Латинская америка: геополитические отношения и современность

Сразу же можно отметить, что исторически — по мере укрепле­ния экономической, военной, финансовой мощи и политического веса США — Латинская Америка постепенно втягивалась в геопо­литическое поле северного соседа. И сейчас Соединенные Штаты занимают в абсолютном большинстве стран этого континента гегемонистское положение. «Прибирать к рукам» латиноамериканцев они начали еще в первой четверти XIX в.

В конце 1823 г. президент Соединенных Штатов Дж. Монро обратился к Конгрессу со специальным посланием, которое явилось результатом обобщения и развития теории и практики внешней по­литики США и получило название доктрины Монро. Эта доктрина была разработана на заседаниях американского правительства в свя­зи со слухами об угрозе интервенции со стороны Священного союза (Россия, Австрия, Пруссия) в Латинскую Америку с целью восста­новления былого господства Испании в ее американских колониях. Вот такой надуманный предлог был использован США для утверж­дения своей гегемонии в южном полушарии континента. В парагра­фе 7 доктрины выдвигался и развивался «принцип, закрепляющий колонизацию»: «Американские континенты ввиду свободного и не­зависимого положения, которого они добились и которое они сохранили, не должны рассматриваться впредь в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державой»[325].

А в параграфах 48 и 49 обосновывался принцип разделения мира на европейскую и американскую системы. В доктрине подчеркива­лось, что любая попытка со стороны Священного союза «распрост­ранить их систему на любую часть нашего полушария является опас­ной для нашего спокойствия и безопасности»[326].

В данном документе в дипломатически завуалированной форме были заложены интересы плантаторов — рабовладельцев Юга и круп­ной буржуазии Севера в экспансии, создании благоприятных усло­вий для расширения территории США и выдвижения лозунгов, те­оретически оправдывающих «преимущественные права» США на Американском континенте. «Преимущественные права» северного соседа сводились к простой геополитической идее: рост могущества и благосостояния страны связывался с расширением территории аме­риканских штатов. «Эта экспансия нашего населения и присоедине­ние новых штатов оказали счастливейшее влияние на все высшие интересы Союза. Это в огромной мере увеличило наши ресурсы и прибавило нам силу и достоинство державы, признанной всеми. Совершенно очевидно, что, расширяя базис нашей системы и увели­чивая число штатов, сама эта система сильно укреплялась в обеих своих частях» — зафиксировано в документе[327].

«Преимущественные права» США, провозглашенные в доктрине Монро, реализовались в 1924—1926 гг. против Кубы и Пуэрто-Рико, когда силами Колумбии и Мексики американцы подчинили себе кубинцев и пуэрториканцев, а в 40-х годах XIX в. у Мексики в знак «признательности» за ее усилия по закабалению Кубы амери­канцы отторгли Техас, Орегон и Калифорнию. По этому поводу президент Д. Полк в декабре 1845 г., обращаясь к Конгрессу, лице­мерно утверждал, что только сам народ «имеет право определять свою собственную судьбу. Если какая-нибудь его часть, образуя независимое государство, предложит объединиться с нашей конфе­дерацией, то этот вопрос будет решаться ими и нами без какого-либо вмешательства»[328].

Спустя более чем 150 лет США, действуя точно так же, сперва организуют «независимое государство», будь то в Латинской Амери­ке, Африке, на Балканах, в Восточной Европе или в другой геополитической точке планеты, а затем вводят туда свои «миротворчес­кие» войска. О решении осуществлять функции «международной полицейской силы» (сначала применительно к странам Латинской Америки) США объявили еще в 1895 г. (доктрина госсекретаря Р. Олни), подтвердили в 1904 г., когда президент Т. Рузвельт прямо зая­вил, что в западном полушарии приверженность Соединенных Штатов к доктрине Монро может заставить их в случае внутренних беспо­рядков и бессилия в латиноамериканских странах осуществлять фун­кции «международной политической силы».

Реализуя эту функцию, в начале XX в. США организуют много­численные интервенции на Кубу, в Мексику, на Гаити, в середине века — в Доминиканскую республику, Никарагуа, в конце — в Гре­наду, Панаму и другие страны. Начиная с 50-х гг. XX в. и до конца второго тысячелетия вмешательство США в жизнь упомянутых, а так­же других стран континента практически не прекращалось: растущее национально-освободительное движение в Латинской Америке в пер­вую очередь было направлено против бесцеремонного северного соседа и его ставленников («Самоса — бывший диктатор Никарагуа — сукин сын, но наш сукин сын»,— говаривал президент США Ф.Д. Рузвельт).

Большинство латиноамериканцев резко отрицательно относятся к доктрине Монро. По словам бывшего президента Гондураса П. Бонилья, даже «упоминание об этой... доктрине... считается в странах Латинской Америки оскорблением их достоинства и их суверените­та и в то же время угрозой их независимости»[329].

Конец XX в., конечно, внес изменения в геополитическую сис­тему силовых полей континента. Возникли и активизируются но­вые процессы в политике, экономике, которые во многом обуслов­лены ускорением научно-технического прогресса, формированием транснациональных компаний, т.е. глобализацией всех сфер обще­ственной жизни планеты. Важной особенностью этих перемен явля­ется то, что в их орбиту втягиваются все страны мира. И Латинская Америка в полной мере испытывает на себе позитивное, а также и негативное воздействие новой обстановки. Страны континента, не­смотря на противодействие США, в силу прежде всего объективных причин ищут пути интеграции в мировую экономику. Внутренни­ми причинами интегрирования явились: застой в экономике стран Латинской Америки (он характерен для большинства из них), неконкурентоспособность их продукции на мировом рынке, неустой­чивое хозяйственное развитие, рост безработицы, инфляции, соци­альной напряженности и др.

Но в качестве важнейшей внешней причины можно назвать гло­бализацию мировой экономики. Это один из ключевых мирохозяй­ственных процессов современности. Происходит качественная транс­формация мировой экономики. Кроме того, глобализация выступает как одна из движущих сил научно-технического прогресса, обнов­ления производства и ускорения темпов роста производительных сил, усиления взаимодействия всех форм международного экономи­ческого обмена (мировой торговли, вывоза капитала, научно-техни­ческого сотрудничества и т.д.). Но она же несет резкое обострение конкуренции во всех субрегионах континента, усиление экономи­ческой неустойчивости: учащение колебаний хозяйственной конъ­юнктуры, увеличение безработицы, рост банкротств, снижение оп­латы труда рабочих и служащих.

Конечно, политика интеграции в мировую экономику принесла на­родам Латинской Америки и определенные выгоды: позволила снизить инфляцию и возобновить экономический рост, обеспечить сравнитель­но высокие темпы роста торговли (за десять лет — с 1987 по 1996 гг. экспорт вырос примерно в 3 раза, а импорт — в 4 раза), приток иност­ранного капитала за этот период составил почти 330 млрд долл.

Но за фасадом видимого благополучия скрывалось много нега­тивных явлений и тенденций: импорт по темпам роста опережал экспорт (отсюда пассивных сальдо в торговле больше). Особенно значительным оказался дефицит внешней торговли у Бразилии, Колумбии, Перу, Доминиканской республики. Развитие экспорта не стало мотором, двигающим внутренний экономический прогресс. Страны региона не смогли занять прочные позиции на мировом рынке. Темпы роста ВВП оказались значительно ниже, чем в 50— 70-х гг., когда экономика регулировалась государством (в 50 — 70-х гг. рост ВВП составлял 4,8 — 5,3%, в 90-х — 2,7%). Удельный вес стран региона в мировом товарообороте к середине 90-х г. снизился про­тив уровня конца 70-х гг. на 0,5%[330].

Резкое увеличение импорта осложнило положение национальных производителей, вызвало волну банкротств, рост безработицы и со­циальных конфликтов. Особенно сильно это ударило по обрабаты­вающей и легкой промышленности (производство обуви, одежды, мебели, инструментов). Половина предприятий данной сферы про­изводства обанкротилась. Начался процесс деиндустриализации и структурной перестройки экономики, т.е. продолжение политики превращения стран Латинской Америки в сырьевой придаток США, Канады, Европы. Под воздействием мирового рынка регион все больше ориентируется на добычу и первичную переработку мине­рального сырья и сельскохозяйственной продукции. Металлообра­ботка, машиностроение, электротехника и другие сферы передового промышленного производства в большинстве стран переходят от зам­кнутого производственного цикла к монтажу и сборке продукции из импортных деталей и узлов. В страны Латинской Америки США переводят другие предприятия, производства, и не только по эконо­мическим, но и по экологическим причинам.

К концу XX в. Россия усилила внимание к Латинской Америке. Но смотреть на этот континент приходится не как на единый центр силы, а, подобно Африке, как на конгломерат разнородных стран, но с учетом их стремления к интеграции и сложившихся многосто­ронних организаций. Многосторонние формы взаимодействия дол­жны подкрепляться двусторонними связями. Отношения между Рос­сией и конкретными странами обладают своей спецификой. В основе всех связей, безусловно, должны лежать совпадающие геополити­ческие, геостратегические интересы, включающие в себя всю гамму их составляющих. Определяющим в их отношениях является тот факт, что Россия и большинство стран Латинской Америки нахо­дятся в сходной фазе развития и решают похожие задачи — обще­ственной модернизации, перекройки мирохозяйственных связей. По своему экономическому весу РФ и такие региональные державы, как Бразилия, Аргентина, Мексика, оказались почти в равном по­ложении: их голоса страны «семерки» слушают, но в расчет почти не принимают. Поэтому государства континента стоят перед опаснос­тью маргинализации в формирующемся мире мегаблоков. Россия и юг Американского континента в геостратегическом плане оказыва­ются вне трех полюсов экономического, политического и иного развития: североамериканского, западноевропейского и тихоокеан­ского (наиболее динамичного полюса).

Другой фактор, который объективно сближает интересы РФ и государств Латинской Америки,— незаинтересованность в однопо­люсном миропорядке, потребность в механизмах сдерживания гегемонистских устремлений в геополитике США. Лидеры стран кон­тинента накопили в этом отношении некоторый опыт и все чаще приходят к выводу о необходимости создания общего латиноамери­канского фронта борьбы против северного соседа. Например, в мае 1996 г. «Группа Рио» (14 наиболее влиятельных государств конти­нента) выступила с резким осуждением закона Хэлмса — Бертона от 12 марта 1996 г., ужесточающего торгово-экономическую блокаду Кубы. «Группа Рио» рекомендовала Межамериканскому юридическому комитету, а также Международному суду в Гааге дать этому закону правовую оценку.

Со странами Латинской Америки Россию сближает и сходная ситу­ация стран-должников, усиливающаяся конкуренция на рынках това­ров и услуг, близость подходов к проблемам международной безопасно­сти, укрепления режима нераспространения ядерного оружия, урегулирования региональных и межгосударственных конфликтов и др.

Одной из форм диалога России со странами Латинской Америки стали контакты с Организацией американских государств (ОАГ). Эта организация постоянно усиливает свое влияние в процессах по­литической и экономической интеграции в западном полушарии. Поэтому статус постоянного наблюдателя в ней, который РФ при­обрела в 1992 г., расширяет возможности российского сотрудниче­ства с регионом на многосторонней основе, хотя Вашингтон делает все от него зависящее, чтобы эти возможности ограничить. Почти полувековой опыт работы ОАГ при наличии доброй воли лидеров РФ и ближнего зарубежья, может вполне пригодиться для органи­зации деятельности СНГ.

Продуктивным может оказаться сотрудничество России с двумя такими крупными экономическими объединениями, как НАФТА и МЕРКОСУР.

НАФТА — Североамериканская ассоциация свободной торговли создана в 1992 г. В нее вошли США, Канада и Мексика. Предпола­галось, что к 2005 г. в нее войдут все страны континента от Аляски до Огненной Земли, но слишком «разные весовые категории» ока­зались у стран — участниц проекта, и создание самого большого общего рынка застопорилось. Об этом говорилось на встрече лиде­ров американского континента в начале XXI в. в Ванкувере. Можно полагать, что влияние НАФТА на расстановку сил в мировой геопо­литике (прежде всего через экономику) будет возрастать.

МЕРКОСУР создана в 1991 г. Первоначально в нее вошли Бра­зилия, Аргентина, Парагвай и Уругвай. Присоединение к группе в 1996 г. Чили значительно изменило ее геополитический облик: она вышла в Тихоокеанский регион, возросли ее политические и экономические возможности, потенциал противостояния мегаблокам. В перспективе МЕРКОСУР и «союз четырех» — Россия, Бело­руссия, Казахстан, Киргизия — могут объединить усилия для со­вместного противостояния на севере континента и в Тихоокеанском бассейне. Пока что РФ и латиноамериканские государства находят­ся вне интеграционных процессов в Азиатско-Тихоокеанском реги­оне. Их стремление активно войти в АТР может стать хорошей основой для взаимной поддержки, совместных действий. Для этого предприняты некоторые ходы: Россия, Мексика, Чили и Перу яв­ляются членами Совета Тихоокеанского экономического сотрудни­чества. Совет объединяет представителей правительственных, научных и деловых кругов и может служить хорошим инструментом для разра­ботки и реализации совместных проектов. Кроме того, Мексика и Чили как члены Ассоциации азиатско-тихоокеанского экономическо­го сотрудничества (АТЭС) заняли нейтральную позицию при вступле­нии России в эту организацию свободной торговли и инвестиций.

Большая возможность сотрудничества РФ открывается в сфере новых тонких технологий. В Латинской Америке есть немало поку­пателей российских технологий, и особенно из сферы ВПК, в част­ности вооружений. Можно полагать, что именно это встретит наи­большее сопротивление со стороны США. Но южноамериканцы хорошо подстраховали эту программу. Закупки тонких (особенно военных) технологий финансирует Межамериканский банк разви­тия (МАБР) — второй по величине международный банк с устав­ным капиталом в 4 млрд долл. Он спонсирует ассоциацию «Про­грамма Боливар», занимающуюся покупкой тонких технологий. Военная техника — одна из немногих на сегодняшний день высоко-конкурентноспособных статей российского экспорта. Спрос на нее в регионе, особенно в Бразилии, Перу, Колумбии, очень велик. Армии этих стран активно реформируются, технически переоснаща­ются. Значит, это начало цепной реакции, стимул для военных ре­форм в других странах континента.

Пока же объем торговли РФ со странами Латинской Америки срав­нительно невелик — около 1% общего внешнеторгового оборота. Наи­больший удельный вес приходится на торговлю с Кубой. В российско-кубинских отношениях сейчас преобладает прагматическое начало, учитываются геополитические интересы России. Например, несмотря на сильный нажим со стороны США, угрозу применения экономичес­ких санкций, Москва сохранила за собой пользование на условиях аренды стратегическим объектом — радиоэлектронной станцией в Лурдесе, т.е. Россия заявила в данном случае о себе как о сильном геопо­литическом субъекте, а не объекте влияния. Поддержка Россией Кубы усиливается, что в перспективе дает большой шанс приема Острова Свободы в НАФТА. Два других члена этой Ассоциации — Канада и Мексика — занимают первое и второе места по объему инвестиций в экономику Кубы. Таким образом, Куба может рассматриваться Росси­ей как надежный торговый партнер с большими возможностями и как мост (ворота) на север и юг западного полушария.

Хорошие перспективы укрепления всесторонних связей имеют­ся у России с Мексикой, особенно в области газовой и горнодобывающей промышленности, энергетики и транспорта, в аэрокосми­ческой сфере.

Укрепляются связи России с Венесуэлой. Начало им положило письмо президента Венесуэлы Хосе Тадео Монагаса императору России Александру II 22 марта 1856 г., в котором высказывалось пожелание открыть взаимные торговые и дружественные отношения¹. Наибо­лее полными отношения России с Венесуэлой были с 1975 по 1991 гг., когда действовало известное соглашение о сотрудничестве между СССР, Венесуэлой и Кубой о поставках нефти. В 1996 г. в Венесу­элу нанес визит министр иностранных дел России Е. Примаков. Он вывел двустороннее сотрудничество на качественно новый уровень. Подтверждение этому — возобновление деятельности нефтяного че­тырехугольника: Россия — Венесуэла — Куба — Европа. Венесуэла вновь поставляет нефть на Кубу, а Россия — в Европу, Координа­ция поставок нефти и газа в начале XXI века, когда усилилось противоборство стран «золотого миллиарда» и ОПЕК.

Другим хорошим геополитическим ходом во время того же ви­зита в Латинскую Америку было провозглашение концепции мно­гополярного мира. На этот призыв сразу же откликнулось руковод­ство Колумбии, которое пригласило РФ вступить в международную группу государств «друзей Колумбии» (в нее уже входят Испания, Венесуэла, Мексика и Коста-Рика).

Один из старейших и крупнейших торговых партнеров нашей страны в Латинской Америке — Аргентина. Связи с этой страной за последние пять лет значительно усилились. Товарооборот возрос в 2 раза. В пер­спективе возрастет сотрудничество в области атомной энергетики, тон­ких научно-технических технологий и космоса. Расширяются также связи на региональном уровне.

Бразилия проявляет интерес к сотрудничеству в сфере вооруже­ний, особенно к противовоздушным зенитно-ракетным комплексам «Игла», С-300 и С-400, а также совместному строительству экспе­риментальной аэродинамической трубы.

По оценкам специалистов Института Латинской Америки РАН, если связи России с южно-американскими государствами будут раз­виваться темпами конца XX в., то в начале наступившего тысячеле­тия объем ее внешней торговли с этими государствами может соста­вить 7—10% российского экспорта.

Но несмотря на противодействие США, авторитет и влияние Рос­сии в Латинской Америке в конце XX в. постоянно рос. Подтверждением тому может служить Всемирный конгресс латиноамериканистов и карибологов (ФИЕАЛК), что впервые за последние 23 года прошел в Москве в конце июня 2001 г. На него приехало рекордное число участников — около 1,5 тыс. человек из 53 стран. В рамках конгресса прошел Деловой форум Россия — Латинская Америка, в котором приняли участие около 200 бизнесменов из России и при­мерно 100 — из Латинской Америки. На Деловом форуме констати­ровалось, что торговый потенциал у России и стран Латинской Аме­рики огромен, хотя в начале XXI в. товарооборот между двумя субъектами составляет мизерную часть от товарооборота 1985 г. Так, в стоимостном выражении объем экспорта СССР в Латинскую Америку и страны Карибского бассейна в 1985 г. был 46 млрд долл., а в 2000 г. — только 699 млн, импорта — соответственно 49 млрд и 933 млн[331].

Поддерживает торговые отношения с эквадорскими и колум­бийскими фирмами «Автоваз», Владимирский тракторный завод по­ставляет детали для сборки в Венесуэлу. Но для улучшения отноше­ний необходимо наладить прямые контакты — через Тихий океан, а не через Атлантику, как это делается сейчас. Наиболее перспектив­ными странами в налаживании прямых торгово-экономических связей является Чили, Перу и Мексика. Чили — страна со стабильно раз­вивающейся экономикой. Ее ключевые отрасли: горно-рудная, сель­скохозяйственная и рыболовная. Перу заинтересована в развитии судоходства, рыболовства и горно-рудной промышленности. Но круп­нейшим партнером России в Тихоокеанском бассейне может стать Мексика. Она готова к сотрудничеству в нефтяной и газовой про­мышленности и сельском хозяйстве.

Тихоокеанское сотрудничество может стать гораздо шире, воб­рав в себя вопросы культуры, экологии, образования, науки и т.д. Проблема налаживания такого сотрудничества приобретает особую актуальность в связи с будущими встречами в верхах АТЭС в 2002 и 2004 гг. в Мехико и Сантьяго.

Итак, очевидно, что геополитические контакты России с южно­американскими странами идут «вглубь», переходят на уровень реги­онов. Тем не менее большая роль в реализации проекта усиления связей с африканскими и латиноамериканскими государствами при­надлежит государственным органам, которые исходя прежде всего из геостратегических интересов России должны подготовить феде­ральную программу развития связей с этими континентами. Тогда нынешние ростки сотрудничества дадут в XXI в. весомые плоды не позволят сохранить нынешний монополярный мир.

 

Вопросы для повторения

1. Охарактеризуйте отношения: Север — Юг.

2. Раскройте сущность доктрины Монро.

3. Каково положение Латинской Америки в начале XXI в?

4. Объясните суть термина «Африка - кипящий континент» Назовите причины «кипения».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Настоящее (второе) издание учебника «Геополитика» подтверж­дает предположение автора о том, что книга найдет своих читателей. Ими оказались не только студенты экономических и юридических вузов России, но и читатели, проживающие в Китае, Ираке, Болга­рии, Грузии, на Мальте, в других странах Европы и Азии. В первом издании, вышедшем почти три года назад, был обобщен накоплен­ный опыт исследований по данной дисциплине как в нашей стране, так и за рубежом, были изложены не только фундаментальные тео­ретические направления, но и проведен анализ важнейших сфер жизни общества: экономической, социально-политической, духов­ной, военно-стратегической. Были даны прогнозы развития между­народно-правовых, военно-политических и других отношений на мировой арене.

Жизнь показала, что прогнозы автора о судьбе Югославии, к сожалению, полностью подтвердились. Оправдывается прогноз от­носительно Курильской гряды и Калининградской области. Вот по­чему первая книга заинтересовала не только журналистов, ученых, давших на нее положительные отзывы, но и военных. Автор был избран действительным членом Академии геополитических проблем. Только за 2000—2001 гг. он получил приглашение выступить с со­общениями, докладами, лекциями на двух международных конфе­ренциях, на Первом съезде славянских народов, на Всероссийской научно-практической конференции, тема которой: «Российское го­сударство и углубление реформ в контексте мировых глобальных процессов, внешних и внутренних угроз безопасности России, борь­бы с организованной преступностью и коррупцией». Конференция была подготовлена Московским институтом МВД России, Советом по внешней и оборонной политике, Современным гуманитарным институтом.

Во втором издании, значительно переработанном и дополнен­ном, представлены новые положения теоретической и прикладной сторон геополитики. Если в первом издании книги проблема глобализации была обозначена и намечена канва ее дальнейшей разработ­ки, то теперь обстоятельно рассмотрены не только финансово-эконо­мические, но и военно-технические, информационно-культурные и другие аспекты глобализации, а также место России в системе гео­политических отношений.

Автор, как и в первом издании, подчеркивает мысль о том, что в XXI в. мифотворчество, завышенное самомнение, ненаучные оцен­ки государственных, национальных интересов различных субъектов геополитических отношений довлеют над теорией геополитики, по­литологии. Подобные оценки и идеи генерируются различными рос­сийскими научными и околонаучными центрами, чаще всего защи­щающими интересы «пятой колонны», свободно чувствующей себя не только в России, но и на Украине, в Белоруссии, Грузии, Азер­байджане, странах Центральной Азии. Это мифотворчество преобла­дает над здравым смыслом, убаюкивает народ, разрушает его нацио­нальное самосознание.

Мы еще раз подчеркиваем: народам бывшего Советского Союза очень важно не поддаваться гипнозу политических сирен о том, что Россию ждут с распростертыми объятиями как на Западе, так и на Востоке. Прошедшие после выхода первой книги три года показали, что НАТО все плотнее «обкладывает» Россию: уже не только с За­пада, но и со стороны Прибалтики и Кавказа. США, увеличив свои военные расходы более чем на 20 млрд долл., практически присту­пили к созданию национальной противоракетной обороны, которая предназначена для «защиты» от стран-изгоев: Ирака, Ирана, Ливии, КНДР. Не исключено, что через два-три года в число стран-изгоев будет зачислена и Россия. И бомбардировки Югославии, Ирака — может, это лишь репетиция бомбардировок России?

Геополитика учит тому, что глобальный мировой процесс носит объективный естественно-исторический характер, это синтез объек­тивных потребностей и субъективных интересов. Объективными остаются потребности в воздухе, воде, сырье, энергоносителях, энер­горесурсах. Всеми этими природными компонентами располагает Россия. Вот почему так привлекает внимание западных и восточных «друзей» наша страна. Поэтому можно вновь повторить мысль, выс­казанную в первом издании учебника, что контроль над географи­ческим пространством, его стратегическими базами, транспортными узлами, а в конечном итоге над сырьем остается главной геостратеги­ческой задачей наших соседей. Эту мысль лишний раз подтвердил в своем выступлении Томас Грэхэм, по сути, изложивший точку зре­ния нового хозяина Белого дома Дж. Буша-младшего. В цинично-уничижительной форме он формулирует название своей статьи: «Вопросы из Вашингтона: есть ли у России достаточно уверенности в своих силах, чтобы вести конструктивный разговор с США?»

С точки зрения стратегической перспективы в утверждении Рос­сии на мировой арене, в системе глобальной экономики большое значение будет иметь образование большей части населения, его качество. Роль фундаментальных наук, исследований будет возрас­тать. Важно изучение экономики, особенно блокированных стран, но не меньшее значение имеет знание истории своей страны, исто­рических корней своего народа, понимание его предназначения, роли в современном глобализирующемся мире. Взрастить уважение, лю­бовь к Отечеству — дело всей системы воспитания, образования, но особенно велика здесь роль средств массовой информации.

Для защиты интересов России необходимо как можно больше использовать международные электронные СМИ, активнее эксплу­атировать Интернет, создание которого явилось новой электронной революцией, переворотом не только в науке, но и в идеологичес­кой, пропагандистской войне. Здесь потребуется отказ от сложив­шихся стереотипов, традиций.

Еще раз подчеркиваем, что геополитическое знание — глубоко научное знание: в этом теоретическая и практическая значимость геополитической науки, науки нового тысячелетия.

 

Библиографический список

1. Бабурин С.Н. Российский путь: становление российской гео­политики накануне XXI в. — М.: АНКО, 1995.

2. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. — М.: Международ­ные отношения, 1998.

3. Гаджиев К.Э. Геополитика. М.: Международные отношения, 1997.

4. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. - М.: ЭКОПРОС, 1993.

5. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Фонд «Мир Л.Н. Гу­милева».— М.: Изд-во Института ДИДИК, 1997.

6. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. — СПб.: Глаголь, 1995.

7. Данилевский Н.Я. Горе победителям. — М.: Алир, 1998.

8. Дугин А. Основы геополитики. — М.: Арктогея, 1997.

9. Зюганов Г.А. География победы. Основы российской геополи­тики. - М., 1998.

10. Ильин И.А. О грядущей России. — М.: Воениздат, 1993.

11. Катасонов В.Ю. Великая держава или экологическая коло­ния? — М.: Молодая гвардия, 1991.

12. Менделеев Д.И. Заветные мысли. — М.: Мысль, 1995.

13. Поздняков Э.А. Геополитика. — М.: Прогресс — Культура, 1995.

14. Савицкий П.Н. Континент Евразия. — М.: Аграф, 1997.

15. Тихонравов Ю.В. Геополитика. — М. Инфра — М. 2000.

16. Хорее Б.С. Очерки геоглобалистики и геополитики. — М., 1997.

Приложение