Индия — пакистан: между прошлым и будущим

Основной темой геостратегии Пакистана после 1947 г. было про­тивостояние Индии, из состава которой он вышел после раздела британского колониального владения. За прошедшие годы незави­симого существования Пакистан трижды воевал с Индией и трижды терпел поражение. Первый вооруженный конфликт (в небольшом североиндийском княжестве Кашмир, населенном как индуистами так и мусульманами) перерос, по сути, в гражданскую войну. В ней Пакистан потерпел поражение, и большая часть территории Кашми­ра осталась в составе Индии. Вторая попытка пакистанцев взять Кашмир под свой контроль в 1965 г. также оказалась неудачной. В 1971 г. от Исламабада с помощью Индии отделяется восточная часть и образуется независимое государство Бангладеш. В 1998 г. в Кашмире начинается восстание мусульман. На помощь им приходят пакистанские войска, но снова терпят поражение.

Казалось бы, зачем Исламабаду вступать в противоборство с Индией, чей военный и экономический потенциал на порядок выше? Здесь надо указать как минимум на три момента. Во-первых, почти ²/₃ населения Пакистана живет за гранью нищеты. В стране сохра­няются полуфеодальные порядки, большая часть национального бо­гатства находится в руках узкой прослойки крупных землевладельцев-заминдаров. Во-вторых, в стране сформировалась контрэлита, способная оперировать современными технологиями осуществления власти. В-третьих, за спиной лидеров этой мусульманской страны всегда просматривались геополитические интересы США.

На протяжении своей более чем 50-летней истории Пакистан был аванпостом США в «холодной войне» против СССР, а сейчас и России. В 1955—1957 гг. Пакистан вместе с Филлипинами и Таи­ландом вступил в проамериканский блок СЕАТО, а затем — вместе с Турцией и шахским Ираном — в блок СЕНТО. С 60-х гг. XX в. Пакистан заключил союз с маоистским Китаем, с которым у нас были весьма натянутые отношения (во многом как следствие не­дальновидной политики Н.С. Хрущева). Не прибавило симпатии к Пакистану со стороны Индии и России его участие в подготовке движения «Талибан» (его финансирование осуществляет Саудовская Аравия, а вооружает — США). Поэтому власти Исламабада умело переносят протестный потенциал на «внешнего врага»: прежде всего на Индию, бывший СССР, теперь — Россию. Важная роль в этом противостоянии отводится крупнейшей политической силе — партии

«Джамиат-и-ислами», которая с 1979 г. после военного путча, возглав­ляемого генералом Зия-уль-Хаком, стала активно поддерживать режим.

Важным шагом Зия-уль-Хака было установление тесных кон­тактов с Саудовской Аравией. К середине 90-х гг. Исламабад фак­тически перешел под патронаж саудовского королевского режима. С ним американцы всегда поддерживали очень дружественные, даже почтительные отношения. При Зия-уль-Хаке пакистанцы даже слу­жили в саудовской армии, как сейчас они служат в «Талибане». Партия «Джамиат-и-ислами» сохраняет политический контроль над десятками миллионов верующих. И правящий режим Пакистана, серьезно подточенный классической коррупцией, с помощью руко­водителей крупнейшей мусульманской партии страны умело пово­рачивает протестные настроения народа в русло «борьбы за Кашмир», «джихада против Индии», борьбы против «неверных» в Афганистане, на Кавказе, а потенциально — во всей Средней Азии.

Формирование политической «несущей конструкции» — союза режима и исламских клерикалов — не мешало Исламабаду самым тесным образом сотрудничать с Вашингтоном, геополитические планы которого в эпоху глобализации планеты распространяются как на Индию, так и на территории бывшего Советского Союза, особенно на Закавказье и Северный Кавказ, регион Каспия, Центральной Азии. Но в последние годы XX в. и сейчас в американо-пакистанс­кие отношения вмешиваются новые геополитические силы, прежде всего рост военного, технологического, экономического могущества Индии и изменение внешнеполитической ситуации на Ближнем и Среднем Востоке. И ряд шагов, предпринятых еще администрацией Клинтона (в частности, его пятидневный визит в Индию на излете его президентства), показывает, что американцы, как всегда, готовы «сдать» пакистанский режим.

Очередному военному диктатору Пакистана генералу Мушарафу США дали понять, что в случае нового военного конфликта с Ин­дией он может рассчитывать только на свои силы. Вашингтону сей­час больше нужен Дели, а не Исламабад. Причин здесь много, а главное то, что в последние годы XX в. значительно усилились Ки­тай и Индия. Последняя простилась с позицией пацифистской стра­ны и заявила о себе как мощная сверхдержава. Но американцев больше всего беспокоит не Индия, а Китай. Индия нужна США как противовес усиливающемуся Китаю, занимающему в отноше­нии Вашингтона по многим геополитическим вопросам жесткую позицию (более жесткую, чем Россия). Американцы прорабатывают даже планы вмешательства во внутренние дела Пакистана в случае усиления там военных, гражданских беспорядков под предлогом «предотвращения ядерной опасности». (Нужно отметить, такой сце­нарий есть у США и в отношении России.) У Исламабада в начале нового миллениума, по сути, нет иного выбора, кроме полного вы­хода из-под политического контроля США и Саудовской Аравии и переориентации на Иран, а в перспективе — на Россию и Индию. В ином случае Пакистан объективно будет обречен на социальные потрясения, гражданскую войну, длительную геополитическую аго­нию и распад государства.

 

Индия победила

В конце прошлого века стало очевидно, что США в значитель­ной мере отказались от своей позиции по отношению к Индии. И это несмотря на ядерные испытания, проведенные Дели в 1998 г. Визит бывшего американского президента Клинтона в эту крупней­шую страну Южной Азии в марте 2000 г. подтвердил если не капи­туляцию США, то победу Индии. Пятидневный визит руководите­ля крупнейшей страны мира продемонстрировал появление на мировой сцене нового государства, с которым считаются и которое проводит совершенно независимую внешнюю политику, поддержи­вает многополярный формат мироустройства.

Клинтон не советовал, не рекомендовал в различной форме, как он это постоянно делал при встречах с «другом Борисом», а, наобо­рот, внимательно слушал, что говорили политики, ученые и воен­ные Индии. А они говорили вежливо, корректно, но твердо. И за­носчивые янки вдруг осознали, что на «задворках Азии» вместо нищей, отсталой и голодной Индии появилось современное госу­дарство, само кормящее миллиардное население, да еще обладающее развитой промышленностью, спутниками, ракетами, мощными ком­пьютерами, очень популярными в мире компьютерными програм­мами, не говоря уже о ядерной бомбе[307].

Визит экс-президента США и 2 тыс. сопровождающих его лиц — это не конец некоего процесса, а только его начало. Американские политики и бизнесмены даже не заикались о санкциях, которыми Вашингтон грозил Индии два года назад. Американцы прекрасно понимали, что осуществление санкций больше всего ударит по их бизнесу, кровно заинтересованному в индийском рынке. Но и об отмене санкций официальный Вашингтон не говорит до сих пор. Неприятный осадок у индийцев оставило и неупоминание о притя­заниях Дели на место постоянного члена Совета Безопасности ООН.

Почему так резко изменился курс Вашингтона? Здесь просмат­ривалась многоходовая геополитическая комбинация. Заявление бывшего главы правительства России Е.М. Примакова о создании «стратегического треугольника» Москва — Дели — Пекин не оста­лось без внимания в Штатах. Во-первых, Индия нужна американ­цам как буфер против набирающего мощь Китая. Во-вторых, сбли­жение Вашингтона и Дели — это попытка подорвать традиционную российско-индийскую дружбу. В-третьих, американцам нужна ре­гиональная опора в борьбе против исламского фундаментализма, транснационального терроризма ваххабитов. В-четвертых, США дали понять Пакистану, что на их помощь в борьбе за Кашмир он рас­считывать не может («Мы не намерены вмешиваться»,— заявил в свое время в Исламабаде Клинтон).

Нас больше интересует точка зрения индийских руководителей, дипломатов, бизнесменов на будущее отношений наших стран. Ее выс­казала влиятельная газета «Тайме оф Индиа», отражающая интересы крупного индийского капитала. Дели и Вашингтон, заметила газета, неизбежно сблизятся хотя бы для обеспечения такого положения, что­бы «никакие гегемонистские силы не начали преследовать свои инте­ресы ни в АТР, ни в Средней Азии». А далее была высказана мысль о том, что с точки зрения сдерживания гегемонизма и поражения рели­гиозного экстремизма на всем пространстве Евразии индийско-американское сотрудничество призвано сыграть очень важную роль.

Нужно признать, что с конца 80 — начала 90-х гг. Индия начала искать пути к улучшению отношений с США, так как в Дели поня­ли, что пришедшие к власти в СССР руководители с «новым мыш­лением» все больше дестабилизируют обстановку в стране, развора­чиваются в сторону Запада, ведут дело к разрушению не только сложившихся геополитических сил и полей в мире, но и собствен­ной страны. Индия в конце 80 — начале 90-х гг. была на подъеме, остро нуждалась в современных технологиях и инвестициях для быс­тро растущей экономики. Горбачевское «новое мышление», как пока­зал исторический опыт, свелось к развалу военно-промышленного комплекса (под видом конверсии), где и были накоплены новейшие технологические наработки, к 60-миллиардному долларовому займу, разворованному группой чиновников, политическими проходимцами и т.п. Таким образом, мы объективно способствовали ослаблению связей с Дели, развороту его в сторону Запада, Японии. Руководите­ли Индии поняли, что страна более не может полагаться на помощь Москвы, кроме, пожалуй, военно-технической.

События в Ираке (наложение на него финансово-экономичес­ких санкций, которые поддержал бывший министр иностранных дет России А. Козырев) стали еще одной группой причин, заставив­шей Индию, получавшую через Ирак советскую нефть, искать в этой сфере других партнеров.

Индийско-американские отношения строятся на жестко прагма­тических расчетах. Духовно, по своему менталитету среднестатисти­ческий индиец гораздо лучше относится к России, чем к США. Они с благодарностью помнят ту огромную экономическую помощь, которую СССР оказал Индии в конце 50 — начале 60-х гг. Сейчас расширение индийско-американских отношений может сыграть по­ложительную роль для России. Еще более окрепнув экономически, Индия как благодарная страна начнет оказывать помощь России.