Социология как понимающая наука

Задачей эмпирической науки, каковой, по мнению М. Вебера, является социология, не может быть создание обязательных норм

* В данном разделе не рассматриваются подробно те социологические воз зрения М. Вебера, которые освещаются в разделе «Социология Макса Вебера».

и идеалов, на достижение которых должна быть ориентирована со циальная практическая деятельность. Вебер отказывается от прису щей Просвещению веры в миссию социальной науки, призванной указывать цели общественного развития. В отличие от О. Конта, К. Маркса и Э. Дюркгейма Вебер ограничивает социологию как практическую науку. Социология не является теоретическим осно ванием для мировоззрения или идеологии, она не формулирует це ли социально-исторического развития и не требует их реализации, она лишь оценивает то, насколько рационально что-либо делает ся, или указывает, как это следует делать. Вебер требует разделять «опытное знание» и «оценочные суждения», социальную науку и социальную практику.

Наличие и власть ценностных идей и ориентиров в соци альной жизни на протяжении всей истории были и продолжают оставаться весьма значительными. Наука должна давать знания, которые помогут человеку понять значение того, к чему он стре мится, позволят ему осознавать те цели, которые его привлекают, в их взаимосвязи и значении. Сделать это можно посредством вы явления идей, лежащих в основе той или иной конкретной цели, посредством анализа ценностных суждений действующих субъ ектов.

Кроме того, научное рассмотрение оценочных суждений со стоит не только в том, чтобы способствовать пониманию постав ленных целей и лежащих в их основе идеалов, но и в том, чтобы научиться критически судить о них. Это критическое суждение должно состоять в проверке того, насколько в поставленной ин дивидом цели отсутствует внутренняя противоречивость идеалов и средств их реализации.

Однако Вебер постоянно подчеркивает, что судить о зна чимости этих идеалов и ценностей — это не дело эмпирической науки. Решение вопроса о причастности к каким-либо ценнос тям — личное дело каждого человека. Наука должна лишь довести до сознания человека тот факт, что всякое действие, как и бездейс твие, приводит в итоге к решению занять определенную ценност ную позицию. Сделать же выбор — это задача личного этического или мировоззренческого выбора каждого, а не проблема опытного знания. «Судьба культурной эпохи, — пишет М. Вебер, — «вкусив шей» плод от древа познания, состоит в необходимости понимания того, что смысл мироздания не раскрывается исследованием, ка ким бы совершенным оно ни было, мы сами призваны создавать этот смысл, что «мировоззрения» никогда не могут быть продуктом развивающегося опытного знания и, следовательно, высшие иде алы, наиболее нас волнующие, во все времена находят свое выра жение лишь в борьбе с другими идеалами, столь же священными для других, как наши для нас»[471].

Эмпирическая наука, упорядочивающая эмпирическую дейс твительность, не может научить тому, что человек должен делать, она указывает только на то, что он может, что он хочет и как он может что-либо сделать. Научному исследованию прежде всего доступно рассмотрение используемых человеком средств для ре шения поставленной цели. Социальная наука оценивает лишь то, насколько рационально что-либо делается, она указывает, можно ли осуществить то или иное действие, а если можно, то как надо это делать. Она не определяет истинность целей и идеалов, не уста навливает их иерархию и не указывает на необходимость следовать тем или другим. В этом и состоит веберовский принцип свободы от оценки, который позволяет социологии не утратить своей научно сти и не стать основой какой-либо идеологии или масштабного социального проекта, претендующего на воплощение.

Расхождение с предшествующей социологической традици ей находит продолжение и в решении Вебером вопроса о природе социальной действительности. Для Вебера сфера социальной дейс твительности — это сфера смыслов и ценностей, а не сфера жест кой материальной необходимости, как, например, в марксизме или структурном функционализме органицистского типа. Социология, будучи эмпирической наукой, не является, однако, позитивной на укой, такой как физика, хиция или биология. Социология — это одна из наук о культуре, она имеет дело со смыслами, значениями и ценностями, а не с природными объектами. «"Культура", — пишет Вебер, — есть тот конечный фрагмент лишенной смысла мировой бесконечности, который, с точки зрения человека, обладает смыс лом и значением»[472].

, Вебер формулирует трансцендентальную предпосылку всех наук ' о культуре. Она состоит в понимании того, что мы являемся людь ми культуры и обладаем способностью и волей, которые позволяют нам сознательно занять определенную позицию по отношению к миру и придать ему смысл. Каким бы этот смысл ни был, он ста новится основой наших суждений о различных явлениях совмест ного существования людей и заставляет нас относиться к ним как к чему-то обладающему значением.

Формулируя трансцендентальную предпосылку наук о культу ре, Вебер определяет тем самым, во-первых, природу социальной реальности как сферы смыслов и осмысленного человеческого по ведения и, во-вторых, методологию социального познания как ме тод понимания. Позитивной разработке этих проблем Вебер пред посылает критику предшествующей социологической традиции.

Прежде всего Вебер подвергает критике точку зрения «натура листического монизма», как он называет методологическую пози цию естественнонаучного познания и предшествующей социоло гии, принявшей эту позицию. Для «натуралистического монизма» существенным в явлениях может быть только «закономерное», т.е. общее, а «индивидуальное», т.е. частное, может быть принято во внимание только в качестве иллюстрации к закону. Познание в рамках натурализма ориентировано на установление закономерных связей, к постижению и выявлению которых можно прийти по средством объективного (свободного от ценностей) и рационально го (свободного от случайностей) метода. Этот метод обеспечивает монистическую картину действительности в виде некоей «системы понятий, метафизической по своей значимости и математической по форме» [473]. Эта позиция, как подчеркивает Вебер, характеризует естественные науки со времен древних греков. Натуралистический предрассудок весь XIX век господствовал и в науках о культуре. Приверженцы этого предрассудка в науках о культуре исходят из того, что мы постоянно переживаем связи человеческих действий в их непосредственной реальности и поэтому можем, как они по лагают, прояснить их с аксиоматической очевидностью и открыть таким образом лежащие в их основе «законы». Формулирование непосредственно очевидных законов есть единственная, по их мне нию, форма познания, а построение системы абстрактных понятий и формальных положений, аналогичных тем, которые существуют в естественных науках, — единственное средство духовного гос подства над многообразием общественной жизни.

Вебер категорическим образом отвергает этот подход. Он счи тает абсолютно бессмысленной идею, будто целью, пусть даже от даленной, наук о культуре должно быть создание замкнутой систе мы понятий, в которой действительность можно будет представить в некоем окончательном членении и из которой она затем опять может быть дедуцирована. Это невозможно в силу смысловой и ис торической природы культурной действительности. Вебер пишет: «Бесконечный поток неизмеримых событий несется в вечность.

Во все новых образах и красках возникают проблемы культуры, волнующие людей; зыбкими остаются границы того, что в веч ном и бесконечном потоке индивидуальных явлений обретает для нас смысл и значение, становится «историческим индивидуумом». Меняются мыслительные связи, в рамках которых «исторический индивидуум» рассматривается и постигается научно.... Система наук о культуре, даже просто в качестве окончательной и объектив но значимой фиксированной систематизации проблем и областей знания, которыми должны заниматься эти науки, — бессмыслица. Результатом подобной попытки может быть лишь перечисление многих, специфически выделенных, гетерогенных и несовмести мых друг с другом точек зрения, с которых действительность яв лялась или является для нас «культурой», т. е. значимой в своем своеобразии»[474].

В ситуации «хаотичности», текучести, подвижности, исто ричности и «многопричинности» культурной действительности единственным средством внести в нее определенность, «зафик сировать» ее является процедура отнесения к ценности, которая и становится основным средством познания в социальных науках, моделью каузального объяснения. Отнесение к ценности стано вится основным средством познания, поскольку в сфере культуры любое индивидуальное событие определяется множеством самых разнообразных причин, а в самих вещах, как подчеркивает Вебер, нет признака, который бы позволил вычленить из них единственно важную часть.

Порядок в этот хаос вносит только то обстоятельство, что ин тересной для нас и имеющей смысл и значение является в каждом случае лишь часть индивидуальной действительности, та часть, что соотносится с ценностными идеями культуры, которые мы в дан ный момент прилагаем к действительности. Только определенные стороны действительности, которым мы приписываем общее куль турное значение, представляют для нас познавательную ценность 'и являются предметом социологического объяснения. «Что стано вится предметом исследования, — пишет М. Вебер, — и насколько глубоко это исследование проникает в бесконечное переплетение каузальных связей, определяют господствующие в данное время и в мышлении данного ученого ценностные идеи»[475]. Отнесение дейс твительности к ценностным идеям, придающим ей значимость, выявление и упорядочение окрашенных этой значимостью компонентов действительности — это и есть социологическое исследова ние. Социологию интересует качественная окраска событий, к тому же в ней речь идет о роли духовных процессов, «понять» которые в сопереживании — совсем иная задача, чем та, которую решают естественные науки с помощью точных формул. Вебер считает, что интерпретирующее объяснение по сравнению с объяснением, ос нованным на наблюдении, отличается большей гипотетичностью и фрагментированностью полученных посредством «понимания» выводов, но тем не менее именно оно является специфическим методом социологического познания.

Отправным пунктом интереса в области социальных наук слу жит действительная, т.е. связанная с индивидом и его действием, структура окружающей нас социокультурной жизни в ее универ сальной связи и становлении. Любое функциональное, отправля ющееся от целого конструирование понятий, принятое в позити вистской социологии, служит лишь предварительной стадией ана лиза, польза и необходимость которого очевидны для Вебера, но собственно социологическое эмпирическое исследование всегда начинается с вопроса о том, какие мотивы заставляли и застав ляют отдельных «функционеров» и членов данного «сообщества» вести себя таким образом, чтобы подобное сообщество возникло и продолжало существовать. Такой подход естественным образом предполагает, что объектом исследовательского интереса не может быть некое целое, например класс, нация и т. п. Объектом интереса может быть только осмысленное индивидуальное, человеческое действие, соотнесенное с ценностными идеями.

Вебер, очевидно, практически зеркально переворачивает методологическую позицию в социологии в сравнении с естест вознанием и позитивистской социологией. Целью исследования является не нахождение общих законов, а понимание и объяснение индивидуального человеческого действия. Однако это не означает, что социология отказывается от цели выявления закономерностей социального мира или от построения каузальных связей. Вебер ра дикальным образом пересматривает принцип каузального объясне ния в социологии, а также само понятие закона.