге, все-таки, при совке обитало в четыре раза больше человек, чем в Одессе. Кроме того, культурная традиция оказалась сильнее, чем любая власть. Культура городов сохраняется в семьях по типу той, в которой вырос Лурье. Питерская интеллигенция куда гуще одесской... У Петербурга есть комплекс бывшей столицы. Они втайне считают, что москвичи тупые и недалекие. Внутренне считают, но не всегда это говорят. В сущности, мы так же относимся к Киеву. В представлении одессита киевлянин смешон своей напускной важностью. Это ведь не настоящая столица. Они как нувориши. Правда, Одесса никогда не была столицей, как Питер, и у нас нет этого комплекса. Зато мы были городом порто-франко. У питерской интеллигенции есть имперские замашки. У одесской интеллигенции их нет. Одесса никогда не претендовала на роль имперского или столичного города. Нам присуща абсолютная аполитичность, такова ментальность города. Нам совершенно безразлично, какая власть на дворе, главное, чтоб не мешала бабки зарабатывать или ходить на пляж.

В представлении петербуржца мы торгаши или мещане?

Скорее, жиды. Впрочем, как одесская интеллигенция, так и питерская, насколько я знаю ее представителей, насквозь пронизана евреями. До такой степени, что трудно русского найти. Но там одни евреи, а здесь немножечко другие.

Если интеллигенция по природе своей противится всякой власти, то почему ее питерская элита гордится своими столичными чертами царского времени?

Ностальгия по столичным временам. Питер – это целая страна. Там имеются непересекающиеся группы населения даже в элитной его части. Одесса, все-таки, не страна. Это как бы отдельная культурная область, но все-таки не страна.

Тем более отношения между властью и интеллигенцией в царское время было несколько иное, чем в советское. Тот же Пушкин не сильно спорил с царем. Его вполне можно назвать имперским поэтом. Ну, написал он там: «самовластительный злодей», Александр обозлился. Мало ли чего Пушкин писал? Мандельштама Сталин за такое сразу посадил на десять лет. И истребил… Потом он написал эпиграмму на Воронцова, в плохом настроении. После чего извинился. В принципе Пушкин очень неплохо относился к Николаю. И когда был подстрелен на дуэли, царь немедленно прислал ему своего самого лучшего врача. Император очень огорчился.

Но я не понимаю, в таком случае, Лурье, когда...

А что тут понимать? Давай поссым, и станет проще. Прошу извинить низость темы, но все мы сотворены Господом в бренном теле… О, вот теперь легче говорить и думать. Все самые умные мысли приходят в сортире... Знаешь, где у человека находится душа? Душа находится в мочевом пузыре.

Почему?

Помочишься, и на душе легче становится. Некоторые говорят, что в печени, но я с этим методологически не согласен. В печени находится орган зависти. Там желчь вырабатывается. Я подозреваю, что у меня здоровая печень оттого, что я никогда никому не завидовал, хоть и много пил. Если не завидуешь, то психика здоровая. Ты жизнерадостен и доброжелателен, у тебя все есть, зачем завидовать. Я завидовал только однажды, Петру Осиповичу, который лежал в гробу... От зависти в организме накапливается желчь. Я как раз об этом написал в своем очерке про де Рибаса, где идет речь о его отношениях с Потемкиным. Он умер в 51 год от зависти и желчности. После смерти Потемкина вскрыли, и обнаружили так много желчи, что она даже затвердела, прилипнув к внутренностям. Об этом писал не кто-нибудь, а сам канцлер Безбородко. Редкий случай, когда зависть в чистом материализованном виде была документирована. Даже Байрон об этом знал.

Так вот, я подумал в сортире и понял, что ошибся в своем высказывании. Одесса вообще не снобский город. Ментальность населения другая. Одесса открытый, доброжелательный город. Мы очень демократичны по духу, в целом. К нам приезжают гости, мы их кладем на полу, как можем, никаких проблем не существует. Средиземноморская культура. В Питере же все регламентировано. Мы приветливы и гостеприимны. Это не значит, что они не гостеприимны, но они холодны. Нет, все в порядке. Но тебя, примерно, для того чтобы ты попал в дом, должны представить соответствующие люди соответствующим образом. Я понимаю, что есть исключения в обоих случаях. Одесса – город уличной, пляжной культуры. Мы необычайно доброжелательны, потому что нам не жалко.

Одесская культура, несомненно, существует, чтобы ни говорили некоторые сомневающиеся «хлюпики из интеллигенции». И эта культура лишена комплексов. Одесса ни на что не претендует. Ни на звание интеллектуального центра, ни на статус имперской столицы. Одесская культура самодостаточна. Нам себе хорошо. Это культура порто-франко, вольного города. Мы хотим жить свободно. Нам все нравится. Нам нравятся все люди. В этом проявляется абсолютный космополитизм нашей культуры. В Одессе намешано более сотни разных национальностей. И дух города веселый, очень оптимистичный.

Одесская культура необычайно доброжелательна и снисходительна. Я видел наглядно, как здесь потерпело поражение украинское национальное движение. В массе своей город аполитичный. Я говорю это, как коренной одессит во многих поколениях. В девяносто третьем году я наблюдал на Пастера, угол Преображенской демонстрацию с лозунгами: «Одесса – исконно украинский город». И никто не обращал на это никакого внимания, никто не возражал. Если сейчас пойдет демонстрация в поддержку того, что это исконно турецкий, удмуртский или, скажем мозамбикский город, то реакция будет такой же. Попробуй устроить такую демонстрацию в Петербурге, Москве или Рязани, посмотри что будет. Вот это и есть одесский снобизм…

В последний наш визит в Питер, на «Боспорский феномен», я наблюдал сцену вашей встречи со старым киевским приятелем Андреем Ганжой. Он сообщил, что переехал в Питер, получил прописку. И тут же подчеркнул, что поселился в Автово, где творила Анна Ахматова. На что вы тут же заметили: «Ну и что? А я в Одессе живу в том месте, где Анна Ахматова родилась»...

Да, было такое. Это он меня на понт брал... Правда, я немного приврал. Ахматова родилась на Двенадцатой станции Большого Фонтана, что гораздо ближе к твоему дому, нежели к моему.