Начальный этап развития социологической мысли

Один из патриархов мировой социологии Роберт Мертон (род. 1910) как-то сказал:

ДИОЛОГИЯ — это очень молодая наука об очень древнем мете изучения».

Точнее и не скажешь. Тем, что сегодня мы называем обществом, люди заинтересовались в глубокой древности. В течение 2,5 тыс. лет мыслители анализировали и описывали общество, не называя, однако, полученные зна­ния социологией.

Античность. Первых социологов античности называют социальными фи­лософами. Среди них выделяются два гиганта — Платон (427—347 до н.э.) и Аристотель (384—322 до н.э.). Они, как и нынешние социологи, изучали традиции, обычаи, нравы и взаимоотношения людей, обобщали факты, строили концепции, которые завершались практическими рекомендация­ми о том, как усовершенствовать общество.

Платон. Первым в истории трудом по «общей социологии» считают «Го­сударство» Платона. Он подчеркивал особую роль разделения труда и создал первую в мире теорию стратификации, согласно которой любое общество делится на три класса: высший, состоящий из мудрецов, управляющих госу­дарством; средний, включающий воинов (видимо, и в древности военно-про­мышленный комплекс играл не последнюю роль), охраняющих его от сму­ты и беспорядка; низший, где числились ремесленники и крестьяне.

Высший класс наделен огромными привилегиями, но он постоянно зло­употребляет властью. Чтобы этого не происходило, его необходимо лишить частной собственности, которая, согласно Платону, развращает нравы лю­дей. К управлению обществом следовало допускать людей, достигших 50 лет, высокообразованных и талантливых. Они должны вести суровый образ жизни и не предаваться земным утехам. (Как вы думаете, а сегодня высший класс следует этим требованиям?)

Наилучшей формой правления Платон считал аристократию — власть избранных. В порядке ухудшения располагаются тимократия (власть вои­нов), олигархия (власть богачей) и демократия (власть народа), крайней фор­мой которой является охлократия (власть толпы). Демократия является худ­шей формой правления потому, что из нее обычно вырастает тирания, наи­худшая форма, при которой царят произвол и насилие. Ведь тиран приходит к власти как ставленник народа.

В плохом государстве над всеми стоят правители, в разумном — законы. Закон призван ограничивать как власть правителей, так и свободу управля­емых. На страже законов стоит правосудие. К отправлению правосудия дол­жны быть причастны все граждане государства.

Аристотель. У него опорой порядка выступал средний класс. Кроме него существуют еще два класса — богатая плутократия и лишенный собствен­ности пролетариат. Государство лучше всего управляется в том случае, если: 1) масса бедняков не отстранена от участия в управлении; 2) эгоистические интересы богатых ограничены; 3) средний класс многочисленнее и сильнее, чем два других.

Аристотель, как подлинный государственник (если к нему можно приме­нить подобное выражение), осуждал любые проявление духа наживы и по­гони за прибылью, приветствовал нравственно-этические отношения меж­ду людьми, не зараженные алчностью и рыночными извращениями. Пого­ня за деньгами становится самоцелью, она превращается в манию преследования и развращает нравственность. Конечным пунктом на этом пути является плеонаксия (pleonasmos — чрезмерность, излишество) — осуж­даемое всеми греками чрезмерное увлечение чем-либо, не обязательно день­гами, но властью, словотворчеством, роскошью и т.д.

Аристотелевская этика деловых отношений последовательно реализовы-валась древнегреческим рынком, который был ориентирован не только и не столько на интересы богатых клиентов, сколько на удовлетворение повсе­дневных запросов рядовых, среднего достатка афинян. Духовные ценности и гражданские доблести ставились греческой культурой много выше, чем вла­дение вещами и деньгами. Да и сами деньги должны добываться честным и добросовестным трудом.

Несовершенства общества, учил Аристотель, исправляются не уравнитель­ным распределением, а моральным улучшением людей. Законодатель дол-

жен стремиться не к всеобщему равенству, а к выравниванию жизненных шансов. Частной собственностью может владеть каждый, она не вредит нра­вам людей и развивает здоровые эгоистические интересы. Человеком управ­ляет множество стремлений, но главное среди них — любовь к деньгам. При коллективной собственности все или большинство бедны и озлоблены. С дру­гой стороны, не менее опасно для государства и чрезмерное неравенство людей. Аристотель превозносит общество, в котором средний класс сильнее всех других.

Новое время (XV—XVII вв.). Только через 2000 лет европейская научная мысль смогла подарить миру выдающиеся труды об обществе, прежде всего благодаря усилиям Н. Макиавелли, Дж. Локка и Т. Гоббса, которые были не­посредственными предшественниками научного этапа социологии.

Еще в средневековье арабский мыслитель Ибн-Хальдун пристально изу­чал поведение больших социальных групп людей, составляя анатомию чело­веческого общества. Многие европейские мыслители XVII—XIX вв. (Воль­тер, Дидро, Кант, Гегель, Гоббс) задолго до официального рождения соци­ологии писали о нравах людей, общественной морали и традициях, характере народов, поведении социальных типажей.

Николо Макиавелли (1469—1527) первым из мыслителей Нового време­ни обратился к идеям Платона и Аристотеля и создал на их основе ориги­нальную теорию общества и государства. Его главное произведение «Госу­дарь» как бы продолжает основную линию рассуждения платоновского «Го­сударства», но акцент поставлен не на структуре общества, а на поведении политического лидера. Он впервые вывел государственно-политические воп­росы из-под сферы влияния религии и морали. Труды Макиавелли придали социологии и политологии новое измерение: они стали наукой о поведении людей в обществе.

Макиавелли говорил, что правитель, желающий добиться успеха, должен знать мотивы поведения людей и руководствоваться в своей деятельности тремя основными принципами (законами). Первый принцип: человечески­ми действиями правят честолюбие и мотив власти. Состоятельными людь­ми движет страх потерять то, что они накопили, а бедняками — страсть при­обрести то, чего их лишили. Второй принцип: умный правитель не должен выполнять все свои обещания. Ведь и подданные не очень спешат с выполне­нием своих обязательств. Добиваясь власти, можно расточать обещания, но придя к ней, не обязательно их выполнять, иначе попадешь в зависимость от подчиненных, а где зависимость — там нерешительность, малодушие и легкомыслие. Третий принцип: использовать любовь подчиненных в начале карьеры правителя и использовать их страх при достижении власти. Четвер­тый принцип: творить зло надо сразу, а добро — постепенно. Наградами люди дорожат, когда они редки, наказания же нужно производить сразу и в боль­ших дозах. Единовременная жесткость переносится с меньшим раздражением и считается более справедливой, чем растянутая во времени (хвост собаке лучше отрубать сразу, а не по частям). Пятый принцип: можно отобрать у подчиненных жизнь, но нельзя посягать на имущество.

В «Государе» Макиавелли нарисовал образ идеального правителя и опи­сал политическую технологию удержания власти. Надо сказать, прообразом такого правителя для него был Цезарь Борджиа, чьи жестокость и коварство долгое время считались непревзойденными.

Следующий шаг сделал Томас Гоббс (1588—1679), разработав теорию обще­ственного договора, послужившую основой учения о гражданском обществе. У животных нет борьбы за почести и звания, поэтому у них нет ненависти и зависти — причин мятежей и войн. У людей все это есть. Неправильно думать, будто люди от рождения склонны к сотрудничеству. Если бы человек любил другого по естественному побуждению, то он искал бы общения со всеми в равной мере. Но каждый из нас предпочитает общество тех, кто ему полезнее. Именно наша природа толкает искать не друзей, а почета и выгод.

Что побуждает людей создавать обще­ство? Взаимное опасение. Оно сбивает людей в группы, помогая выжить в усло­виях конкуренции. Но, объединившись, люди вовсе не преследуют общественное благо, а стремятся даже из этого извлечь себе выгоду либо достичь уважения и почестей. Поэтому человеческое обще­ство не будет ни очень большим, ни очень устойчивым. Оно стабильно, если слава и почет возданы всем. Но так не бывает. Обойденным оказывается все­гда большинство, почет достается немногим, следовательно, общество со вре­менем обязательно распадется. Страх не разъединяет, а объединяет людей, вынуждает заботиться о взаимной безопасности. Государство — наилучший способ удовлетворить такую потребность. Поэтому причина возникновения стабильного, длительно существующего общества — взаимный страх, а не любовь и расположение.

Естественное состояние — война всех против всех или социальная борьба за выживание. Она характеризует повседневную жизнь людей в дограждан-ском обществе.

Иное дело гражданское общество — высший этап развития. Оно покоит­ся на общественном договоре и юридических законах. У него три формы правления: демократия, аристократия, монархия. Только с появлением го­сударства возникает собственность в истинном смысле слова и соответству­ющие учреждения (суд, правительство, армия, полиция), защищающие ее. В результате прекращается война всех против всех.