Билли Грэм принял решение верой принять библию как слово божье.

 

Перед началом кампании казалось, что она обречена на провал: средства массовой информации практически не говорили о приближающемся событии, а организаторы даже не знали, будет ли оно вообще освещаться. Предварительную пресс-конференцию посетило лишь несколько журналистов, а местная пресса о ней вовсе не обмолвилась и словом. В газетах не было напечатано никакой информации, за исключением рекламных объявлений в разделах, посвященных церковной жизни.

Однако ничто не могло охладить пыл Грэма. Выступая перед группой голливудских звезд в Беверли-Хиллс, Билли познакомился со Стюартом Хэмлином, ведущим популярной местной радиопередачи, которую спонсировала табачная компания. Стюарт сказал Билли, что, если тот согласится выступить в программе, то наверняка сможет заполнить все места в евангелизационном шатре. Билли решил, что его собеседник шутит, но все же поблагодарил за хорошую идею.

Для поддержки крусейда была создана специально подготовленная молитвенная команда, члены которой молились при каждом удобном случае, а сорок-пятьдесят из них собирались для молитвы каждый вечер перед началом служения. Затем они занимали места в первых рядах и в конце служения молились вместе с теми, кто выходил к алтарю.

Собрания начались строго по плану. И хотя число присутствующих составляло в среднем три тысячи человек (около четырех тысяч после полудня в воскресенье), шатер ни разу не был заполнен. Кроме того, Грэм заметил, что его аудиторию, в большинстве своем, составляют христиане, а неверующих среди них абсолютное меньшинство, поэтому и количество выходивших в конце служения к алтарю было мизерным. Когда началась последняя неделя кампании, организаторы увидели, что они укладываются в бюджет и предложили еще на некоторое время продлить служения. Билли решил обратиться за ответом к Господу.

Стюарт Хэмлин сдержал свое слово и в начале кампании пригласил Грэма на свою радиопередачу. Билли знал, что не все члены комитета будут довольны его участием в программе из-за ее связи с Голливудом, но он также понимал, что для привлечения грешников в еван-гелизационную палатку ему нужно найти прямой путь к сердцам приглашенных. Энтузиазм журналиста буквально бил ключом, когда он призывал своих слушателей "идти в шатер Билли Грэма и слушать его проповеди". Евангелист удивился еще больше, когда Стюарт заявил о том, что сам собирается побывать на этих служениях. Хэмлин действительно пришел, однако увиденное им кардинально отличалось от его традиционных представлений о евангелизме. Он не мог принять многое из того, о чем Грэм говорил во время своей кампании, и в гневе регулярно покидал собрания. Однако каждый раз Стюарт возвращался назад и в конце концов именно его внутренняя борьба нарушила привычный ход собрания.

Грэм и некоторые другие верующие из его команды решили по примеру Гедеона расстелить овечью шерсть, попросив Бога дать им знак, указывающий на то, стоит ли продолжать кампанию. Все закончилось тем, что этот знак был дан именно через Стюарта. В 4:30 утра, после того как была разложена овечья шерсть, Стюарт позвонил Билли и сказал, что он находится в вестибюле гостиницы и хочет немедленно встретиться с ним. Билли разбудил Рут, и та пошла молиться в соседнюю комнату вместе с Грейди и Вильмой Уилсон. Когда Грэм оделся, в комнату вошел Стюарт со своей женой Сюзи, которая тоже молилась за евангелиста во время крусейда. Мужчины коротко поговорили, и затем Стюарт в молитве отдал свое сердце Господу. На следующем вечернем служении журналист на глазах у всех вышел к алтарю. Это было знаком для Билли и других членов комитета, что их работа еще далека от завершения, поэтому они решили продолжить ее, хотя еще точно не определились со сроком ее окончания.

 

"Разрекламируйте Грэма!"

В первую неделю второй части кампании Стюарт Хэмлин выступил со своим свидетельством на радио, и интерес к происходящему начал заметно расти. Билли и его команда разложили еще одну овечью шкуру, чтобы узнать, продолжать ли им кампанию, и ответ был получен уже следующим вечером во время собрания. Когда они подошли к шатру, вся площадка перед входом была заполнена фотографами и репортерами - это были первые представители прессы, которых они здесь увидели. Когда Грэм поинтересовался у одного из репортеров причиной их пристального интереса к происходящему, тот ответил: "Просто вас поцеловал Уильям Рэндольф Херст". Каким-то образом Херст, влиятельный газетный магнат, известный своим вздорным характером и умением использовать прессу для достижения личных целей, услышал о том, что Грэм был американским патриотом, призывавшим к духовному возрождению. Херст, решив, что послание Грэма должна обязательно услышать вся нация, отправил своим редакторам короткую телеграмму, состоявшую всего лишь из двух слов: "Разрекламируйте Грэма". Это навсегда изменило служение Билли.

На следующее утро статья о крусейде появилась на первой полосе газеты Los Angeles Examiner, а также в вечернем номере Los Angeles Herald Express, принадлежавших Херсту изданиях. Новость о проводимой Грэмом кампании долетела до Нью-Йорка, Чикаго, Сан-Франциско и Детройта, после чего перекочевала на страницы конкурирующих изданий. Организационный комитет снова получил от Бога "добро" на то, чтобы служения продолжались, и даже после того, как был установлен новый, гораздо более вместительный шатер, далеко не всём желающим удавалось попасть внутрь.

14 ноября статья о проводимой в Лос-Анджелесе евангелизацион-ной кампании появилась даже в журнале Time. В ней Грэма называли новым великим американским героем возрождения:

"Вскоре начнется величайшее национальное духовное пробуждение, - заявляет проповедник Билли Грэм, - старомодное, посланное нам самими небесами, вдохновляемое Святым Духом возрождение, которое накроет собой весь наш народ... Говоря словами Иоиля: "Бери свой серп, ибо урожай уже созрел".

Всю эту неделю в большом цирковом шатре ("величайшем шатре возрождения в истории"), установленном в центре Лос-Анджелеса, проповедник Билли Грэм орудует духовным серпом так, как со времен Билли Сандея еще никто не орудовал им. Спонсируемый и финансируемый бизнесменами, христианскими служителями и такими организациями, как "Христианские устремления", "Молодежь за Христа" и "Гедеоны", 31-летний Билли Грэм прибыл в Лос-Анджелес в сентябре. Спонсоры Грэма, объединившиеся под названием "Христос за лучший Лос-Анджелес", да и сам проповедник, намеревались проводить собрания лишь в течение четырех недель. Однако на сегодняшний день Билли Грэм находится здесь уже на две недели дольше изначально запланированного и каждый вечер собирает все больше и больше людей. Около 250 тысяч человек собрались для того, чтобы услышать его (шатер вмещает 6280 человек, но множество людей стояло снаружи, прямо на улице), и практически все более или менее известные служители Лос-Анджелеса уже выходили на заполненную людьми платформу Билли Грэма...

Светловолосый, громкоголосый уроженец Северной Каролины Уильям Франклин Грэм-младший, южнобаптистский служитель, являющийся также президентом Северо-Западных школ в Миннеаполисе, удерживает внимание своей огромной аудитории с момента, когда поднимается на сцену, до первых звуков гимна "Возроди мою душу" (Send the Great Revival in My Soul). Микрофон на лацкане пиджака, усиливающий его низкий и глубокий голос, позволяет ему во время проповеди передвигаться по платформе. Он приподнимается на носках, чтобы довести до сознания слушателей свою мысль, сжимает кулаки, поднимает палец к небу и вытягивается, стараясь достигнуть тех, кто сидит в самых дальних рядах шатра.

В своей книге "Такой, как есть "Билли Грэм пишет, что, несмотря на повышенное внимание прессы, то, что произошло потом, вряд ли можно объяснить заголовками на первых полосах газет. В конце концов, сердца изменяет только Бог! Со всех сторон звучали свидетельства, похожие на свидетельство Стюарта Хэмлина. Однажды вечером получил спасение инженер, находившийся под следствием за прослушивание телефонных разговоров в интересах мафиозных структур. Он устроил Билли встречу с самим крестным отцом мафии Микки Коэном, и Грэм проповедовал Микки Евангельскую Весть. На следующий день первые полосы утренних газет пестрели заголовками "Исповедь телефонного перехватчика и попытки проповедника спасти душу Коэна". Это стало неожиданностью для тех, кто пытался сохранить факт этой встречи в тайне. Благодаря этому Грэм вновь оказался в центре внимания.

Чтобы вместить всех желающих услышать Билли Грэма, шатер расширили, после чего его вместимость увеличилась еще на три тысячи мест. Каждый день газеты освещали ход евангелизационной кампании — причем далеко не все они принадлежали Херсту. Как это происходило и раньше в истории, вскоре событие перестало носить исключительно религиозный характер, и люди начали приходить к шатру по самым разным причинам. Однажды посреди ночи сторож услышал грохот цепи, на которую были заперты входные ворота. Выйдя на шум, он увидел мужчину, который сказал, что пришел сюда найти Иисуса. Тогда сторож, который был пастором, помогавшим во время своего отпуска организаторам кампании, помолился за его спасение.

Такая молитва, один на один, стала отличительной чертой оставшихся дней кампании: после окончания служения люди часто прогуливались в одиночестве или парами, ища, с кем бы помолиться. Проповеди отходили на второй план, затмеваемые атмосферой Святого Духа, действующего в человеческих сердцах. Как-то вечером один мужчина пришел на собрание прямо из бара. Просто посреди проповеди он вышел вперед и попросил, чтобы кто-нибудь за него помолился. Когда Грэм попросил Грейди Уилсона отвести мужчину в специальную молитвенную палатку, за ним последовало множество других людей, несмотря на то, что призыва к покаянию еще не было.

Вскоре евангелизацию стали показывать в киножурналах, которые в те времена все еще были популярны в кинотеатрах. Лицо Билли Грэма становилось все более и более узнаваемым в масштабах страны.

К концу пятой недели интенсивные еженощные собрания стали давать о себе знать. У Билли закончились все подготовленные заранее проповеди, и ему приходилось каждый день тратить от шести до восьми часов на подготовку новых. Из-за своей растущей популярности он получал приглашения выступить с проповедью три или даже четыре раза в день во время всевозможных общественных собраний, в церквах и школах, на специальных евангелизационных приемах в домах богатых и знаменитых, не говоря уже о многочисленных интервью, - и все это еще до того, как он успевал добраться до шатра, где должен был вести вечернее служение. После окончания служения молитвенники и евангелизационная команда оставались на месте до тех пор, пока не были проведены личная беседа и молитва с каждым вышедшим вперед человеком. Билли Грэму приходилось приглашать за кафедру других проповедников, чтобы самому иметь достаточно времени для отдыха и подготовки новых проповедей. Но даже невзирая на все это, на протяжении восьми последующих недель комитет не имел возможности присесть и перевести дух.

Количество желавших попасть на собрания неуклонно росло. За два часа до послеполуденного служения в последнее воскресенье кампании на улице перед шатром собралось более одиннадцати тысяч человек. Тысячи людей остались снаружи, не поместившись в шатре, и изо всех сил пытались протиснуться вперед, чтобы расслышать все, о чем проповедовал Грэм. В течение восьми недель сотни тысяч услышали его проповеди, и тысячи из них ответили на призыв к алтарю (82 процента покаявшихся никогда раньше не посещали церковь). Тысячи других вышли вперед, чтобы заново посвятить свою жизнь Христу.

Произошло также еще одно знаменательное событие, которого никто не мог предвидеть: Билли Грэм стал известен на всю страну.