Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Ювенализация и прогресс культуры
Под ювенальностью в биологии подразумевают феномен неотении. «Эволюционные изменения, состоящие в сохранении инфантильных признаков, известны под названием неотении…».[63] В области сознания неотения (ювенализация) приводит к частичному восстановлению соотношения между индивидуальным и коллективным его разделами, специфичными для детства. Изучая эволюцию мыслительной деятельности в процессе онтогенеза, Ж. Пиаже пришёл к заключению, что ребёнок размышляет эгоцентрически, даже когда он находится в обществе других детей или взрослых. Последним же присущ социальный тип сознания, т. е. они мысленно обращаются к другим людям даже тогда, когда остаются наедине с собой. Иначе говоря, детский и взрослый периоды жизни различаются ориентацией мысли: в первой фазе доминирует интроспективное сознание, сосредоточенное на собственном Я, во второй – экстраспективное мышление, вектор которого направлен в противоположную сторону, т. е. обращён на окружающих. Едва ли нуждается в доказательствах утверждение, что миссия культуротворчества достается людям с особым типом психики, сближающим их с детьми, а именно – творчески одарённым (и «лирикам», и «физикам»). Именно художникам, поэтам, артистам, учёным часто присущи откровенно ювенальные черты характера. Многие из них сами признают за собой психологическую неустойчивость, ранимость, склонность к эгоизму и капризам. При всём том, они отличаются повышенной впечатлительностью, развитым воображением, предрасположенностью к игровому поведению и, нередко, ярко выраженным честолюбием. Иными словами, их психологический тонус пребывает в пограничной зоне между условной нормой и безусловной патологией. Но как раз это состояние неустойчивого равновесия самым эффективным образом активизирует их творческую и исследовательскую активность, поскольку их сознание относительно свободно от уз традиций коллективных представлений. Роль честолюбия в развитии культуры обычно недооценивается. Между тем, по силе стимулирования творческого процесса с ним не сравнятся никакие особо тонкие и возвышенные побуждения, о которых с таким энтузиазмом рассуждают люди искусства и науки. Тем не менее, в силу общепринятого и какого-то странного уничижительного лицемерия на упоминание о, по сути дела, главном источнике их вдохновения наложено табу. И если в артистической среде на его нарушение смотрят сквозь пальцы, то в мире науки сохранение обета молчания на сей счёт полагается признаком хорошего тона. Но природа берёт своё. Что уж говорить о деятелях малого или среднего калибра, если гениальнейший И. Ньютон весьма и весьма ревниво оберегал свои приоритеты в области математических, физических и химических изысканий от притязаний на них со стороны коллег. Позволив себе не согласиться с Ф. Достоевским, К. Марксом и О’Генри, замечу, что не любовь и не звонок к обеду двигают горами, а предвкушение славы заставляет содрогаться горы.
Либидо, безусловно, занимает в жизни каждого индивида более чем заметное место, ведь, в конце концов, оно контролирует воспроизводство человеческого рода. Но, несомненно, сильно преувеличивают те, кто, подобно З. Фрейду, приписывает ему решающее значение в эволюции культуры. Пальцев одной руки хватило бы для перечисления примеров ключевой роли этого инстинкта в политической, хозяйственной или социальной истории (включая и развитие искусств) какой угодно цивилизации. Разумеется, любовь к Беатриче послужила для Данте неисчерпаемым источником поэтического вдохновения. Да, безусловно, любовь к Лауре озаряла творчество Петрарки. Но та же злокозненная природа, обеднив сексуальную жизнь Леонардо и Микеланджело, не помешала им истово служить собственному самоутверждению и загадочно прекрасному назначению человека. Не Эрос и даже не Арес руководили действиями Александра Македонского, Цезаря и Наполеона, а безмерное тщеславие, ставившее их, как им казалось, едва ли не вровень с богами. Во всяком случае, нельзя не признать, что на многих своих современников, да и на ход истории вообще, они действительно оказали влияние, сопоставимое с «божьим промыслом», «судьбой» или «провидением». Фрейд доказывал также, что большинство психопатологий развивается на почве неудовлетворённости инстинкта либидо, обусловленной цензурой культуры. Сомнение в достоверности этого вывода вызывают два обстоятельства. Во-первых, сравнимая, если не более жёсткая, чем культурная у человека, цензура на удовлетворение либидо широко распространена у гаремных животных: морских слонов, котиков, диких лошадей, оленей и т. д. Но никто ещё, кажется, не изучал поведенческие и физиологические аспекты последствий у животных-самцов, потерпевших поражение в схватке за самок. Согласно законам естественного отбора, они должны, в конечном счете, приводить к элиминации абсолютных аутсайдеров. Следовательно, не исключено, что культура не усиливает, а как раз наоборот, смягчает и гасит последствия неудач на «эротическом фронте». Она даёт человеку возможность сублимировать свою жизненную энергию в культурную среду, следовательно, она лечит, а не калечит. Во-вторых, вопреки многолетним усилиям самого Фрейда и его последователей доказать широкую распространённость патологии, известной как Эдипов комплекс, она остаётся довольно редким и экзотическим видом невроза. (К тому же его попытки толковать связь Эдипова комплекса с культурными феноменами на примере Леонардо да Винчи не вызывают ничего, кроме недоумения и скуки.) Зато почти в каждой клинике для умалишённых можно встретить очередного «Наполеона» или другого великого человека.
Не в Эдипов, а в Геростратов комплекс – вот во что чаще всего выливается психопатология людей творческого склада, обуреваемых непомерным честолюбием, но обделённых талантами, востребованными их эпохой. Их трагедия состоит в том, что их предложение не находит спроса у времени. Поучительный пример массового невроза на этой питательной почве даёт российская действительность: перепроизводство работников научно-техни-ческих специальностей, оказавшихся нынче не у дел, привело к тому, что многие из них нашли выход в создании новой псевдонауки – этиологии. Демонстрируя свой интерес к изучению разнообразных паранормальных явлений, последняя покровительствует астрологии и эзотерике, не брезгует также и мистикой. При этом она не допускает в рядах своих апологетов никакой взаимной критики, способной ранить их чувствительные души, но зато позволяет каждому из них претендовать на значимость, сопоставимую с Ньютоновой или Эйнштейновой.
Демократизация культуры Очевидно, что развитие культуры происходит тем необратимей и плодотворней, чем полнокровнее и насыщеннее палитра потоков, образующих её течение. Потому и не случайно, что начало персонализации культуры положили эллины, универсально одарённые во всех областях творчества – от поэзии и архитектуры до философии и механики. Они же заложили основы демократических тенденций в искусстве, постигнув секрет нахождения прекрасного как в возвышенном и героическом, так и в приземлённом и обыденном. Они сумели не только сформулировать некие эталонные образцы красоты человеческого тела и духа, но и привлечь интерес к тому уникальному и специфическому, что составляет неповторимую индивидуальность личности. Развивая эти традиции, современная культура развивается в направлении умножения разнообразия жанров, стилей, целых направлений и разделов искусства и науки. Она создаёт виртуальный мир, для многих подчас более осязаемый, а главное – приемлемый, чем естественный мир природы и общества. Этот «дубликат» действительности образует тот защитительный резервуар, в который вытесняется и в котором разряжается то асоциальное, что пребывает в человеке в виде инстинктов, грозящих конфликтами между ним и другими членами социума. Сопереживая интриге трагедии или драмы на страницах романа или на экране, человек имитирует и моделирует своё соучастие им, восполняя и освежая остроту ощущений, избегая при этом реальной опасности как для себя, так и для окружающих. В связи с этим вечная тема и загадка жизни – её начало и насильственный конец (Эрос и Танатос) обретают в искусстве почётное, привилегированное положение. В нём, однако, находится место не только моделированию пограничных ситуаций, но и поиску человеком своего истинного лица, своего альтер эго в неэкстремальном контексте бытия.
С другой стороны, высокая культура перестаёт быть уделом избранных и достоянием элит. Корректируя фокус группового сознания в духе требований времени, она переносит внимание последнего с героя, стоящего над «толпой» и обладающего особыми правами и привилегиями, на рядового человека с его безусловной приверженностью моральным законам гуманизма. Мало того, она всё отчётливее отказывает в предпочтении первому в пользу второго, стремясь выявить даже в герое человеческое начало. И общество в целом уже не может не считаться с новыми нравственно-аксеологическим приоритетами. Тем самым культура демократизирует коллективный менталитет и социальные отношения: вспомним роль Э. Золя в «воспитании» французского национального самосознания на примере дела Дрейфуса. Иначе говоря, культура вообще и искусство в частности – вопреки выводам Маркса и Фрейда – способствуют не отчуждению человека, а становлению личности. Следует, правда, заметить, что дегероизация и деэлитизация искусства ассоциируется у некоторых с её вырождением и упадком. Убеждать их в обратном бессмысленно – всегда находятся те, кто собственное творческое бесплодие пытается прикрывать эстетским высокомерием.
|
|||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-04-26; просмотров: 300; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.227.239.9 (0.014 с.) |