Потом мы встречали питерских гимназистов на одесском железнодорожном вокзале.

Да, это уже была работа Кобака. Они приехали на раскопки из Левкиной Классической гимназии. Центральным мероприятием по гранту являлись раскопки на бульваре. А участниками этой процедуры я имел право сделать кого угодно, как научный руководитель. То есть определять состав всех действующих лиц, Тут я совершил едва ли не роковую ошибку и чуть не прокололся. Ибо в то же время увлекся идеями «Новой хронологии» академика Фоменко. Могу вкратце на этом остановиться.

Действительно, давайте немного отвлечемся, тем более история заслуживает внимания. Интернет переполнен ссылками на вашу статью о хронологических разрывах…

Все происходило параллельно. У меня тогда был сдвиг по фазе под впечатлением книг Фоменко. Рассказать эту историю?

Конечно!.. Складывается впечатление, что вы не совсем уверены, что Фоменко так уж и не прав.

Конечно же, я до сих пор в этом не уверен. Но пока я говорю о другом. Летом 1999 года я томился от безделья. Мы тогда закончили копать в июле, август у меня был свободен. Из Николаева приехал Хася и вручил мне книгу Фоменко под названием «Новая хронология античности и средневековья». Я о ней что-то слышал. Мол, вся мировая история неверно датирована. В основном я слышал негативные отзывы об этой концепции и полагал, как нормальный и культурно образованный гуманитарий, что это феерическая херня. То есть, спонтанно рассуждал по принципу: «Мы не читали Солженицына, но точно знаем, что он классовый враг»*.

Короче говоря, у меня в руках оказалась книга, которую, лежа на пляже, я начал читать. Очень хорошо. Мне все равно делать нечего. Книга начала меня немедленно раздражать, как профессионала. Я решил, что она рассчитана на невежественных дегенератов. Совершенно ясно, что я сейчас найду у него ошибку. Причем, грубую. Читаю, ищу ошибку и не нахожу. Читаю дальше. Нет ошибки. Все складывается чудесно, все продумано и скомпоновано. Я дочитал ее до конца и понял, что у меня поехали мозги... Тогда я решил, что Фоменко как-то ловко манипулирует общеизвестным материалом. Но моего материала он знать никак не может. Я профессионально знаю своих средневековых кочевников Причерноморья. Тут я его и поймаю. Положу-ка, думаю я, этот материал на его хронологию и проверю, что получится. Мгновенно я выполнил эту работу, материал у меня весь в голове. И у меня все совпало – все мои сведения великолепно уложились и объяснялись его хронологической схемой. Я охерел, сел за компьютер и все это записал. В итоге получилась известная тебе статья «Великое перерождение народов». Я посмотрел на нее с недоуменным изумлением и подумал, куда бы ее засунуть. Мне совершенно ясно, что никакая больница ее не примет.

В тот период я переписывался со своей подругой Лялей из Торонто. Это дама, с которой у меня был роман в семнадцать лет. Роман не состоялся. Она была дочкой моей любимой учительницы английского языка. Одновременно Ляля была и дочкой мужа учительницы - одного из крупнейших математиков Одессы того времени, Иосифа Семеновича Иохвидова. Я с ним был в детстве знаком. Потом семья уехала в Воронеж и от Ляли не было ни слуху, ни духу. Этак лет тридцать. И однажды, в одесской газете «Шомрей Шабос», которую я получал бесплатно благодаря своей еврейской маме, совершенно случайно увидел ее стихи. Мы опознали друг друга через тридцать лет и стали обильно переписываться. Я ей написал по поводу моих новых изобретений. Она сказала, что все это замечательно. По образованию Ляля английский филолог. Я не знаю, что нового она привнесла в дело развития английской филологии, но как бы то ни было, живет она сейчас в Торонто и мается от безделья. Муж у нее математик. Как и отец. То есть, она из математической среды. И Фоменко она хорошо знает - он был одним из учеников ее отца. Короче, она дала мне его электронный адрес. Но предупредила, что это такой сноб, аж не подходи. Может, ответит, а может, и нет. Скорее всего нет, поскольку ему не до того, он академик и важный. Я написал ему письмо, где рассказал свою историю и переслал свою статью.

Он мне ответил в этот же день. Что это было за письмо! Он восторгался, что наконец-то среди всего этого безграмотного быдла нашелся хоть один грамотный человек. И какой слог, какой язык, и что рукопись уже изучает наизусть вся кафедра дифференциальной геометрии МГУ. Потом написал еще несколько писем в очень высоко апофеозно-дифирамбном стиле. В общем, отношения состоялись. Статью они опубликовали - сначала в Интернете, на своем сайте, а потом и на бумаге, в сборнике «Реконструкция всемирной истории».

Это имело свои разнообразные последствия. По прошествии нескольких лет, я узнал, что являюсь классическим ученым, который открыл какой-то период смещения. Я понятия об этом не имел, поскольку пользовался их вычислениями. И даже в Ульяновске появилась историко-математическая школа, которая разрабатывает период смещения на этом основании. И вообще, это движение приобретает чуть ли не глобальные масштабы. Даже мельком залезая в Интернет, я обнаружил, что мне посвящен ряд трудов, смысл которых заключается в том, что меня заклевали ортодоксы, отчего я отрекся. Я до сих пор получаю письма с благодарностью за тот научный подвиг, который совершил. Они, наверно, думают, что я, примерно, Галилей, который побоялся. Это, конечно, так. Но почему я отрекся, я тебе сейчас расскажу.

Никакие ортодоксы меня не замучили. Хотя формально это можно рассматривать именно так. Если ты помнишь, я пытался эту статью опубликовать в «Стратуме» и мне Марк отказал, хотя я настаивал. Они провели какое-то обсуждение и решили, что это исключено. Самые близкие круги коллег, в том числе и близких друзей, отказали в публикации.

Критика поступала?

Нет, они просто не хотели публиковать. Я спрашивал почему. Марк, например, сказал, что не желает пачкаться об этих грязных людей. Фоменко оказался русским шовинистом. В тот момент я даже этого не знал... Это потом я в них разочаровался.

Почему разочаровались?

Потому что они антисемиты. Я с ними познакомился в Москве. Сама по себе схема Фоменко разумна и хороша чисто научно, и не несет никакой идеологической нагрузки. Затем она перешла в идеологическую фазу. Том «Империя» уже посвящен идее, что вся мировая история на самом деле началась в России.

И для этого следовало сначала отменить всю мировую историю...

Бред получился жуткий. Все действительно оказалось ужасно невежественно. И независимо от того, прав Фоменко в своей личной концепции или нет, все это стало носить очень грязный характер. И мне перехотелось иметь дело с этой публикой.

Мое новое увлечение имело свои последствия в отношениях с фондом «Відродження». Так вот, когда я составлял список участников дискуссии на гранты, то включил в него Фоменко и его соавтора Носовского. Ведь бабки шаровые, можно и включить иностранных участников. Я рассчитывал, что они приедут в Одессу, мы подружимся, а потом они меня тоже возьмут под какой-то свой грант. Люди они вроде бы процветающие. Тем более, это изначально был украинско-российский проект, точнее, петербургско-киевский. Я решил, что московские математические гранды ему не повредят.

Поскольку от Питера проект курировал Кобак, то ему я список и отправил. Реакция оказалась более, чем бурной. Потому что Лева мне, как правило, вообще никогда не звонит. А тут звонок. Он мне и говорит: «Послушай старик, если ты думаешь, что античности не было, то это твое личное дело. Но старик Сорос думает иначе. Имей в виду, что если ты и дальше будешь иметь дело с этими дешевыми проходимцами, то нигде ни копейки в жизни не получишь. Немедленно вышвырни их из проекта. Поганой метлой. И скажи спасибо, что никто, кроме нас с Кобаком, этого не видел». Я сказал: «Есть!». Выкинул, переписал, деньги получил. Вот какое это имело значение для гранта. И, в сущности, основная причина моего «отречения».