Теоретический уровень социального познания, его особенности, проблемность толкования.

 

Как бы многочисленны не были факты, только теория дает всеобъемлющий, всесторонний анализ социальной действительности. Теория не есть простое суммирование эмпирических данных, ибо она формируется в процессе диалектического перехода от явления к сущности, от абстрактного к конкретному, от единичного ко всеобщему, от случайного к необходимому.

Та или иная социальная теория всегда характеризуется основной идеей, объединяющей разнообразное знание в целостное единство. Теоретический уровень социального познания находится в непосредственной зависимости от философской культуры и философской методологии.

Если теоретический уровень естествознания не вызывает сомнения, то социальные теории принимаются далеко неоднозначно. Целый ряд философских течений не признают объективный характер социальных теорий, отрицают наличие объективных законов функционирования и развития общества. Поэтому вопрос о критерии научности социального знания довольно сложный и дискуссионный.

Позитивизм, претендовавший на роль основной методологии науки, считал, что все социальные законы, суждения и понятия должны быть объ­яснены единичными фактами, наблюдаемыми исследователем. С их точки зрения, только обращение к фактам имеет смысл для исследователя. Но еди­ничные факты представляют собой «реальность», лишь будучи интегриро­ванными в систему, т. е. когда исследователь переходит к обобщению и системному анализу. А это значит, что он переходит на теоретический уровень социального познания. Поэтому социальное познание не может быть сведено к наукам о фактах, как полагали позитивисты. Социальное знание в его научной, а не обыденной, форме есть теоретическое знание.

Несмотря на разность объектов исследования в естественнонаучном и социальном познании, обнаруживается единство их методологической структуры. Это видно в следующем:

1) в описании и обобщении фактов;

2) в установлении логических и математических связей, дедукции законов;

3) в построении идеализированных моделей, адаптированных к фактам;

4) в объяснении и предсказании явлений.

Одна и та же логика научного поиска пронизывает как естественные, так и социальные науки. Всем исследованиям в одинаковой мере присущи формулировка вопроса, проблемы, выдвижение гипотез, их эксперименталь­ное подтверждение или опровержение, интерпретация результатов.

Различие между естественными и социальными науками основано скорее на предпосылках познания, чем на его внутренней логике. Главное отличие состоит в том, что социальное знание характеризуется несравненно большей ролью ценностных предпосылок, чем естественнонаучное. В природе субъективное начало отсутствует.

В естественных науках объективность знания гарантируется возможностью экспериментальной проверки и применения точных методов. Прогресс социальных наук также связан с совершенствованием техники наблюдения, экспериментальных и количественных методов, но лишь частично. В социальных науках существенное неизмеримо, а измеримое подчас несущественно. Ограничены и возможности экспериментирования с объектом изучения. Здесь успехи зависят от совершенствования логики абстрактного мышления.

Специфика теоретической гуманитарной мысли состоит в том, что – это диалог, восходящий к диалектике. Тексты, в которых излагается и теоретически осмысливается социальное исследование, содержат изложение разных точек зрения. Умение выносить свои идеи на критическое рассмотрение коллег и вновь возвращаться к анализу вопроса с учетом противоположных мнений – конкретный теоретический путь гуманитария. Не будет преувеличением сказать, что логика диалога во многом заменяет эксперимент в гуманитарных науках.

Творческое мышление путем диалога требует известного мужества, чтобы достойно оценить чужие взгляды и критически пересмотреть собственную позицию в свете противоположных мнений. Поэтому в гуманитарных науках чаще, чем в других областях исследования, этика познания приобретает гносеологическое значение признака научности.

Ключевыми моментами диалога являются интерпретация и понимание. Как правило, интерпретатор «вычитывает» в изучаемых культурных феноменах больший смысл, чем тот, который изложен автором. Каждая новая интерпретация несет с собой новый смысл. Такова специфика гуманитарного знания, как творческого диалога, осуществляющегося в плане столкновения разных концептуальных «систем отсчета» – интерпретируемой и интерпретирующей.

В гуманитарных науках мы имеем дело с научной объективностью, ко­торую невозможно ограничить однозначным соответствием знания действи­тельности. Любой социокультурный феномен содержит возможность различ­ных интерпретаций в зависимости от развитости продуктивного воображения субъекта познания. Не ведет ли это к «культурному релятивизму», к относительности всех форм гуманитарного знания? Такая точка зрения существует. Однако нет оснований полагать, что все интерпретации обязаны своим происхождением только конструкциям воображения, что ни одна из них не дает адекватного понимания человеческого бытия.

Действительно, существует широкий простор для творческого вообра­жения при интерпретации социально-культурной реальности, но есть и фак­торы, ограничивающие полет фантазии. Интерпретация ограничена, во-первых, предметной областью, необходимостью адекватного воспроизведе­ния содержания изучаемого объекта; во-вторых, условием взаимопонимания в рамках диалогической ситуации; в-третьих, критическим рассмотрением самих предпосылок познания; в-четвертых, необходимостью согласования интерпретации с принятой идеологической позицией.

Социальные науки имеют дело с человеческой деятельностью, которая зависит и определяется целым комплексом экономических, социальных и культурных условий. Социальные факты и связи между ними отличаются большой сложностью, уникальностью, изменчивостью. Несомненно, существует определенная специфика познания социальных процессов, обусловленная этими моментами, но не в такой степени, чтобы общественные науки лишать права на формулировку теоретических законов. Такая точка зрения утверждалась в конце ХIХ – начале ХХ века представителями неокантианства баденской школы и сохраняет свое влияние по настоящее время. Поскольку в это время наиболее разработанной и старейшей гуманитарной наукой была история, то и весь спор о возможности существования теоретического знания в социальном познании и его главного признака - законов общества, шел вокруг исторического познания. Так как история, по мнению неокантианциев, имеет дело с описанием отдельных событий, явлений, которые уникальны, и этим ограничивается, то до понимания общего она не поднимается, а следовательно и не может открывать никакие законы. Более того, и в самой социальной реальности нет никакой закономерности. Во взглядах на историческую реальность баденцы номиналисты.

Историческое познание в его современной профессиональной форме не обладает такой теорией, которая воспроизводит эпистемологический идеал. Вместе с тем, историческая наука обладает большим объемом теоретическо­го знания. Внутри исторического познания, рассматриваемого как особый класс в системе наук, роль теоретического знания выполняет философия истории. Она формирует концепции общественно-исторического развития, обозначает движущие силы, описывает общественный прогноз и т. д.

Теоретическое знание, специальным и наиболее важным видом которого является теория, имеет такие познавательные функции, как объяснение, предсказание, систематизация, классификация, идентификация и конструктивная трансформация наблюдаемых явлений. Именно этим и определяется объективная необходимость включения теоретических знаний в структуру науки. Не случайно формы познания, в которых функционируют теоретические знания, а не только строгие теории, обладают статусом научного знания. Это положение распространяется не только на историю, но и на социально-гуманитарное знание в целом. Свой теоретический уровень это знание обретает в той степени, в которой оно осваивает философское видение своих проблем.

В противоположность неокантианцам марксисты отстаивали возможность существования наук об обществе и раскрытие законов его функционирования и развития. К. Маркс открыл материалистическое понимание истории, сформулировав ряд общесоциологических законов развития и функционирования общества. Среди них:

- закон первичности общественного бытия по отношению к общественному сознанию;

- закон естественноисторического развития общества как закон смены общественно-экономических формаций;

- закон определяющей роли способа производства в общественном развитии;

- закон соответствия производительных сил общества производственным отношениям как условие прогрессивного развития общества;

- закон о классовой борьбе как движущей силе развития общества и др.

Открытые Марксом законы общественного развития нашли свое подтверждение в реальной действительности. И хотя не все положения марксизма сохраняют свое значение по настоящее время, научная значимость материалистического понимания истории принимается всеми серьезными учеными мира.

С точки зрения марксизма, теория может считаться научной лишь в том случае, если она имеет практическую направленность и допускает практическую проверку. Если справедливо положение о практической природе познания вообще, то еще в большей степени оно справедливо для социального познания в силу специфики самого объекта исследования.

Смысл социального познания состоит в программировании человеческой деятельности, в определении перспектив и целей общественного развития. Именно в этой способности социальной теории служить верным руководством к действию заключена гарантия ее научности и объективной ценности.