Стадия оценивания (от 60 лет до конца жизни)

Период от 60 до 75 лет Булер снова сравнивает с юностью, которой свойствен повышенный интерес к прошлому и буду­щему. Индивидуум оценивает свою жизнь и много думает о смерти.

Хэвигерст [140] полагает, что задачи развития в поздней зре­лости (после 60 лет) отличаются в одном важном отношении от всех остальных стадий жизни, а именно, они предполагают «за­щитную стратегию», суть которой состоит в том, чтобы держать­ся за жизнь, а не держать ее в своих руках.

В возрасте 65 лет, ныне повсеместно признаваемом в каче­стве возраста выхода на пенсию, имеется вероятность, что ин­дивидуум проживет еще лет десять. Вэти годы мужчины и жен­щины обычно сталкиваются со следующими проблемами:сни­жение доходов, смерть супруга или супруги, болезни пожилого возраста. Последняя из них — болезни — это жестокая реаль­ность, так как очень многие пожилые люди вынуждены при­спосабливаться к своей новоприобретенной инвалидности или дегенеративным расстройствам.

Выход на пенсию обычно означает в наши дни заметное сни­жение доходов, поскольку пенсионные программы были при­няты 20—30 лет назад, когда не было инфляции, и сейчас не способны обеспечить безбедное существование. Это означает, напри­мер, что членство в различных клубах и обществах и другие удо­вольствия больше не будут доступны в тот период жизни, когда люди нуждаются в них сильнее всего.

Согласно Адлеру, главная проблема старости состоит в том, что неизвестно, куда девать свободное время. Старики, чувст­вуя себя праздношатающимися и ненужными, пытаются вновь доказать свою полезность, примерно так же, как очень моло­дые люди. «Они во все вмешиваются и стараются разнообраз­ными способами показать, что не такие уж они старые и ими не следует пренебрегать; а иначе они замкнутся в разочаровании и депрессии» [14, р. 443].

Поскольку большинство женщин переживают своих мужей, Хэвигерст [140] утверждает, что в среднестатистической возраст­ной выборке 65—70 лет вдов примерно столько же, сколько жен­щин, живущих со своими мужьями. Учиться снова жить в одино­честве, компетентно вести свои дела в возрасте за сорок — задача трудная. Разнообразные решения этой проблемы, как правило, сводятся к переселению вдом престарелых, новому браку, жизни сдетьми или родственниками.

Согласно Эриксону, период поздней зрелости — это период либо «целостности Эго», либо отчаяния, в зависимости от адаптации индивидуума к жизни. Он заявляет, что носитель целостности Эго готов отстаивать преимущества своего образа жизни. У человека же, переживающего период отчаяния, присутствует страх смерти и ощущение того, что жизнь была растрачена напрасно. Эриксон соотносит стадию взрослой целостности с первой стадией мла­денческой доверчивости, указывая, что «здоровые дети не будут бояться жизни, если у ихродителей хватает целостности, чтобы не бояться смерти» [93, р. 233].

Концепция «плодотворности»у Булер [48] имеетбольшоезна-чениедля периода поздней зрелости. Она утверждает, что, несмо­тря даже на биологическое увядание, личность может продолжать свое развитие и созревание, пока индивидуум всостоянии оста­ваться плодотворным. В эти поздние годы плодотворность обус­ловливается отождествлением себя сдостижениями своих потом­ков, а также наглядными плодами своих трудов, увлечений и об­щественного служения. Представляется, таким образом, что старость способен обогатить здравый ретроспективный взгляд на жизнь.

Гилберт [123] полагает, чтолюди престарелого возраста сохранят психическое здоровье, если будут «развивать ранее игнорируемый потенциал». К областям такого развития можно отнести туризм, му­зыку, искусства и ремесла, садоводство, а также дальнейшее совер­шенствование в профессиональной области.

Существует множество примеров людей, которые сумели преуспеть в новой для себя профессиональной сфере в конце среднего возраста, когда у них появилось время заниматься тем, «чем действительно хочется». Другие сохранили активность в прежней своей профессии уже выйдя на пенсию. Найдется не­мало ярких примеров людей, совершивших выдающиеся дости­жения в пожилом возрасте,— Тициан в живописи, Ламарквбио-логии, Гумбольдт в философии. Фишер, остававшийся до глу­бокой старости практикующим психиатром, выразительно описал свои ощущения в связи со старением:

«Если грустно быть психиатром из-за сомнительного удовольствия осо­знавать свои собственные невротические наклонности, то, как я обнару­жил в последние годы, вдвойне грустно быть психиатром стареющим. Ведь вы можете сидеть и наблюдать признаки подкрадывающейся дряхлости с абстрактным и почти профессиональным любопытством — как хирург мог бы наблюдать в зеркале удаление у себя аппендикса.

Любому человеку, как я понимаю, предстоит, по меньшей мере однаж­ды, сделать неожиданное и обескураживающее открытие — что корпора­ция клеток его тела быстро приближается к полному банкротству. В песоч­ных часах времени кончается песок. И уже просрочен сертификат на все мечты юности, которые так и не сбылись...

Юность мчится в кабине паровоза и с ликованием смотрит на открыва­ющийся впереди путь. Старость едет в панорамном вагоне для туристов и со светлой печалью глядит назад, на уходящие сцены прошлого. И к этому еще надо приспособиться.

В своей борьбе за изгнание меланхолии и сохранение интереса к игре, чтобы не расшаркиваться перед Отцом-временем, у которого и так на ру­ках все козыри, я в последние годы особенно усердно старался подстегнуть угасающую любознательность, культивировать в себе открытость мышле­ния, способность воспринимать новые идеи. Фактически, именно поэто­му я ощутил побуждение в свои восемьдесят два года потащиться в перуан­скую столицу Лиму знакомиться с достижениями психосоматической медицины.

И точно так же, на восемьдесят седьмом году жизни, оказалось, что я планирую поездку, но не в Бостон или Вену, или Цюрих, или

Париж, или Чикаго, или в любой из городов, которые я повидал в прошлом. Нет, мои планы включали в себя посещение долины Джексон Хоул (Заповедник дикой природы. — Прим. перев.) в Вай­оминге, а потом скачок к Инсайд-Пассидж на Аляске — это два места, в которых я никогда не бывал, и которые мне описывали самым красочным образом.

И, боюсь, лишь нечто подобное я мог бы рекомендовать всем тем, кто может прийти ко мне, как психиатру, с вопросом, как лучше всего отсро­чить окончательную победу подкрадывающейся дряхлости. Не сидите вы в этом панорамном вагоне со сложенными руками, глядя наубегающие вдаль сцены прошлого. Заставьте себя искать новых впечатлений и устремить свой взор на дорогу, ведущую вперед. Проводите хотя бы часть своего времени, глядя в будущее» [103, р. 254-256].

Что касается любви в годы заката, то любовь между мужем и женой в эти годы лучше всего выражается в аспекте знания. Все­цело любить человека — означает, в том числе, знать его, по­стигнуть самую суть его личности. Если такое постижение ста­новится основной на стадии поздней зрелости, то, по-видимо­му, это и есть тот способ, с помощью которого может быть реализован главный внутренний потенциал. Таким образом, че­ловек перед смертью может хотя бы отчасти разгадать «загадку жизни». Личность человека — неизъяснимая тайна; однако про­никновение в глубинную сущность тех, кого мы любим, спо­собно самым действенным образом удовлетворить эту нашу по­требность. Фромм так поясняет эту идею о более полном зна­нии:

«Я могу знать, например, что человек сердится, даже если он внешне этого никак не показывает; но, может быть, я знаю его еще глубже — тогда я знаю, что он встревожен и очень волнуется; что он чувствует себя одино­ким или виноватым. Тогда я знаю, что его гнев — лишь проявление чего-то более глубокого, и я вижу, что он в тревоге и смятении, то есть я вижу человека страдающего, а не сердитого» [113, р. 29].

Согласно нашему терапевтическому опыту, те супружеские пары, которые в эти поздние годы сохраняют здравый взгляд на жизнь, по всей видимости, сумели решить проблему подлинно­го знания друг друга тем способом, который мы описали выше. И это приобретение, кажется, принесло им некую умиротво­ренность, не встречающуюся у других. И наконец, свободный взаимообмен этим знанием делает из них одну дружную коман­ду на поле жизни.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

В этой главе мы вкратце проследили историю человеческой жизни. Многое осталось за кадром. Однако была сделана по­пытка описать некоторые значительные дела и события на каж­дой из этих стадий, которые, как представляется, оказывают глубокое психологическое воздействие на индивидуума в его путешествии по жизни. Мы надеемся, что изучающие психоте­рапевтическую психологию смогут извлечь пользу из этой гла­вы и будут лучше понимать своих клиентов, находящихся на самых разных стадиях жизни.

Основная идея, красной нитью проходящая через эту главу, сводится к тому, что с психологической точки зрения жизнь че­ловека легче понять, если соотнести ее с теми проявлениями любви, которые встречаются на разных ее стадиях.

 

 

Глава 4