Современная Анима (женское в мужчине)

Как мы уже выяснили, мужчина, выросший в условиях дефицита мужской защиты и гипертрофированного материнского начала, имеет инфантильную (незрелую) мужественность, от которой страдает и он сам, и современное общество в целом. И поскольку многим мужчинам с детства достается искаженное, суррогатное женское начало (Анима), депрессивное и подавленное, с одной стороны, а с другой — перегруженное маскулинными чертами матери, эти искажения в области Анимы остро проявляются в нарушении формирования природной мужской потребности защищать, брать ответственность, управлять и т. п., так как авторитарную женщину (и внешнюю, и Внутреннюю) такому мужчине хочется скорее победить или уничтожить, чем оберегать. Мужчина в этом случае либо избегает принятия решений и не берет на себя инициативу, либо принимает решения, но делает это преимущественно в подавляющем (гипер материнском, сверхконтролирующем) стиле, лишая тем самым других свободного пространства для инициативы и творчества.

Армия играет для профессиональных военных роль той же подавляющей гиперМатери. Будучи подчиненными жесткой армейской иерархии, обязанные чаще исполнять чужую волю, чем принимать собственные решения, а следовательно, — лишенные во многом возможности свободно реализовывать свое мужское начало и самостоятельно создавать что-либо (т. е. лишенные пространства для мужского созидания), военные российской армии находятся в многолетней ситуации, когда большая часть ответственности за их семьи (жилье, стабильное финансирование) делегирована, по сути, армейской администрации. Здесь скрывается механизм прямой психологической зависимости, основанной на зависимости социальной. В результате, несмотря на то, что военные выходят на пенсию в самом творческом для мужчин возрасте, они часто оказываются не в состоянии адаптироваться ко множеству требований гражданского мира и полностью взять на себя мужскую ответственность за свою семью и род. Внешним проявлением этой внутренней зависимости от гипер материнского начала нередко становится алкогольная зависимость, психосоматические заболевания и ранняя смерть отставных военных.

Подобное зависимое положение наблюдается и у мужчин, принадлежащих к того или иного рода мафиозным кланам.

Главное здесь в том, что в описанных ситуациях оказываются мужчины, имеющие в структуре личности достаточно перенапряженный гипер материнский феномен. Они проецируют его на институт профессиональной армии или мафиозную семью, а также — на другие общественные институты, оказываясь психологическими пленниками этих социальных образований — эдаких социальных Драконов.

Итак, мужчина, Анима которого содержит переразвитую гипер материнскую структуру, страдает от неосознанного навязчивого желания освободиться от ее влияния и отторгнуть ее контролирующую суть. Он "застревает" на этапе сепарации — отделения от родительской семьи. Такое "застревание" может принимать не только облик депрессии, алкогольной или наркотической зависимости, но и выглядеть как невротический нигилизм (отрицание любых ценностей, норм, правил), либо — оборачиваться частой сменой мест работы и жительства. Этот протест мужчина неосознанно может выражать через серию "неудачных браков", неустанно сражаясь со своими женами вместо того, чтобы победить подавляющий женский аспект внутри себя. Используемые мужчиной способы подавления женщин часто имеют пассивную форму и сводятся к обесцениванию женщин, лишению их своей поддержки и пр. Такой мужчина, страдая от безответственности, страхов и агрессивных фантазий, может на протяжении десятков лет проецировать свой подавляющий материнский интроект на реальных маскулинных (мужественных) женщин. Причины своих неудач он видит именно в них. Другими словами, недостаточно зрелые мужчины бессознательно воспринимают женщин с враждебностью и/или осторожностью. Им кажется, что от женщин, завоевав их признание, им следует либо отделяться, освобождаться, так как женщина неосознанно воспринимается прежде всего как контролирующая мать, либо — следует выигрывать у них конкуренцию, если женщина неосознанно воспринимается как сестра.

Желание победить внутреннего Дракона, освободиться от его давления может стать хроническим и, доходя до невротической навязчивости, может проявляться в потребности "мстить" не только женщинам, но и — миру в целом. В западной культуре немало мужчин, которым еще предстоит пережить удивление и восторг при встрече с волшебной, все преобразующей силой высших слоев своей внутренней женственности - встречу со своим полным истинного понимания и принятия, полным волшебных восстанавливающих энергий божественным женским началом, встречу со своей Душой. Состоявшись однажды во внутреннем мире мужчины, эта встреча состоится и в его внешнем мире — зрелый мужчина однажды встречает зрелую женщину. Но это не сделает мужчину слабым, зависимым и уязвимым, как опасаются многие мужчины, а напротив, — зрелый мужчина воспримет встречу с гармоничной женщиной как норму.

Таким образом, для достижения полной зрелости мужскому началу необходимо инициирование не только мужских, но и истинных женских энергий. Подлинное возмужание происходит благодаря инициациям, в ходе которых мужское во внутреннем мире человека любого пола учится воинским и духовным премудростям ради служения женскому.

Развитие цивилизованного общества шло таким путем, что, подавляя на мегакультурном уровне истинное женское начало, мужчины и женщины оказались не только в ситуации его крайнего дефицита, но и в эпицентре кризиса духовности и нравственности, так как это неотъемлемые свойства женственности. Похоже, нам стало нечего "впитывать с молоком матери", кроме гипер материнского комплекса. Анима (женское в мужчине), которая должна представлять собой гармоничный феномен "истинное женское + зрелая мать", как мы уже определили, претерпела деформацию в сторону нездорового увеличения материнского начала. Это произошло из-за инфляции мужских защищающих сил, которая тормозит формирование истинного женского и здорового материнского начал.

И пока высшая часть Анимы, концентрирующая истинные, чистые женские энергии, находится все еще за пределами осознающей области Я, и пока защита женственности не досчитывается многих воинов, женственность остается неким бесплотным желанным идеалом, к которому западный мужчина всю жизнь жадно стремится, меняя женщин. Он стремится отыскать и — не находит в них пленительного, исцеляющего Душу волшебства блоковской "незнакомки"… Так будет продолжаться до тех пор, пока реальный мужчина окажется готовым бесстрашно заглянуть в себя и встретиться с женственностью именно там — в своем внутреннем мире.

Коллективное сознание западной культуры находится еще только в поиске чистой женственности, еще только страстно желает контакта с ней, а та — пока еще только манит из туманной дымки бессознательного.

 

Р. Джонсон, анализируя в своей книге "ОН. Глубинные аспекты мужской психологии" миф Х11 века "О Священном Граале", принадлежащий перу Кретьена де Труа, обращает особое внимание на сцену, в которой описано, как в Замке Грааля каждый вечер на торжественной церемонии прекрасная дама обносит гостей, предлагая им сделать глоток из Чаши Грааля. Эта Чаша — священный сосуд, содержащий неисчерпаемый волшебный напиток божественной женственности. Единственный в замке, кто не может встать и отведать волшебного напитка — раненный Король-Рыбак. Он стонет и корчится от боли, подданные глубоко сочувствуют ему, но Священный Грааль неизменно проплывает мимо него каждый вечер, так как Король-Рыбак не может даже сесть — он ранен в пах (символ раненного мужского достоинства, по другой, менее откровенной версии, Король ранен в бедро). Этот эпизод — глубокий прозападный символ сакральной разлученности доблестного мужского начала с животворящим и исцеляющим потоком истинных женских сил. По Р. Джонсону, вступая во взаимоотношения с реальной женщиной, реальный мужчина ощущает пьянящую близость божественной женственности: близость Грааля — излучаемых им тепла, уюта, красоты, эстетики, атмосферы любви и исполнения желаний. В то же время, мужское начало "корчится от боли" и оказывается не в силах отведать из Священной Чаши, даже находясь на расстоянии вытянутой руки от реальной женщины. Потому что нельзя обрести истинный контакт с женственностью, не вступив в контакт со своей Внутренней Женщиной, со своей Душой. Женственность томится в глубинах бессознательного, ожидая заветного часа избавления из эволюционного плена, ожидая прихода освобождающиего мужского начала и знакомства с личностью в целом. Женственность ждет своего расцвета. Соединение мужского и женского сначала, осуществляясь во внутреннем космосе, рано или поздно проявляется в гармонии внешнего союза мужчины и женщины.

Сегодня реальные мужчины и женщины неизбежно проживают необходимые на этом пути многочисленные инициации непосредственно в реальных отношениях друг с другом. Подводные камни этих отношений могут быть устранены с помощью направленного и осознанного опыта проживания мужских и женских инициаций, предлагаемых инициационной терапией.

Рис. 7 (10). Формирование незрелого Анимуса (внутренний круг и левый полумесяц) женщины по формуле: "гиперМать+подавленное мужское".

Рис. 8. Формирование незрелой Анимы (внутренний круг и правый

полумесяц) у мужчины по формуле: "гипермать+подавленное

женское".

 

 

Подводя итог архетипическому анализу современных Анимы и Анимуса, еще раз отметим следующее.

Вынужденно перегруженная воинственными псевдо мужскими устремлениями гипер материнская структура относится к женскому началу личности мужчины и входит в состав его Анимы.Анима многих современных мужчин, таким образом, может быть представлена формулой "гиперМать + подавленное истинное женское", то есть она расщеплена на две части - мужеподобную "мачеху" и "падчерицу". Мужское же начало личности многих мужчин сводится к значению "подавленное истинное мужское" (рис. 8).

Гипер материнский комплекс приводит в реальную жизнь мужчины типичных для западной культуры авторитарных контролирующих женщин. Кроме того, такой мужчина вынужден черпать из экспансивного по своей природе гипер материнского комплекса всю свою суррогатную "мужественность", получая там вместо искомых мужских — заменяющие их маскулинные женские черты. Поэтому в сложных ситуациях мужчина невольно прибегает к деструктивным формам защиты. Это выражается в реализации интересов в форме пассивной агрессии: интриг, конкуренции с женщинами с применением коварных стратегий Ведьмы, неожиданных вторжений Амазонки, гипероконтроля Мачехи и неприступного карающего стиля недоКоролевы.

Реальную женщину такой мужчина неосознанно воспринимает как экран для проекций своего гипер материнского комплекса (Дракона), и постоянно атакует ее в инфантильной пассивной форме.

Женщина же, имея в структуре своей личности гипер материнский комплекс, работающий как защитный механизм псевдо мужской природы, получает за счет него основу ее Анимуса(мужское в женщине). Он формируется по формуле "ослабленное истинное мужское + гиперМать" (рис. 7). Внутренний Мужчина в личности многих современных женщин также расщеплен на две части — псевдо мужественнуюавторитарную гиперМать и подавленную ею инфантильную мужскую фигуру. Другими словами, Анимус современной женщины представляют такие части как "Иванушка-дурачок" и "Дракон", которого можно также сравнить с вооруженным до зубов Злодеем в юбке.

Поскольку в отношениях с реальным мужчиной развивается именно та часть мужского начала женщины, которая в данный момент больше всего нуждается в исцелении и росте, в реальной жизни это приводит женщину к созданию отношений с "Иванушкой-дурачком" — пассивно-агрессивным мужчиной, зеркалящим самый проблемный, самый ослабленный аспект ее Анимуса. Идеальный же образ Ивана-царевича, как и недостижимая "незнакомка" для мужчин, является для современных женщин желанным, искомым и одновременно глубоко спрятанным в глубинных слоях бессознательного. Этот внутренний потенциал здоровой мужественности, к сожалению, кажется многим женщинам несбыточной мечтой.

 

Такая внутриличностная ситуация создает у женщины нездоровую зависимость от мужчин, где ей достается роль жертвы, какой бы кроткой или авторитарной не казалась женщина внешне. Истинные же мужские энергии, вытесненые у многих современных женщин в область идеалов и мечтаний, нуждаются в активном и последовательном инициировании.

Поскольку гиперМать, являясь правящей структурой личности западного человека, подавляет как мужское, так и женское ее начала, во внутреннем космосе слышен неумолкающий стон обоих этих "невольников". Женское ждет избавления, а снаружи — гипертрофированная потребность женщины в мужской защите, не получая удовлетворения, увеличивается, становясь ненасыщаемой. Другими словами, своего истинного Внутреннего Мужчину женщина невольно ищет вовне — навязчиво и бесконечно. Поиск мужской защиты становится для женщины всепоглощающим мотивом поведения. В силу ненасыщаемости фрустрированной женской потребности в защищенности, этот поиск становится не только навязчивым, но порой продолжается независимо от его результатов, что является признаком зависимости. Возникающие в жизни реальной женщины потенциальные защитники рассматриваются ею через призму ее тотального недо верия к мужчинам. Потребность современной женщины быть защищенной настолько огромна, что является неутолимой и искажает ее восприятие, требуя такой же огромной, а значит — неосуществимой в реальном мире степени удовлетворения. Зависимая женщина нуждается уже не просто в защите, а в гипер защите, поэтому она неосознанно ищет вовне не просто защищающего мужчину, а былинного богатыря, и, не находя его, жестоко страдает.

В сюжетах инициаций, проживаемых женщинами, потребность в мужской гипер защите проявляется буквально — образы сверхмощных богатырей, имеющих огромный рост и шкафоподобную фигуру, являются классическими персонажами на ранних этапах инициационной терапии. На продвинутых этапах терапии или к концу отдельных инициаций, герои-осовбодители, как правило, приобретают более адекватные человеческие размеры, оптимальные и гармоничные черты, поскольку происходит некоторое насыщение базовой потребности женственности в безопасности.

Подводя итог анализу современных Анимы и Анимуса как структур личности западных мужчин и женщин, отметим, что гипер материнский феномен занимает доминирующее положение в личности западного человека. Важно учитывать, что гипер материнская структура универсальна. Она составляет основу Анимы,так как принадлежит области женского в личности мужчины, и — основу Анимуса,так как перегружена мужскими функциями в личности женщины. Коварная универсальность внутреннего Дракона является причиной тенденции к бесполости, к насаждению культуры уни секса в западном мире. Это делает все более бесполым и сознание человека, кастрирует науку и культуру в целом.

 

Три заветных круга

 

Значение внутренней защищающей мужской функции как основного и наиболее гармоничного защитного механизма личности трудно переоценить. Степень достаточности или недостаточности мужской защиты в структуре личности родителей — как отца, так и матери — напрямую влияет на формирование мужественности и женственности у детей.

Если младенец получает от матери прямую защиту и кормление, то от отца, который поначалу находится от него на большем, чем мать, психологическом расстоянии, младенец получает нечто не менее ценное — представление о символических защите и кормлении. Мать кормит ребенка грудью, защищает, прижимая к своему телу, а отец — кормит мать и является потенциальным защитником для них обоих. По отношению к младенцу он осуществляет свою защищающую миссию более символически, чем по отношению к женщине. Это становится для ребенка условием, при котором возможно символическоеосознание мужской роли.

Может показаться, что лишенные отца (а вернее, его здорового участия в отношениях) дети лишены и возможности развития у них здорового внутреннего мужского компонента личности. Действительно, в норме девочки и мальчики должны иметь в своем опыте либидонозные переживания защищенности некой внешней мужской силой, обеспечивающей им комфортное эмоциональное пространство, в котором можно жить и развиваться в безопасности. Мальчик стремится идентифицироваться с такой силой, его Я рано или поздно отождествляется с защищающим мужским началом, а девочке предстоит обрести этот компонент в качестве одного из основных свойств её формирующегося Анимуса - Внутреннего Мужчины.

При дефиците отцовской защиты появляется потребность в бесконечномобладании защитой материнской, желание слиться сначала с матерью, а позже — с любым значимым объектом, навсегда прижаться к нему. Одновременно возникает страх потерять эту симбиотическую позицию, что тормозит переход на стадию обладания защитой символической, то есть защитой мужской природы.

Однако, как мы уже отмечали, здоровая мужская защищающая функция, к счастью, является частью личности человека любого пола. Поэтому, будучи достаточно развитой в личности матери или отца, эта структура может интроецироваться в личность ребенка даже в случае, когда его воспитывает только один из родителей.

Защищающее мужское начало не имеет тенденции к разрастанию внутри личности за счет поглощения и подавления других ее структур, как свойственно переполненному агрессией и страхами гипер материнскому комплексу. Защищающий мужской феномен создает некое безопасное и гармоничное психологическое и информационноепространство, пронизывающее и "обнимающее"личность, способное успешно амортизировать негативные воздействия внешнего мира или препятствовать им в качестве психологического security (охранника). Одновременно мужское начало личности содействует конструктивным контактам человека с внешним миром.

Причины "застревания" на уровне симбиотических отношений в супружеских и других парах мы видим в отсутствии такого мужского защищающего поля в личности обоих партнеров. Если здоровая мужская защита не работает, у взрослых людей в результате гипертрофированного желания быть защищенными возникают различные зависимости — от эмоциональной до биохимической. Таким образом, очевидно, что зависимость — плод психологической беззащитности, результат неинициированности мужского начала личности, призванного самой природой быть универсальным внутренним защитным механизмом. Зависимость является следствием "спящей мужественности".

Здоровую же личность, как и здоровые отношения в семье, схематически можно представить как триаду концентрических кругов. Внешний круг символизирует защищающее мужское пространство, средний круг — женское пространство, а внутреннийкруг — пространство ребенка. Это еще один взгляд на архетипическое устройство личности с точки зрения ее мужского и женского начал. Но теперь учитывается и наличие детского слоя личности.

Возможно, эти три духовных уровня — мужской, женский и детский — присутствуют в бессознательном изначально, с момента зачатия или еще раньше. Не исключено, что достаточно, чтобы было выиграно первое сражение — отцовский сперматозоид опередил своих конкурентов и оплодотворил яйцеклетку, и формирующееся сознание эмбриона уже попадает в активное духовное мужское защищающее поле. В нашей схеме это внешний круг — отцовское защищающее пространство. Оно присутствуетв структуреличности человека любого пола. Информационно и психологически мужское (отцовское) защищающее пространство включает в себя женское пространство, содержащее в себе материнское. Женское пространство личности несет в себе и ее детское пространство так же, как беременная женщина носит в себе ребенка. Таким образом, детское в личности (и в семье), как меньшая из трех матрешек, находится одновременно под двойной защитой — внутри мужского и женского пространств (рис. 8).

В случае благополучного развития, протекающего при здоровом участии отца, ребенок определенное время (во многих культурах — до 10 лет) воспринимает себя и мать как нечто более целостное, а отца — как нечто более внешнее по отношению к нему с матерью. Символически отец выполняет для ребенка роль внешнего мира. При этом по мере взросления ребенка в диаде мать-ребенок постепенно происходят многоуровневые процессы отделения (сепарации) ребенка от матери, столь глубоко исследованные современными психоаналитиками (М. Кляйн, Д. В. Винникотт и др.). Мужское же защищающее пространство личности психологически объемлет и продолжает включать в себя постепенно разделяющуюся диаду мать-ребенок. Это оберегающее действие мужского начала ослабевает, только когда ребенок достигает подросткового возраста. Но в полной мере мужское защищающее поле зрелого отца остается его сакральной функцией, которая в адрес выросших детей преобразуется в благословляющую функцию.

Если говорить о реальной семье, то когда ее мужское пространство выполняет свою защищающую функцию достаточно хорошо — оно формирует надежные границы личности ребенка, отделяющегося сначала от материнского, а затем — от отцовского пространства. Мы намеренно говорим сейчас не о реальном отце, справляющимся с защищающими функциями, а о мужском защищающем пространстве — как в личности, так и в семье. Еще раз уточним, что мужское защищающее поле семьи работает успешно, даже если его источник находится в личности одного родителя, самостоятельно воспитывающего ребенка.

Выходя из семьи, взрослеющий ребенок преодолевает однажды не только "слой" женского, но и "слой" мужского пространства. Его личность приобретает в результате ту же структуру, что и структура его родительской семьи, то есть — имеет те же мужской и женский архетипические слои, поскольку формируется на основе трехслойной семейной матрицы "мужское-женское-детское". Так образуется фундамент здоровой, зрелой личности человека любого пола.

В период выхода из семьи выросшего ребенка мужское (отцовское) и женское (материнское) пространства ведут себя не одинаково. Если семью оставляет девушка, материнское начало больше выполняет выталкивающую функцию (сказочная мачеха отправляет падчерицу в лес в сопровождении безвольного старого отца), а отцовское — благословляющую (отец не привязывает дочь к дереву в лесу, как велела ему жена, а отпускает). Если из семьи выходит юноша — материнское больше благословляет, а отцовское — наоборот, больше выталкивает его, отправляя сына в мир на подвиги под логунгом "Ну-ка, покажи, на что ты способен!"

Женщина, выросшая в гармоничной семье, отождествляет себя со средним, женским "кругом" и откликается на внимание мужчины, способного создать для нее и их будущих детей "круг" внешний — полноценную мужскую защиту. Мужчина из такой семьи отождествляет себя с внешним, мужским "кругом" и ищет женщину, которая способна принять его заботу; женщину, которую он может оградить от неожиданностей внешнего мира, окружив ее своей мужской силой.

Если ребенка растит мать в отсутствии психологического участия отца (без его защиты), то она чаще всего выполняет функции не матери и отца одновременно, как принято считать, а только — функции перенапряженной матери. Понятно, что когда в личности женщины недостаточно развит мужской защищающий аспект, материнский "круг" вынужденно увеличивается и затмевает отцовский. В результате притяжение материнского "круга" возрастает, и взрослеющему ребенку труднее преодолеть его. Слишком большой материнский "круг" притягивает с такой силой, что "всасывает" ребенка в себя, препятствуя его психологическому выходу в мир. Рождение автономной личности ребенка задерживается или отменяется. Таков феномен "пожирающей матери", описанный известным психоаналитиком Д. В. Винникоттом.

Поскольку искривление семейных мужского и женского пространств (кругов) приводит к нарушению структуры этих пространств в личности ребенка, нарушается и формирование половой идентичности. У ребенка с большой гипер материнской структурой не происходит достаточной идентификации со своим полом ("кругом") и его истинными функциями, хотя формально он отлично знает, какого он пола.

При этом в структуру личности ребенка встраивается (интроецируется) слабый, искаженный и неполный мужской аспект.

 

 

К счастью, детское Я имеет здоровое стремление к целостности, еще более мощное, чем такое же стремление у взрослых. Если внутренний мужской или женский феномен у ребенка повреждены, малыш нередко создает для себя целебную фантазию и "поселяет" в эмоциональное пространство семьи воображаемого "ребенка" противоположного пола, предлагая эту игру отцу, матери и другим членам семьи. Так, девочка 4-х лет на протяжении нескольких месяцев постоянно рассказывала родителям, что некий мальчик Никита только что пошел мыть руки, что этот Никита очень ее любит, что они будут играть, гулять и так далее.

Другой пример — мальчик того же возраста в течение полугода "общался" с воображаемой девочкой Катей. Он предлагал маме и папе то пригласить Катю сесть вместе с ними за стол, то взять ее с собой в гости. Это заставило смущенных родителей обратиться к психиатру. Но родители беспокоились напрасно — ребенок таким образом лишь проецирует, "выносит" свой раненный аспект формирующихся мужского или женского начал вовне, в реальный мир семейных отношений, предлагая взрослым "подлечить" то, что требует в его внутреннем мире исцеления. По сути, это исцеление происходит с помощью самого главного лекарства — любви. Ребенок как бы говорит родителям: "Пожалуйста, полюбите мою противоположную половинку, и я почувствую себя более счастливым!". Родители имеют самое прямое отношение к этой потребности ребенка, так как контакт их собственных внутренних мужской и женской половинок, в таком случае, скорее всего, также требует исцеления и развития.

Если взрослые относятся к воображаемому персонажу принимающе, говорят о нем как о существующем, уделяют ему достаточно любви и внимания, ребенок через определенное время "забывает" о своем виртуальном "друге" или "подруге". Эта фигура, будучи наполненной вниманием и любовью, будучи "исправленной" и "исцеленной", возвращается в структуру личности ребенка и продолжает там свою естественную жизнь. Больше не являясь источником беспокойства, внутренние девочка или мальчик, "растут" с тех пор во внутреннем мире ребенка в более гармоничных условиях.

Виртуальные друзья противоположного пола могут возникать у ребенка не только в случаях, когда этим структурам необходимо исцеление, но и как символическое проявление вовне естественного процесса формирования Анимы или Анимуса. Важно лишь, с какой интенсивностью ребенок "общается" со своим внутренним другом или подругой. Если плотность этого общения граничит с навязчивостью, значит, потребность ребенка в поддержке его внутренней фигуры противоположного пола предельно высока. Если родителей появление виртуального друга или подруги их ребенка раздражает или смущает слишком сильно — это сигнал, указывающий на то, что внутренние части противоположного пола в личности самих родителей также нуждаются в серьезной поддержке.

 

У детей и взрослых неосознанные стратегии исцеления травмированных частей личности нередко различны. Если у детей работа защитных механизмов чаще всего связана с привлечением метафорических и символических ресурсов внутреннего мира, то есть, дети легко создают образы и пользуются ими как реальными целебными силами, то защитные механизмы взрослых больше тяготеют к включению инстинктивных, архаичных слоев психики — у взрослых возникает защитная агрессия, включаются инстинктивные паттерны поведения и стереотипы, усвоенные ранее. Например, если ребенок стремится компенсировать недостаток получаемой им любви за счет фантазий о своих подвигах и о том, что его как героя чествует весь народ, то для взрослого потребность в любви может сопровождаться агрессивным отношением к людям, и даже — агрессивными действиями в их адрес. Понятно, что взрослые, легко использующие образы, во многом обязаны этим своему Внутреннему Ребенку.

Дети, пользуясь ресурсами мира образов, указывают нам на естественную связь детской личности с высокими уровнями сознания — с божественным сознанием, обладающим неисчерпаемым потенциалом, который наше Я воспринимает на языке символических матриц — архетипических образов. Взрослые же, с годами "спустившиеся" в физический мир более глубоко, чем дети, порой нуждаются в восстановлении связи с божественными слоями сознания. И здесь мы учимся у детей, когда привлекаем для исцеления различных частей психики в качестве источника неисчерпаемых ресурсов мир сказок и мифов, а также — основанную на их символике инициационую практику, предполагающую создание людьми своих собственных внутренних сказок.

Так же отличаются и стратегии самоисцеления у мужчин и у женщин. Женщиы, больше чем мужчины, но меньше чем дети, склонны использовать образы для самоисцеления. В то же время для мужчин все зависит от того, насколько возможен контакт мужской части Я с его женской и детской частями. Чем глубже этот контакт, тем легче мужчине оперировать своим символическим сознанием — использовать образы для решения психологических проблем.

В инициационной терапии для анализа и коррекции фундаментальной тройной внутриличностной матрицы мужское-женское-детское, наряду с другими техниками, используется инициация "Внутренняя семья".

Участник инициации может побывать в любой из позиций, узнав, в каком состоянии находятся его мужское, женское и детское начала, и каковы отношения между ними. При этом, благодаря использованию направленного воображения участника инициации, удовлетворяются насущные потребности мужской, женской и детской частей личности. Подробное описание проведения этой инициации приведено в главе "Самостоятельная работа в инициационной терапии".

Участники инициации "Внутренняя семья", проходя ее впервые, часто обнаруживают, что картина их внутренней семьи представляет собой полностью разобщенные или едва пересекающиеся (или вовсе не пересекающиеся) внутренние мужское и женское пространства. Нередки случаи, когда женское пространство не только не является включенным в мужское, но и имеет гораздо большие размеры, чем мужское. Порой женское начало личности даже включает мужское в себя полностью или частично. В отдельных случаях наиболее объемным пространством, окружающим личность, оказывается пространство Внутреннего Ребенка. Человек с такой внутриличностной структурой обычно использует детские стратегии в решении задач — ожидает снисхождения к себе, вызывает к себе жалость. В то же время, контакт с миром образов легко доступен такой личности.

Обнаружилось, что в ходе инициации "Внутренняя семья" женщины, исследуя позицию своего Внутреннего Ребенка, на вопрос "какого пола представляется вам ребенок?" в 90 % случаев отвечают, что это мальчик. Дело в том, что патриархальная культура предъявляет к девочкам такие же требования, как и к мальчикам. По меркам цивилизованного общества, девочки в первую очередь должны получить образование, им прививается рациональное, а не чувственное отношение к миру, от них требуют исполнительности, равития воли и инициативы. Поэтому детский бессознательный аспект личности взрослой женщины невольно осознает себя, прежде всего, мальчиком, вынужденным завоевывать мир, а не девочкой, для которой должны быть ценны чувства и их оттенки, а также — доброта, красота, мягкость, способность исцелять, уравновешивать эмоции, восполнять силы. Как же при таких искажениях не возникнуть проблемам в парах, как не появиться дискриминации полового самосознания? И в самом деле, если и женщины, и мужчины в глубине Души чувствуют себя "мальчиками", то осознавать это по меньшей мере неприятно. Тем более что на уровне общественный явлений этот процесс проявляется растущей открытостью гомосексуальной культуры. Поэтому любые разговоры о мужской и женской духовной зрелости, о различиях в функциях и ответственности полов могут раздражать современных представителей западной культуры, казаться им неуместными.

В современных науке и культуре наблюдается неосознанное стремление "перепрыгнуть" вопросы пола и исследовать обще человеческие, то есть бесполые, абстрактные явления психики. Сакральная же основа личности — союз ее основополагающих мужской и женской половинок — "выпадает" за пределы коллективного западного сознания.

Мы встречали людей, в том числе психологов, которые искренне протестовали против подхода с точки зрения полов. Их оскорбляло, что проводятся исследования в этой области, а подход с точки зрения мужского и женского представлялся им излишне биологическим, принижающим высокий ранг человеческого духа. При этом наши оппоненты неизменно оказывались либо женщинами, либо мужчинами, независимо от степени своего негодования.

Между тем известный философ Василий Розанов еще в начале XX века говорил о восхождении к глубинам пола как о пути к Богу, к познанию сути и смысла бытия [18].

Рис. 2а. Схема здорового развития мужской и женской структур личности.

Рис. 3а. Схема формирования дефицита полового самосознания.

 

Политика "перепрыгивания" вопросов пола не выдерживает испытания временем. Ее отменяет потребность коллективного сознания в подлинной духовной эволюции, которая невозможна без проживания этапа личностной целостности. Достижение целостности возможно только в результате установления здорового контакта между фундаментальными частями личности — мужской и женской ее половинками.

Философия, исследующая законы мироустройства и жизни духа, легко преодолеет множество противоречий, когда исследователи мировых законов, обретя внутреннюю целостность, откроют полярное единство своего собственного внутреннего мира. Это позволит сознанию подняться в те его в области, которые не содержат противоречий, что возможно лишь через достижение внутреннего, духовного контакта мужского и женского миров, то есть — через достижение сакрального брака. Нет более видящего и мудрого познающего субъекта, чем личность, достигшая высоты своей целостности, соединившая в себе две великие познающие и творящие стихии — мужское и женское сознание. Только такая личность обладает истинным видение