Культурная антропология М. Херсковица

Одним из основоположников школы культурного релятивизма стал видный американский антрополог Мелвилл Херсковиц (1895 — 1963), ученик Ф. Боаса. Он начинал свою научную деятельность как специалист по физической антропологии, но впоследствии сосре­доточил усилия на исследовании конкретных культур и отдельных проблем культурологии (экономическая антропология, проблема аккультурации и др.). Его ос­новные работы: «Антропометрия американских не­гров» (1930), «Суринамский фольклор» (1936), «Жизнь на гаитянской равнине» (1937), «Экономическая жизнь примитивных народов» (1940), «Тринидадская деревня» (1947), «Человек и его творения» (1948), «Культурная антропология» (1952). В них он решительно отделил свои идеи от всех предшествующих теорий культуры, выска­завшись против трех концепций, выделяющих среди многообразия детерминант культуры одну главную, определяющую:

• расистских объяснений специфики культуры, сво­дящих все культурное многообразие к телесной организации индивида;

• географического детерминизма, который своеоб­разие культур объяснял особенностями природной среды обитания;

• экономического детерминизма, согласно которому определяющим фактором культуры является спо­соб производства материальных благ.

Этим теориям М. Херсковиц противопоставил от­каз от евроцентризма, который прежде был ведущим в описании и объяснении культур разных народов. Обобщающим итогом его научной деятельности яви­лась «Культурная антропология» (1948, 1955), в кото­рой была изложена целостная культурологическая концепция. Основное внимание в этой книге М. Хер­сковиц уделяет анализу конкретных исследований культур и стремится выявить ценность каждой куль­туры, независимо от уровня ее развития. Квинтэссен­цию своих теоретических изысканий он иногда называл «этнософией» — своего рода философией куль­турно-антропологических исследований.

М. Херсковиц был не согласен с положением о развитии самобытных культур как части единого все­мирно-исторического процесса, имеющего при этом единую эволюционно-прогрессивную направленность. М. Херсковиц критиковал положение о единой зако­номерности в истории мировых культур, за образец в которой взята западноевропейская модель развития. Общий историко-культурный процесс представлялся ему в виде суммы разнонаправленно развивающихся культур: «Культура универсальна как атрибут челове­ческого существования, но каждое локальное ее про­явление уникально»1. В соответствии с этим решался вопрос о прогрессе в истории: с точки зрения М. Херсковица, есть различные критерии прогресса в связи с наличием различных типов культур, поэтому поня­тие прогресса является относительным, субъективным. Более того, в некоторых случаях развитие традицион­ной культуры (культуры примитивных народов) по технологическому, западному пути ведет к ее смерти, к ее уничтожению. Особенно резко М. Херсковиц критиковал периодизацию истории, предложенную Л.Г. Морганом: дикость, варварство, цивилизация. По его мнению, эта периодизация была основана на европоцентристском противопоставлении «примитивных» народов — «цивилизованным». Поэтому общий куль­турно-исторический процесс он представлял как сум­му разнонаправленно развивающихся культур.

Существенное место в культурно-антропологичес­кой концепции М. Херсковица отводится анализу по­нятия «культура» и его научно-методологического ста­туса, а также исследованию изменений в культурах, пониманию ценностей других культур. В соответствии с американской антропологической традицией Херс­ковиц отделил понятие «культура» от понятия «обще­ство»: «культура» — это способ жизни людей, а «общество» выступает как организованный агрегат взаимо­действующих индивидов, ведущих определенный об­раз жизни. Таким образом, общество состоит из людей, а культуру можно определить как «сумму поведения и привычного способа мышления людей, образующих данное общество»2.

В самом общем плане культуру он понимал как созданную человеком среду обитания. При этом каж­дая отдельная культура выступала как неповторимая уникальная модель, определяемая постоянной — ха­рактерной именно для этой культуры — традицией. В свою очередь такая традиция проявляется в прису­щих каждому народу специфических системах цен­ностей, часто несопоставимых с системами ценнос­тей других народов. В культуре каждого народа, по мнению Херсковица, всегда можно обнаружить не­который «культурный фокус», в котором обнаружива­ется самая существенная черта этой культуры. Имен­но идея «культурного фокуса» выступает в качестве основы несопоставимости культур. Например, у од­них культур (как у современной западноевропейской культуры) социальная энергия направлена на совер­шенствование техники. У других — на развитие семейно-родственной организации, у третьих — на разви­тие религии и философии и т. д.

Пристальное внимание американский ученый уделял механизму изменения культур. Его не удовлет­воряли примитивно-эволюционные объяснения с клю­чевым словом «постепенно». Историю человечества М. Херсковиц понимал как сумму самостоятельно раз­вивающихся культур и цивилизаций, а в качестве ис­точника их развития рассматривал единство и измен­чивость культур. Как считал американский антропо­лог, любая культура должна быть одновременно и стабильной, и изменчивой. При этом всякое измене­ние культуры возможно лишь при сохранении в ее структуре некоторых консервативных структур. Именно эти структуры являются субъектом культурного развития. Диалектика стабильности и изменений про­является в том, что отсутствие изменений приводит к смерти культуры. В то же время разрушение устойчи­вых структур культуры вызывает ее деградацию, при­водит к утрате ее самобытности.

Уникальность каждой культуры, по М. Херсковицу, проявляется в присущих каждому народу специфичес­ких системах ценностей. В свою очередь, культурные ценности он определял как суждения о желаемом, как осознание желаемого. Таким образом, система ценнос­тей представляет собой систему суждений о желаемом, особое представление у каждого народа об идеальных моделях поведения. Структуру культуры американский антрополог связывал с человеческим опытом. В струк­туре этого опыта он выделял ряд аспектов:

· техническую оснащенность, «с помощью которой человек вырывает из естественной среды средства для существования и ведения других повседнев­ных видов деятельности»;

· экономическую систему их распределения;

· социальную и политическую организацию;

· философию жизни, религию, искусство;

· язык;

· систему санкций и целей, придающих смысл жизни.

М. Херсковица интересовал вопрос, в какой сте­пени идеальные, наиболее общие понятия (существу­ющие в сознании людей и культуре в целом) соответ­ствуют этнокультурной, социально-антропологической действительности. При этом он рассматривал два под­хода к понятию «культура». В рамках первого подхода культура рассматривается как объективная реальность, существующая независимо от человека. Второй подход предполагает, что «культура обладает не больше, чем психологической реальностью, существующей в голо­ве индивида». Как подчеркивает А-А. Велик, заслуга М. Херсковица состоит в том, что он четко сформули­ровал данную проблему и ясно дал понять, что для его культурологических построений более важен тезис о неразрывной связи культуры и человека, поскольку первая определяется как сумма поведения и особен­ностей мышления, свойственных данному обществу. Ученый не отбрасывал и первого варианта статуса культуры (как независимой от человека реальности), но он меньше соответствовал общей направленности культурной антропологии М. Херсковица1.

При сравнении между собой культур разных на­родов Херсковиц был склонен подчеркивать скорее сходства, чем различия между ними. Самое важное для него — «универсалии», т. е. черты общечеловеческой культуры. Они могут проявляться у разных народов весьма различно, однако различие в проявлениях не отменяет их универсальной сущности. Эта закономер­ность подтверждается в различных сферах обществен­ной жизни и культуры.

• Различные формы неродственных общественных объединений: мужские и женские союзы, обрядо­вые и воинские группировки, ремесленные гиль­дии, клубы и пр. — оказываются лишь различными видами ассоциаций, которые оказываются сходны­ми и по числу, и по типу, и по функциям у боль­шинства народов, как «бесписьменных», так и «цивилизованных».

• Приемы воспитания молодежи у разных народов неодинаковы, но все они подчинены одной и той же цели — повышению эффективности процесса социализации личности и ее вхождения в конкрет­ный тип культуры.

• Народное творчество проявляется в разных фор­мах, но основа его — стремление к красоте, к ос­воению эстетических ценностей — свойственна всем народам без исключения.

Одним из главных понятий Херсковица в его куль­турно-антропологической концепции является «инкультурация1 (от англ. enculturation— культивирование), под которой он понимал вхождение индивида в конк­ретную форму культуры. Усвоение деятельностной стороны культуры, а также различных аспектов духов­ной культуры в процессе инкультурации М. Херсковиц считал основным звеном своей концепции.

Инкультурацию, с его точки зрения, необходимо отличать от социализации — освоения в детском возра­сте общечеловеческого способа жизнедеятельности2. В системе общественных отношений эти процессы сосуществуют, они развиваются одновременно и реа­лизуются в конкретно-исторической форме.

В межкультурных исследованиях есть несколько вариантов понимания того, как происходит инкультурация и в какой системе понятий ее можно зафикси­ровать. Начинаясь в детстве с приобретения навыков в еде, речи, поведении и т. п., процесс инкультурации, в понимании М. Херсковица, продолжается в виде со­вершенствования навыков и во взрослом состоянии. Поэтому в процессе инкультурации Херсковиц выде­лил два уровня — детство и зрелость. С помощью этих уровней он стремится раскрыть механизм изменений в культуре через гармоничное сочетание стабильнос­ти и изменчивости.

• Первый уровень инкультурации — это механизм, обеспечивающий стабильность культуры. Главная задача для человека на первом уровне — усваивать культурные нормы, этикет, традиции, религию, т. е. овладевать предшествующим этнокультурным опы­том. Он лишен права выбора или оценки. По мне­нию Херсковица, человек в детстве больше инст­румент, чем игрок.

• Основная особенность второго уровня инкульту­рации состоит в том, что у человека появляется воз­можность не принимать или отрицать какие-либо культурные явления. Реализация этой возможнос­ти позволяет вносить в культуру соответствующие изменения. Уровень зрелости понимается М. Херсковицем как равноправие в обществе.

Второй уровень инкультурации детерминирует изменения в культуре, предоставляя для этого альтер­нативные возможности и раскрывая двери для появле­ния нового в поведении и мышлении. Таким образом, по Херсковицу, инкультурация — это процесс, кото­рый обеспечивает воспроизводство «культурного че­ловека» и включает в себя механизм осуществления изменений.

Понятие «инкультурация» составляет у Херскови­ца ядро принципа культурного релятивизма. Сущность этого принципа заключается в том, что суждения чело­века основываются на опыте, а опыт понимается и интерпретируется каждым индивидом в терминах и представлениях собственной инкультурации. Такой релятивизм, относительность, касается и представле­ний о материальном, физическом мире. Так, через призму инкультурации в каждой конкретной культуре опосредуются представления о времени, расстоянии, весе, размере и других «реальностях». К примеру, су­щественно различается восприятие времени в запад­ной и восточной культурах.

В своей теории М. Херсковиц воспроизводит ре­лятивистские критерии культурной нормы, которые были предложены в свое время Рут Бенедикт. В част­ности, он утверждает, что «окончательное определение того, что нормально и что ненормально, зависит от организации отношений в культуре»1. Некоторые сте­реотипы поведения, формы брака, обычаи, не вписы­вающиеся в евроамериканские культурные стандарты, совершенно нормальны для других культур: полигамия, полиандрия, инициации и т. д. Исследователь-европе­ец не имеет права, по мнению Херсковица, выдавать европейско-американские моральные понятия и прин­ципы за абсолютные: они относительны, релятивны. К примеру, в Европе и в Америке полигамия осужда­ется общественным мнением и запрещается законом. Однако в Дагомее патриархальная полигамная семья составляет вполне нормальную и законную обществен­ную единицу; она сложилась в ходе вековой истории народа, хорошо приспособлена к условиям хозяйства, поэтому для культуры дагомейцев она хороша.

Таким образом, основной идеей культурного реля­тивизма является признание равноправия культурных ценностей, созданных и создаваемых разными наро­дами. Этот вывод предполагает признание самостоя­тельности и полноценности каждой культуры, он под­разумевает отказ от абсолютного превосходства евро-американской системы оценок. Наиболее важен при этом принципиальный отказ от европоцентризма при сравнении различных культур.

В такой формулировке принцип культурного реля­тивизма выходит за рамки теоретических культуроло­гических построений, а включает в себя и практичес­кое отношение к культуре каждого народа. Именно на этот аспект обращает внимание классик отечествен­ной этнологии и культурологии С.А. Токарев: «Нельзя присваивать себе право вмешиваться в жизнь какого-то племени под тем предлогом, что оно неспособно к самостоятельному развитию»2.

Раскрывая содержание принципа культурного релятивизма, Херсковиц выделяет три его аспекта:

методологический, философский и практический.

• Методологический аспект включает в себя способ познания культур на основе тех ценностей, кото­рые приняты у данного народа, иначе говоря, опи­сание жизнедеятельности индивидов необходимо проводить в терминах их собственной культуры.

• Философский аспект культурного релятивизма со­стоит, прежде всего, в признании множественностипутей культурного развития. Он подразумевает также плюрализм взглядов при оценке культурно-исторического процесса и отрицает обязательную эволюционную смену стадий культурного роста, равно как отрицает и доминирование одной тенден­ции развития.

• Наконец, практический аспект предполагает вов­лечение в индустриальную цивилизацию архаи­ческих культур при непременном условии сохра­нения их культурной самобытности.

В обобщенном виде культурологическая концепция М. Херсковица отражена в его тезисе: «Признать, что право, справедливость, красота могут иметь столько же проявлений, сколько культур, — это значит проявить не нигилизм, а терпимость»1. Ученый одним из первых в социальной (культурной) антропологии второй поло­вины XX века подчеркнул необходимость более вни­мательного отношения к организации жизни человека в культурах незападного типа. Он поставил также воп­рос о возможных формах использования достижений культуры различных народов в современном индуст­риальном обществе. Речь идет, к примеру, о восточной идеологии отношения к природе, о различных формах народной медицины, имеющих тысячелетнюю исто­рию, а также о других аспектах освоения достижений неевропейских культур.

Важнейшие позитивные грани принципа культур­ного релятивизма концентрированно выражены СА. То­каревым: «Уважение к культуре каждого народа, хотя бы считаемого отсталым, внимательное и осторожное отношение к народам — создателям такой культуры, отказ от высокомерного самовозвеличивания европей­цев и американцев как носителей якобы абсолютных ценностей и непогрешимых судей в этих вопросах — все это, несомненно, здравые научные идеи, заслужи­вающие самого серьезного внимания»2.

А.А. Белик вместе с тем подчеркивает дискуссион­ный аспект принципа культурного релятивизма, а именно практически-оценочный: «Как относиться к ряду явлений культуры в истории и современности, имеющих, мягко говоря, негативное содержание, мож­но ли требовать уважения к таким «культурным» ценностям, как людоедство, самым различным проявлени­ям расизма, чудовищным «ценностям» тоталитарных режимов в виде концентрационных лагерей и массо­вых казней?.. С точки зрения абстрактного функцио­нализма — это необходимые элементы существования культур? Для культурного релятивизма — это проявле­ние «логики собственного развития»? К сожалению, М. Херсковиц ушел от четкого ответа на такие вопро­сы. Он слишком увлекался уникальностью и самоцен­ностью любого установления, принятого группой лю­дей. В этом важнейший недостаток его концепции»3.

И действительно, вряд ли следует требовать ува­жения к таким «культурным ценностям», как обычай охоты за головами на Новой Гвинее, гладиаторские бои в Древнем Риме, костры инквизиции в средние века, концентрационные лагеря в фашистской Германии и т. п. Надо различать ценности и «ценности», которые реально являются антиценностями. Видимо, исходя из подобного понимания, К. Клакхон определил в свое время концепцию Херсковица как «разнузданный куль­турный релятивизм»1.

Важнейший аспект культурного релятивизма — выработка практического отношения к архаическим культурам. Побуждать ли их к развитию путем запад­ной индустриализации, помогая преодолевать «веко­вую отсталость»? Сохранять ли такие культуры в не­прикосновенности? Вовлекать ли эти народы в индус­триальную цивилизацию, по возможности сохраняя культурную самобытность? В любом случае к каждой культуре следует подходить с индивидуальными мер­ками. Видимо, одни культуры желательно оставлять в неприкосновенности, другие вовлекать в контакт с индустриальным миром, по возможности не разрушая их самобытности. Пути развития культур в конечном итоге призваны определять лишь сами народы — но­сители этих культур.

Плодотворность теоретической концепции Херс­ковица стала очевидной в наше время, поскольку ис­кусственное создание «культурных» условий существо­вания «отсталых» народов нередко приводит к массо­вой деградации населения, алкоголизму, воровству и т. д. Многие примеры подобного рода можно найти у народов российского Севера.

Краткие выводы

Культурный релятивизм сформировался как реак­ция на негативные последствия принципа евроцентризма, характерного для ряда прежних направлений социально-антропологического знания. Исследователи, работавшие в рамках культурного релятивизма, внесли существенный вклад в развитие социальной (культур­ной) антропологии. Этот вклад заключается в обосно­вании и развитии следующих идей.

• Все культуры, независимо от уровня их развития, имеют равные права на существование. Каждая культура выступает в качестве особого способа адаптации к реальностям данного общества.

• Ценности каждой культуры имеют относительный характер, проявляются только в рамках и границах данной культуры, поскольку сами эти ценности фор­мируются в системе реалий конкретной культуры.

• Для каждой культуры характерны различные этно­культурные стереотипы поведения. Эти стереоти­пы лежат в основе системы ценностей данной куль­туры.

• Европейская культура воплощает собой лишь один из путей культурного развития. Другие культуры уникальны и самобытны, поскольку имеют собствен­ные пути развития. Именно поэтому принцип евроцентризма является теоретически несостоятельным, а с точки зрения социальной практики — вредным.

Литература

1. Аверкиева Ю.П. История теоретической мысли в амери­канской этнографии. — М.. 1979.

2. Артановский С.Н. Историческое единство человечества и

взаимное влияние культур. — М., 1967.

3. Белик А.А. Культурология. Антропологические теории культуры. — М„ 2000. — Разд. II. Гл. 3.

4. Садохин АЛ. Этнология. — М., 2001. — Гл.2.

5. Токарев С.А. История зарубежной этнографии. — М., 1978. — Гл. 12.

Контрольные вопросы

1. Покажите методологические особенности принципа культурного релятивизма.

2. Каково отношение сторонников культурного релятивиз­ма к евроцентризму?

3. Раскройте теоретические особенности культурологичес­кой концепции М. Херсковица.

4. Какие направления в изучении культур критикует М. Херсковиц?

5. Прокомментируйте, определение культуры, данное М. Херсковицем.

6. Охарактеризуйте сущность процесса инкультурации. По­чему это понятие может быть рассмотрено как ядро прин­ципа культурного релятивизма?

7. Как, с вашей точки зрения, следует относиться к традици­онным (примитивным) культурам?

 

 

Глава 13

Постмодернизм в социальной

(КУЛЬТУРНОЙ) АНТРОПОЛОГИИ

Предлагаемая глава в сравнении с другими тема­ми настоящего учебного курса в наибольшей мере носит методологический характер. Речь в ней пойдет не столько о конкретных антропологических теориях, сколько о том специфическом подходе к исследованию культуры и человека, который сложился в последней четверти ушедшего века, а именно — постмодернист­ском подходе,

Уже несколько десятилетий ведутся бурные дис­куссии о постмодернизме. Это понятие, которое проч­но вошло в культурный обиход, обозначая состояние эпохи «постсовременности», ситуацию в культуре и процессы, происходящие в ней. Термин «постмодер­низм» не получил однозначного определения, будучи по своей сути действительно противоречивым. Поня­тия «постмодернизм», «постмодерн», «постмодернист­ский» в современном гуманитарном знании оказываются многозначными:

• они используются и для обозначения своеобразно­го направления в современном искусстве;

• и для характеристики определенных тенденций в политике, религии, этике, образе жизни, мировос­приятии;

• и для периодизации этапов развития культуры;

• и для обозначения конкретной теоретической концепции, которая вызвана необходимостью адек­ватного осмысления появляющихся новаций в культуре; в свою очередь, эти новации порождаются изменениями в общественной жизни, поли­тических, социальных и экономических структурах в условиях «постиндустриального» или «потреби­тельского» общества.

В настоящей главе в соответствии с задачами учеб­ного курса «постмодернизм» нас будет интересовать, прежде всего, как теоретическая концепция.