В католической армии, возглавлявшейся бкжкуа, баварцами командовал герцог макс, имперцами — военачальник тилли. В состав армии входили немцы, испанцы, итальянцы, валлоны и поляки.

Командующий чешской армией не сумел воспользоваться естественными выгодами местности путем неравномерного распределения войск по фронту. Можно было усилить левое открытое крыло боевого порядка за счет правого крыла, где находилась сильная естественная позиция с труднодоступным подступом. Но чешские войска были равномерно распределены по фронту общим протяжением около 2–2,5 км.

Ангальтский применил для обороны нидерландский боевой порядок, расчлененный по фронту и в глубину. Чешская армия была построена в три линии: первые две составляла пехота в сочетании с кавалерийскими эскадронами, в третьей [400] находилось 5 тыс. венгерской конницы. Артиллерия, состоявшая из шести крупных и нескольких малокалиберных орудий, была установлена впереди первой линии.

Пехота армии чехов построилась, по-видимому, полуполками, при этом первые полуполки составили первую линию, вторые — вторую линию, располагаясь в шахматном порядке и имея интервалы, равные протяжению фронта полуполка. Вторая линия, находясь в 100 м от первой линии, могла своевременно выдвинуться в ее интервалы и образовать сплошной фронт.

Полуполки имели «тонкое построение», т. е. неглубокие строи, не более восьми шеренг. Мушкетеры в полках составляли крылья, примыкавшие к строю пикинеров. В интервалах между полуполками каждой линии были выстроены эскадроны конницы. Венгерская конница, составлявшая третью линию, расположилась крупными массами.

Для достижения успеха в таком боевом порядке требовались хорошая организация взаимодействия подразделений и родов войск, твердая воинская дисциплина и умелое управление войсками в бою, а также инициатива частных начальников и взаимная выручка. Ангальтский впоследствии отмечал, что многие офицеры пренебрежительно относились к нидерландскому способу ведения боя, не понимая его, и что в чешской армии слишком мало было полковников, так как генералы захватили все полковничьи места. Для успешного применения новой тактики необходимы единство взглядов начальствующего состава и соответствующее обучение войск. Этого не было в армии чехов. Поэтому новые тактические формы оказались наполненными старым содержанием. Это противоречие оказалось одним из решающих моментов в ходе боя.

Первая фаза боя — переправа имперской армии через ручей Шарка и развертывание ее для наступления.

Утром 8 ноября 1620 г. баварцы подошли к ручью Шарка. Тилли приказал им продолжать движение через ручей по мосту и на правом берегу развертываться перед фронтом противника.

Появилась возможность разбить имперскую армию по частям, на что внимание Ангальтского обратили полковники Штубенфоль и Шлик. Однако против такого предложения выступил граф Гогенлоэ, указав, что баварцы могут мушкетерами удержать д. Реп, находившуюся на правом берегу ручья, и обеспечить переправу всей армии. Тогда чехи окажутся в невыгодных условиях, отказавшись от хорошей оборонительной позиции. Ангальтский согласился с этими доводами и решил дать оборонительный бой, добровольно уступая инициативу противнику.

Командующий имперской армией Бюккуа считал занимаемую чехами позицию сильной, и не было возможности для ее [401] полного осмотра, вследствие чего оставался неизвестным характер укреплений. При наступлении войска могли попасть под действительный огонь артиллерии и мушкетеров и не выдержать его. При отступлении через дефиле (единственный мост) армия может погибнуть. Поэтому Бюккуа фронтальному наступлению предпочитал обход армии чехов с юга, рассчитывая тактическим маневром заставить их уйти с сильной позиции.

Позади развертывавшейся армии имперцев был собран военный совет, на котором Тилли и Макс доказали необходимость наступления и атаки чехов. «Тот, кто хочет сразиться с врагом в открытом поле, — говорил впоследствии Тилли, — тот не может этого сделать иначе, как повернувшись к нему лицом и подвергая себя опасности его огня»{396}.

Имперская армия имела глубокое построение и по фронту оказалась меньшего протяжения в сравнении с чехами. Численное превосходство не было использовано для охвата открытого левого фланга противника, и наступление поэтому приняло чисто фронтальный характер. Правое крыло составили имперцы Тилли, левое — баварцы Макса.

Боевой порядок имперцев фактически состоял из четырех линий: в первых трех развернулась пехота вперемежку с конницей, в четвертой — конница. Артиллерия заняла позиции перед фронтом и вынуждена была стрелять снизу вверх. Пехота построилась глубокими колоннами — испанскими терциями, в интервалах между которыми находились эскадроны конницы, построенные более крупными массами у баварцев и меньшими — у имперцев. У Тилли и Макса оказалось по пяти терций пехоты, каждая окруженная со всех сторон мушкетерами. Это был типичный испанский боевой порядок XVI в.

Вторая фаза боя - наступление имперцев Тилли, разрозненные контратаки чехов и их поражение.

Баварцы первыми изготовились к бою, но включились в бой лишь в конце его завершающей фазы. Это было одной из причин половинчатого решения командования, согласно которому предполагалось завязать огневой бой крупными силами с целью разведки характера укреплений позиции и затем действовать в соответствии с результатами разведки. Осуществляя этот замысел, первыми двинулись вперед имперцы, как находившиеся на более пологом скате высоты, откуда можно было лучше разведать расположение противника.

Наступление имперцев привело к завязке боя, сразу же вступившего в стадию кризиса, быстро разрешившегося в пользу имперцев. Поэтому большинство баварских полков в бою не участвовали. [402]

Как только имперцы поднялись на высоту и оказались в 300–400 м от левого крыла чехов, находившиеся в первой линии чешские кавалерийские полки двинулись в контратаку, но перед подавляющим превосходством сил противника вынуждены были отступить.

Затем двинулся в контратаку левофланговый пехотный Туринский полуполк, не поддержанный соседями и своим вторым полуполком, находившимся во второй линии. С дистанции 200–300 м мушкетеры выстрелили, после чего повернули назад и побежали в тыл своего расположения через интервалы первой и второй линий.

В этот момент полк рейтаров под начальством молодого (21 год) сына главнокомандующего Христиана Ангальтского, находившийся во второй линии, успешно контратаковал (третья контратака) правофланговую терцию имперцев, попутно рассеяв обеспечивавшую ее конницу. Видя успех рейтаров, двинулись вперед и другие чешские полки пехоты, эскадроны конницы и даже третья линия (конница венгров).

Однако Тилли имел возможность наращивать усилие войск из глубины боевого порядка. Кроме того, против рейтаров Ангальтского он выслал своих рейтаров, которые опрокинули чехов, оказавшихся без поддержки. Венгерская конница не ввязывалась в серьезную контратаку.

Полки пехоты и эскадроны конницы чешской армии вступали в бой разрозненно и под натиском крупных колонн противника обращались в бегство. Чешские воины, укрывшиеся в охотничьем парке, были окружены и все уничтожены. В этой последней атаке, по-видимому, приняли участие и баварцы.

Бой продолжался полтора — два часа. Чехи потерпели поражение.

Победа имперцев не означала превосходства старого военного искусства над новым. Она лишь показывала, что новая тактика требует умелого ее применения и прочных политико-моральных и военно-технических основ. Всего этого не было в армии чехов, командование которой дважды упустило возможность уничтожать противника по частям (при переправе через ручей Шарка и при изолированном выдвижении имперцев Тилли). Значительное резервирование имперских войск также могло сыграть отрицательную роль в их действиях, если бы этим обстоятельством умело воспользовалось командование чешской армии.

Тактическая особенность боя на Белой горе заключалась в том, что атаки и контратаки осуществлялись на открытых флангах боевых порядков противников. Бой носил характер флангового столкновения, в ходе которого важную роль должно было сыграть не скованное баварцами правое крыло чехов. Однако оно оказалось пассивным. Отрицательно сказались [403] разрозненные действия чешских войск небольшими частями и отсутствие взаимодействия между пехотой и конницей.

После поражения чехов на Белой горе имперские войска вступили в Прагу. Началась расправа с участниками восстания и разгул феодально-католической реакции в Чехии, направленный в первую очередь против крестьян и ремесленников. «В Чехии, вследствие системы террора, большая часть недвижимых имуществ, в результате ограбления или истребления их протестантских владельцев, перешла к католикам»{397}. В результате систематического террора население страны сократилось в несколько раз.

Территория Чехии и в дальнейшем продолжала оставаться театром военных действий. Войска содержались за счет местного населения, подвергавшегося поборам и мародерству. Главная тяжесть оккупации ложилась на крестьян, неоднократно восстававших против иноземных поработителей. В 1623 г. произошло одно из крупных крестьянских восстаний, подавленное превосходящими силами.

Чешский народ потерпел поражение в справедливой освободительной войне прежде всего потому, что его предало дворянское руководство, оттолкнувшее крестьянство и плебейские массы городов от организованного участия в борьбе. Предали чехов и протестантские князья. Отрицательно сказывались противоречия между панами, рыцарством и бюргерством. Объединение всех внутренних и внешних демократических сил против феодально-католической реакции было сорвано. Коренной вопрос чешского периода Тридцатилетней войны решить не удалось.

Второй (датский) период войны (1625–1629 гг.). Поражение Чехии способствовало укреплению католических держав в Европе. Усиление Австрии и Испании создавало непосредственную угрозу Франции и Голландии, а также Дании. Швеции и Англии. Правительство Франции, возглавлявшееся кардиналом Ришелье, стремилось сохранить феодальную раздробленность Германии, не допуская там усиления политической централизации.

Углубившиеся внешнеполитические противоречия на основе феодально-католической реакции привели к возникновению антигабсбургской коалиции и оформлению двух враждебных лагерей в Европе. В 1625 г. правительства Англии, Голландии и Дании при содействии Ришелье заключили договор, имевший целью борьбу с австрийскими и испанскими Габсбургами.

Правительство Дании рассчитывало захватить южное [404] побережье Балтийского моря и обеспечить господство датчан на севере Европы.

Во втором периоде Тридцатилетней войны основными политическими целями явилась борьба за господство в Германии и на Балтийском море. Коренным вопросом войны теперь оказывалась необходимость объединения действий антигабсбургской коалиции, а также содействие борьбе демократических сил Чехии против австрийских оккупантов, так как эта борьба отвлекала войска феодально-католической реакции и способствовала дезорганизации тыла имперской и католической армии. Немаловажное значение имело противоречие между Католической лигой и австрийским императором.

На англо-голландские субсидии датский король Христиан IV сформировал большое наемное войско, превосходившее численностью силы Католической лиги, возглавлявшиеся Тилли. Не желая усиливать войско лиги, император Фердинанд II поручил Валленштейну (крупному землевладельцу Чехии) навербовать наемников и содержать их за счет населения страны, на которое налагались контрибуции. Так была создана 50-тысячная армия.

Объединенные силы лиги и императора во главе с Тилли и Валленштейном двинулись против Дании. Имевшиеся разногласия между военачальниками не сыграли решающей роли, так как большой перевес сил был на их стороне. Датские войска потерпели ряд поражений. «Христиан IV был предан и продан прохвостами немецкими князьями и немецкими городами»{398}. Однако при осаде Стральзунда, оборонявшегося датчанами и шведами, войска Валленштейна потерпели неудачу, которая не имела серьезных последствий, так как вся Северная Германия была уже оккупирована имперцами.