Критерии для оценки адекватности интерпретаций

Как полагает Шафер [265], при использовании проектив­ных техник консультант, интерпретирующий результаты тес­тов, должен помнить о различии между обоснованностью и оп­рометчивостью. По нашему мнению, тот же самый принцип применим и к психотерапевтическим интерпретациям. Шафер рассматривает шесть критериев оценки адекватности тестовых интерпретаций, которые приводятся ниже. Эти критерии пред­ставлены в адаптированном для терапевтических интерпрета­ций виде.

1. У интерпретации должно быть достаточно подтверждений. Обычно бывает нецелесообразно предлагать интерпретацию раньше, чем станет очевидной определенная тенденция в рас­суждениях клиента. Должны иметь место несколько высказываний, которые подтверждают гипотезу, лежащую в основе ин­терпретации. Например: «Вы к настоящему времени высказали несколько положений, которые подразумевают, что вы стараетесь что-то доказать. Не можетли быть так, что...».

2. Глубина интерпретации должна быть соответствующей. Под глубиной понимается степень соотнесения интерпрета­ции с предысторией клиента или степень раскрытия глубоко­го бессознательного материала системы ядра. Глубокие интер­претации обычно предлагаются во второй половине психоте­рапевтического процесса, когда накоплен достаточный материал, чтобы интерпретация была оправданной. Кроме того, взаимоот­ношения терапевта и клиента должны быть достаточно хорошо выстроены, чтобы избежать той психической травмы, которую может повлечь за собой глубокая интерпретация. Глубокие интер­претации обычно не предлагаются в консультационных взаимо­отношениях, однако являются важной частью глубокой психоте­рапии. Вот пример: «Ваши сны и те переживания, которое случа­лись у вас в прошлом, как и в самое недавнее вреьш — они наталкивают на мысль, что вы отказываетесь признать женст­венные аспекты своей личности».

3. По мере возможности следует конкретно указываМь на прояв­ления интерпретируемой тенденции в поведении. Вряд ли целесооб­разно просто выдвигать интерпретацию, без подтвевкдений, ко­торые клиент мог бы обнаружить в собственном поведении. Когда консультант в состоянии указать клиенту на такие /видетельства, которые тот не может отрицать, гораздо больше шансов, что ва-лидность интерпретации станет для клиента очеви/ной. Чем глуб­же интерпретация, тем труднее ее предложить клиенту. Консультант легко может интерпретировать защитные тенденции и в состоянии привести пациенту множество примеров в подтверждении этой проблемы. Однако интерпретировать поб} вы заметно труднее. Примером на ранних тического процесса может быть такое высказь в данной ситуации ведете свои дела с опрех стью — то есть вы загоняете себя в рамки дс писания. Вы согласны?». На поздних стадиях психотерапевтического процесса пример может быть таким: «Не видите ли вы связи между стремлением вашей матери очень рано приучить вас самостоятельно ходить в туалет и вашей нынешней склонностью все делать «как положено» и быть сверхдобросовестным?».

4. Следует оценивать интенсивность интерпретируемой тенденции. Шафер [265] предлагает пятиступенчатую шкалу для оценки интенсивности интерпретаций консультанта: экс­тремальная (интенсивная); сильная (явная, заметная); уме­ренная; слабая (легкая); незаметная. Такая схема может по­казаться противоречащей предыдущим нашим утверждени­ям о том, что интерпретация всегда должна быть гипотетической. Но всегда существует вопрос: «А насколько гипотетической?». Когда интерпретация подтверждается до­статочно надежными свидетельствами, психотерапевт, по-видимому, окажется нечестен сам с собой, если не выдвинет свою интерпретацию с определенной долей уверенности. Бо­лее того, консультант должен проводить различие между дан­ными, которые предполагают логическую интерпретацию, и собственными интуитивными чувствами, с которыми связан авторитетный характер интерпретации. Первый вариант вы­глядит более оправданным для ссылок на него в самой интер­претации. Вот пример: «Вы уже не раз упоминали о некоторых своих поступках по отношению к вашему отцу, свидетельст­вующих, что вы испытываете к нему сильную неприязнь, хотя вы не говорили о таких чувствах».

5. Интерпретируемой тенденции должно быть отведено кон­кретное место в соответствии с иерархической структурой лич­ности. Шафер различает «цепочечные» интерпретации и «иерар­хические». Первые предлагаются без стремления динамически связать их друг с другом, как можно видеть в следующем приме­ре: «Кажется, вы человек, который характеризуется высокой враждебностью. В то же самое время вы человек очень тревож­ный, и вы делаете много такого, что оказывается неэффектив­ным».

При интерпретации иерархического типа стараются синте­зировать данные, получая хорошо известную клиническую схе­му, например: «Вы испытываете сильные чувства враждебности, от которых пытаетесь защитить себя с помощью навязчивой потребности сохранять близость к родному дому. Поскольку вы не в состоянии таким путем полноценно сдерживать свои враж­дебные чувства, они у вас выражаются через очевидную тревож­ность». Как указывает Шафер, приписывание данным места в иерархии предполагает в качестве отправной точки иерархичес-куютеориюличности, подобную той, что рассматривалась в главе 2. Интерпретация тогда может начинаться с периферии и дви­гаться к центру или vice versa по следующему образцу:

Побуждение (Бессознательное) Защита — Адаптация (Сознательное)

Установки (Сознательное) Ценности — Самоидентификация

(Концепция«Я»)

 

6. Следует различать адаптивные и патологические аспекты интерпретируемой тенденции. Интерпретация должна подчер­кивать адаптивные достоинства, а не только патологические стороны тенденции клиента. Как указывает Шафер, одна и та же тенденция может иметь одновременно адаптивные и пато­логические аспекты. Вот примеры: «Из-за неспособности при­знать свою враждебность вы внешне выглядите мягким и доб­рым, но, с другой стороны, из-за этого вы не умеете настоять на своем и превращаетесь в святошу, что так злит окружающих», «Ваше стремление уклоняться от трудностей помогает вам куль­тивировать свой художественный дар, но, с другой стороны, из-за этого вы не доверяете окружающим».

Общие методы интерпретации

Гипотетический подход. Консультанты недирективного на­правления часто критикуют консультантов директивного на­правления, поскольку считают, что интерпретации у них дог­матические и не отличаются тонкостью. Это досадное заблуж­дение, ведь даже самый директивный консультант обычно выдвигает свои интерпретации в виде предположений, а не же­стких сентенций. Он не говорит, что «дело обстоит именно так», а, скорее, «кажется, дело обстоит так» или «похоже, так обстоит дело в вашем случае». Этот метод сходен с техникой «пробного анализа» у Робинсона [246], в которой консультант предлагает свежий подход к проблеме.

Свободные ассоциации. Важно, особенно на ранних стадиях интерпретации, чтобы консультант оставался с клиентом, а не уходил слишком далеко вперед. Консультант не должен созда­вать впечатление, будто бы он частный сыщик, пытающийся украдкой наблюдать, ставить диагноз и влиять на клиента. Одна из главных его целей — помочь клиенту самому сформулиро­вать интерпретацию. Достигается это в ходе процесса раскре­пощения мышления клиента, так что новые взаимосвязи становятсядля него очевидными. Раскрепощению способствует по­ощрение большей свободы ассоциаций у клиента. Например, консультант подсказывает клиенту: «Говорите все, что вам придет в голову», «Продолжайте, пожалуйста», «Не старайтесь быть по­следовательным и логичным», «Просто упомяните одну-две клю­чевых особенности», «Выскажите это, даже если это кажется вам слишком смутным и незначительным».

Свободные ассоциации являются фундаментальной техникой психоанализа, которая была введена еще Фрейдом. Салливан, од­нако, отмечает, что «попытки рассказать пациентам, что означают свободные ассоциации, как и старания побудить пациентов за­няться ими, могут оказаться настоящей проблемой» [295, р. 83]. Согласно его рекомендациям, лучший способ решить проблему — продемонстрировать эту технику клиенту, добившись от него пото­ка ассоциаций по конкретному вопросу, который естественно воз­ник в ходе беседы, и накоторый клиент не знает ответа. Когда кон­сультант попросит клиента сделать ряд произвольных высказыва­ний в связи с данным вопросом, это зачастую становится убедительной демонстрацией рассматриваемого метода. Пример может быть таким:

Коне: Похоже, вас затрудняет этот вопрос о значении того влияния, которое ваша мать оказала на вас. Допустим, вы попробуете произнести слово «мама», а потом будете в стремительном темпе говорить все слова, которые только придут вам в голову. Понимаете?

Кл.: Вроде бы, да... Мать — приятная — мягкая — много делает — глупо — психи — дураки — да чтоб ее.

Коне: Вас действительно обижает, что она так много вещей делала за вас, и все-таки вы ее любите?

Такое раздробление и ассоциирование идей часто выявляет взаимосвязи, о которых клиент, возможно, не имел ни малей­шего представления. Когда свободные ассоциации затрагивают некие значимые аспекты, тогда консультант опять может уско­рить процессы реинтеграции, применяя несколько опережаю­щие интерпретации, скажем, в виде вопросов. Вот пример: «Итак, наш разговор навел вас на мысль, как похожи ваше преж­нее отношение к своим родителям и ваши чувства в данный момент?». Одна из целей консультанта состоит здесь в том, что­бы переходить к другим уровням мышления клиента, указывая на параллели и контрасты, как это описывалось нами в разделе о технике отражающей интерпретации.

Кардинальная цель всех консультантов — помочь клиентам в осуществлении самоинтерпретаций. К инсайтам должен прихо­дить клиент, а не консультант.

Карпман [162] разработал метод самоинтерпретации, который назвал «объективной психотерапией». В этом случае клиент дает консультанту предварительные данные о себе, на основании ко­торых консультант формулирует вопросы. С этими вопросами клиент уходит домой, чтобы написать ответы, включая в них про­читанный им материал. Когда клиент приходит снова, они с кон­сультантом обсуждают написанное и осуществляют его дальней­шую интерпретацию. На основе такого обсуждения формируется дополнительный набор вопросов. В определенные моменты про­цесса консультант дает клиенту интерпретационные меморанду­мы, к которым клиент делает письменные комментарии.

Поскольку здесь используется так много письменного мате­риала, метод Карпмана, очевидно, предъявляет повышенные требования к клиенту в отношении его интеллекта, желания сотрудничать и настойчивости. Нами он рассматривается в каче­стве вспомогательного способа привлечь клиента к участию в ин­терпретационном процессе. Однако польза этого способа в ко­нечном счете будет зависеть от адекватности интерпретаций — как со стороны консультанта, так и со стороны клиента — и от профилактической оценки, не будет ли этот высокоинтеллек­туальный подход подкреплять интеллектуализированную защи­ту клиента.

Формулировка интерпретаций. Формулировки являются важ­ным аспектом интерпретаций. Предполагается, что консультант должен подбирать для формулировок «мягкие» выражения, под­разумевающие гипотетичность, а не уверенность, например: возможно; не думаете ли вы; может быть; вы считаете; я подо­зреваю; не согласитесь ли вы; нельзя ли сказать, что... Такие тщательно подобранные слова способны минимизировать со­противление.

Торн [303, р. 301] приводит еще несколько фраз, уместных в формулировках интерпретаций и предложений: «Не согласитесь ли вы с таким мнением...»; «И если это так, то...»; «Как вы отне­сетесь к...»; «Имеет смысл...»; «Вы считаете это единственным решением...»; «Как сказал однажды Бенджамин Франклин...».

Лучшие интерпретации формулируются на основе собственных выражений и терминов клиента. Консультанту не обязательно в точности повторять слова клиента, однако он должен придержи­ваться такого же общего стиля и концептуального уровня.

Торн [303, р. 302] приводит неприемлемые фразы, часто встре­чающиеся в критике сделанных интерпретаций: «По-моему, вы должны...»; «Единственное, что вам остается, это...»; «На вашем месте я бы...»; «Сейчас я расскажу вам, что вам делать...»; «Су­ществует только один способ сделать это...»; «Я хочу, чтобы вы сделали следующее...»; «Есть более эффективный способ это сделать...»; «Вы должны попытаться сделать...»; «Если вы этого не сделаете, сами потом будете жалеть...».

Небезопасность консультанта и враждебность клиента. Ин­терпретации не должны осуществляться на основе проекций личного опыта консультанта. Не должен консультант и рассуж­дать так, что если «в одном из моих случаев это сработало, зна­чит, должно помочь и здесь». Если консультант ощущает в от­ношении какой-то интерпретации неуверенность, ему лучше обойтись без нее.

Враждебность со стороны клиента встречается часто и не должна особо волновать консультанта или искушать его спорить с клиентом. Интерпретационные техники иногда провоцируют враждебность клиента, и сам тот факт, что такое чувство воз­никло, а данная интерпретация не была принята, служит цен­ной информацией для консультанта. Вероятно, лучше будет ос­тавить эту интерпретацию и вернуться к ней в другое, более под­ходящее время.

Повторение. Повторение является важным принципом ин­терпретации. Поскольку полезные и валидные интерпретации могут наткнуться на сопротивление, для консультанта может оказаться необходимым повторять интерпретацию — в подхо­дящие моменты, в иной форме и с дополнительными подтверж­дениями. У клиента благодаря таким скоординированным уси­лиям нередко вырабатывается понимание, к которому он не смог бы прийти после одной интерпретации.

Хотя повторение выступает важным принципом обучения, сле­дует отметить, что для консультанта предпочтительней проверять и перепроверять свои интерпретационные гипотезы, стараясь взве­сить доводы «за» и «против» них, а не просто раз за разом слепо навязывать их клиенту. Одним из лучших способов самопровер­ки в терапевтической работе является вопрос, способна ли вы­двинутая терапевтом гипотетическая модель психодинамики клиента объяснить не только саму интерпретацию, но и вызванное ею сопротивление.

Интерпретационные вопросы. Интерпретации в большей степе­ни представляют собой интуитивные предположения, гипотезы, ос­нованные на наблюдении за поведением клиента, нежели деклара­тивные констатации фактов. Вопрос, таким образом, является наи­более общей формой интерпретации. Такие вопросы могут быть различными, от общих указаний типа: «Не могли бы вы разъяснить эту мысль несколько подробней?» и умеренно структурированных вопросов «Как вы это понимаете?», «И что это значит?», «Не хотите ли поговорить об этом?», «Какие чувства это вызывает у вас?» до высоко структурированн ых и нтерпретацион н ых вопросов ти па «Вы, стало быть, считаете, что ваше недоверие к мужчинам вызвано, воз­можно, тем, что ваш отец плохо с вами обращался?».

Буало [38], предлагая особую технику вопросов, утверждает, что зачастую клиент каким-то своим поведением стремится удовле­творить определенную базовую потребность. Его образ действий, способ удовлетворения этой потребности может быть неподходя­щим. Проблема, таким образом, заключается не в самой потребно­сти, а, скорее, в образе действий. Буало рекомендует консультанту просто спрашивать о нем клиента: «Почему он не является пра-, вильным?». Это побуждает клиента проанализировать свое пове­дение, чтобы выявить коренную потребность. В типичном случае клиент вспоминает все социальные нравоучения, запрещающие подобное поведение. Вопрос, однако, подразумевает, что клиент, если уж ему так хочется, может и дальше использовать такой спо­соб «реализации». Тем не менее, продолжающиеся вопросы такого типа обычно приводят ктому, что клиент начинает оценивать, дей-ствительноли подобное поведение наилучшим образом соответст­вует его интересам и приносит ему преимущества. Главным недо­статком этой техники является риск вызвать сопротивление кли­ента. Приведенный ниже пример иллюстрирует метод Буало.

Кл.: Просто я все время покупаю новую одежду.

Коне: Почему это неправильно?

Кл.: Ну, нельзя же тратить на это все свои деньги.

Коне: Почему нет?

Кл.: Потому что тогда денег не останется.

Коне: И...

Кл.: И помрешь с голоду!

Коне: Вот как?

Кл.: Я осознаю, что есть и другие потребности, которые мы должны удовлетворять, кроме потребности хорошо выглядеть.

Еще один подход к применению техники вопросов в психотера­пии сводится к той идее, что терапия — это не столько искусство легко и быстро давать ответы, сколько искусство помочь клиенту научиться задавать себе правильные вопросы. Вот пример осново­полагающего вопроса, над которым должен честно задуматься каж­дый человек: «Не следуетли вам позаботиться и о себе?». Как пола­гают некоторые психотерапевты, особенно Роджерс [249], Снигг и Коумс [285], поддержание и совершенствование своего «я» являет­ся самой важной потребностью. Фромм [113] указывал, как важно осознать значение самоуважения и любви к себе. В главе 7 мы от­мечали, что, согласно нашему опыту, каждый клиент должен ре­шить базовую проблему любви к себе. Используя правильные на­водящие вопросы, консультант способен помочь клиенту, чтобы тот сам задал себе ряд основополагающих вопросов, ответы на ко­торые необходимы для признания самого себя и для здоровья лич­ности.