Военно-политические аспекты международной безопасности

В последние десятилетия самую большую угрозу всеобщему миру и безопасности на глобальном уровне представляло оружие массового поражения, в первую очередь ядерное. Хотя с окончанием холодной войны вероятность крупномасштабного военного конфликта с применением ядерного оружия резко снизилась, опасность исходит из самого факта существования такого оружия. Одним из механизмов обеспечения ядерной безопасности является существующий режим нераспространения ядерного оружия. Данный международный режим зафиксирован в Договоре о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968 г. Нормы договора обязывают:

♦ государства, обладающие ядерным оружием, не передавать кому бы то ни было ядерное оружие или другие ядерные взрывные устройство и контроль над ними; не помогать, не поощрять и не побуждать какое-либо государство, не обладающее ядерным оружием, к приобретению ядерного оружия, ядерного взрывного устройства и контроля над ними;

♦ государства, не обладающие ядерным оружием, не принимать передачи от кого бы то ни было ядерного оружия или других ядерных взрывных устройств и контроля над ними; не производить и не приобретать каким-либо иным способом ядерное оружие или другие ядерные взрывные устройства;

♦ неядерные государства, пожелавшие приобщиться к использованию ядерной энергии в мирных целях, осуществлять такое приобщение под контролем МАГАТЭ, которая может проводить инспекции и требовать отчеты от государств по использованию расщепляющих материалов.

В настоящий момент в мире сложилась следующая ситуация с распространением ядерного оружия. Все государства можно разделить на пять групп в зависимости от обладания ими ядерным оружием,

§2. Военно-политические аспекты Международной безопасности 171

наличия или отсутствия экономических и технологических предпосылок для его производства и участия или неучастия в ДНЯ О.

В первую группу входят пять официально признанных ядерными государств, параллельно являющихся постоянными членами Совета Безопасности ООН. Это США, Российская Федерация, КНР, Великобритания и Франция. Ядерный потенциал данных государств неодинаков. Наибольшим ядерным потенциалом обладают Соединенные Штаты и Россия. К концу 1990-х гг. у США было 7250 стратегических ядерных боеголовок [2], Российская Федерация располагала 6200 ядерными боеголовками стратегического характера [3]. У данных государств имеются разнообразные средства доставки ядерного оружия: межконтинентальные баллистические ракеты наземного и морского (включая атомные подводные лодки) базирования, крылатые ракеты и т. д. КНР в середине 1990-х гг. располагала 435 ядерными боеголовками [4]. Экономические и технологические возможности Китая позволяют ему в ближайшие двадцать лет увеличить ядерный боезапас еще примерно на тысячу единиц, что существенно изменит стратегический военный баланс в мире. Произойдет ли это на самом деле, будет зависеть от развития международных отношений на глобальном и региональном уровнях. Великобритания и Франция имеют относительно небольшой запас ядерного оружия: у Франции — 450 ядерных боеголовок [5], у Великобритании — 185 [6]. Эти государства не стремятся наращивать своей стратегический потенциал, но и не обнаруживают намерения его сокращать, мотивируя такую позицию незначительными размерами своих ядерных арсеналов по сравнению с российскими или американскими.

Наличие ядерного оружия у официально признанных ядерными государств сегодня не вызывает в мире особых опасений, поскольку у власти этих государств находятся ответственные лидеры, понимающие необходимость крайне осторожного обращения с ядерным вооружением, которое рассматривается скорее как средство осуществления политики, чем как средство ведения военных действий. Проблемы заключаются в наличии больших запасов ядерного оружия у США и РФ, а также в том, что Франция и КНР не участвуют в ДНЯО, хотя и соблюдают нормы самого режима нераспространения.

Во вторую группу входят Израиль, Пакистан и Индия. Израиль обладает ядерным оружием как минимум с 1970 г., в настоящее время у него имеется около 200 ядерных боеголовок и средства их доставки дальностью до 1000 км [7]. Израиль придерживается следующих принципов: не испытывать ядерного оружия, не декларировать его и не

подтверждать наличия. После того как Индия и Пакистан в 1998 г. параллельно провели ядерные испытания, стало ясно, что эти государства де-факто вошли в число обладателей данного вида оружия. Опасность, которую представляют государства второй группы, заключается в том, что они не участвуют в ДНЯО, имеют неопределенный статус по отношению к ядерному оружию, тем самым в целом расшатывают режим нераспространения такого вида оружия.

Специалисты считают, что наибольшая опасность в перспективе может исходить от третьей группы — так называемых пороговых государств. В разное время в эту группу включали Алжир, Ливию, Иран, Ирак, Северную и Южную Корею и целых ряд других государств. В последнее время ситуация изменилась. Некоторые страны, например Южная Корея, Алжир, Ливия, отказались от планов разработки и производства ядерного оружия. Иран, Ирак и КНДР президент США Дж. Буш-младший обозначил как «ось зла» и основную угрозу для стабильности и безопасности современного мира. Поэтому Соединенные Штаты оказывают давление на эти государства, не останавливаясь даже перед применением силы в обход международных норм и правил. Однако такой подход таит серьезную опасность в себе, поскольку может подтолкнуть государства «оси зла» и некоторые другие к интенсификации усилий по созданию оружия массового поражения. Кроме этого необоснованные и непродуманные меры насильственного характера могут повлечь за собой совершенно непредвиденные последствия. Так, вторжение в Ирак было мотивировано наличием у режима Саддама Хусейна оружия массового поражения и нежеланием последнего добровольно сотрудничать с международными инспекторами. В прошлом работы над созданием ядерного оружия в Ираке проводились, а химическое оружие даже применялось против курдов и шиитов, но после введения режима международных санкций доказательств наличия оружия массового поражения американцы здесь так и не нашли, как не нашли и не представили за время оккупации. В то же время ситуация в Ираке и вокруг него остается неурегулированной и является источником уже другой опасности — опасности исламского экстремизма и терроризма.

Относящиеся сегодня к четвертой группе Алжир, Аргентина, Бразилия ранее активно вели ядерные исследования и подошли вплотную к созданию ядерных боезапасов, но отказались от подобных планов и присоединились к ДНЯО на правах безъядерных государств. К этой же группе относятся бывшие советские республики: Белорусов Казахстан и Украина. В первые годы после распад%£(ХР на их

территории сохранялись стратегические ядерные силы, перешедшие под юрисдикцию Российской Федерации. С выводом ядерных сил на российскую территорию эти государства приобрели статус безъядерных и в этом качестве участвуют в ДНЯО. Особое место в четвертой группе принадлежит Южно-Африканской Республике. В годы режима апартеида в ЮАР, так же как и в Израиле, было создано ядерное оружие, хотя этот факт не признавался. После отказа от апартеида и перехода власти к черному большинству населения ядерное оружие было уничтожено и ЮАР стала участницей режима нераспространения как неядерное государство.

И государства четвертой группы, и государства пятой группы, имеющие возможность обладать ядерным оружием, но обоснованно от нее отказывающиеся, сегодня участвуют в режиме нераспространения. Большинство же стран не входят ни в одну из вышеназванных групп, они не имеют ни возможности, ни намерений создавать ядерное оружие. Однако нет гарантии, что при изменении международной обстановки в отдельных регионах или в мире в целом положение в сфере ядерных вооружений не изменится.

Как и предсказывал в свое время Г. Моргентау, ядерные сверхдержавы в соответствии с логикой гонки вооружений накопили ядерного оружия гораздо больше, чем его нужно для достижения любых мыслимых военных целей. Когда стало ясно, что дальнейшее пополнение ядерных арсеналов иррационально, США и СССР приступили к переговорам по вопросам установления контроля над вооружениями и разоружения. Еще в годы холодной войны в этом направлении удалось достичь определенных успехов. В соответствии с Договором о ликвидации ракет средней и малой дальности от 1987 г. к 1990 г. были полностью ликвидированы эти два вида вооружений. Договоры об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1 и ОСВ-2) и договоры о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1 и СНВ-2) предусматривали существенное сокращение ядерных арсеналов обеих сверхдержав. Правда, в полном объеме все достигнутые договоренности не были реализованы, поскольку вступление в силу и выполнение принятых обязательств осложнились трудностями объективного и субъективного характера.

Большое значение для обеспечения безопасности в годы холодной войны имел заключенный в 1972 г. между СССР и США Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО). Он ограничивал возможности создания двумя государствами ШКШ средст

которые гарантировали бы полную защиту от ядерной атаки другой стороны, что сохраняло механизм сдерживания, основанный на балансе взаимных угроз. После окончания холодной войны в США стали раздаваться голоса в пользу пересмотра ряда прежних договоренностей как устаревших в новых условиях. В частности, был поставлен вопрос о судьбе договора о ПРО. В связи с появлением угрозы со стороны «стран-изгоев» (Иран, КНДР и т. д.) были оглашены планы создания так называемых нестратегических систем противоракетной обороны, способных перехватывать единичные пуски ракет с ядерными боеголовками. Однако создание таких систем было невозможно без нарушения положений Договора 1972 г. Для администрации США создание нестратегических противоракетных систем стало одной из приоритетных целей, и было принято решение об одностороннем выходе из договора о ПРО. Правильность подобного шага многими экспертами ставится под сомнение как из-за недоказанности самой возможности создания эффективного средства со стопроцентной гарантией защиты от ядерных атак «стран-изгоев», так и в силу того, что невыполнение Договора 1972 г. нарушает стратегическую стабильность.

Если американские планы напрямую не затрагивают военную безопасность России, стратегической потенциал которой способен легко преодолеть планируемые системы противоракетной обороны, то для КНР ситуация может измениться. Развертывание американских противоракетных систем, причем одна из них должна будет находиться на территории Восточной Азии (ПРО ТВД), может побудить континентальный Китай к наращиванию стратегических ядерных сил, что, в свою очередь, вызовет цепную реакцию других государств. Все это вызовет очевидные негативные последствия для стабильности и безопасности и на региональном, и на глобальном уровне.

Дискуссия между Россией, резко возражавшей против этих планов, и США была острой. Одним из результатов этой дискуссии стала активизация застопорившегося в середине 1990-х гг. процесса сокращения ядерных вооружений. Двадцать четвертого мая 2002 г. президентами России и США был подписан Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (ДСНП), а 1 июня 2003 г., после обмена ратификационными грамотами, он вступил в силу. В соответствии с этим договором Россия и США обязались на взаимной основе сократить к 31 декабря 2012 г. количество имеющихся у них стратегических ядерных боезарядов примерно в 3 раза, т. е. с «потолка» в 6 тыс. единиц, установленного Договором СНВ-1 от 1991 г.,

до 1700-2200 единиц [8]. Если Договор СНВ-1 и не вступивший в силу Договор СНВ-2 предусматривали конкретные «потолки» по триаде ядерных вооружений, то ДСПН предоставляет сторонам гибкость: они теперь вольны сами определять состав и структуру своих стратегических сил. В ДСПН содержится ссылка на обязательства России и США по статье VI ДНЯО (о проведении переговоров о мерах по прекращению гонки ядерных вооружений и ядерному разоружению). Тем самым юридически фиксируется позиция поддержки двумя странами всей системы ядерного нераспространения. Предусматривается и то, что еще до истечения срока действия договора стороны могут заменить его новым соглашением, еще более понижающим допустимое количество ядерных боезарядов (до 1500 у каждого из государств).

Кроме ядерного к оружию массового поражения относится химическое и бактериологическое. С одной стороны, эти виды оружия обладают меньшими поражающими характеристиками, чем ядерное. С другой стороны, они проще, дешевле и доступнее. Эти виды оружия находятся под полным запретом. С 1972 г. действует Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсического оружия и об их уничтожении.

Борьба с химическим оружием началась после Первой мировой войны, когда в 1925 г. был подписан Женевский протокол о запрещении его использования во время военных действий. С 1997 г. в отношении химического оружия действует тот же режим запрета, что и по отношению к бактериологическому. Основой этого режима является Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и об его уничтожении. В то же время контроль за безусловным выполнением всеми государствами обязательств, принятых на себя в области химического и бактериологического разоружения, остается актуальной политической проблемой.

Обеспечение международной безопасности связано не только с контролем за оружием массового поражения, но и с ограничением и сокращением обычных вооружений и вооруженных сил. Дальше всего

в этом направлении продвинулись страны европейского континента. История Европы — это история бесконечных вооруженных конфликтов; в XX столетии именно здесь начались две мировые войны. Во 2-й половине XX в. военное противостояние двух сверхдержав и возглавлявшихся ими блоков также в первую очередь осуществля-

 

лось на европейском континенте и затрагивало его интересы. Долгое время сохранялась опасность возникновения в самом центре Европы крупномасштабного вооруженного конфликта, так как здесь были сконцентрированы огромные воинские контингенты и находилось большое количество военной техники. Взаимное недоверие и напряженность между государствами были чреваты случайным обострением опасных конфликтных ситуаций. Такое положением стало меняться после проведения в 1975 г. Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в городе Хельсинки. После Хельсинского совещания были разработаны и постепенно осуществлялись меры по установлению доверия, которые помогли несколько снизить уровень военной опасности.

Параллельно начался процесс подготовки соглашений по всеобъемлющему сокращению обычных вооруженных сил и вооружений на европейском континенте. Переговоры были трудными и затянулись на целых 15 лет. Лишь в 1990 г. в Вене был подписан Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Он предусматривал значительное сокращение численности сухопутных войск, уменьшение количества танков, бронированных машин, артиллерийских систем, самолетов и вертолетов у всех участников. Вводились так называемые фланговые ограничения на юге и севере Европы. Договор исходил из наличия двух противостоящих друг другу военных блоков — НАТО и Варшавского договора. В связи с этим квоты на сокращение войск и военной техники исчислялись на основе блокового принципа. Но уже в момент подписания договора ситуация начала меняться. Организация Варшавского договора стала распадаться и уже через год формально прекратила свое существование. Затем развалился Советский Союз, а его бывшие восточноевропейские союзники выразили желание присоединиться к Североатлантическому пакту.

Расширение НАТО наряду с другими геополитическими изменениями заставило по-новому рассматривать вопрос о военной безопасности России в европейском регионе. Договор об обычных вооруженных силах в прежнем виде уже не соответствовал российским интересам в области национальной безопасности. Например, фланговые ограничения в значительной степени коснулись Ленинградского и Северо-Кавказского военных округов, которые в новых условиях стали приграничными. Кроме того, Северо-Кавказский округ расположен в зоне повышенной конфликтности, что требует достаточных сил и средств для противодействия любым угрозам, включая угрозу терроризма. Поэтому по инициативе Российской Федерации

с начала 1990-х гг. развернулась работа по адаптации ДОВСЕ к новым условиям. Прежде всего речь шла о фланговых ограничениях. В соответствии с решениями, принятыми в 1996 и в 1999 гг., площадь так называемой фланговой зоны на территории России была значительно сокращена, а допускаемое количество вооружений и техники в этой зоне увеличено. За Россией закреплено право в случае необходимости увеличивать военную группировку в южных районах, т. е. в районах повышенной опасности.

19 ноября 1999 г. в Стамбуле было подписано Соглашение об адаптации ДОВСЕ. Главным отличием нового варианта договора является отказ от блокового принципа. Для территории каждого отдельного государства предусмотрен количественный потолок войск и техники, что должно быть препятствием к созданию мощных группировок на каком-либо стратегическом направлении, а также к наращиванию военной мощи отдельных государств. Новый вариант договора учитывает факт расширения НАТО, поэтому суммарный военный потенциал блока подлежит сокращению, в то время как российский потенциал остается на прежнем уровне. Более того, у России появились возможности увеличить количество военной техники в своих регулярных частях. Хотя адаптированный ДОВСЕ не лишен некоторых недостатков, он отвечает интересам всех его участников, включая и Российскую Федерацию.

Но практическая реализация достигнутых соглашений сталкивается с рядом трудностей. В связи с новой волной расширения НАТО в 2004 г. встал вопрос о Латвии, Литве, Эстонии и Словении, которые не были участниками договора, и поэтому их присоединение к Североатлантическому альянсу может создать опасность появления «серых зон», где концентрируются войска и техника, не подлежащие учету по ДОВСЕ. В ходе переговоров в рамках Совета Россия-НАТО спорные вопросы удалось решить, однако остаются проблемы, обусловленные стремлением западных партнеров увязать выполнение всех достигнутых договоренностей с окончательным выводом российских военных баз из Грузии и Молдавии.

Европейский опыт снижения уровня военного противостояния пока не находит широкого применения в других регионах мира. Пожалуй, единственным исключениям является соглашение между Россией, Китаем и бывшими советскими среднеазиатскими республиками об отводе и сокращении войск и военной техники, размещенной вдоль границы между КНР и бывшим ^ССР^^^^^^да,,т

В связи с сохранением угроз, исходящих от локальных и региональных конфликтов и возрастающей опасностью международного терроризма, актуальной остается проблема контроля за торговлей оружием. С одной стороны, торговля оружием представляет собой важное направление внешнеэкономической деятельности многих государств, включая и Российскую Федерацию. С другой стороны, при отсутствии контроля оружие может попасть и попадает в руки участников незаконных вооруженных формирований, террористических группировок. Эта проблема требует к себе внимания, и ее решение будет способствовать укреплению военной безопасности в современном мире.