Права на надлежащие условия формирования чести, достоинства, деловой репутации и профессиональной чести (П. 1755-1763)

 

1755. Согласно ст. 150 ГК, достоинство личности, честь и доброе имя, а также деловая репутация, входят в число нематериальных благ, принадлежат гражданину от рождения, либо в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом, могут осуществляться и защищаться, в том числе и наследниками правообладателя после его смерти, в случаях и порядке, предусмотренных гражданским законодательством*. Статья 151 Кодекса указывает на возможность защиты любых нематериальных благ, т. е. в том числе чести, доброго имени, достоинства и деловой репутации, посредством компенсации морального вреда, а ст. 152 — на возможность применения для этой же цели — для защиты чести, достоинства и деловой репутации — специальных способов гражданско-правовой защиты. Аналогичные нормы содержатся в ч. 1 ст. 21 и ч. 1 ст. 23 Конституции РФ. Цитированные нормы приводят большинство исследователей к мысли о законодательном признании субъективных прав на честь, доброе имя, достоинство личности и деловую репутацию.

* «А также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения». Признаемся, смысл этой нормы нам так и остался непонятным.

 

1756. Такое умозаключение вряд ли можно считать правильным. Бесчестный человек не может требовать восстановления в суде своей чести. Человек, не обладающий самыми элементарными зачатками личности вряд ли может претендовать на восстановление собственного достоинства. Неисправный должник никогда не добьется восстановления своего доброго имени в деловом мире только лишь на основании признания за каждым «права на честь», «права на достоинство» и «права на деловую репутацию». Постановка вопроса о признании за кем-либо право считать себя «самым-самым», конечно же, возможна, но вряд ли право может требовать признания того оке самого от других лиц.

1757. Далее, возможность применения мер защиты законодательство связывает с самим фактом разглашения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, но не с реальным ущербом, выразившимся в умалении этих нематериальных благ. Может статься, что порочащие сведения будут распространены, но из-за того, что у лица, которого эти сведения касаются, безупречная репутация, это нарушение никаких неблагоприятных последствий не возымеет. Но законодательство не отвергает на этом основании права потерпевшего потребовать опровержения распространенных сведений. Получается странная ситуация: ничего не умалено, а меры защиты уже применяются.

1758. Сказанное позволяет заключить, что объектом гражданско-правовой охраны и субъективных прав индивида являются надлежащие условия формирования его чести, доброго имени, достоинства и деловой репутации, а не сами эти нематериальные блага, которые могут быть определены как представления о гражданине и его деятельности в собственных глазах (достоинство) и глазах третьих лиц (честь). Представление третьих лиц о деловых качествах физического или юридического лица называется деловой репутацией. Понятия доброго имени в законодательстве не расшифровывается, причем, есть основания полагать, что Кодекс не вкладывал в него какой-то специфической нагрузки, считая его синонимом термина «честь»*. Возможно было бы использовать термин «доброе имя» для обозначения представлений о безукоризненно честном, высоко моральном, добром, отзывчивом, бескорыстном человеке (частный случай чести).

* Об этом свидетельствует употребление п. 1 ст. 150 ГК этого термина наряду с термином «честь» («честь и доброе имя») при отсутствии самостоятельного его использования в иных нормах Кодекса.

 

1759. Право на надлежащие условия формирования чести, достоинства и деловой репутации состоит из правомочий лица рассчитывать на нормальные условия повседневной правомерной деятельности, использовать эти условия для ее осуществления, а также — запрещать третьим лицам изменять данные условия посредством разглашения ложных сведений, порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию. Высказанный в литературе взгляд, согласно которому данное право слагается из правомочий владения, пользования и изменения чести, достоинства и деловой репутации (М. Н. Малеина)*, представляет собой чисто механистическое перенесение основ учения о праве собственности на личные права, не имеет ничего общего с действительностью и не может быть поддержан.

* Хотя, впрочем, М. Н. Малеина говорит о праве на сами честь, достоинство и деловую репутацию, а не на условия их формирования. Но и в таком случае ее взгляд не может быть принят (см. п. 1755-1757, 1760).

 

1760. Определенное лицо может к известному моменту времени создать устойчивое положительное представление других лиц о себе (честь), своих деловых качествах и связях (деловая репутация). В таком случае честь и деловая репутация сами превращаются в нематериальное благо, которое может использоваться его носителем как в собственных, так и в чужих интересах, например, по договорам коммерческой концессии и простого товарищества (см. п. 2 ст. 1027, п. 1 ст. 1042 ГК). Являются ли честь и деловая репутация объектами субъективного права? По всей видимости, нет, ибо с изменением представлений окружающих о личности и деловых качествах управомоченного лица, последний не вправе требовать от них восстановления представлений в прежнем виде. Причем, отрицательный ответ на этот вопрос сохраняется и в том случае, если в изменении этих представлений виноваты сами третьи лица. Потерпевший может пытаться разубедить их в правильности сделанных выводов, но заставить изменить свое мнение о нем, используя юридические средства — нет.

1761. Условия формирования чести, достоинства и деловой репутации являются объектами самостоятельных субъективных прав. Поэтому для того, чтобы лицо могло считать себя потерпевшим, достаточно, чтобы о нем или его деятельности были разглашены ложные порочащие сведения, разрушающие хотя бы одно из условий — или формирования чести, или достоинства, или деловой репутации. Нет необходимости в нарушении одновременно всех трех нематериальных благ. Поэтому вполне можно считать правонарушением даже сообщение порочащих сведений один на один, с глазу на глаз — такое действие нарушает условия формирования достоинства личности. Распространение порочащих сведений не следует смешивать с оскорблением, под которым понимается умышленное унижение и чести, и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. Распространение порочащих сведений посягает на условия формирования чести, достоинства или деловой репутации, оскорбление — на сами честь и достоинство.

1762. Допускаемую законодательством возможность защиты чести и достоинства* гражданина после его смерти следует считать особым субъективным гражданским правом — правом гражданина рассчитывать на уважение к своей памяти после смерти. Оно заключается в возможности гражданина рассчитывать на охрану своих личных прав, возникших вследствие его общественно-полезной деятельности, после своей смерти, назначить для этого определенных лиц и требовать, чтобы после его смерти другие лица воздерживались от посягательства на эти права. Лица, желающие осуществить или защитить данное право, должны либо входить в число призванных к наследованию наследников, либо доказать свою заинтересованность в этом.

* Именно чести и достоинства, но не деловой репутации. Представляется, что отсутствие упоминания о возможности защиты деловой репутации гражданина после его смерти, является законодательным упущением.

 

1763. Профессиональной честью называются представления третьих лиц о профессиональных качествах — знаниях, навыках, умениях — определенного физического лица. В отличие от деловой репутации, под которой понимается система представлений о качествах лица как предпринимателя (коммерсанта), профессиональная честь характеризует квалификацию и добросовестность, проявленные гражданином при выполнении работы по определенной специальности (профессии). В литературе понятие профессиональной чести, как правило, не выделяется: оно рассматривается как составляющая деловой репутации, что не подходит к целому ряду профессий, а значит, и не может рассматриваться как общее правило. Неизвестно это понятие и нашему законодательству. Тем не менее, надлежащие условия формирования профессиональной чести представляют собой одну из важнейших составляющих повседневного общественно-полезного существования граждан и, несомненно, нуждаются в гражданско-правовой охране.