Социализм: научная идеология или религия?

Какую же все-таки роль играла социалистическая идея в ее марксистско-ленинском, коммунистическом варианте? Являлась ли она благом или проклятьем советской эпохи?

В трудных попытках понять свою сущность общество в значительной своей части ищет главную причину бед в социалистической идее. Однако это не так. Социалистическая идея, как говорилось, родилась более двух тысяч лет назад как реакция на социальное неравенство и несправедливость и «помогла совершенствовать жестокую действительность многим и многим поколениям. Пока существует неравенство, нищета, несправедливость будет существовать и этот идеал.

Именно идеал, а не реальное общество. Рая на земле быть не может. Земная жизнь всегда была и будет остроконфликтной, противоречивой. Причем этот идеал разными народами и в разное время понимался по-разному. Он развивался вместе с обществом. Марксизм — это социалистическая идея, адаптированная к классовым интересам рабочих, к конфликтам и противоречиям индустриальной эпохи на Западе, эпохи, которая породила глубокий кризис западных ценностей, чуть не приведший к их гибели. Общество, которое мы по традиции называем советским, нельзя совместить ни с марксистским рабочим социализмом, ни с социализмом как гуманистическим идеалом. Определение его как социалистического (неважно, с какой приставкой; «казарменный» или «подлинный») свидетельствует лишь о том, что наше сознание привязано к марксистско-ленинскому категориальному аппарату и не в состоянии применить другие параметры.

Как в любом недемократическом обществе в СССР действовали соответствующие компенсаторные механизмы. Они были тем более важны, что с укреплением советская общественная система приобретала тоталитарный характер.

В СССР социалистическая идея в ее марксистско-ленинском, коммунистическом варианте превратилась в важнейший фактор, адаптирующий к тоталитарной системе. Она освящала и оправдывала все трудности жизни, вдохновляла на подвиги, делала жизнь человека одухотворенной. Вчитаемся в искренние письма людей, родившихся и проживших жизнь в советское время: «Все мы ходили в ситцевых платьях, но были счастливы!». Или: «Очень мало было у нас ценностей материальных, но почему же тогда такой светлой была наша жизнь, почему так верилось в идеалы?». Это все о 30—50-х годах, на которые пришлись коллективизация, голод, следующие одна за одной волны репрессий.

Другой важный компенсатор — коллективизм, который являлся составной частью социалистической идеи. Это мощный фактор защиты человека, апробированный на протяжении всей истории. Да, коллектив подчиняет человека, насаждает уравнительность, но он же страхует человека, оказывает ему поддержку в трудные моменты жизни. Ведущим принципом в построении общественных отношений в советское время был коллективизм. По сути, все общество состояло из коллективов: производственные коллективы на фабриках, заводах, в научных учреждениях, в армии, колхозы на селе, лагерные коллективы ГУЛАГа. Шофер из Пензы И.Е. Карасев так оценил это время: «Жили, трудились одной большой советской семьей на благо Родины!».

Социалистическая идея не была чужда нашему Отечеству, она исторически глубоко укоренена в общественном сознании. Социализм в разных вариантах: христианском, народническом, марксистском получил широкое распространение и стал естественным и важным элементом культуры в дореволюционную эпоху.

Социалистическая идея в СССР — это тонкая нить, которая связывала общество хоть в какой-то степени с предшествующими культурами — мировой и отечественной. Именно благодаря ей с нами были Толстой и Чехов, Вольтер и Монтескье. Конечно, далеко не все, но и этого могло не быть. Социалистическая идея не дала одичать, помогла сохранить общество от окончательной эрозии, за которой нет возрождения. Она очеловечивала бесчеловечную общественную организацию. Христианской части населения (а это подавляющее большинство) социалистическая идея помогала сохранять связь с традиционными ценностями своей религии (ведь истоки ее там). Для народов, исповедующих ислам, буддизм и другие религиозные системы, она стала символом модернизации, промышленно-технического и социального прогресса Уверенно можно сказать, что социализм как идеал общества социального равенства и справедливости и в дальнейшем будет занимать важное место в системе ценостей нашего общества.

Необходимо признать и другое. В условиях разрушения духовной, религиозной сферы развернулась харизматизация социалистической идеи. Она стала символом веры. Возможность превращения социалистической идеи (при отрицании религии) в систему ценностей религиозного характера просматривалась задолго до революции. А. В. Луначарский, будущий большевистский нарком просвещения, исходя из соображений этического и нормативного плана, предлагал определить место социализма по отношению к другим религиозным системам и выступал за социалистическое религиозное сознание. В дореволюционной атмосфере эта идея была отвергнута, раскритикована. Однако после революции действительность показала, что при разрушении старой духовной сферы происходит возведение в ранг религии новой системы ценностей, на основе социалистической идеи. Вспомним лозунговое: «Марксистское учение всесильно, ибо оно верно». Словно про Библию или Коран.

Советское общество, объявленное атеистическим, формирующееся по жестким принципам личной диктатуры, нуждалось в своем религиозном мифе. Таким мифом стала социалистическая идея. Цель существования общества определялась как движение к высшему идеалу — коммунизму, который приобретал для общества сакральный, религиозный характер. Официально это называлось идеологией, на самом деле это была система ценностей религиозного характера, которая имела и фанатичных приверженцев, и своих пророков, и своих святых, готовых умереть за идею. Социалистическая идеология удовлетворяла религиозные потребности людей в высших идеалах и ценностях (ведь традиционные религии вытеснялись и ограничивались). Особое значение эта идеология имела для русского (шире — славянского) населения: оно обретало утраченные после Петра I всеединство, общность, целостность жизяи. Важно, что религиозный социализм, являясь доминантой православия, обеспечивал связь с фундаментальными ценностями ортодоксального христианства.

Исторический опыт свидетельствует: религиозные системы играют важную роль в жизни народов, обеспечивают общность фундаментальных ценностей и тем самым единство и взаимосвязь между людьми. Особенности менталитета народа также во многом связаны с религией. Общество нуждается в высших целях и идеалах и находит их в религии. Каждый может найти в ней то, что отвечает его потребностям; одни уровне изначальных заповедей — не укради, не убий и т.д., другие — на уровне философского осмысления жизни, третьи — посвящают жизнь служению культу. Без такой системы ценностей, признаваемых если не всеми, то большинством в качестве высших и основополагающих, общество распадается, деградирует, погибает. Атеизм не может стать заменителем религии, удовлетворить потребности людей в высших целях, поскольку он не имеет позитивного начала. Он проповедует лишь отрицание, ничего не предлагая взамен. Сейчас, в конце XX в., во всех странах есть атеисты, отрицающие религию. В одних странах их меньше, в других — больше, но нет ни одной страны, которая была бы полностью атеистической на самом деле. Не было такого и в СССР. Место разрушаемой религии заняла социалистическая идеология. Провозглашенный большевиками атеизм-безбожие был лишь оружием в борьбе против церкви, против старой системы ценностей.

Дореволюционная Россия держалась на православии, поскольку эти ценности исповедовало большинство, они являлись государственно признанными. Но одновременно существовало множество других религий, с иной системой ценностей. Общество не было единым в понимании высшего смысла бытия. Создавалась угроза распада при ослаблении государства, поскольку не было общей духовной основы. Большевистская власть разрушала многобожие старой России и Насаждала единую для всего общества духовную основу — социалистическую идеологию. Это была попытка преодолеть Цивилизационную неоднородность общества, сделать его Монолитным на основе общих духовных ценностей. Как свидетельствует современность, этого сделать не удалось. Общество осталось цивилизационно неоднородным, усвоив из социалистической идеологии лишь то, что не противоречило фундаментальным ценностям соответствующего типа цивилизации.

Большевики и церковь

Большевики, когда шли к власти, не выступали откровенно с позиций атеизма, хотя их лидеры давно потеряли связь с религией. Первые мероприятия также ничего не говорили о той колоссальной ломке, которая была развернута в ближайшие годы. В.И. Ленин писал 20 ноября 1917 г. в обращении «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока»; «Мусульмане России, татары Повольжья и Крыма, киргизы и сарты Сибири и Туркестана, турки и татары Закавказья, чеченцы и горцы Кавказа, все те, мечети и молельни которых разрушались, верования и обычаи которых попирались царями и угнетателями России! Отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культурные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными». Одним из первых декретов Советской власти стал декрет об отделении церкви от государства от 23 января 1918 г. Обратите внимание: сам по себе декрет не нес антирелигиозной, антицерковной окраски. В большинстве стран Европы церковь была отделена от государства еще в эпоху буржуазных революций. Западное общество носит безусловно светский характер. Но в большинстве стран государство поддерживает официально те религиозные организации, которые наиболее соответствуют национальным интересам и традициям В Англии — это англиканская церковь (ее главой является королева); в Швеции, Норвегии, Дании — лютеранская; в Испании, Португалии — католическая и т.д. Что касается восточных обществ, то для них характерна неразделенность светской и религиозной сферы жизни. Следовательно, акт об отделении церкви от государства в России означал движение в западном русле.

Однако этот акт был воспринят и в действительности стал законодательной основой гонений против церкви. Первой под удар попала православная церковь как официальная церковь старой России. К тому же другие церкви находились на территориях, где не было большевистской власти. Закрытие храмов, изъятие церковных ценностей, расправы с церковнослужителями начались уже в первые месяцы. 13 октября 1918 г. патриарх Тихон обратился к СНК с посланием, в котором писал: «...Казнят епископов, священнослужителей, монахов и монахинь, ни в чем не повинных, а просто по огульному обвинению в какой-то расплывчатой и неопределенной «контрреволюционности».

На территории дореволюционной России действовало 78 тысяч православных храмов, 25 тысяч мечетей, более 6 тысяч синагог, 4,4 тысячи католических костелов, более 200 старообрядческих церквей, более двух тысяч церквей Грузии и Армении. Количество храмов в России к 1941 г. сократилось в 20 раз. Большая часть храмов была закрыта в 30-е годы. К 1938 году было закрыто более 40 тысяч молитвенных зданий Это не только православные храмы, но и мечети, синагоги и др.. Уничтожались и священнослужители. В.И. Ленин в секретной инструкции от 19 августа 1922 г. писал: «Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше». Обратите внимание: священнослужители и буржуазия — они для Ленина однопорядковые понятия. Это так и есть с точки зрения цивилизационной принадлежности. Создание нового могло быть успешным, только в том случае, если будет разрушена духовная основа, уничтожены ее носители. Были уничтожены многие священнослужители как рядовые, так и высокого церковного ранга.

«Мы наш, мы новый мир построим!»

В 1926 г. был создан Союз безбожников СССР для борьбы с религией, который затем был переименован в Союз воинствующих безбожников. Число его членов росло: 1926 г. — примерно 87 тысяч человек; 1929 г. — более 465 тысяч; 1930 г. — 3,5 млн. человек; 1931 г. — примерно 5 млн..

Рост числа активных борцов с религией показывает, как стремительно разрушалась духовная сфера. Любопытно, что прозападные направления в христианстве, особенно такие как баптисты, преследовались наиболее жестоко. Так, например, баптизм, существуя в виде секты, всячески преследовался, представлялся глупым и изуверским.

Однако ликвидировать религию не удалось. Полузадушен-ные религиозные конфессии были огосударствлены, подчинены партийно-государственному Контролю и проводили в своей деятельности лишь то, что не противоречило социалистической идеологии. То есть на практике произошло не отделение от государства, как предусматривал Декрет 1918 г., а подчинение церкви государству. Даже в этих условиях православие получило приоритет, имело большие возможности для отправления культа, особенно с начала 40-х гг. На этот счет имеются поразительные факты. В воспоминаниях о послевоенном времени в Западной Украине есть такой эпизод; «По указанию члена Политбюро ЦК ВКП(б) и первого секретаря ЦК КПУ(б) Хрущева по плану, разработанному МГБ УССР и одобренному Хрущевым, в городе Мукачеве был уничтожен Ромжа, глава греко-католической церкви, активно сопротивлявшийся присоединению греко-католиков к православию». Казалось бы, какое дело коммунистам-атеистам до конфессиональных отношений? Однако выясняется, что православие для власти было предпочтительнее. Более жесткое отношение к неправославным конфессиям проявлялось до последних дней коммунистической власти. Даже в разгар «перестройки», в августе 1990 г., ЦК КПСС принял постановление «Об усилении борьбы с влиянием ислама».

Стремясь сохранить свой внутренний мир в равновесии, многие люди упорно держались за традиционные религиозные верования. Антирелигиозные кампании, достигая некоторого успеха, в ряде случаев вызывали противоположную реакцию. Запрещенные ранее материалы Всесоюзной переписи населения 1937 г. показывают, что, несмотря на очевидную боязнь обнаружить приверженность к религии, значительная часть населения призналась, что верит в Бога. Из почти 30 млн. неграмотных взрослых (старше 16 лет) более 25 млн. человек (84%) зарегистрировались как верующие. Из 68,5 млн. грамотного населения 30 млн. (44%) также были верующими.

Наибольшее разрушение менталитета, духовного мира несли грамотность и образование. Система образования строилась исключительно на основе социалистической идеи. Поколения, выросшие в советское время, не имели представления о роли традиционных религий в обществе, воспринимали деятельность церковных организаций негативно. Однако та часть общества, которая потеряла связь с традиционной религией, воспринимала новую, на основе социалистической идеи. Здесь была своя атрибутика: красные уголки, портреты, памятники вождей и т.п. Своя обрядность, своя догматика. Марксизм был лишь внешней оболочкой, под которой зачастую скрывались традиционные для России ценности. Моральный кодекс строителя коммунизма, принятый на XXII съезде КПСС (1961 г.), фактически явился попыткой создать замену 10-ти заповедей Божьих. Многое в кодексе перекликается с христианством:

— «добросовестный труд на благо общества...;

— гуманные отношения и взаимное уважение между людьми: человек человеку — Друг, товарищ и брат,

— честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни;

— взаимное уважение в семье» и т.д..

Идея о мессианской спасительной роли России преображалась в идею об СССР как авангарде мировой революции, который должен проложить дорогу в будущее всем народам, помочь им на этом трудном пути. Интернационализм на деде обернулся основой для жесткой русификаторской политики навязывания русского образца. То есть произошло возрождение традиционных стереотипов в интернациональной одежде.

Вожди, которые воспринимались как носители и толкователи высших ценностей, также превратились в предмет поклонения. Процесс харизматизации вождей развернулся сразу, по ходу закрепления партии большевиков у власти. Постепенно В.И. Ленин превратился в харизматического лидера, а затем, после смерти, был канонизирован как новый Христос или пророк Мухаммед. Задатки для харизматического лидера у В.И. Ленина проявлялись уже в начале его политической деятельности. А. Потресов, знавший Ленина с 1895 г. и тесно работавший с ним в 1900—1903 гг. в качестве члена редакции газеты «Искра», говорил так: «Ни Плеханов, ни Мартов, ни кто-либо другой не обладал секретом излучавшегося Лениным прямо-таки гипнотического воздействия на людей, я бы сказал, господства над ними. Плеханова уважали, Мартова любили. Но за Лениным шли как за единственным вождем без каких-либо оговорок, ибо только Ленин представлял, в особенности в России, редкостное явление человека железной воли, неукротимой энергии, сочетавшего фанатическую веру в движение, в дело с неменьшей верой в себя». В.И. Ленин всегда вел себя как пророк, окруженный учениками и последователями, а не как лидер политической партии. Общеизвестно, что он не терпел в большевистской партии и в своем окружении людей, которые были с ним несогласны, проявляли независимость. Отсюда проистекали постоянные расколы, исключения, размежевания, начиная со II съезда РСДРП и до конца его жизни.

Однако до 1917 г. В.И. Ленин был неизвестен массам, поэтому все предыдущее его поведение можно рассматривать как предпосылки на будущее, формирование образа харизматического вождя началось после прихода большевиков власти. Однако при жизни Ленина удалось немногое. В полном смысле харизматическим вождем, почти богом он стал после смерти. Его называли гением, его имя присваивали городам, фабрикам, школам, его портреты и памятники появились повсюду, заменяя иконы и другие культовые элементы. «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить» — чем не «Христос воскресе!». Похороны В.И. Ленина и все, что за этим последовало, — яркое свидетельство того, что речь идет о харизматической личности. Г. Зиновьев в одной из траурных статей писал: «Как хорошо, что мы решили похоронить Ленина в склепе (имеется в виду мавзолей — Л.С.). Как хорошо, что мы вовремя додумались до этой идеи. Было бы невыносимо закопать тело Ленина в землю... Поистине, ведущая сюда тропа не зарастет никогда. Неподалеку отсюда будет возвышаться музей Ленина. Постепенно вся площадь превратится в город Ленина. Пройдут десятилетия, века, а эта гробница будет для миллионов людей во всем мире все ближе, дороже, и будут совершать сюда паломничества не только со всех мест нашей Республики Советов, но и из Китая, Индии, Америки, со всего света...». И.В. Сталин, выступая на траурном собрании, также сказал, что ему видится всемирное поклонение В.И. Ленину — паломничество к его могиле десятков и сотен миллионов со всех концов света.

II съезд Советов СССР 26 января 1924 г. принял ряд конкретных решений по увековечению памяти вождя. Они потрясают масштабностью, особенно если учесть время: 1924 год, когда страна находилась в тяжелом положении, еще не оправилась от разрухи. Напомним некоторые мероприятия: 22 января объявлен днем траура в стране; Петроград переименован в Ленинград; намечено сооружение памятников В.И. Ленину в Москве, Харькове, Тифлисе, Минске, Ташкенте, Ленинграде; учреждается фонд Ленина для детей-сирот; институту В.И. Ленина поручается срочно издать миллионами тиражами «Избранные труды» вождя для рабочих и крестьян; но в первую очередь утверждается решение президиума ЦИК о строительстве Мавзолея В.И. Ленина (в решении он назван склепом).

Еще раньше — 22 января было отдано распоряжение о бальзамировании тела Ленина. Первоначально речь шла о консервации на шесть дней, затем срок был увеличен до 40 дней и, наконец, на неопределенно продолжительное время. В постановлении II съезда Советов СССР строительство Мавзолея обосновывалось пожеланиями масс, а также необходимостью проститься с вождем делегациям, еще не прибывшим со всей страны. Мавзолей и расположенный неподалеку музей В.И. Ленина стали центральным культовым местом в стране для той части общества, которая потеряла связь с религией.

Против создания культа В.И. Ленина выступала Н.К. Крупская (она никогда не была в Мавзолее). Л. Троцкий утверждал, что Мавзолей был построен против его воли. Д. Бонч-Бруевич выступил против бальзамирования тела Ленина, считая, что сам вождь этого не одобрил бы. Но все они, несмотря на это, внесли свою лепту в формирование культа вождя, обожествление его личности. Имя Ленина было на каждом шагу, его памятники и портреты — везде. Любое его высказывание, даже самое житейское, приобретало сакральный характер. Его образ освободился от человеческих, живых черт. Он стал мифом, памятником, легендой, богом. Мавзолей и постоянные очереди к бальзамированным останкам Ленина — это ли не ярко свидетельство тому, насколько сильными оставались харизматические черты в общественном сознании определенной части общества.

Почему создавался именно культ В.И. Ленина? Может быть, было бы лучше забыть его, чтобы освободить место новым вождям? В этом культе были освящены высшие интересы Коммунистической партии и государства, создана новая основа для легитимизации режима, но уже сталинского. Если в период гражданской войны большевистская власть апеллировала к идеалам революции, то теперь этого было недостаточно. Нужны были «доказательства» истинности, прочности власти. Обожествление вождей придавало «святость» режиму. В массовом сознании это означало принятие новых ценностей и новых жизненных ориентиров. Система, которая в значительной мере держалась на насилии, обретала духовную основу. Новые лидеры облегчали себе путь к власти, выступая в образе учеников, последователей, завершителей дела В.И. Ленина.

Новый вождь, И.В. Сталин, шел на смену как верный ученик, верный ленинец. Его харизматизация произошла в 30-е годы. Он стал богом еще при жизни. Повсюду висели его портреты, в городах и поселках воздвигались памятники. Его именем назывались города, улицы, школы, заводы, колхозы, дивизии, полки и т.д. Пресса прославляла вождя. Вот строки со страниц газеты «Правда». 8 января 1935 г.: «Да здравствует тот, чей гений привел нас к невиданным успехам, — великий организатор побед советской власти, великий вождь, друг и учитель — наш Сталин!».

8 марта 1939 г.: «Пусть живет отец, да здравствует наш отец родной — Сталин-солнышко!»

2 февраля 1940 г.: «Благородный образ Сталина — «человека с головой ученого, с лицом рабочего, в одежде простого солдата» — дорог и близок каждому».

Обожествление (харизматизация) Сталина зашло так далеко, что смерть вождя 5 марта 1953 г. многими людьми воспринималась как катастрофа. При прощании с телом вождя, которое было помещено в Колонном зале Дома Союзов в Москве, на улицах города была такая давка, что были жертвы — погибли люди. Была попытка закрепить культ И.В. Сталина и после его смерти. 7 марта 1953 г. в газетах были опубликованы соответствующие постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР, в одном из которых говорилось: «В целях увековечения памяти великих вождей Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина, а также выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных на Красной площади у Кремлевской стены, соорудить в Москве монументальное здание — Пантеон — памятник вечной славы великих людей Советской страны.

По окончании сооружения Пантеона перенести в него саркофаг с телом В.И. Ленина и саркофаг с телом И.В. Сталина, а также останки выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных у Кремлевской стены, и открыть доступ в Пантеон для широких трудящихся масс».

А пока тело И.В. Сталина было забальзамировано и помещено в саркофаге в Мавзолей рядом с телом В.И. Ленина. Однако увековечить кровавого пророка не удалось. Хрущевская «оттепель» приоткрыла завесу тайны над режимом и обнажила больные проблемы общества. Харизматический ореол «справедливого отца народов» рассыпался. 30 октября 1961 г. XXII съезд КПСС принял постановление:

«1. Мавзолей на Красной площади у Кремлевской стены для увековечивания памяти Владимира Ильича Ленина — бессмертного основателя Коммунистической партии и Советского государства, вождя и учителя трудящихся всего мира, именовать впредь: Мавзолей Владимира Ильича Ленина.

2. Признать нецелесообразным дальнейшее сохранение в Мавзолее саркофага с гробом И.В. Сталина, так как серьезные нарушения Сталиным ленинских заветов, злоупотребления властью, массовые репрессии против честных советских людей и другие действия в период культа личности делают невозможным оставление гроба с его телом в Мавзолее В.И. Ленина». Тайно, под покровом ночи останки И.В. Сталина были вынесены из Мавзолея и захоронены в земле у Кремлевской стены. Однако обратите внимание на характерный стиль документа. В.И. Ленин назван бессмертным, И. В. Сталина обвинили в нарушении ленинских заветов. Материалисты и атеисты в отношении традиционных религий коммунисты стали фанатичными приверженцами своей идеологии.

В обществе начались изменения, однако система оставалась прежней. А культ В.И. Ленина, непогрешимого вождя, вознесся еще выше.

Создавались культы и культики. Например, приведем характерную сценку. В Ленинграде до середины 20-х годов процветал культ Г. Зиновьева. Однажды во Дворце труда выступали академики Н.Я. Марр и С.Ф. Ольденбург. «Перед концом речи Ольденбурга дверь у эстрады, где стоят двое часовых, таинственно распахивается — выпархивают две девы в золотистых платьях, с золотистыми волосами. Молча садятся за стол перед кафедрой, возбуждая общее недоумение. Через несколько минут дверь распахивается вновь — входит «сам» Зиновьев в шарфе, кивает на ходу Ольденбургу, садится в приготовленное кресло. Выждав конец рассказа С.Ф., произносит длинную речь, которую записывают «золотые девы», оказавшиеся стенографистками (так рождается многотомное сочинение Зиновьева). Выходит после оваций сначала один, минуту спустя — стенографистки. Садится внизу в бывший личный автомобиль Николая Второго...» — так описывал Ф.Ф. Перченок по материалам архива характерный эпизод из жизни вождей. Но с культом главных вождей все это несравнимо, это скорее было прихотью тирана.

В западной литературе тема обожествления вождей в СССР разрабатывалась серьезными учеными давно. «Достаточно назвать такие имена, как М. Вебер, К. Штелин. Писал об этом и Н. Бердяев. Однако эта тема требует еще серьезного изучения. Таким образом, подавление общества диктаторской системой власти, возведение социалистической идеи в ранг религии привели к харизматизации общественного сознания, к обожествлению вождей. Однако полной харизматизации, такой как в обществах восточного типа, не произошло. Индустриальная эпоха несла рационализм, естественнонаучные и технические знания и разрушала харизматические идеалы. Общественное сознание, формировавшееся десятилетиями, не может измениться в одночасье. В настоящее время на жизнь людей оказывают колоссальное влияние стереотипы прошлого. Общественное мнение еще в значительной мере ориентировано на личности, в том числе в политике. Политические деятели воспринимаются как символы определенных ценностей. Преодолеть это харизматическое отношение к лидерам удастся лишь тогда, когда изменится система ценностей, приоритетов.

Социалистическая идея опиралась на традиционные для России, исторически укорененные черты общественного сознания, укрепляла их.

1. Приоритет коллективизма. Советское общество негативно воспринимало даже слабые признаки индивидуализма. Вспомним строки из популярной песни; «Прежде думай о Родине, а потом о себе».

2. Антисобственнические убеждения, уравнительные принципы социальной справедливости (провозглашенное — по труду, никогда не было реализовано).

3. Приоритет государства, этатизм.

4. Высшей ценностью считалось достижение идеала — коммунизма. Сосредоточенность на высших идеалах, хотя и жестко ограниченных, — характерная черта общественного сознания советской эпохи.