Глава 1. Мужское и женское В современном западном мире

…Мы… искали путь из духовной пустыни,

которую иссушила западная цивилизация.

Мэрион Вудман

Ни для кого не является секретом, что технократический путь развития западной цивилизации одновременно с созданием бытового комфорта все больше отрывает людей от их истинной природы, и не только от лесов и полей, но и — от контакта с такими природными силами как женственность и мужественность.

С первых дней жизни наше сознание формируется в искусственной информационной среде. Большинство цивилизованных людей живет в виртуальном мире среди городских идолов — в царстве железа и бетона. Столь желанное "упрощение" процесса выживания, с одной стороны, открыло перед западным человеком огромные возможности развития, а с другой — привело к стиранию различий мужского и женского самосознания, тех самых различий, от которых некогда зависело физическое выживание, и от которых сегодня зависит психическое и духовное здоровье человека.

 

Доисторический мужчина испытывал дикое ликование, одолев врага или умертвив гигантского монстра. Если бы вместо этого он, лежа на солнышке, спокойно ожидал, когда это сделает женщина, то цивилизация сегодня представляла бы только эфирную идею, не сумевшую воплотиться в бытие (женщина приспособлена для самостоятельного выживания гораздо меньше, чем самки животных). Однако первобытный мужчина, гонимый голодом, страхом и азартом хищного инстинкта, исступленно метал свое оружие и добывал своего дракона или побеждал противника. В результате цивилизация не заставила себя долго ждать.

Необходимая для выживания мужская агрессия есть не что иное как уникальная и естественная природная сила. В конечном счете, это сила духовная и она неизбежно эволюционирует. Развиваясь, мужская агрессия распространяет свои достижения как во внешнем мире, так и во внутреннем. Однако по сей день основной ценностью западной цивилизации еще остается тот аспект мужской силы, который обеспечивает физическое выживание. Мужской по своей природе культ силы, в эволюционном смысле неизбежный и естественный, приобрел сегодня технократическую и социальную формы и распространяется "вширь". На Западе мы наблюдаем критический момент, когда великая мужская сила, творящая патриархальный цивилизованный мир, "застряла" в эволюционной пробке борьбы за территории и области выживания, и по инерции продолжает иметь преимущественно захватнический, а не защищающий характер. Высшие же слои мужского начала давно достигли в своем развитии созидательных уровней, где царят стремление защищать, исцелять и творить. В результате такой "вилки", такого разрыва между двумя этими духовными полюсами мужественности страдает как внутренний мир западного человека, так и цивилизация в целом. Интуитивно ища спасения, западное сознание пытается взывать о помощи к самой Душе, в отчаянии чувствуя готовность нырнуть в ее бесконечные глубины — глубины женственности.

В чем же именно суть эволюционного "застревания" западного сознания? Какова природа эволюционной "пробки"?

Поскольку технический прогресс ориентирован на выживание, он перегружает сознание человека первичными ценностями мужской природы. Рациональный мужской мир — это мир стремления к власти, мир конкуренции и экспансии, с одной стороны, а с другой — это мир стремления к свободе. Когда такие полярные энергии создают напряжение, то оно "зашкаливает" и вытесняет, "выдавливает" глубоко в бессознательное женские тепло, чуткость, стремление к красоте и созерцанию, к подлинному исцелению и сохранению жизни. В результате многие западные мужчины и женщины оторваны сегодня от связей с глубинными (высшими) аспектами Души и Духа, а следовательно, — от своей истинной мужской и женской природы. Требует восстановления и развития духовная сторона мужественности с ее зрелой потребностью защищать стариков, женщин и детей, проявлять созидательную волю и инициативу, брать полную социальную и духовную ответственность за решение задачсвоего рода и народа. Требует реанимации и развития контакт с изгнанными из сознания волшебными силами женственности, умеющими восстанавливать мужские силы, вечно воспроизводить и воссоздавать красоту и радость жизни.

Парадокс цивилизованного мира в том, что для биологического сохранения человеческого вида мужская физическая сила перестала быть сегодня необходимой, так как цивилизация дает стабильное обеспечение жизни за счет своих многочисленных технических достижений. Иначе говоря, мужчины, создав технически развитую систему жизнеобеспечения, защищают сегодня женщин, детей и стариков не напрямую, а все более опосредованно — с помощью этих самых технических достижений. В результате подвергается все большей инфляции не только физическая, но и духовная ответственность мужского начала. Это относится к людям обоих полов — и к мужчинам, и к женщинам. Остановить духовную инфляцию мужественности и уберечь от обесценивания женственность — вполне в наших с вами силах, если мы сознательно ставим себе такую задачу.

Что касается семьи, то, исторически являясь довольно поздним родовым формированием, она тоже переживает сегодня эволюционный кризис. Ее опасно часто стал покидать мужчина, тот главный, от кого еще недавно выживание зависело напрямую. Теперь роль мужчины в еще большей степени нуждается в духовном наполнении. Духовная роль мужчины в семье становится тем более значимой, чем меньше физическое выживание семьи зависит от его присутствия. От состояния же семьи и отношений в ней зависит духовный статус цивилизации, а значит — и ее судьбы в целом.

На фоне снижения духовных мужской и женской осознанности и ответственности та область коллективного сознания, которая отвечает за родовоесознание, стала угасать прямо пропорционально расцвету технического прогресса.

 

Что касается женщин, которые когда-то под влиянием их основного инстинкта взращивания и сохранения всего живого быстрым движением слабой руки останавливали копье мужчины, направленное в пылу ссоры в грудь сородича; женщин, которые умели сохранять жизнь детей и понимали не только целебную силу трав и кореньев, но и малейшие перемены в настроении растений, те самые женщины все чаще выполняют теперь мужские функции, например, вожака и кормильца. Потеряв в значительной степени опору в лице мужчин и пытаясь найти всё, чего им недостает, в самих себе, женщины, чтобы психологически выжить в патриархальномÑ мире, то есть мире, созданном мужчинами, вынуждены развивать в себе мужские качества. Они потерялись в попытках осознать истоки своей истинной природы, то есть суть женственности. Они мечутся в поисках женского счастья (а на самом деле — своей женственности), то тут, то там натыкаясь на противотанковые заграждения патриархальной культуры.

Таким образом, очевидно, что и сама патриархальность с ее культом мужских ценностей достигла сегодня критической точки. Технократический взгляд на устройство мира терзает безмолвную Душу западной цивилизации. Мужское начало поклоняется восставшему Логосу (интеллекту), а тонкие движения Души, которые сокрыты в глубинах божественной женственности, все еще не заслужили достаточного внимания со стороны рационального взгляда на мир. Стремление Логоса затмить блеском интеллекта жизнь Души напоминает залюбовавшегося своим красноречием оратора, который не заметил, что утомленная аудитория давно спит и видит близкие сердцу внутренние картины. Одна беда — никто в сонном зале не покидает своего места, потому что боится прослыть невеждой.

Культ денег, власти и идеологического порядка пытается вытеснить из общественного сознания ценности духовные. Поэтому западная культура с тайной надеждой открывает двери культуре восточной, несущей глубоко женскую ценность постижения глубин Души. Необходимость этого процесса кроется в остром духовном голоде западной цивилизации.

Восточные боевые искусства, наследие йогов, увлечение искусством чайных церемоний и другие духовные практики все более прочно укореняются в западном образе жизни. Восточная духовная традиция побуждает западного человека искать ответы на вечные вопросы, искать источники сил не снаружи, а — в своем внутреннем мире.

В чем же истинные мужское и женское предназначение? В чем секрет гармоничного взаимодействия мужского и женского миров? Эти вопросы встали сегодня в полный рост, и требуют своего решения, становясь альтернативой патриархальности.

Широко известные постулаты К. Г. Юнга о том, что психика человека любого пола имеет как мужское, так и женское начала, - также как и восточное знание, — направляют любого исследователя отношений между реальными мужчинами и женщинами — во внутренний мир. Понятно, что в идеале мужское и женское в личности мужчины и женщины должны пребывать в гармонии и представлять некую целостность. Понятие "целостность" не означает перемешивания и однородности, а указывает на здоровое взаимо-действие, творящее со-действие мужской и женской духовных функций, подчиненное определенным духовным законам. Союз мужского и женского в личности К. Г. Юнг назвал сакральным (духовным) браком.

Тема взаимоотношений полов вызывает в последнее время особенно острый общественный интерес. Многочисленные телевизионные ток-шоу и другие виды СМИ обсуждают особенности отношений между мужчинами и женщинами гораздо чаще и охотнее, чем когда-либо прежде. Почему это происходит именно сегодня? Не потому ли, что взаимоотношения мужского и женского начал во внутреннем космосе западного человека достигли критического момента, и кризисэтот в социальном мире достигсегодня своегоапогея?

Острота проблемы еще и в том, что особенно страдает в этом конфликте истинное женское начало личности человека любого пола, так как оно лишено защиты мужской части личности. В результате отношения между мужчинами и женщинами "консервируются" на инфантильных стадиях развития, что проявляется в неготовности мужчин и женщин погружаться в глубины отношений, исследовать и развивать отношения в парах и семьях. Тем, что в западной ментальности ущемлены истинно женские ценности — интуитивная сторона жизни, чувственный, духовный аспект познания мира, — западное общественное сознание грешит еще со времен инквизиции.

Сегодня реальные мужчины живут рядом с реальными женщинами, иногда — терпят их, иногда зависимо нуждаются в них. Женщины — то спасают мужчин, то контролируют, то страшатся их гнева. Отношения поражены вирусом эмоциональной зависимости. Мужчины и женщины остро нуждаются друг в друге, страдая в то же время от дефицита мужской и женскойзрелости и автономии. Одновременно являются не достаточно зрелыми, не готовыми к духовному браку мужское и женское начала во внутреннем мире западного человека.

Итак, контакт между мужским и женским мирами оказался сегодня нарушен.

Здоровые и гармоничные отношения между мужчиной и женщиной, где преобладают любовь и совместное творение, разумеется, существуют, но эти счастливые союзы представляют собой маяки более высоких эволюционных стадий духовной зрелости, поэтому встречаются не часто.

Почему же мужчина — духовный воин, осознанно защищающий женщину, оберегающий слабых, стал редкостью? Почему женщина-фея, легко примиряющая все противоречия мира, кажется неуловимой мечтой? Героические мужские и все возрождающие женские свойства будто бы изгнаны из повседневной жизни в мир грез. Их образы скромно удалились не только в область кино и литературы, но и — глубоко в бессознательное. Их заточили туда такие патриархальные монстры как потребность в контроле над окружающим миром, техногенный страх перед любыми естественными природными процессами — в том числе страх погружения в сакральное пространство Души. И, надо сказать, страх этот вполне обоснован. Во-первых, существует знание о том, что скрытые в духовном мире силы могут конкурировать с техническими достижениями цивилизации, заменяя и даже отменяя их. А во-вторых, оказаться в глубинах Души не безопасно: там можно не только найти несметные сокровища, но и — встретить внутренних чудовищ. Одно из таких чудовищ — та самая мужская природная агрессия. Чудовищем она становится в том случае, когда она неосознанна и пребывает вне управления со стороны осознающего центра личности. Естественная агрессия мужской природы, которая когда-то сделала возможным выживание рода человеческого, сегодня все чаще вытесняется за рамки сознания, не находя естественного, конструктивного применения в современном западном мире.

 

Пассивная агрессия

Духовное невежество технократического общества ведет рискованную игру с этой мощной и великой природной мужской силой. До тех пор, пока мужская агрессия большей частью является силой бессознательной и поэтому не имеет стопроцентнойнаправленности, она представляет собой адский котел, закрытый тяжелой крышкой инфантильности. Причина такого положения вещей — отсутствие в западной культуре необходимых инициаций-посвящений: специальных инициационных обрядов, которые могли бы вовремя направлять мужскую агрессию созревающей личности в конструктивное русло, преобразовывая ее в защищающую, созидательную силу.

Культура духовно развитых обществ всегда богата инициациями. Если же их нет, неизбежно рождаются псевдо инициации - суррогатные испытания, которые призваны по-своему решать задачи роста и развития, например, — канализировать мужскую агрессию и использовать ее в антигуманных целях. Псевдо инициации лишены духовной этики и основаны на разрушительных ценностях: немало мужской агрессии вырывается на свободу в криминальном мире или в армейской среде, куда также проникают элементы криминальных течений. То же можно сказать и о мире спорта, пораженном деструктивными процессами.

Недостаток полезных социальных каналов для использования природноймужской агрессии приводит к появлению так называемой пассивной агрессии. Этот термин вслед за армейским психиатром второй мировой войны, полковником Уильямом Меннинджером использует американский психолог-психотерапевт, доктор философских наук профессор Скотт Вецлер. Он описал феномен пассивной агрессии в своей книге "Как жить с этим невыносимым мужчиной". Уильям Меннинджер называл это явление кротким неповиновением.

Пассивная, замаскированная агрессия, по мнению Вецлера, — бич современных мужчин. "Когда у кого-то недостает силы и источников, чтобы бросить прямой вызов…, сопротивление проявляется скрытно, не прямым путем… Трагедия пассивно-агрессивного мужчины сегодня заключается в том, что он неправильно истолковывает личные отношения как борьбу за власть и считает себя бессильным… Секрет отношений с пассивно-агрессивным мужчиной состоит в том, чтобы исправить это его заблуждение и помочь ему почувствовать себя более сильным", — пишет С. Вецлер (с. 11).

С. Вецлер считает, что пассивно-агрессивная защита проявляется не только у мужчин, но и у женщин, однако, у мужчин, она встречается чаще. Для современных женщин стала более характерной явная, открытая форма проявления агрессии.

По Вецлеру, неявная, скрытая агрессия выражается в отсутствии открытой инициативы, в перекладывании ответственности на других, в нерешительности, в создании тумана неопределенности и двусмысленности в отношениях, в частом использовании лжи и пустых извинений. Пассивная агрессия — это хроническое невыполнение по времени и по существу договоров и обещаний, откладывание дел со дня на день, странная забывчивость в выполнении просьб. Это игнорирование ожиданий окружающих, обесценивание собеседника, например, в форме перечеркивания его реальности — "ты все выдумываешь", "ты делаешь не так" и т. п., а также — перебивание, уклонение от ответов на вопросы, от предлагаемой собеседником темы. К этим приемам пассивно-агрессивный человек прибегает из-за страха быть зависимым, страха конкуренции и эмоциональной близости. "В результате он часто пребывает в плохом настроении, выставляет себя жертвой и обвиняет Вас", — пишет С. Вецлер. У мужчин в случае пассивной агрессии наблюдается скрытая враждебность в адрес женщин, отказ от ответственности за мужские социальные функции и искажение реальных фактов ради этой цели.

С. Вецлер выделяет характерный для пассивно-агрессивного поведения вопрос мужчины, адресованный его женщине: "А почему я должен для тебя что-то делать?" (С. Вецлер, "Как жить с этим невыносимым мужчиной?", стр. 24). Это то же, что и: "А почему мужчина — я, а не ты? Почему я должен подавать тебе руку, а не ты мне? Почему на свадебной церемонии я должен взять тебя на руки, а не ты - меня?"

В жизни этот вид агрессии в силу своей неявной природы не воспринимается как агрессия, он еще не разоблачен общественным сознанием. Об этом пока не говорят широко, как, например, о вреде курения. Пассивная агрессия процветает как социально терпимая форма поведения. Она широко распространена и глубоко проникает во все области человеческих отношений, поэтому является особенно токсичной и разрушительной как деловых, так и для любых межличностных контактов.

"Проблемы с пассивно-агрессивным мужчиной возникают вследствие его… непрямого и неадекватного способа выражения враждебности, скрытой под маской невинности, щедрости или пассивности (форма самоуничижения). Если то, что он говорит или делает, Вам непонятно или, скорее злит Вас… это и есть пассивная агрессия.

…Сам по себе термин кажется парадоксальным, и возникает вопрос: как может человек быть и пассивным, и агрессивным одновременно, а не чем-то одним? … Пассивно-агрессивный мужчина… не бывает пассивным сегодня и агрессивным завтра… Скорее пассивно-агрессивный мужчина одновременно и пассивен, и агрессивен. Парадокс заключается в том, что он отказывается от своей агрессии, когда она проявляется " (с. 24-25).

Вот два примера из многочисленных наблюдений С. Вецлера за проявлениями пассивной агрессии у мужчин: "…Он добивается того, чтобы вы сомневались в себе… …"Ты ошиблась насчет нашей встречи. Она записана у меня в дневнике на завтра, а не на вчерашний день. Именно для этого я и завел дневник. Да, час дня мне подходит. Но, возможно, я должен буду уехать из города. Позвони мне, если хочешь пообедать со мной, через несколько дней". Ну как тут не выйти из себя!" (с. 56). Вецлер пишет: "Одна женщина рассказывала мне, что ее муж покрасил половину оконных рам в их спальне и вот уже два года обещает закончить эту работу. Когда гости интересуются, почему рамы серо-белые, она отвечает: "Телефон зазвонил". В течение многих лет она пыталась чувством юмора подавить свое раздражение и разочарование, но недоделанная работа всегда перед ее глазами" (стр. 51).

Пассивная агрессия, по Вецлеру, формируется у привыкшего к эмоциональным лишениям ребенка, большая часть психических потребностей которого не удовлетворялась. В обществе, переживающем кризис женственности, это просто неизбежно, так как именно женственность наиболее чутко улавливает тончайшие движения Души. В результате ущемления женского начала в личности западные мужчины и женщины страдают от хронического подавления чувств. Нечуткость, в свою очередь, тормозит развитие мужской защищающей функции.

Вернемся к известным постулатам К. Г. Юнга о том, что личность любого человека — мужчины или женщины — содержит как мужские, так и женские свойства. В каждой женщине есть скрытое мужское начало — Анимусà, в каждом мужчине — скрытое женское начало — Анима. Их внутреннее содержание неоднородно — они состоят из частей, неких подструктур, каждая из которых выполняет во внутреннем мире человека определенные функции. Эти части или подструктуры удобно обозначать, представляя их в виде персонажей (см. гл "Мужское и Женское в космосе Души"). Мужское начало любой женщины — Анимус — формируется на фундаменте образов ее отца и/или других замещающих его мужских фигур, реальных и воображаемых. Женское начало любого мужчины — Анима — возникает из образа его матери и образов других женщин, как реальных, так и возникающих в его внутреннем мире.

Главной особенностью пассивно-агрессивного мужчины является его отчужденность от собственной мужественности как от могучей защищающей силы. Становясь взрослым, он остается болезненно зависимым как от реальной матери, так и от образа матери, сформировавшегося в его личности. Неся в себе этот материнский образ как единственный хорошо работающий защитный механизм, мужчина ищет во встречающихся ему женщинах ту же фигуру — так он по-детски продолжает стремиться к безопасности. По Вецлеру, такой мужчина стремится к женщинам "спасительницам" или "администраторам". Эта зависимость приводит пассивно-агрессивного мужчину к зависимости от многих внешних объектов, в том числе — от социальных структур, предоставляющих "заботу".

Здоровая мужская стратегия состоит в том, что женщину следует завоевывать в неизбежной естественной конкуренции с другими мужчинами. Пассивно-агрессивный мужчина предпочитает, чтобы завоевывали его, так как он панически боится отказов, сражений и поражений. Он страдает болезненной зависимостью от оценок окружающих, навязчивой потребностью в принятии с их стороны, особенно — со стороны женщин. Одновременно пассивно-агрессивный мужчина стремится скрыть эту зависимость с помощью отвержения и обесценивания женщин. Он может также обесценивать многое, что для него значимо. Так искаженно отражается в поведении незрелого мужчины желание обрести мужскую силу, свободу и независимость.

Итак, пассивно-агрессивный мужчина — это незрелый мужчина, которому еще предстоит соединиться со своей природной мужской духовной силой и внутренней все исцеляющей и восполняющей мужские силы женственностью.

Мы помним, что как охотник и защитник племени любой мужчина обладает естественной природной агрессией изначально. Пассивно-агрессивный мужчина в этом смысле обладают некой внутренней "бомбой". И если эта "бомба" пребывает в области бессознательного (ситуация также напоминает дикое состояние необъезженного коня), то есть пока мужская агрессия не осознанна и ее вектор еще не направлен в сторону защиты, она, будучи подавленной (пассивной) или проявленной открыто в виде взрыва, способна слепо разрушать как самого мужчину, так и окружающий его мир. Зрелый мужчина отличается от пассивно-агрессивного тем, что находится в контакте со своей природной мужской агрессией и умеет направленно использовать ее для защиты женского и детского миров, для защиты своих интересов и интересов тех, за кого он взял ответственность.

 

В мифе Кретьена де Труа "О Священном Граале" (XII век) — уникальной иллюстрации восхождения мужского начала к высшим ступеням зрелости — есть Красный Рыцарь. Он олицетворяет неинициированную природную мужскую агрессию. Красный Рыцарь одет в красные одежды, даже его латы и попона коня — красные. Природная сила в лице Красного Рыцаря еще необузданна и сеет зло. Красный Рыцарь открыто наслаждается своим превосходством, унижает и грабит до тех пор, пока герой мифа — Парсифаль (что означает "наивный дурак"), путешествующий в поисках своего мужского предназначения, — побеждает его. Роберт А. Джонсон, анализируя миф "О Священном Граале" в своей книге "ОН. Глубинные аспекты мужской психологии", отмечает, что каждому мужчине на пути к его зрелости предстоит победить своего внутреннего Красного Рыцаря.Другими словами, каждому мужчине предстоит преобразовать природную мужскую агрессию в могучую защищающую функцию, иначе Красный Рыцарь полностью захватит и сделает его личность подавляющей всех и вся.

Мы уже знаем, что подавление может быть представлено и в пассивно-агрессивной форме.