Идеологический пиар в фашистской Германии

Власть старается наиболее эффективно использо­вать каналы наиболее массовой коммуникации. В фа­шистском Рейхе таким каналом было радио. Исключи­тельное значение придавалось военным сообщениям. Вот как об этом пишет Р.Э. Герцштейн («Война, которую выиграл Гитлер». Смоленск, Abba, 1996. С.- 235-236).

«Прерывались все программы. Сообщение предваря­лось коротким призывным звуком фанфар, после чего следовала бравурная «Прелюдия» Листа. Затем диктор читал военное коммюнике, содержащее сведения об очередном германском триумфе. Когда диктор закан­чивал чтение, специальное сообщение завершалось пением маршевой бравурной песни. Это могла быть, например, «Мы маршируем по Англии», одна из са­мых популярных в 1940—1942 годах. Эти специальные сообщения начались во время норвежской операции и продолжались в 1941 году, воспевая великие победы вермахта в России».

Геббельс пришел в негодование, когда один из ил­люстрированных еженедельников поместил снимок, как велась запись фанфар на магнитную ленту. Он считал, что это могло привести к утрате торжественно-зага­дочной атмосферы, и пригрозил виновникам, что отправит их в концлагерь.

Значимыми были не только отдельные сообщения. Планированию подлежала стратегия коммуникации.

«Геббельс сознавал, что люди слушают радио для успокоения, отдыха и для того, чтобы просто послу­шать музыку с тем же интересом, с каким они слуша­ют известия с фронтов. Еще в 1934 году министр своим указом постановил, что после сильнейшего эмоцио­нального воздействия, которые слушатели получили после партийного съезда в Нюрнберге, радио в тече­ние нескольких недель должно передавать легкую му­зыку. Программы, задуманные как наставление массам, должны быть, конечно, содержательными, но не слиш­ком уж дидактичными, а «добрый немецкий разго­вор» должен оказаться полезным для отдыха».

Контекст обусловливал и ограничения на содержа­ние радиопередач. Однако требования, исходящие «сверху», и требования низов иногда расходятся.

«Несмотря на свои изысканные вкусы, Геббельс поощрял устремления работников радио без конца пе­редавать немецкую маршевую музыку. Эти агрессивные марши в период предстоящих великих побед и пред­стоящих выступлений нацистских бонз, по-видимому, должны были встряхивать наиболее апатичных сограж­дан, но их полное несоответствие ситуации, сложив­шейся в Германии после Сталинграда, делало переда­чи просто бессмысленными».

Значение кинохроники как средства политического пиара до начала Второй мировой войны понимали и в гит­леровской Германии. Хотя ее население не было в большин­стве своем безграмотным, хронику все смотрели с не меньшим интересом, доверяя ей.

Схожесть режимов в СССР и Германии подчеркивала и одинаковость видеосюжетов. В обеих странах чисто одетые рабочие с энтузиазмом трудились на заводах и стройках, руководители постоянно были среди простого народа, а армии демонстрировали грозную технику и пре­красную выучку.

 

Режим тирании

Даже при деспотическом правлении — тирании — есть место пиару. Наполеон говорил: «На штыках мож­но прийти к власти. Но сидеть на них невозможно».

Не случайно известные в истории правители-тира­ны (Наполеон, Сталин, Гитлер, Чингисхан, Тимур (Тамерлан) и др.) вызывали у современников ужас, смешанный с благоговением. Разве не результатом пиар-акций является создание многими диктаторами мне­ния в народе, что он, диктатор, «не знает» о беззако­ниях, творимых его подчиненными?

Несмотря на разнообразие исторических и соци­альных условий разных эпох, есть то общее, что об­легчает тиранам, диктаторам создание своего при­влекательного образа в народе. И известно оно было давным-давно. Вот что мы находим у Фомы Аквинского (XIII век н.э.):

«Чтобы сохранить тиранию, надо умертвить самых могущественных и богатых людей, потому что подоб­ные люди смогут восстать против тирана благодаря своему авторитету.

Необходимо также избавиться от знающих и, уче­ных людей, потому что благодаря своим знаниям они могут найти средство погубить тиранию. Не следует даже терпеть школ ни других сообществ, при помощи которых можно изучить науки, потому что ученые питают склонность к великому и благодаря этому мужественны и великодушны, а подобные люди легко восстают против тиранов. Чтобы сохранить тиранию, тираны должны устроить так, чтобы их поддан­ные обвиняли друг друга в преступлениях и устраива­ли внутренние смуты, чтобы друг преследовал друга и чтобы возникали раздоры между бедным людом и богачами, а также разногласия между богачами. Дей­ствительно, в этом случае у них благодаря их разно­гласиям будет меньше возможностей восстать.

Следует также сделать подданных бедными для того, чтобы им благодаря этому стало труднее вос­ставать против тиранов. Надо установить подати, то есть большие и многочисленные налоги, потому что таким образом можно вскоре сделать подданных бед­ными.

Тиран должен также возбуждать войны между сво­ими подданными и даже между иностранцами, для того чтобы они не могли задумать ничего против него. Царства сохраняются с помощью друзей, но тиран не должен доверять никому, чтобы сохранить свою ти­ранию».

Вам это ничего не напоминает?

Следующая мысль Фомы Аквинского имеет прямое отношение к пиару:

«Для сохранения тирании тиран не должен казать­ся своим подданным жестоким. Действительно, если он будет казаться им таким, то станет ненавистным, а это может побудить их восстать против него.

Он должен добиться уважения благодаря какой-нибудь выдающейся добродетели, потому что добро­детели подобает всяческое уважение, и если он не обладает этим превосходным качеством, то он дол­жен притвориться, будто им обладает.

Тиран должен вести себя так, чтобы его поддан­ные думали, будто он обладает некой выдающейся добродетелью, которой у них нет, и из-за которой они относятся к нему с уважением. Если он не обла­дает добродетелями, то пусть поступает так, чтобы они думали, будто он таковыми обладает».

Может, и это вам что-нибудь напоминает?

 

 

Информационные войны

Взять в плен армию противника

лучше, чем ее уничтожить.

Одержать сотню побед в сражениях —

это не предел искусства.

Покорить противника без сражения — вот венец искусства.

Сунь-Цзы (Трактат «Искусство войны»).

Наряду с объективными причинами поражения СССР в «холодной войне» (экономического, идеологическо­го и другого характера) были и субъективные. Прежде всего — недооценка военно-политическим руководством СССР роли и значения информационных факторов.

В начале 80-х годов роль информационно-психоло­гического воздействия на население страны в системе национальной безопасности США резко возросла. Сра­зу же после прихода в Белый дом президент Р. Рейган выдвинул свою концепцию стратегии национальной безопасности, состоящей из четырех компонентов: дип­ломатического, экономического, военного и инфор­мационного.

При Рейгане информационное воздействие стало принципиально иным. Началась эра глобальной борьбы за овладение сознанием народов с использованием но­вейших информационных технологий на основе коор­динации деятельности всех государственных структур. При Рейгане государственные органы стали во все боль­шей степени использоваться в качестве координацион­ных и направляющих центров информационно-психо­логического воздействия на людей и целые народы. Центральную роль в процессе координации деятельно­сти таких структур США стал занимать Совет нацио­нальной безопасности (СНБ). В доктрине «Психологическая пропаганда и национальная безопасность» СНБ классифицируется как центральное звено в системе психологических операций наряду с Госдепартаментом, Пентагоном, ЦРУ, а также ЮСИА. На сегодняшний день 70% мировых коммуникаторов — американские.

Упор на информационный компонент был сохранен и в последующем. Безусловно, скоординированная дея­тельность структур (государственных, общественных коммерческих), осуществляющих информационно-пси­хологическое воздействие, принесли свои плоды. США сейчас доминирует в мировом информационном про­странстве. Преодоление монополии США потребует немалого времени и огромных затрат. Соединенные Штаты десятилетиями целенаправленно готовили свою информационную базу и накопили достаточно большой опыт в данной сфере.

 

Информационное оружие

Чем большими информационными возможностями обладает государство, тем вероятнее (при прочих рав­ных условиях) оно может добиться стратегических преимуществ. В этом контексте становятся понятной оценка военно-политическим руководством США ин­формации как стратегического ресурса и объяснимы­ми причины постоянного увеличения ассигнований на создание информационного оружия, развитие и со­вершенствование информационных технологий. Так, если в 1980 году на их создание и приобретение затра­чено около 8 миллиардов долларов, то в 1994 году — уже свыше 25 миллиардов. Причем затраты на приоб­ретение информационных технологий стали основны­ми в военно-политических программах США.

Термин «информационное оружие» начали исполь­зовать в американских военных кругах в 1991 году, пос­ле окончания войны в Персидском заливе, когда явно обозначились преимущества и эффективность такого оружия.

К числу первых официальных документов Пентаго­на по этой проблеме можно отнести директиву МО США ТЗбОО.1 от 21 декабря 1992 года под названием «Информационная война». В 1993 году в директиве Ко­митета начальников штабов № 30 уже были изложены основные принципы ведения информационной войны. И, наконец, в 1997 году было дано следующее ее определение: «Действия, предпринятые для достижения информационного превосходства в интересах националь­ной стратегии и осуществляемые путем влияния на информацию и информационные системы противни­ка при одновременной защите собственной информа­ции и своих информационных систем».

В директиве намечались основные задачи по подго­товке к подобного рода войнам. В 1995 году вышел Устав ВС США по информационной войне, а в Националь­ном университете обороны была завершена подготовка первой группы специалистов в этой области.

За последние десять лет общая доля расходов США на информатику и подготовку к информационной войне воз­росла в три раза и достигла 20 % военного бюджета. Как считают специалисты, по мере развития информа­ционной техники и коммуникационных технологий «горя­чие войны» будут все более вытесняться и уже вытесня­ются «холодными», в которых решающую роль играет информационное оружие.

В конце 1998 года Комитет начальников штабов ВС США издал документ — «Доктрина проведения ин­формационных операций» (Joint Doctrine of Information Operation). В нем впервые официально подтверждался факт подготовки США к проведению наступатель­ных информационных операций. Ранее представите­ли Пентагона всегда подчеркивали оборонительную направленность мероприятий США в информацион­ной сфере.

Новым документом предусматривается возможность проведения наступательных информационных опера­ций не только в военное, но и в мирное время. При этом представители США, комментируя эти поло­жения, утверждают, что наступательное информаци­онное оружие будет использоваться при полном со­блюдении соответствующих международных норм и Договоров. Однако на сегодняшний день подобные меж­дународные соглашения либо отсутствуют, либо на­ходятся на ранних стадиях проработки. Предложения - МИД России Организации Объединенных Наций по правовому регулированию мировой информационной сферы встретили жесткое сопротивление США.