Концепция науки эмпириокритицизма.

 

Второй исторической формой позитивизма является махизм или эмпириокритицизм. Он возникает в последнее десятилетие 19 века и формируется под влиянием революционных изменений в естествознании на рубеже 19-20 столетий. По сравнению с первым позитивизмом второй занимает более последовательную позицию идеалистической методологии, чем первый.

Методологическая позиция первого позитивизма была противоречивой и состояла в убеждении в том, что хотя человеческое познание и ограничено явлениями сознания, ощущениями, но, с другой стороны, то знание, которое достигает «положительная наука», т. е. естествознание, носит окончательный характер и совпадает с некой вечной, объективной истиной. Последнее положение совпадало с наивно-материалистическими убеждениями. Правда, «окончательность» этих открытий поддерживалась тем положением, что за пределами самих ощущений открывать больше нечего. Но все же это было убеждение в возможностях естествознания постичь окончательную истину на уровне явлений. И в этом смысле первый позитивизм проявлял единство с естественнонаучным материализмом 19 века.

Естественнонаучным материализмом 19 века принято называть философское мировоззрение самих ученых-естествоиспытателей, которое опиралось на их собственные научные открытия и убежденность в реальном существовании объективного мира и возможности постижения его сущности. Ученые-естественники придерживались картине мира, согласно которой бесконечно движущиеся неделимые и неизменные материальные частицы, атомы, подчиняясь механическим законам двигаются в бесконечном пространстве. В один момент времени это движение дает одно сочетание атомов в пространстве, в другой – другое сочетание тех же атомов. И эта картина мира в общих чертах представлялась окончательной, допускающей лишь некоторые уточнения.

Но рубеже 19-20 веков нарисованная научная картина мира стала рушиться: обнаружилось, что атом делим. Возник кризис в физике. Философской реакцией на все эти события стал эмпириокритицизм или махизм и «физический» идеализм, в целом. Первый позитивизм, также как и естественнонаучный материализм 19 века как разновидность метафизического материализма, пришли в упадок. В.И. Ленин писал: «Все старые истины физики, вплоть до считавшихся бесспорными и незыблимыми, оказываются относительными истинами, - значит никакой объективной истины, не зависящей от человечества, быть не может. Так рассуждает не только весь махизм, но весь «физический» идеализм вообще» (Ленин В.И. ПСС, т.18. – С.328).

Ленин видел выход из сложившейся ситуации в переходе физиков с позиций метафизического мировоззрения на позиции диалектико-материалистической философии. Авенариус, Мах и другие противники материализма видели выход в усилении позиций субъективного идеализма и агностицизма. «Первый» позитивизм был объявлен ими как несостоявшаяся «метафизика» за попытки построить картину мира и его законов, основываясь на науке.

Основными особенностями «второго» позитивизма или эмпириокритицизма стали:

1) сведение философии к субъективно-идеалистической теории познания, оторванной от действительности;

2) отрицание объективной реальности, отражаемой нашим сознанием;

3) утверждение, что наука не дает подлинной картины мира, а доставляет лишь «символы, знаки, отметки для практики».

4) утверждение, что позитивизм ничего общего не имеет с агностицизмом, поскольку считает, что сами явления (ощущения) и есть сущность мира;

5) наука имеет дело только с относительными истинами.

Основоположники эмпириокритицизма Рихард Авенариус (1843-1896) и Эрнст Мах (1838-1916) не ограничивали себя только философской деятельностью. Э. Мах был крупным физиком своего времени, автором известных работ по механике, акустике и оптике. Благодаря этому многие ученые благосклонно относились к философским взглядам Маха. Р. Авенариус специализировался в области психофизиологии. Уже в 70-80-х годах 19 века он создал свое философское учение называя его эмпириокритицизмом – «критикой опыта». Философским теоретическим источником его взглядов были учения Беркли и Юма, на базе которых были феноменологически истолкованы новые открытия в естествознании (радиоактивности в 1896 г., электрона в 1895 г., рентгеновских лучей в 1895 г.). Эти открытия послужили для махистов поводом к утверждению, что «материя исчезла» и релятивизации всех свойств физических объектов. Уже в 20 веке в этих целях стала использоваться специальная теория относительности А. Эйнштейна.

Важнейшими теоретическими составными частями философии эмпириокритицизма Авенариуса были: 1) программа «очищения опыта»; 2) теория «нейтральных элементов опыта»; 3) принцип «экономии мышления». В двухтомном труде «Критика чистого опыта» (1888-1890) Авенариус выдвинул предложение о том, что задача философии состоит в «очищении» опыта от всего того, что может быть истолковано как признание объективности, т. е. независимости какой бы то ни было «реальности» от ощущений. Эмпириокритицизм исходит из субъективно-идеалистической предпосылки, названной им «принципиальной координацией» субъекта и объекта, неразрывности «Я» и «среды». По Авенариусу, не существует объекта без субъекта, как и субъекта без объекта. Мир дан нам только в «принципиальной координации», действительной или только возможной, т. е. как опыт. «Очищение» опыта служит интересам научного мышления, считает Авенариус. Научное мышление должно освободиться от привнесенных компонентов, в частности, оценочных и антропоморфических.

Первые, оценочные, - это этические и эстетические оценки, присоединяемые наивным мышлением к предмету и рассматриваемые так, как если бы они характеризовали сам предмет. Так, например, мы называем предмет хорошим или дурным, красивым или безобразным, но эта наша оценка не выражает свойств предмета.

Вторые, антропоморфические, - делятся на три группы: а) мифоло­гические, б) антропопатические, в) интеллектуально-формальные. Для науч­ного познания особое значение имеют интеллектуально-формальные привне­сения. Здесь Авенариус расходится с Кантом, который считал необходимым для научного познания наличие априорных категорий, т. е. до опытных наиболее общих понятий, например, закономерность, причинность и др. Авенариус же считает, что они должны быть устранены как произвольные привнесения. Прежде всего Авенариус подвергает критике понятия субстанции и причинности. Он считает, что в описываемой физикой картине мира представлены атомы, приводимые в движение силой. Но в опыте мы имеем лишь ощущение силы, а не саму силу или атомы. Точно также в опыте мы знаем, что одно явление следует за другим, но не саму причинность. Аналогично обстоит дело и с субстанцией. По Авенариусу, субстанция – это нечто с чем мы связываем изменения, некий «идеальный пункт». Поэтому «субстанция отпадает и остается ощущение», - считает философ.

Таким образом, «чистый опыт» Авенариуса – это содержание человеческого сознания, «очищенное» от объективной действительности как его источника, от субстанции, от причинных связей, от ценностных и антропоморфических представлений. Этот «чистый опыт» и есть предмет познания.

Само понятие «опыт» позволяет его трактовать как материалистически, так и идеалистически. Авенариус, конечно, понимает «опыт» идеалистически как состояние сознания. Чтобы избежать солипсизма, он предлагает выделить «элементы опыта», а именно: 1) телесные вещи и б) не телесные вещи -–воспоминания и вещи-фантазии. Первые характеризуются как «живые чувства в широком смысле», вторые – как «неживые чувства-воспоминания и чувства-фантазии». Если элементы опыта берутся в отношении к индивиду, то они зависят от него и являются субъективными, если по отношению к среде, то не зависят от индивида и являются объективными. В этом суть «нейтральности элементов опыта», т.е. как бы существования вне дилеммы материализма и идеализма.

В этом же русле мыслит и Э. Мах. Он предлагает «теорию элементов мира», суть которой в следующем:

-все существующее объявляется ощущением;

-ощущения называются элементами;

-элементы делятся на физические (те, что не зависят от нервной системы организма и от всего организма в целом) и психические (те, что зависят от организма);

-предполагается, что эти элементы не существуют друг без друга;

-вещи обозначаются как комплекс элементов.

Мах пытается скрыть свою истинную философскую позицию, заявляя, что элемент не есть психическое или физическое в отдельности, а их связь. Это, по мнению Маха, означало нейтральность философской позиции, преодоление односторонности материализма и идеализма. Но поскольку принципиальной основой мира является элемент, т. е. ощущение, то это указывает на тождественность психического и физического, а следовательно и на субъективный идеализм. Подтверждением сказанному являются определения Маха физического и психического. Под физическим он понимает совокупность чувств, ощущений и восприятий, существующих в пространстве для всех, а под психическим – существующие чувства и ощущения для меня одного. Понятие «физическое», как видим, психологизируется и искажается по своему смыслу.

С позиций субъективного идеализма Мах дает оценку научному познанию. Правильно указывая, что познание вырастает «на службе практических интересов», Мах в сущности искажает понимание научного познания, сводя его исключительно к практическим интересам, к «приспособлению» к среде. Поэтому, считает Мах, истина не бывает объективной. Она зависит от человека и его особенностей, обусловлена структурой познающего субъекта и потому оказывается субъективной.

Мах признает истину целесообразной, поскольку она помогает человеку в практической деятельности, в достижении наших целей, руководит нами в преобразовательной деятельности. Но целесообразность не совпадает со смыслом истинности, Мах же стремится истолковать эти понятия как тождественные. Этому способствует принцип экономии мышления, предложенный Махом. Он состоит в том, чтобы выбирать для своих целей средства наиболее простые, а познанием считать только описание данных опыта. Так, замена численной таблицы одной формулой или объяснение нового факта с помощью другого, более известного – все это, по мнению Маха, нужно рассматривать как работу экономическую. «Научная работа, - утверждает Мах, - есть работа экономическая».

Вообще говоря, в науке действительно существует требование логической и по возможности содержательной простоты. Но Мах абсолютизировал это положение. Он явно недооценивает логическое мышление, считая, что оно не может дать никакого нового знания. С точки зрения Маха, средством достижения знания выступают наблюдение и интуиция. Правильно утверждая, что познание вырастает из ощущений, Мах ошибается, когда на этой основе приходит к выводу, что всякое знание сводится к ощущениям.

«Чистое описание» как признак подлинной научности, которого при­держивался Мах, сводит на нет логическое мышление, а наука подменяется плоским эмпиризмом. Поэтому махизм не мог рассчитывать на успех, когда в теории познания стали подниматься вопросы логической структуры науки, а методология науки 20 века активно занялась проблемами теории и ее обоснования. Уже после Первой мировой войны махизм и эмпириокрити­цизм перестали существовать как самостоятельные направления. Но весьма показательно, что новая форма позитивизма – неопозитивизм – зародился в Венском университете на той кафедре, профессором которой был Э. Мах.

Характерной особенностью Маха как философа было постоянное смешение и даже подмена гносеологического аспекта онтологическим. Так, начиная свои рассуждения с того, что все, что мы знаем о мире, мы получаем через ощущения, он приходит в заключения о том, что мы знаем исключительно только наши ощущения. Другими словами, из гносеологической позиции эмпирического идеализма Махом делается вывод уже онтологического порядка; все существующее – это ощущения или их сочетания. Таким образом, ощущение предстает как «единственно сущее» и вместе с тем как «единственно данное» сознанию.

Близка к методологическим взглядам Маха позиция другого физика и методолога науки Анри Пуанкаре (1854-1912). Свои взгляды на науку Пуанкаре изложил в ряде книг, в том числе «Ценность науки» (1905) и «Наука и гипотеза» (1902). В первой книге Пуанкаре перечисляет все новые открытия, которые подрывают старые представления. Что же осталось не подвергнутым сомнению? Почти ничего. Каков же в таком случае гносеологический статус науки, которая еще недавно была убеждена, что достигнутые ею знания представляют собой объективную истину?

Он делает вывод, совпадающий со взглядами Маха: наука не отражает независимой от ощущений реальности. «Невозможна, - пишет он, - реальность, которая была бы вполне независима от ума, постигающего ее, видящего, чувствующего ее. Такой внешний мир, если бы даже он существовал, никогда не был бы доступен нам. Но то, что мы называем объективной реальностью – в конечном анализе – есть то, что обще нескольким мыслящим существам и могло бы быть обще всем».

Но в таком случае, в чем смысл законов природы, о которых говорит наука? Пуанкаре утверждает, что законы природы следует понимать как конвенции, т. е. условно, по соглашению, принятые положения. Именно это понятие закона как условно принятого положения, т. е. конвенции, стало ведущим понятием гносеологического учения Пуанкаре, получившего отсюда название конвенционализма.

Оно представляет собой неправомерный вывод из некоторых действи­тельных фактов развития науки. В первую очередь, среди них речь идет о не­евклидовых геометрий, показавших, что геометрия Евклида не есть единст­венно возможная геометрическая система. Их исходные положения принима­ются без доказательства как аксиомы. На этом основании Пуанкаре утверж­дал, что «эти принципы суть не что иное, как конвенции», а математик сам «творит факты этой науки, или, скажем иначе, их творит его каприз».

По какому принципу создаются сами конвенции? Пуанкаре обосно­вывает это двумя фактически исключающими друг друга положениями:

1) конвенциональные положения выбираются субъектом на основе их «удобства», его взглядов на «полезность» и т. д. «Никакая геометрия, - пишет он, – не может быть более истинна, чем другая; она может быть лишь более удобной».

2) конвенциональные положения должны быть взаимно непротиворечивы, а также выбираться таким образом, чтобы отражать отношения между вещами.

Но если конвенция – это субъективная установка ученого, принимаемая в интересах «удобства», то как она может отражать и выражать разные отношения между природными вещами? У Пуанкаре эти положения соединяются, так как в нем говорят два человека: философ и физик. Физик тяготеет к материализму, поэтому хочет иметь объективное знание, а философ ищет убежище в субъективном идеализме.

Развитие науки осуществляется, согласно Пуанкаре, противоречиво. Прогресс научного знания сочетает в себе объединение знания, открытие новых связей между явлениями, которые представлялись нам до этого изолированными друг от друга, и открытие все новых и новых разнокачественных явлений, которые смогут найти свое место в системе научного знания только в будущем. Таким образом, Пуанкаре отмечает две тенденции в развитии науки: с одной стороны, стремление к единству и простоте, с другой – к многообразию и сложности. До конца 19 века единство науки достигалось на основе классической механики. Но в началом 20 столетия, считает Пуанкаре, объединяющими науку принципами становятся принципы электромагнитизма.

Основной формой научного познания Пуанкаре считал гипотезу. Наше познание касается только отношений между явлениями. Поэтому в гипотезе между моделями, которые ставим на место «вещей», устанавливаются те же отношения, что и между самими «вещами». «Реальность», которой касается гипотеза, есть плод нашего собственного соглашения. Вопросы о «подлинной реальности» должны быть исключены из обихода научного исследования. «Они не просто неразрешимы, они иллюзорны и лишены смысла», - считает Пуанкаре. Поэтому очень важно, чтобы противоречащие гипотезы выражали одни и те же отношения, поскольку «может случиться, что та или друга выражают истинные отношения, тогда как противоречие коренится в тех образах, в которые мы облекли реальность».

Таким образом, конвенционализм Пуанкаре, также как и теория элементов мира Маха и «критика опыта» Авенариуса были направлены на создание теории научного познания на базе субъективно-идеалистического феноменализма. Но последовательно проводимый махистами курс на феноменалистические, описательные теории резко расходился с главными тенденциями в развитии естествознания 20 века, которое все в большей степени опиралось не на непосредственный опыт, а на абстрактно-теоретическое мышление. Именно поэтому вторая форма позитивизма не выдержала конкуренции со временем и ушла со сцены.