Цели психологического консультирования и психотерапии

 

Что пытается осуществить консультирующий психолог или психотерапевт? На вопрос с пристрастием он бы, возможно, ответил, что у него есть несколько краткосрочных и долгосроч­ных целей. Краткосрочные цели можно разделить на цели про­цесса и цели клиента. Цели процесса, обсуждавшиеся в этой главе ранее, представляют собой объективные задачи, такие как свободная вербализация, стимуляция работы клиента над с воей проблемой и поддержание оптимального уровня его тре­вожности. Цели клиента, напротив, сводятся к решению непо­средственно стоящих перед ним проблем: удовлетворение по­требности в информации, уменьшение беспокойства, снятие досаждающих ему симптомов, разрядка ситуативного напря­жения.

Некоторые из более специфических задач процесса состоят в том, чтобы найти ответы наследующие вопросы: 1. Что привело данного клиента к консультанту? 2. Какое значение имеют эти взаимоотношения для клиента? 3. В чем заключается важность проблемы для клиента? 4. Какова предыстория его проблемы и какими могли быть различные виды вознаграждения, подкреп­лявшие и усугублявшие данное поведение и данный конфликт? 5. Как клиент воспринимает цели процесса? 6. Каков потенциал для развития зрелого поведения у этого конкретного клиента с учетом ответов на предыдущие вопросы? 7. Какие пути к гене­ральным целям процесса представляются наиболее надежными? 8. Как помочь клиенту обрести логически последовательную, ос­мысленную систему отсчета, в которой он мог бы рассматривать свою проблему и благодаря которой мог бы достичь инсайта и решения проблемы?

Долгосрочные генеральные цели тесно связаны с социальными ценностями и с теми видами поведения, которые требуются для эффективного существования в среде американской культуры. Другими словами, эти цели обусловлены качествами теоретичес­кой модели той личности, которая, как представляется, соответст­вует стандартам западной культуры. Данное высказывание не под­разумевает, что психологическое консультирование или психоте­рапия обязательно ведут к пассивному приспособленчеству, к конформизму. Принципиальное значение придается развитиюлич-ности клиента и одновременной помощи ему втом, чтобы он осо­знавал социальную ответственность за свой вклад в функциони­рование, а возможно, и изменение окружающей культурной среды. Генеральные цели, соответствующие функциональной моде­ли зрелой личности, требуют следующих уточняющих положе­ний: 1. Хотя консультационный и психотерапевтический про­цессы преследуют одни и те же генеральные цели, консультиро­вание не стремится к такому глубокому уровню реорганизации, как психотерапия. 2. Психотерапия и консультирование могут считаться вполне успешными даже тогда, когда достигнуты не все рассматриваемые ниже цели. 3. И наконец, даже самые ус­пешные консультирование и психотерапия не создадут личности, которая жила бы согласно приведенным ниже критериям в любое время и при всех обстоятельствах.

Спонтанность

На рис. 12 была представлена модель личности индивидуума, возросшей спонтанности которого соответствовало заметное ис­тончение ригидных защитных оболочек. Спонтанность можно понимать как полную противоположность защиты. Роджерс [248] описывает это качество как «возросшую открытость для пережи­ваемого опыта». Переживаемый опыт перестает быть для клиента угрожающим. Его образ самого себя лучше совместим с тем, ка­ким его видят другие; поэтому ему нет нужды защищать себя так напряженно, как до начала консультирования.

С помощью психологических инструментов выявляются та­кие объективные показатели, как спонтанность. Тесты Рорша-ха, например, показывают, как спонтанность проявляется по мере спада показателей сдерживающего контроля, на место ко­торого приходит гибкость.

В результате снижения защиты клиент начинает лучше вос­принимать реальность, определяемую другими людьми. У него снижается ригидность восприятия и уменьшается потребность искажать или сужать восприятие в сторону иллюзий. Вот что говорит Роджерс:

«Он понимает, что не все деревья зеленые, не все мужчины — суровые отцы, не все женщины его отвергают, не всякая неудача доказывает его никчемность и т. п. Он способен принимать в новой ситуации факты, как они есть, а не искажать их, подгоняя под сложившиеся у него стереотипы» [248, р. 16].

Со спонтанностью тесно связано такое понятие как «толе­рантность к неопределенности». Комфортно существующей лич­ности не мешают ценностные и фактические конфликты, так же как и неопределенные ситуации. Такой человек в состоянии сохранять свою уверенность в неких рабочих гипотезах, времен­но отсеивая противоречащие им свидетельства. У него нет ма­ниакального стремления добиваться определенности во всем.

Еще один родственный термин, используемый Роджерсом,— это «расставание с маской». Успешные консультации приводят к отказу отложного фасада, от маски, от играемой роли. Клиент становится ближе к своему истинному «Я». В терминологии Юнга, «личина» сокращается. Один из клиентов Роджерса вы­разился так: «Я на самом деле не был честно самим собой, и, вообще говоря, даже не знал, каково мое настоящее "Я"; я просто играл какую-то фальшивую роль» [248, р. 11]. Следует под­черкнуть, что клиент сохраняет часть своих защитных механиз­мов и ролей. Консультанты отнюдь не пытаются стандартизи­ровать индивидуумов путем проведения психологических кон­сультаций. Они стремятся ктому, чтобы клиент научился ценить свою неповторимую индивидуальность, не боясь того, что цена за обладание этими уникальными качествами окажется для него слишком высока. Тем не менее, для клиента небесполезно будет осознать, что во многих отношениях люди, в сущности, одина­ковы. Они таят в себе сходные надежды, чувства, мысли, хотя из-за различий в своих ролях и свойствах «личины» нередко ка­жутся совершенно разными.

Жить «здесь и сейчас»

Эта фраза подразумевает стремление человека жить в каждый момент полной жизнью. Клиент должен стараться жить так, что­бы извлекать из каждого мгновения его гармонию, не пытаясь предвосхищать жизнь лавиной готовых ответов. Напротив, каж­дое мгновение для него по-своему ново; то, как он им распоря­дится — дело творческое и, следовательно, непредсказуемое. Его система ценностей, входящая в основу его личности, поможетему сделать верный выбор. Роджерс в своих размышлениях о «пол­ностью функционирующей личности» говорит, что такой инди­видуум «надежен, но непредсказуем» [252, р. 11 ].

У клиента по завершении психологического консультирова­ния или психотерапии нет ощущения, что дело сделано; наобо­рот, все только начинается. Словно бы он вышел на нужную дорогу, не зная в точности, что впереди, но все же чувствуя, что движется в верном направлении. Он пришел в более тесное соприкосновение с собственными чувствами и целями и стал луч­ше осознавать ценности и цели общества. При этом он не подхо­дит к новым ситуациям сригидно сформулированными структу­рами. Его личность характеризуется гибкостью, а защита — про­ницаемостью. Благодаря этому он способен на реально осуществимые модификации внутренних структур в каждой но­вой ситуации. Человек находит удовлетворение в ощущении, что он еще в пути и полностью пока не «состоялся».

Роджерс [252] в своих размышлениях о «полностью функцио­нирующей личности» указывает, что радость такому человеку приносит деятельность сама по себе, а не обязательно в качестве средства для достижения цели. В нашей американской культуре большое значение придается средствам достижения цели и, по нашему мнению, недостаточное — самим целям. Множество лю­дей, например, считают необходимым искать рационализацию для игры в гольф — она полезна для здоровья (подразумевая пре­бывание на солнце и на воздухе) — и не хотят признаваться, что игра приносит удовольствие сама по себе.

Доверие к себе

Клиент, успешно прошедший курс психотерапии, приобрета­ет определенные установки по отношению к самому себе, кото­рые могут быть охарактеризованы как «уверенность в себе» или «самоуважение» — это вера вто, что мы называем «его истинным "Я"». Он доверяет себе и своему суждению. Решая, какой образ действий избрать в каком бы то ни было вопросе, он не обязатель­но полагается на правила, на сентенции здравого смысла, на пред­писания, выдаваемые социальными институтами или Эмилией Пост (Эмилия Пост, 1873-1960, американская писательница, автор руководств по этикету. — Прим. перев.). Вместо этого он доверяется собственному суждению и делает то, что считает нуж­ным, — с учетом всех обстоятельств.

Последняя фраза — «с учетом всех обстоятельств» — добав­лена не случайно. Уверенный в себе и распоряжающийся собой индивидуум не станет действовать импульсивно или по прихо­ти. Как отмечает Адлер, он учитывает последствия. Он думает, например, о своей социальной ответственности. Он полагается на собственные внутренние подсказки, вместо того чтобы пол­ностью зависеть от внешней мотивации поведения. Он доверя­ет себе, а не только другим людям и социальным институтам.

Стесняющий контроль системы «Я» смягчается, и появляется больше возможностей для его модификации. Авторы понимают концепцию «совести» или фрейдовского «Суперэго» в качестве составной части системы «Я». Идущее от родителей раннее на­учение относительно социальных ценностей становится после успешного курсапсихотерапиидоступнейдля критического ана­лиза и изменения.

Авторы заимствовали у Роджерса [257, р. 8] иллюстративное сравнение натему о том, как может происходить у клиента процесс выработки доверия к себе и уверенности. Мы можем сравнитьлич-ностьс гигантским компьютером. Поскольку клиенттеперь вбольшей степени открыт для переживаемого опыта, ему доступно боль­ше данных о его нынешней ситуации, а также дополнительных данных из прошлого научения. Поскольку он теснее взаимодей­ствует со всеми факторами своего окружения, у него появляется лучший доступ кданным, поступающим изнутри и снаружи. Кли­ент способен правильнее оцен и вать и отбирать дан н ые, релевант­ные для решения стоящих перед ним проблем. Мы полагаем, что одна из причин составления ошибочных суждений заключается в том, что люди подключают данные, не связанные с нынешним контекстом, и отбрасывают данные, относящиеся к нему. Таким образом, люди, которые отбрасывают данные, относящиеся к нынешней ситуации, и действуют исходя лишь из воспоминаний и стереотипов предшествующего научения как из реальности, рискуют столкнуться с проблемами. Именно так возникает пред­взятость. И в обратном случае: люди, которые реагируют на ны­нешнюю ситуацию, не пользуясь преимуществами прошлого опыта, который, может быть, за счет вытеснения блокирован у них глубоко внутри бессознательной системы ядра, подвергают­ся такому же риску. Нынешние данные могут быть «набиты на перфокарты» в искаженной форме. В поисках наилучшего ответа на жизненные проблемы необходимы все имеющиеся достовер-

ныеданные.

Использование описанных нами преимуществ непринужден­ности и уверенности в себе не означает, что клиент полностью избежит ошибок. Можно, однако, предположить, что такой кли­ент будет исправлять ошибки, вызванные пропуском или иска­жением данных, без чувства вины и самобичующих защитных реакций. Умение доверяться собственным чувствам наряду со своим разумением и опытом дается достаточно трудно. Многие люди склонны ждать указаний от других, полагаться на кого-то еще, кто решит за них, что и как им делать.

Об умении выражать свои чувства — жить ими — говорят мно­гие авторы психологической литературы. Фромм [114], например, подчеркивает, что клиент «оживает» для своих чувств. Понима­ние своих истинных чувств, их выражение индивидуально и со­циально приемлемым образом — это добавочный психотера­певтический процесс бесцензурного эмоционального опыта, когда клиент весь обращается в свой гнев, свой страх или свою любовь. Этот опытлюбви и доверия к своему «Я» является одним из средств самореализации — превращения в подлинную личность.

Творчество!

 

Терапевты психоаналитического направления, особенно по­следователи Юнга, придают большое значение пробуждению твор­ческих способностей. Клиент способен лучше использовать свои подсознательные чувства, которые становятся его слугами, а не господами. Многое из вытесненного в подсознание может быть извлечено, оценено и понято. Проанализировав свои слабости и запреты, клиент можетосознатьсвой творческий потенциал. Зна­чительная часть психической энергии, прежде уходившей на за­щиту от импульсов подсознания, теперь поступает в распоряже­ние эго-системы, и индивидуум может найти для нее творческое применение. Маслоу[197] полагает, что такой творческий потен­циал дан всем людям от рождения, но они его утрачивают в про­цессе освоения в культуре. Творческие импульсы не обязательно относятся только к сфере искусств, таких как литература, музы­ка, живопись; они проявляются и в более скромных обстоятель­ствах обыденной жизни. Можно быть творчески настроенным клерком, рабочим, учителем или домашней хозяйкой.

Диапазон чувств

Знакомясь в течение долгого времени со своими глубинными чувствами, клиент приобретает такие качества, как более широ­кий диапазон чувств и более тонкую их дифференциацию. Он открывает для себя, что живет не просто в системе координатсво-ей эго-системы или рассудка, но способен также испытывать не­которые из чувств своей системы «Я». Он может отважно и радо­стно приступить к знакомству со многими своими неизведанны­ми чувствами. Мы снова процитируем наблюдения Роджерса на эту тему:

«Мне кажется, что клиенты, проделавшие большой путь в процессе психотерапии, живут в более остром контакте со своими чувствами боли, но еще в более близком — со своими чувствами восторга; что гнев ощуща­ется ими сильнее, но сильнее становится и их любовь; что они лучше зна­комы со страхом, но и с храбростью тоже. И причина, почему они могут жить такой полной жизнью — в более широком диапазоне чувств, — состо­ит в том, что у них есть эта основополагающая уверенность в себе как надежный инструмент для встречи с жизнью» [257, р. 13—14].

Иногда это явление называют «освобождением от эмоциональ­ной зажатости». Тем самым подразумевается способность испытывать чувства в более широком диапазоне без возникающей в связи с этим угрозы.

Браун [43] описывает еще один аспект жизни с расширенным диапазоном чувств. По его мнению, одной из целей психотерапии является помощь клиенту втом, чтобы он научился любить с боль­шей легкостью и ненавидеть с большей мудростью. Иногда при­ходят клиенты, способные выражать только позитивные чувства, поскольку выражать враждебные чувства им в родительском доме запрещали. Однако, по нашим наблюдениям, подавление выраже­ния негативных чувств имеет тенденцию вредно сказываться и на выражении позитивных чувств.

И наконец, снятие мучительной тревоги — критерий успеха психотерапии. Клиент освобождается от подтачивающего его силы чувства вины и от тревоги, так что прежние ощущения неуверенности и небезопасности сменяются большей стабиль­ностью и оптимизмом.