Социология в системе нравственных наук. Взгляды на общество

Первые пять книг «Системы логики» служат как бы введением к последней, шестой книге, посвященной «логике нравственных наук», в которой Милль обосновал систему нравственных наук. В эту систему он включил психологию, экономику[140] и социоло гию.

Основополагающей в составе нравственных наук Милль счи тал эмпирическую психологию, или науку о человеческой природе, которая ищет основные единообразия (контовские «законы при роды») в области духовных и умственных явлений. Эта важность эмпирической психологии в системе общественных наук — естест венное следствие методологии ученого, согласно которой все мето ды познания (в том числе прямой, обратный и комбинированные дедуктивные методы) способны давать новое знание лишь пос тольку, поскольку они способны восходить к индукции. Именно психология, по Миллю, возможна как образцовая индуктивная наука, тогда как общественные науки неизбежно приобретают дедуктивный характер, пытаясь объяснить разновидности соци ального поведения конкретных людей с помощью общих законов, найденных индуктивно.

Ближе всего к психологии, по Миллю, находится основанная на ней этология, которая дедуктивно выводит законы формиро вания характеров и их формы из различных комбинаций общих психологических законов с конкретными физическими и психи ческими обстоятельствами, что и придает характерам индивидуаль ный оттенок. «...Этология будет обозначать ту зависящую от пси хологии науку, которая определяет, какого рода характер получится

(в зависимости от этих общих законов) при наличности известного ряда физических и психических обстоятельств»[141].

Переходный к социологии, частный вид этологии — «поли тическая этология», или наука «о причинах, определяющих наци ональный характер, присущий всякому народу или эпохе»[142], — это по сути некая разновидность социальной психологии, учение о национальном характере. Общая психология в совокупности с индивидуальной и национальной этологиями, создает основу для дедуктивного построения той общей «науки об обществе», которую _:нМилль называл общей социологией.

;. Дедуктивное движение мысли от «абстрактной» индуктивной науки психологии к «конкретным»[143] общественным наукам допол няется встречным индуктивным движением «от истории», которая дает социологии материал для размышлений в виде «эмпирических обобщений», извлекаемых из наблюдений за действительным хо дом развития человеческих обществ.

Социология лишь осуществляет постоянную проверку исто рических обобщений психологическими и этологическими зако нами: «История, при разумном ее изучении, дает эмпирические законы общества. Задача же общей социологии заключается в том, чтобы проверить эти законы и связать их с законами человеческой природы посредством дедукций, показывающих, что таких имен но производных законов и надо было ожидать в качестве следс твий тех основных законов»[144]. Тем самым социология превращает «простой эмпирический закон» в истинный закон природы, «закон научный», т. е. общезначимый, которым можно пользоваться «для предсказания будущих событий»[145].

Таким образом, социология для Милля — промежуточная (между психологией и «номотетической» историей) контрольная дисциплина, связывающая традиционные интересы общественной мысли с новыми послеконтовскими «эволюционными» взглядами на законы смены исторических состояний и свойства общества. Контрольная функция социологии — предохранять от ошибок как некритической экстраполяции эмпирических наблюдений на все человечество и всевозможные социально-исторические ситуации, так и чистой спекуляции о реальном поведении человека в обществе на базе одних лишь теоретически выведенных свойств человеческой природы.

Все общественные явления суть явления человеческой приро ды, а законы общественных явлений не могут быть ничем иным, как только законами действий и страстей людей. Тем самым Милль допускал существенную психологизацию общественно-историчес ких законов развития и деятельности человека и вследствие это го социологии как науки. Следует отметить, что это была одна из первых и наиболее ясно выраженных тенденций «психологизма»: в социологии, который стал ее разветвленным направлением к < концу XIX в.

Милль хотел сохранить стабилизирующую общественное сознание концепцию человеческой природы, признавая, однако, изменчивость последней и привлекая для научного объяснения исторического усложнения человеческого поведения результаты ассоциативной психологии своего времени (в первую очередь свое-; го отца. Джеймса Милля). Но он также понимал, что самая лучшая психология — не спекулятивная и дедуктивно-нормативная, как. старая психология многочисленных «естественных состояний», а его — индуктивно-ассоциативная все равно не сможет дать удов летворительных объяснений всех конкретных случаев обществен ного поведения, с которыми ежедневно сталкивается любой по литик и рядовой наблюдатель общественной жизни. Знания лишь основных мотивов человеческого поведения, безусловно, недоста точно для объяснения постудков людей в конкретных социальных ситуациях, когда на них воздействует множество разных людей, косвенные моменты, обычаи и пр.

Поэтому, если саму мысль о необходимости связывания всех обобщений исторического масштаба с законами человеческой при роды Милль позаимствовал у Конта, то вопрос о предшественнице и.базе для социологии он решил в пользу психологии (в то время, как Конт отвел эту роль биологии).

«Психологизация» общественных явлений во многом предо пределила представления ученого об обществе в целом.

Для Милля общество — это механический агрегат, сумма от дельных личностей. Закономерности общественной жизни он сво дил к законам индивидуальной человеческой природы. «Законы общественных явлений, — отмечал Милль, — суть... законы актив ных и пассивных проявлений людей, объединенных в обществен ном состоянии. Но люди и в общественном состоянии остаются

людьми, а потому и их активные и пассивные проявления остаются подчиненными законам индивидуальной человеческой природы... В общественной жизни люди обладают лишь такими свойствами, которые вытекают из законов природы отдельного человека и мо гут быть к ним сведены. Сложение причин есть всеобщий закон общественных явлений»[146].

Ту роль, которую в механизме играет принцип равновесия, в биологии выполняет анатомическая структура, а в социологии — «организация порядка». Умственное совершенствование состав ляет основу человеческого развития. Движущей силой в истории человеческого рода всегда была сила убеждений и умозрения.

: у От отдельных, самостоятельно мыслящих личностей исходят импульсы, побуждающие стремиться ко всему великому. Поэтому Милль резко осуждал «социократию» Конта, неприемлемую для него уже только потому, что она поглощает человеческие индиви дуальности. Милль твердо придерживался принципа либерального индивидуализма.

' В отличие от «холиста» и «реалиста» Конта Милль тяготел к социологическому «номинализму» и верил, что «социальные за коны» поведения людей в основном удастся свести к законам по ведения отдельных индивидов: «Соединяясь в общество, люди не превращаются в нечто другое... Они обладают лишь такими свойс твами, которые вытекают из законов природы отдельного человека и могут быть к ним сведены»[147].

Милль не без основания полагал, что при обобщении взаимо действий неоднородных сознаний возникают определенные мето дологические трудности, которые он пытался преодолеть статис тической трактовкой законов человеческого поведения.

Поскольку действия людей суть результат совместного вли яния общих законов человеческой природы и конкретных обсто ятельств ее проявления, плюс частных особенностей человечес ких характеров, то объяснение этих действий будет успешным постольку, поскольку удастся найти способ отделения всеобщего, закономерного от частного и случайного. При соблюдении извес тных условий (главное из них — достаточное число наблюдений) это обеспечивает статистика, ибо в больших массивах и совокуп ностях (популяциях) случайные отклонения взаимно «нейтрали зуются» и вычисляется общая тенденция. Разумеется, статисти ческие, вероятностные закономерности не позволяют предвидеть

поступки отдельных людей или даже отдельных групп в конкрет-; ных обстоятельствах, но зато выявляют тенденции или направлен; ния социального изменения в достаточно крупных массах людей. Статистическое суждение, всего лишь вероятное в отношении no-J ведения случайно выбранного индивида, приобретает достовер-; ность закона в отношении характера и коллективного поведения масс.

В то же время Милль предупреждал, что не следует переоце-ч нивать законодательный потенциал статистических тенденций- даже подтвержденных по всем правилам науки. Их совокупный? результат все равно трудно предсказать в точности, и на их базе не; удается установить сколько-нибудь значительное число суждений,; истинных для всех обществ без исключения, т. е. настоящих унш '"• версальных законов. Вывод Милля относительно предсказательной силы социологического знания категоричен: «...социология, как система априорных дедукций, может быть наукой лишь тенденций} \ а не положительных предсказаний».

Однако это искупается тем, что знание, недостаточное для=; предсказания, может быть весьма ценным в качестве руководства _; для практики. ••;•';>

Среди проблем общества, которые должна в первую очередь рассматривать социологическая наука, Милль выделял и генетик ческое изучение черт человеческой природы, которые делают возу можной совместную жизнь в общественном состоянии; и изучение; разновидностей межличностных отношений в зависимости от ха рактера общественного cojosa и состояния общества; и нахождение; естественного исторического порядка, в каком состоянии общества \ сменяют друг друга, соответственно изменяя типичные для эпохи: характер и поведение человека, и т.п.;

' Однако особый объект социологической науки —- состояние; общества. Состояние общества — это одновременное состояние /всех значительных социальных фактов или явлений (например,; уровень знаний, умственной и нравственной культуры всего обще- j ства и отдельных классов; состояние промышленности, богатство и его распределение и т. д.). «Состояния общества подобны различу ным... возрастам живого тела: это состояния не отдельных органов^ или функций, но организма в целом»[148]. •.•{••;

Для изучения состояний общества ученый заимствует термины; социальной статики и социальной динамики Конта. «Социальная;; статика» (по Миллю) определяет «условия устойчивости общественного союза» и есть «теория взаимодействий между одновре менными социальными явлениями». Соответственно «социальная динамика» занимается «единообразиями последовательности» и есть «теория общества, рассматриваемого в состоянии прогрессив ного дв ижения»[149].

,;; В связи с этим Милля интересовал вопрос о том, как разви вается общество и возможен ли прогресс человечества. Милль был убежден, что идея прогресса содержится во всяком научном пред ставлении об общественных явлениях, и, более того, он надеялся на; открытие законов прогресса и на их великую практическую зна чимость. «Основная задача социальной науки заключается в отыс кании законов, согласно которым всякое данное состояние обще ства вызывает другое, следующее за ним и замещающее его»[150]..;•;.••;: Согласно концепции Милля, человечество способно к дви жению от варварства к цивилизации. Это движение вперед имеет различные формы и различную скорость в разных типах общества, хотя не исключен и определенный порядок прогресса. Однако необходимо знать, что должно быть сделано, чтобы человеческий род получил возможность продолжить путь к следующей стадии цивилизации.

Так, если использовать собственно исторический метод, то можно определить состояния, через которые люди должны пройти на пути к прогрессу. Это легко сделать, когда идет речь о менее ци вилизованных обществах, моделью для которых служат общества более цивилизованные. Однако трудности возникают тогда, когда необходимо определить, что нужно уже достаточно цивилизован ному обществу, чтобы продвинуться вперед, на новый уровень, Которому нет ни примеров, о котором нет ясных представлений. Эта «брешь» может быть восполнена за счет «идеала», полученного путем дедуктивного вывода из сущности человеческой природы и теории этики.

_;;; Следует отметить, что еще в относительно молодом возрасте Милль сформулировал определенную концепцию для решения этой проблемы. Так, он различал два базовых состояния общества: естественное и переходное. Естественное состояние — это то, в котором обществом управляют те люди, которые наиболее всего пригодны для управления. В переходном состоянии для власти луч ше подходили бы те индивиды, которые ей реально не обладают. Естественное состояние имеет тенденцию «быть подтачиваемым»

за счет появления новых лидеров; борьба между старыми и новыми лидерами ведет общество к переходному состоянию, которое затем ^; трансформируется в естественное состояние. И хотя, как это может • показаться, впоследствии Милль отказался от такого рода анали- • за, его своеобразный след остался в дальнейших размышлениях; ученого: никакое состояние общества не будет являться удовлет ворительным, если те, кто лучше всего подходит для управления им, не будут наделены реальной властью¹.

Милль в целом находил верным закон «трех стадий» Конта» который произвел на него значительное впечатление. Так, он счи? тал совершенно правильным, что развитие человеческого рода про шло через теологическую и метафизическую стадии и в настоящее время находится на позитивной стадии. (Сам Милль предпочитал; называть ее экспериментальной стадией.) /, i

Если обратиться к тому, что же конкретно Милль понимал в качестве действительной причины социального прогресса, то труд_т но дать однозначный ответ. •;

По мнению ученого, на каждой стадии цивилизации могут: быть созданы определенные условия, которые дадут «толчок» следующей стадии. Так, в силу последовательного порядка смены социальных состояний «главнейшие условия жизни каждого поко-: ления» обусловлены причинами, скрывающимися «в фактах жизни непосредственно предшествующего поколения»[151].;

Однако наличие условий для прогресса еще не означает, что: сам прогресс будет иметь место. Продвижение общества вперед на; деле происходит за счет идей, примеров морального и интеллек- \ туального руководства выдающихся личностей. Эти выдающиеся: личности формируются обычно лишь в условиях свободы, тем са мым именно свобода становится необходимым условием прогрес- '• са. Таким образом, вслед за Контом Милль находил, что «развитие_; [152] всех сторон, жизни человечества зависит прежде всего от развития::.умственной жизни людей, т. е. от закона последовательных изме нений в человеческих мнениях»[153]. "

Всякому значительному прогрессу в материальной цивили зации предшествовал прогресс в знании, и предвестниками важ ных социальных перемен были существенные изменения в образе мыслей общества.

:; _:и; Рассуждения Милля предельно просты: прогресс зависит от развития новых идей; новые идеи развиваются лишь как оспарива-юшие старые, или общепринятые идеи. Поэтому прогресс возмо-ден только тогда, когда есть свобода спорить и оспаривать сущест вующие представления и предлагать альтернативные. В то же время Милль понимал, что «оспаривание» существующих представлений Является определенной угрозой стабильности общества[154]. п: Другой вопрос, которым задавался Милль, — это вопрос о меете определенного общества в истории. Милль не сомневался в /том, что современные ему общества Западной Европы и США яв ляются цивилизованными: по отношению к ним можно выделить менее цивилизованные и совсем нецивилизованные общества. Признаком цивилизованности любого общества является наличие ответственного правительства и хорошее развитие научного зна ния. В целом Милль был склонен полагать, что мерой «продвину-тости» общества служит уровень его интеллектуального состояния, а будущий его прогресс напрямую связан с продолжением развития научного знания, особенно в области социальных наук[155].

Социально-политические взгляды. Учение о морали. Рассуждения о свободе

: _: Деятельность Милля относится к эпохе бурного роста капита лизма и связанных с ним либеральных преобразований в Англии: проведения парламентских реформ, утверждения свободной тор говли, демократизации самоуправления. В «Основаниях полити ческой экономии» (1848), «Размышлениях о представительном правлении» (1861), в трактатах «О свободе» (1869) и «О подчине нии женщины» (1861) Милль выступает как апологет либеральной демократии и сторонник умеренных социальных реформ.;!,:•: Сам Милль относил себя к социалистам. Он осуждал систему частной собственности и наемного труда, порождающую зависи мость рабочих от капиталистов и вражду между ними[156].

Однако на самом деле, считая частную собственность «неот чуждаемым и священным нравственным правом», он был верен именно либеральным принципам. Отрицательные стороны капи талистической системы хозяйствования, как полагал"ученый, не связаны необходимым образом с существованием частной соб ственности. Поэтому главной целью стремлений при нынешнем состоянии человеческого развития должно быть «не низвержение системы личной собственности, а ее улучшение и доставление пол ного участия в ее выгодах каждому члену общества»[157].

Но как это согласовать с учением классиков политической экономии о неизменности экономических законов буржуазного общества?

Чтобы разрешить возникшее противоречие, Милль разделил экономические законы на два принципиально отличных друг от друга вида: законы производства и законы распределения. Первые относились к социальной «статике», вторые — к социальной «ди намике».

По Миллю, «законы и условия производства имеют характер истин, о каких говорят естественные науки. В них нет ничего, за висящего от воли, ничего такого, что было бы можно изменять»[158].

Иначе обстоит дело с законами распределения. «Распределе ние — дело человеческого учреждения. Когда явились вещи, то люди, или как частные лица, или как общество, могут поступать с ними, как захотят. Они могут отдать их в распоряжение кому им угодно и на каких им угодно условиях»[159].

Таким образом, по мнению ученого, справедливое распреде ление продуктов вполне возможно и в современном буржуазном обществе. Необходимы лишь соответствующие реформы. Здесь, по мнению Милля, могут помочь кооперативные и профессиональные союзы'с их пропагандой «справедливости и самоограничения».

' Вмешательство государства в экономическую жизнь общества Милль не считал невозможным или нежелательным, однако пред лагал ограничить его сферой распределения (сфера производства товара должна регулироваться естественным путем). Используя индивидуализм, свободу и прогресс общества в качестве свое образных стандартов, он признавал преимущества неавторитарной государственной интервенции в форме поддержки частного бизнеса или соревнования с ним в том случае, когда существует опасность монополии. Однако согласно Миллю, хотя организация общества на коммунистической основе способствует повышению уровня жизни рабочего класса в целом, это не стоит того ограни чения свободы, которое станет ее неизбежным результатом.

В интерпретации современной ему общественной системы Милль был противником классового подхода. Классовый интерес как капиталистов, так и пролетариев он считал эгоистическим. Его путь —- пропаганда гуманистических принципов, нравствен ное воспитание.

В этой связи значительный интерес представляет учение Милля о морали, которое во многом составляет основу его социально-по литических взглядов. Так, Милль отличает общественные, или «нравственные», науки от этики или морали, которая относится к области «искусства» («практической деятельности»).

Милль считал ложной точку зрения интуитивистов, утверж давших, что различие между правильным и неправильным дейс твием, между верным и неверным моральным принципом очевид но, и доказывал правоту «индуктивной школы», согласно которой «добро и зло, равно как истина и ложь, суть вопросы наблюдения и опыта».

Милль определял нравственность как совокупность правил «для руководства человеку в его поступках, через соблюдение ко торых доставляется всему человечеству существование, наивоз можно свободное от страданий и наивозможно богатое наслажде ниями, — и притом не только человечеству, но... и всякой твари, которая только имеет чувство»[160].

Этика Милля принципиально отличается от этики Бентама не только количественной, но и качественной оценкой наслаж дений. «Было бы... — пишет Милль, — совершенной нелепостью утверждать, что удовольствия должны быть оцениваемы исклю чительно только по их количеству, тогда как при оценке всякого другого предмета мы принимаем во внимание и количество ка чество»[161].

С этой точки зрения Милль отдает предпочтение умственным, духовным наслаждениям (высшего порядка) перед сугубо чувствен ными наслаждениями (низшего порядка).

Вслед за Бентамом ученый утверждал, что принцип пользы или счастья сознательно или бессознательно всегда играл решаю щую роль в образовании нравственных доктрин. Однако счастье, по мнению Милля, — это не только жизнь в удовольствии без боли, это жизнь в удовольствии высшего порядка, возможно, далее ценой перенесенных физических страданий и жертв.

Если Бентам делал акцент на личном интересе, то Милль предпочитал альтруизм. Под влиянием прогресса культуры и вос питания у человека формируется чувство солидарности и единства своих интересов с интересами других людей. И именно те мораль ные действия, социальные или индивидуальные, более оправдан ны, которые дают счастье наибольшему числу людей.

Важно отметить, что основные выводы этической концепции ученого имели существенное значение для обоснования им своих социально-реформаторских планов.

Во-первых, общества, в которых люди добиваются удо вольствий высшего порядка, являются более прогрессив ными.

Во-вторых, культивирование стремления к удовольствиям вы сшего порядка требует социальной свободы; и только свободное общество может быть истинно цивилизованным.

Наконец, люди могут лучше сосуществовать именно тог да, когда они стремятся к высшим наслаждениям, поскольку у них развиваются такие черты характера, которые способствуют наилучшей форме политической организации.

Наука — высшее достижение интеллектуальной жизни — тре бует, чтобы люди были истинно моральными существами. Поэтому правительства несут ответственность за обучение своих граждан удовольствиям высшего порядка. Моральное обучение, привно симо ли оно правительством или частными лицами, является обя занностью хорошего общества. Это обучение должно прививать ся человеку не лишь как ищущему удовольствие животному, а как прогрессивному существу.

Безусловно, индивид главенствует над государством. Но это не тот индивид, каков он есть сам по себе, а хорошо обученная личность в правильно организованном обществе. Однако такая точка зрения вовсе не означает, что ученый пытался навязать один-единственный образец человеческой жизни, который бы служил универсальной моделью для всех людей. Он хотел доказать то, что существует огромное число вариантов проявления человеческого потенциала, и общество должно создать условия, в которых каж-

дый человек мог бы свободно развивать присущие ему таланты и делать их доступными всему человечеству.

_:,, Милль был убежден, что активное участие индивидов в об щественной жизни с точки зрения морали превосходит пассив ную покорность. Поэтому правительство, которое «вдохновляет» граждан к активному участию в делах общества, лучше (несмотря на те проблемы, которые могут возникнуть вследствие этого) пра вительства, которое принуждает людей лишь к пассивному подчи нению указам правящих групп (даже при их кажущейся моральной справедливости).

,, Согласно точке зрения ученого, непосредственная задача на стоящего времени — смягчение социального неравенства. Однако социалистические теории, делавшие ставку на классовую борьбу, ненависть и насилие, Милль отвергал. Будучи поборником рефор мы, он предлагал, например, ограничить право наследования, что бы не допустить разрыва между собственностью и трудом[162]., Милля можно отнести к приверженцам базирующейся на мо дели представительного правления развитой демократии, которая дает «необходимый опыт» и способствует «высокому и гармонич ному» развитию индивидуальных способностей. По мнению уче ного, представительное правление — не просто лучший, а идеаль ный образец осуществления власти, эта форма правления может и должна быть установлена во всем современном мире.

Вместе с тем Милль считал ошибочной трактовку предста вительного правления как правления представителей народа. Функции правительства, как функции исполнительной, законо дательной и юридической властей, предполагают активность, тре бующую наивысшей квалификации, которая есть лишь у хорошо обученных индивидов и которую обычные люди попросту не име ют. Другими словами, Милль был сторонником правительства экс пертов. Простые люди, не способные править сами, все же могут контролировать поступки и действия правительства в интересах народа посредством периодически избираемых депутатов. Так, для Милля представительность — это не правление, а способ действия людей, чтобы контролировать правительство.

Парламент (в качестве выборного репрезентативного органа) должен быть своеобразным контролером правительства в интере сах людей. М'илль рассматривал такой парламент главным образом как совещательный орган, как «конгресс мнений». Содержащий простую выборку от каждой группы общества, он в целом апеллирует к мнению народа, поэтому функция такого органа — изучение чаяний и нужд народа.

Таким образом, «представительная демократия» в трактовке Милля предполагает правление экспертов под контролем предста вителей народа, ибо бесконтрольная демократия сродни тирании или абсолютной монархии.

Специфические предложения Милля относительно реформы представительного правления можно рассматривать как попыт ку облегчить установление профессиональной демократии. Без профессионализма сложные проблемы правления в свободном обществе не могут быть решены. Без демократии нет правитель ства, способного защищать права граждан. Милль находил, что традиционная концепция демократии основана на неадекватном понимании мажоритарного закона. Если демократия означает уп равление всеми (путем выбора большинства), то основные цели демократии тем самым нивелированы, поскольку меньшинство¹, не имеющее представителей, не будет уверенным, что его права защищены. Большинство же будет в том положении, когда оно может преследовать «нехорошие» интересы[163].

Так, например, Милль опасался, что репрезентативный ор ган, представляющий главным образом интересы рабочего класса^ поставит вопрос о частной собственности состоятельных лиц, что в конечном счете нанесет удар всей национальной экономике.

Поэтому правление большинства исходя из интересов только большинства — это такое же правительство неравенства и приви легий, как и правление привилегированного меньшинства в ин тересах этого меньшинства. С другой стороны, истинная демок ратия — это правление всех, так как все должны быть равноценно представлены. В действительности, если следовать рассуждениям Милля, существует лишь система «ложной демократии», кото рая подразумевает возможное частичное отсутствие голосов тех в- мажоритарной партии, кто противостоит избранному кандида ту, и полное «непредставительство» голосов тех, кто голосовал за партию, которая проиграла выборы. В отсутствии эффективной оппозиции большинству в репрезентативном парламенте правя щая группа формируется из посредственных и некомпетентных людей.

Расширение существующей системы парламентского пред ставительства приводит к появлению «правительства посредствен ностей». Истинная же демократия, подчеркивал Милль, — это правление всего народа, которое на деле сводится к правлению большинства. Этим нарушается равенство и в пользу господству ющего класса, который получает воз-можность проводить эго истическое, классовое законодательство. Если же править станет рабочий класс, это также окажется ложной демократией, которая приведет к новому варианту эгоистического, классового законо дательства[164].

. Милль предлагал правовые нормы, сводящие к минимуму эти недостатки демократии. Речь идет о том, чтобы обеспечить дейст вительно пропорциональное представительство. Так, он полностью одобрял проект реформы избирательной системы, выдвинутый в 1855 г. Т. Герром. Суть его такова.

;,.ч_: Делением числа избирателей на число мест в парламенте получают норму представительства. Каждый кандидат, набрав ший минимальную норму, должен получить место в парламенте. Голосовать можно за кандидатов, выдвинутых в любом округе. Подсчет осуществляет единая избирательная комиссия в масш табах всей страны. Чтобы голоса не пропадали, избиратель может указывать в бюллетене несколько имен кандидатов, четко обоз начая при этом (путем нумерации) порядок предпочтения. Если кандидат, поименованный первым, уже набрал необходимое коли чество голосов, голос переходит ко второму кандидату и т.д. То же происходит и в том случае, когда кандидат, названный первым, проваливается. Теоретически проект Герра—Милля способен обес печить действительно пропорциональное представительство и ин тересы меньшинства. Однако сложность проекта, а возможно, и стремление большинства сохранить свои привилегии исключали попытки его реализации на практике[165]. _:.

Для обеспечения прав меньшинства Милль готов был пойти на нарушение принципа равенства. Он считал разумным, чтобы люди, по своим интеллектуальным качествам более пригодные для руководства, обладали не одним голосом, а несколькими (на пример, неквалифицированные рабочие должны иметь всего один голос, квалифицированные — два голоса, высококвалифициро ванные — четыре, а мастера и профессионалы — пять или шесть голосов); в этом случае к власти будут приходить профессиональ ные политики и члены образованной элиты[166].

Милль не без оснований опасался, что голоса представите-; лей наиболее образованных слоев общества будут растворяться «в потоке голосов от низкоквалифицированных слоев», т.е. свое образная «тирания большинства» (Токвиль) будет продуцировать невежество и конформизм, и потому стремился сохранить свободу для личности, уберечь ее от тирании не только государственной власти, но и общества[167]. =

Как еще помешать превращению демократии в угрозу для сво боды человека? Милль считал эту проблему одной из важнейших, и именно ей была посвящена его знаменитая книга «О свободе»,;.,

Милль определяет индивидуальную свободу как право граж-, данина на автономию во всем, что не причиняет обществу вреда, требующего ответных защитных мер. Он выделяет три вида, или компонента, личной свободы.

1. Свобода совести в самом широком смысле слова, т.е. свобо да мысли, чувства, мнения относительно всех предметов, как практических, так и спекулятивных, как научных, так и нравственных и теологических. Предполагается возможность выражать и распро странять (публиковать, пропагандировать) свои идеи.

2. Свобода выбора в преследовании той или иной цели, т.е, свобода действовать, устраивать жизнь по своему усмотрению.

3. Свобода объединения с другими индивидами, т.е. возможность действовать с ними сообща для достижения какой-либо цели. _:;

Согласно концепции Милля, свобода мысли и слова, свобода жить, как хочется, и свобода объединений требует, чтобы каждый индивид, группа индивидов, правительство и народные массы воз держивались от вмешательства в дела, мысли и действия любой личности. Это основной принцип свободы.

Однако такое невмешательство, если его рассматривать абс трактно, в действительности сделает существование правительс-' тва и упорядоченное общество невозможными. На самом деле это анархический принцип. Милль уточнял его в своих дальнейших практических выкладках, поясняя, что только мысль должна быть абсолютно свободной, а свобода индивидуальных действий может быть ограниченна в целях общественной безопасности.

Милль утверждал, что каждый индивид «принадлежит сам себе» и что он объект социального контроля только в целях защитьг самого себя от окружающих. Индивид — это сюзерен по отно шению к самому себе, а общество — это сюзерен по отношению _к действиям индивида, которые могут повредить другим людям. Мысль индивида — это часть труда, и тем самым этот принцип требует, чтобы общество устанавливало контроль над ним[168]..•;•;•;-•• Публичное выражение какой-либо частной мысли, как счи тал Милль, попадает в отличную категорию (например, действие). Он соглашался с тем, что на деле так и получается в некоторых отдельных случаях, но в целом он все же верил, что и действие требует такой же абсолютной свободы, как и мысль, по следующим причинам.

-.'•.к- Во-первых, действие тесно связано с мыслью, так что конт роль над действием на самом деле становится контролем над мыс лью.

;:•-... Во-вторых, требовать установления права на ограничение сво боды действий — это то же самое, что требовать права на запрет выражения мнения в обществе, что предполагает непогрешимость тех, кто накладывает ограничение.

Милль настаивал на том, что никто не может легитимно пре тендовать на непогрешимость, и, следовательно, никто не может легитимно требовать права подавлять любое мнение. Необходима абсолютная свобода дискуссий. Непопулярное мнение может быть верным, если индивиды, общество извлекут из него уроки. Даже если диссидентские точки зрения будут всецело ложными, общество все равно выиграет, позволяя им быть выраженными. Общество должно быть бдительным: любая, даже самая верная точка зрения обречена на то, чтобы стать окостеневшей догмой, если ее время от времени не пересматривать, — таков основной вывод ученого.

Интересно рассмотреть и подход Милля к проблеме ограни чения свободы действия. Суть его в следующем. Так, свобода пуб личной дискуссии в обществе предполагает, что сама дискуссия должна проводиться цивилизованно и сдержанно. Те, кто не при нимает правил игры, не имеют таких прав, они могут удерживаться тем же путем (как и те, чьи действия ущемляют других в обществе). Имплицитный принцип здесь таков: до тех пор, пока дискуссия остается дискуссией, ей должна быть предоставлена абсолютная свобода, но, когда для нее существует угроза превратиться в дейс твие, она должна рассматриваться как действие.

Действия, по мнению М'илля, не должны иметь равноценную с мнениями свободу. Действия, наносящие вред другим, следует ограничивать. Милль очень опасался, как бы это правило не соста^-вило основу для подавления свободы действия. В целом бремя до казательства о вреде свободы действия лежит на обществе, однако, чтобы показать, что индивидуальное действие является вредным, в свою очередь индивид должен доказать, что он не причиняет ущерба. Опасность ущерба от кого-либо, если индивид достаточно зрелый (обученный), не является почвой для вмешательства пра вительства. При определенных обстоятельствах индивид должен быть осужден, но не принужден.

Главной целью социального развития должно стать «обеспе чение всех людей полной независимостью и свободой действия». Это подразумевает специальную свободу удовлетворять вкусы и включаться в занятия, так же как и свободу ассоциаций, — все то, что подразумевает, что оно не ущемляет других. Путем само обучения «быть добродетельными» индивиды в обществе станут использовать свою свободу для морального и интеллектуального развития; если они в этом преуспеют, то смогу