Советская теория права социального обеспечения во второй половине хх В.

 

С середины 50-х гг. ХХ в. начался новый этап в развитии науки советского права социального обеспечения. Он был связан не только с политическими изменениями в жизни нашей страны, но и довольно значимыми изменениями в социальном законодательстве. В последнем случае имеются в виду два краеугольных нормативных акта: Закон о государственных пенсиях от 14 июля 1956 г. и Закон о пенсиях и пособиях членам колхозов от 15 июля 1964 г. Наряду с комментариями действующего законодательства о социальном страховании и пенсионном обеспечении стали появляться и теоретические исследования отдельных проблем права социального обеспечения*(704). В начале 60-х гг. ХХ в. правящей Коммунистической партией Советского Союза было выдвинуто положение о переходе от диктатуры пролетариата к общенародному государству, что и получило легальное закрепление в Конституции 1977 г. С.С. Алексеев отмечал, что в 60-70-е гг. прошлого столетия трактовка советского права была несколько очищена от классовых оценок, но при этом оно как юридический феномен представляло собой опубличенную правовую систему, доминирующим началом которой является право партийно-идеологизированной власти*(705). Сохранялся, но уже не в столь жестких формах, репрессивный характер социалистического права в "борьбе с нарушителями трудовой дисциплины", лицами, "извлекающими нетрудовые доходы", и т.д.

Именно в этот период можно уже говорить о поступательном развитии теории и практики права социального обеспечения. Во-первых, была обоснована самостоятельность отрасли советского права социального обеспечения в системе советского права. Во-вторых, активизировались сравнительно-правовые научные исследования правового регулирования социального обеспечения в социалистических и капиталистических странах. В-третьих, не были обделены вниманием и практические, прикладные проблемы применения законодательства о социальном страховании, пенсионном обеспечении и др.

О самостоятельности отрасли права социального обеспечения. Долгое время в советской науке права социального обеспечения господствовали позиции, согласно которым нормы о социальном обеспечении были распределены между различными отраслями права. Социальное страхование рабочих и служащих за счет средств государственного социального страхования включалось в предмет трудового права, социальное обеспечение граждан за счет прямых бюджетных ассигнований (образование, здравоохранение и др.) - в предмет административного права; социальное обеспечение кооперированных крестьян (колхозников) - в предмет колхозного (сельскохозяйственного права), возмещение вреда жизни и здоровью работников - в предмет гражданского права. В 60-е гг. ХХ в. в СССР была провозглашена политика построения развитого социализма. Эта политика включала в том числе ориентацию на консолидацию общественных отношений в сфере социального обеспечения, "стирание граней между социальным обеспечением рабочих и служащих, с одной стороны, и колхозниками - с другой"; унификацию социального обеспечения всех граждан за счет средств фондов общественного потребления. Особенно это четко проявлялось в развитии пенсионного законодательства в связи с принятием двух названных пенсионных законов 1956 г. и 1964 г., которые "сблизили пенсионные отношения колхозников с пенсионными отношениями рабочих и служащих и привели к созданию компактного предмета правового регулирования"*(706). Именно пенсионное законодательство стало ядром формирования будущей отрасли права социального обеспечения. В этот период активно обсуждались вопросы правового регулирования пенсионного обеспечения рабочих, служащих, колхозников, ставились проблемы определения пенсионных правоотношений, а равно проблемы правового регулирования пособий по государственному социальному страхованию, давались характеристики правоотношений по государственному социальному страхованию*(707). Так, В.А. Ачаркан, исследовавший государственные пенсии, писал об их классификации по различным критериям: правовым основаниям их назначения, источникам финансирования, социальному положению и возрасту лица, срокам назначения, размерам пенсий и т.д.*(708). Он высказал также довольно интересную идею о презумпциях в пенсионном обеспечении, отметив, что в основе пенсии по старости лежит презумпция потери общей трудоспособности, а в основе пенсии за выслугу лет - презумпция потери профессиональной или специальной трудоспособности*(709).

Таким образом, формирование советского законодательства о пенсионном обеспечении, теоретическое обоснование принципов пенсионного обеспечения, пенсионных правоотношений, оснований возникновения, субъектов, содержания правоотношения стали тем ядром, вокруг которого начала формироваться отрасль права социального обеспечения, вначале как отрасль законодательства, а затем и отрасль права. Как отмечал В.С. Андреев, с середины 60-х гг. в законодательстве "нашла свое полное выражение единая система пенсионного обеспечения", сложилась единая система пособий по социальному страхованию для рабочих, служащих и колхозников, единство в обеспечении проявлялось и в нормах, закрепляющих иные виды обеспечения, услуг и обслуживания. Я.М. Фогель писал об "утверждении единого понятия права на пенсию как одного из основных прав всех граждан СССР"*(710). Все это дало возможность сделать вывод об обособлении комплекса однородных отношений, которые образуют предмет новой отрасли права - права социального обеспечения*(711).

Решающую роль в обосновании самостоятельности отрасли советского права социального обеспечения сыграл Международный симпозиум в Праге в 1966 г. Первопроходцами здесь выступили чехословацкие ученые Я. Колоушек, К. Пинц, И. Томеш и В. Вергайнер, которые настаивали на формировании новой отрасли права в системе отраслей социалистического права - права социального обеспечения, отграничив его от трудового и административного права. Советские ученые, участники пражского симпозиума В.С. Андреев, А.В. Левшин и В.В. Караваев также были приверженцами прозвучавшей на форуме идеи самостоятельности права социального обеспечения. Первый учебник "Чехословацкое право социального обеспечения" был издан в ЧССР в 1968 г. В это же время В.С. Андреев издал курс лекций "Социальное обеспечение в СССР"*(712).

При обосновании самостоятельной отрасли права социального обеспечения в учебной и научной литературе постоянно подчеркивались принципиальные отличия социального обеспечения при социализме и капитализме. В частности, отмечалось, что при капитализме отношения по социальному обеспечению возникают вследствие материальной нужды и социальной бедности трудящихся, эти отношения назвали отношениями в связи с необеспеченностью. В условиях социализма при общественной собственности на средства производства и социалистических формах распределения по труду и по потребностям отношения по социальному обеспечению приобретают иной характер: всеобщность социального обеспечения, многообразие и широта видов обеспечения; непрерывно повышающийся уровень обеспечения, участие трудящихся в управлении делами социального обеспечения, обеспечение за счет фондов общественного потребления без вычета из заработка трудящихся.

Таким образом, очевидный рост числа нормативных актов о социальном обеспечении, их научное комментирование, обобщение практики применения, теоретическое обоснование правовых принципов социального обеспечения, основных юридических конструкций (пенсионных правоотношений и др.) привели к тому, что "количество неизбежно должно было перерасти в новое качество" - обоснование самостоятельности отрасли права социального обеспечения в системе отраслей советского права. В 1975 г. В.С. Андреев констатировал, что в отраслевой науке права социального обеспечения было создано учение о предмете отрасли, наметился подход к определению специфики метода права социального обеспечения, раскрыта объективная система данной отрасли, в основных чертах создано учение о правоотношениях по социальному обеспечению и т.д*(713).

О предмете отрасли права социального обеспечения. В советской науке права не сложилось единого подхода к определению предмета отрасли права социального обеспечения. Позиции ученых варьировались от "узкой" до "широкой концепции" в зависимости от авторского определения форм социального обеспечения и признаков (критериев) социально-обеспечительных отношений. В первом случае в предмет отрасли включались только отношения по социальному (материальному) обеспечению (пенсии, пособия и др.) нетрудоспособных лиц (по возрасту, инвалидности и болезни), т.е. квалифицирующим признаком социально-обеспечительных отношений признавал и "нетрудоспособность лиц"*(714). М.Л. Захаров конкретизировал круг отношений, указав на те, которые связаны с обеспечением нетрудоспособных, больных и семей, где есть дети*(715). В названных случаях определяющими критериями отношений по социальному обеспечению являлись их особая целевая направленность и круг обеспечиваемых лиц.

Более емкое определение предмета отрасли было обосновано В.С. Андреевым, который в предмет отрасли включал не только отношения по обеспечению граждан в старости и при нетрудоспособности, но и отношения по медицинской помощи и лечению, по поводу содержания детей в детских учреждениях. Квалифицирующим признаком социально-обеспечительных отношений он называл их социально-алиментарный характер*(716). Такой подход к определению предмета отрасли нашел широкую поддержку ученых-специалистов права социального обеспечения (А.Д. Зайкин, Р.И. Иванова, В.А. Тарасова, Т.М. Кузьмина и др.)*(717). Таким образом, к предмету отрасли причислялись следующие отношения: 1) пенсионные отношения; 2) отношения по обеспечению граждан пособиями; 3) отношения по медицинской помощи и медицинскому обслуживанию; 4) отношения по оказанию помощи семье в содержании и воспитании подрастающего поколения; 5) отношения по социальному обслуживанию престарелых и инвалидов. Некоторые ученые дополняли этот перечень отношениями по предоставлению других форм социальной заботы*(718). Для всех этих отношений, входящих в предмет отрасли, характерными назывались следующие признаки: 1) социально-алиментарный характер; 2) одним из субъектов отношения выступает гражданин или семья, с одной стороны, с другой - органы государства или по его поручению иные органы;

3) распределительный характер за счет фондов общественного потребления (фондов нетрудоспособных).

"Широкий" подход к определению предмета отрасли был сформулирован Т.В. Иванкиной. В качестве определяющего критерия социально-обеспечительных отношений, охватываемых предметом отрасли, она указывала на распределение благ и услуг из фондов общественного потребления на безэквивалентной основе. В этом случае в предмет данной отрасли включаются не только отношения по материальному обеспечению нетрудоспособных, по медицинскому обслуживанию, по содержанию детей в детских учреждениях и помощи семьям, имеющим детей, но и отношения по распределению материальных благ и услуг на жилищные нужды и образование. В последнем случае можно говорить о предоставлении благ из общественных фондов для совместного потребления*(719). Здесь мы поясним, что советскими учеными часть общественных фондов потребления, которая шла на содержание лиц пенсионного возраста, нетрудоспособных, медицинское обслуживание, лечение и пр., условно объединялась в фонд социального обеспечения. Между тем в составе общественных фондов потребления такого единого обособленного фонда не существовало*(720).

Таким образом, всеми авторами в той или иной интерпретации и объеме признавались следующие характерные признаки социально-обеспечительных отношений: 1) их публичный характер, где одной стороной всегда выступает государство или иные органы по его поручению, другой - гражданин; 2) распределительные отношения, связанные с распределением материальных благ и материальных услуг из фондов общественного потребления; 3) социально-алиментарный или безэквивалентный характер. Однако распределительный характер социально-обеспечительных отношений определялся неоднозначно. Так, В.Ш. Шайхатдинов также придерживался "узкого" определения предмета отрасли, но критерием называл источник распределения и характер удовлетворяемых потребностей. Речь шла о распределении материальных благ и услуг за счет фондов общественного потребления в индивидуальной форме (пенсии, пособия и др.), т.е. об обеспечении удовлетворения личных материальных потребностей. Тем самым он исключал из предмета отрасли отношения по распределению продукта, который служит удовлетворению общественных потребностей, т.е. распределение материальных благ и услуг в общественной форме за счет общественных фондов потребления (здравоохранение, образование и др.)*(721). Большинство авторов, как отмечалось, к социально-обеспечительным правоотношениям причисляли распределительные отношения из фондов общественного потребления, предназначенные для удовлетворения материальных потребностей членов советского общества как в индивидуальной, так и в общественной форме. Аналогичная ситуация складывалась и с признаком социальной алиментации, о чем речь пойдет ниже.

В советской науке права социального обеспечения в целом сложилось единодушное суждение о сложной структуре предмета отрасли, состоящей из основных отношений и производных (тесно связанных) общественных отношений. Первые - отношения по социальному обеспечению - практически всеми учеными признавались особым видом распределительных отношений, т.е. отношениями по распределению части общественных фондов потребления, которые возникают между физическими лицами и социалистическими организациями. Дискуссионным оставался такой признак отношений по социальному обеспечению, как характер распределения материальных благ и услуг: на социально-алиментарной основе или без таковой. Этот признак мы рассмотрим подробнее при характеристике метода отрасли.

Вторая группа отношений, которые входят в предмет отрасли - производные, - складываются по поводу: 1) установления необходимых фактов, имеющих юридическое значение для права социального обеспечения; 2) оказания содействия вступлению граждан в правоотношения по социальному обеспечению; 3) вынесения компетентными органами решения о назначении отдельных видов обеспечения; 4) рассмотрения споров о праве в связи с социальным обеспечением. Науку права социального обеспечения не миновала общетеоретическая дискуссия о соотношении юридического процесса и процедуры*(722). В этой связи одни авторы все перечисленные производные отношения называли процедурными*(723), другие - процессуальными*(724), третьи - предпринимали попытки разграничить процедурные и процессуальные отношения в социальном обеспечении*(725).

О методе и системе права социального обеспечения. Вопрос о методе отрасли не получил однозначного разрешения в советской науке права социального обеспечения. Мнения ученых разделились, одни в качестве основной характеристики метода называли социально-алиментарный характер распределения социальных благ и услуг (Е.И. Астрахан*(726), А.Д. Зайкин, И.В. Гущин*(727), Р.И. Иванова, Т.М. Кузьмина и др.). Другие - названный критерий отрицали и называли критерии бесплатности и безэквивалентности предоставления социального обеспечения (М.Л. Захаров, Т.В. Иванкина, Я.М. Фогель, В.Ш. Шайхатдинов и др.). Источник дискуссии был вызван различным пониманием содержания данной определяющей черты метода - социальной алиментации.

Приверженцы социально-алиментарного характера отраслевого метода определяли социальную алиментацию посредством широкого набора признаков: 1) предоставление социального обеспечения бесплатно и безэквивалентно, не в порядке ответных действий за новый встречный труд, без применения договорных начал за счет общественных фондов потребления; 2) предоставление социального обеспечения на основе должествования, т.е. государство в лице своих органов выступает обязанной стороной, а гражданин - управомоченной*(728). Иными словами, социальное обеспечение при социализме носит социально-алиментарный характер. Во-первых, термин "социальный" подчеркивает: социальное обеспечение предоставляется на уровне связей "индивид - общество", а не "индивид - семья". Социалистическое государство, общество принимают на себя обязанность доставлять обеспечение всем гражданам в случаях и на условиях, установленных законом. Во-вторых, социально-алиментарный характер социального обеспечения означает, что оно осуществляется за счет особого фонда общественного потребления - фонда социального обеспечения не по труду, а бесплатно или безэквивалентно без каких-либо вычетов из заработка трудящихся на эти цели. При этом если бесплатное распределение есть распределение, приближающееся к распределению по потребностям, то безэквивалентное распределение представляет собой переходную форму от распределения по труду к распределению по потребностям, и в этом смысле это есть распределение с учетом трудового вклада. Бесплатность и безэквивалентность распределения в сочетании с должествованием в обеспечении в синтезе формируют социально-алиментарный характер социального обеспечения*(729). В этой связи метод права социального обеспечения в литературе именовали методом "государственно-алиментарных предоставлений", "социально-алиментарных притязаний и предоставлений".

Другие авторы, отрицая социально-алиментарный характер метода права социального обеспечения, отмечали, что этот признак характерен только для отношений в семейном праве, в праве социального обеспечения распределение социальных благ осуществляется на безвозмездной и безэквивалентной основах. Так, В.Ш. Шайхатдинов утверждал, что социальное обеспечение алиментарно не по своей природе, а по назначению, цели. Кроме того, в концепции алиментарности недостаточно обоснована связь с трудом*(730). Я.М. Фогель писал о том, что для большинства видов и форм социального обеспечения социально-алиментарный метод неприменим. Причем бесплатность и безэквивалентность выступают самостоятельными признаками социального обеспечения, не имеющими отношения к термину "алиментарность". По его мнению, методом права социального обеспечения является предоставительно-содействующий метод как юридическое выражение экономического принципа бесплатности материальных благ и услуг, предоставляемых нетрудоспособным из общественных фондов потребления*(731), позднее он называл метод права социального обеспечения методом социальной реабилитации*(732). Отметим, что эта дискуссия продолжается и в настоящее время.

В основе системы права социального обеспечения традиционно было заложено деление норм отрасли права на общую часть и особенную. В общую часть обычно включались следующие институты: предмет, метод отрасли, источники права, принципы права социального обеспечения, правоотношения по социальному обеспечению, юридические факты в социальном обеспечении, трудовой стаж, причем последний одними учеными включался в общую часть отрасли, другими в особенную*(733). Особенная часть строилась в соответствии с системой видов социального обеспечения: пенсии, пособия, социальное обслуживание престарелых и инвалидов*(734). М.Л. Захаров выделял пенсионное право в качестве подотрасли права социального обеспечения*(735).

Таким образом, обоснование самостоятельной отрасли права в системе советского права проходило в условиях сложившейся теории социалистического права. Понятие социалистического права как совокупности норм права, выражающих волю господствующего класса, обеспеченных принудительной силой социалистического государства, было определяющим, официальной обязательной позицией для всей советской юридической науки на долгие годы (по сути, до конца 80-х гг. ХХ в.). Можно упомянуть лишь незначительные дополнения этого определения, вначале как совокупности правил, установленных в законодательном порядке властью трудящихся, позднее - в качестве "права развитого социализма" и общенародного права как воли всего советского народа, возведенной в закон. В этой связи дальнейшие перспективы формирования отрасли права социального обеспечения были предопределены как публичной отрасли. Отметим, что деление отраслей права на частные и публичные не признавалось в советской юридической науке и считалось буржуазной теорией. Теоретическое обоснование отрасли могло проводиться только на базе "единственно верного учения" марксизма-ленинизма. Это означало, что советская юридическая наука "утвердила материалистическое понимание права, вскрыла его классовую сущность". При этом, как писал Л.С. Явич, для марксиста-ленинца "категории права, законности, демократии, справедливости, свободы и равенства носят конкретно-исторический характер, в классовом обществе имеют классовую окраску, могут быть использованы на благо всего человечества лишь прогрессивным классом"*(736).

О принципах советского права социального обеспечения. Поскольку отрасль права социального обеспечения формировалась на основе пенсионного обеспечения, постольку вначале были обоснованы принципы социального страхования. При этом рассматривались принципы социального страхования рабочих и служащих и пенсионного обеспечения рабочих и служащих. Они во многом были созвучны принципам Ленинской страховой программы*(737). Так, Е.И. Астрахан в качестве принципов пенсионного обеспечения рабочих и служащих в СССР называл распространение государственного пенсионного обеспечения на всех рабочих и служащих; выплату пенсий исключительно за счет государства, полноту и разносторонность видов социального обеспечения; доступность условий, определяющих право на пенсию, высокий уровень пенсионного обеспечения, отражение в пенсионном обеспечении распределения по труду, всестороннюю и повышенную охрану права на пенсию, участие профсоюзов в осуществлении пенсионного обеспечения. Кроме того, в перечень принципов пенсионного обеспечения Е.И. Астрахан включил и принципы установления более высоких норм пенсий для нижеоплачиваемых, чем для вышеоплачиваемых работников и дифференциации размеров пенсий в зависимости от семейного положения пенсионеров*(738). Эти принципы были ничем иным, как отражением социалистического принципа равенства, или в современной интерпретации "принципа социалистической уравниловки".

Другими авторами рассматривались принципы социального страхования колхозников, где характеристика перечисленных принципов дополнялась указанием на специальный источник - союзный фонд, образованный путем отчислений колхозов*(739).

В более поздних исследованиях в связи с обоснованием самостоятельности отрасли права социального обеспечения В.С. Андреевым были предложены отраслевые принципы, объединяющие различные формы социального обеспечения рабочих и служащих, а равно колхозников: 1) всеобщность и справедливость социального обеспечения; 2) всесторонность и многообразие видов социального обеспечения; 3) обеспечение в высоких и все возрастающих размерах; 4) обеспечение за счет государства и общественных средств без каких-либо вычетов из заработной платы трудящихся; 5) осуществление обеспечения самими трудящимися через органы государственного управления или общественные организации*(740). Эти принципы получили поддержку многих ученых-специалистов в праве социального обеспечения и были дополнены новыми принципами единства и дифференциации социального обеспечения граждан, стимулирования трудовой деятельности престарелых и инвалидов, охраны права граждан на социальное обеспечение*(741). Более того, в советской науке права социального обеспечения проводилась идея взаимообусловленности и взаимосвязи общеправовых принципов советского права, которые оказывали решающее воздействие на право социального обеспечения, таких как: гуманизм, равноправие, законность, демократизм, неразрывная связь прав и обязанностей*(742). В этой части примечательно исследование Е.Г. Азаровой, посвященное проблемам равноправия женщины и мужчины в социальном обеспечении в СССР, где равноправие рассматривалось в качестве принципа права социального обеспечения*(743).

В советской науке права социального обеспечения объектом исследования стали и принципы отдельных новых институтов, в частности института социально-трудовой реабилитации инвалидов и престарелых (социального обслуживания престарелых и инвалидов). Так, А.Н. Егоров к принципам названного института причислял следующие: добровольность участия в социально-трудовой реабилитации; бесплатность подавляющего числа мероприятий социально-трудовой реабилитации; широкое участие в социально-трудовой реабилитации советских профсоюзов и иных самодеятельных организаций; доступность в реализации права на социально-трудовую реабилитацию*(744).

О социально-обеспечительных правоотношениях. Общепризнано, что в праве социального обеспечения не существует некоего единого обеспечительного правоотношения, в рамках которого граждане могли бы реализовать свои права на все виды социального обеспечения. На самом деле возникают самостоятельные правоотношения по каждому виду социального обеспечения, каждое из которых имеет свой субъектный состав, основания возникновения, содержание и объект. Между тем, следует выделить отраслевые черты (особенности) социально-обеспечительных отношений. Так, практически всеми авторами признавался особый характер их содержания, где по отношению к основным правам притязающей стороной всегда выступает физическое лицо или семья, орган же социального обеспечения обязан предоставить им соответствующий вид обеспечения на условиях, указанных в законе. Аналогичная ситуация складывалась применительно к такой характерной особенности возникновения социально-обеспечительных отношений, а именно: почти всем материальным правоотношениям по социальному обеспечению предшествуют процедурные правоотношения по назначению конкретных видов обеспечения и обслуживания.

Другие характеристики социально-обеспечительных отношений вызывали научные споры. Во-первых, имеется в виду определение отраслевой правоспособности (правосубъектности). Одни ученые признавали эту юридическую конструкцию. Отраслевая социально-обеспечительная правосубъектность признавалась единой и равной, ею обладают все граждане. Она, по мнению одних авторов, возникает с рождения*(745), а по мнению других, - в зависимости от конкретных оснований назначения определенного вида социального обеспечения. Например, в пенсионных правоотношениях она возникает в связи с достижением пенсионного возраста, инвалидности и др. При этом наряду с отраслевой правосубъектностью выделялась видовая правосубъектность в конкретном правоотношении по поводу отдельных видов социального обеспечения, которая возникает при достижении определенного возраста или других обстоятельств*(746).

Другая часть ученых отрицали отраслевую общую правосубъектность в социальном обеспечении и настаивали только на видовой и подвидовой правосубъектности в конкретных правоотношениях по поводу отдельных видов социального обеспечения*(747).

Во-вторых, неоднозначно оценивались юридические факты, необходимые для возникновения социально-обеспечительных отношений. В литературе, как правило, отмечался сложный фактический состав, но его наполнение рассматривалось неоднозначно. Так, В.С. Андреев выделял в этом составе собственно юридический факт, который и приводит к возникновению правоотношения (инвалидность, потеря кормильца, болезнь и т.д.), и юридически значимые обстоятельства и предпосылки (например, работа в качестве рабочего и служащего)*(748). Другие ученые не соглашались с таким подходом, считая все юридические факты в юридическом составе равнозначными, и к ним относят основания социальной алиментации (возраст, инвалидность, рождение ребенка и т.д.), письменное волеизъявление лица на получение определенного вида социального обеспечения, решение органа социального обеспечения о назначении соответствующего вида социального обеспечения*(749).

Комплексное монографическое исследование системы правоотношений по социальному обеспечению в СССР как социально-обязательственных было проведено Р.И. Ивановой*(750). Впервые идею об обязательственном характере социально-обеспечительных отношений высказала Т.В. Иванкина, отметив также их имущественный характер. Она писала: "Гражданину предоставлена свобода в пользовании правами на получение благ из общественных фондов потребления. Орган, уполномоченный государством на предоставление благ или услуг, не может отказать в предоставлении таковых, если имеются условия, указанные в законе"*(751). При этом Т.В. Иванкина отрицала социально-алиментарный характер этих отношений и писала о распределении общественных фондов на безэквивалентной основе. Р.И. Иванова сочла вполне возможным сочетание таких характеристик социально-обеспечительного правоотношения, как его обязательственный и социально-алиментарный характер. Социально-обеспечительные отношения она отнесла к социальным обязательствам недоговорного характера, которые отличает четкая правовая формализованность поведения сторон, т.к. права и обязанности сторон правоотношения установлены законом и не могут быть определены соглашением сторон. В социально-обязательственным правоотношениях, по замечанию Р.И. Ивановой, стороны равноправны, не находятся в отношениях власти-подчинения, они полностью автономны в пределах, установленных законом. В то же время объектом этих отношений являются социально-алиментарные выплаты и услуги, т.к. социально-обеспечительные правоотношения являются выразителями основных черт метода социально-алиментарных притязаний и предоставлений*(752).

В завершение общей характеристики социально-обеспечительных отношений следует остановиться на их классификации. Наиболее распространенной в литературе была классификация на основании объектов правоотношений: пенсионные, правоотношения по обеспечению пособиями по социальному обеспечению; правоотношения по поводу предоставления услуг и натуральных видов обеспечения; процедурные (процессуальные) правоотношения.

Наиболее детальному теоретическому анализу были подвергнуты пенсионные правоотношения и правоотношения по государственному социальному страхованию.

Пенсионные правоотношения. Этот вид правоотношений относится к числу наиболее исследованных с позиций теории и практики права социального обеспечения. Право на пенсию одними авторами рассматривалось как конституционное право, субъективное право, безусловно гарантированное для всех граждан СССР*(753), другими - как элемент правового статуса, элемент правоспособности и элемент правоотношения. При этом особое внимание уделялось анализу средств и способов охраны права на пенсию по стадиям реализации этого права: охрана субъективного права на стадиях обращения за пенсией, назначения пенсии, выплаты пенсии и разрешения жалоб и споров по вопросам пенсионного обеспечения*(754).

В ключе поставленных проблем особого внимания заслуживает специальное исследование пенсионных правоотношений, проведенное А.Д. Зайкиным. Он выделил основные черты (признаки) пенсионных отношений как отношений по распределению фондов общественного потребления, такие как: 1) индивидуальный характер правоотношения; 2) социально-алиментарный; 3) длящийся; 4) характер фамильяризации. В этой связи пенсионное правоотношение определялось как юридическое отношение, в котором одна сторона - достигший определенного возраста или нетрудоспособный гражданин при наличии отдельных объективных оснований пенсионной алиментации (стаж работы, выслуга лет, потеря кормильца) - имеет безусловное право на получение регулярной выплаты социально-алиментарного назначения (пенсии), а другая сторона - орган материального обеспечения - обязана производить эту выплату и совершать в пользу пенсионера иные действия, предусмотренные законом*(755).

Предметом исследования стали юридические факты как основания возникновения пенсионных правоотношений. Большинство авторов настаивали на сложном юридическом составе. Но одни включали в этот состав основания социальной алиментации (возраст, трудовой стаж, инвалидность и др.), волеизъявление лица и решение компетентного органа о назначении пенсии*(756). Так, например, Е.И. Астрахан юридические факты, порождающие пенсионное правоотношение делил на две группы: факты, которые непосредственно порождают пенсионное правоотношение (возраст, стаж и др.) и факты, сопутствующие их осуществлению (письменное волеизъявление гражданина и акт компетентного органа)*(757). Другие высказывали иную точку зрения, согласно которой волеизъявление гражданина и решение компетентного органа о назначении пенсии рассматриваются не как элементы юридического состава, порождающего пенсионное правоотношение, а как этапы реализации субъективных прав и обязанностей сторон правоотношения*(758) либо как юридические факты-основания возникновения производных (процессуальных) правоотношений*(759).

Неоднозначно в советской науке права социального обеспечения, решался вопрос и о пенсионной правоспособности. Одни авторы разграничили пенсионную правоспособность, которая возникает с рождения и пенсионную дееспособность, которая наступает по достижении 16 лет*(760). Другие не разделяли эти понятия и полагали, что пенсионная правоспособность возникает с появлением у них объективных оснований для пенсионной алиментации*(761).

Дискуссионным оставался и вопрос о семье как коллективном субъекте пенсионных правоотношений по случаю потери кормильца. Впервые эту идею высказал Е.И. Астрахан*(762), и впоследствии она была поддержана рядом ученых (В.С. Андреев, А.Д. Зайкин и др.). Однако имелись и противники данного положения. Так, Я.М. Фогель писал о неконструктивности существования такого коллективного субъекта, так как "признание каждого из членов семьи отдельным субъектом пенсионного правоотношения, возникающего по случаю потери кормильца, создало бы в перспективе возможность более полного и дифференцированного учета потребностей члена семьи и семьи как целого"*(763).

В литературе приводились и различные классификации пенсионных правоотношений, при этом в качестве критериев классификации назывались: 1) основания назначения (пенсионные правоотношения по старости, по инвалидности, по случаю потери кормильца, за выслугу лет); 2) субъекты (пенсионные правоотношения рабочих и служащих; колхозников, военнослужащих и иных категорий лиц); 3) источники пенсионного обеспечения (бюджет государственного социального страхования, прямые ассигнования из государственного бюджета, централизованный союзный фонд социального обеспечения колхозников); 4) сроки выплаты (пожизненно и на определенный период); 4) нормативные акты, регулирующие отдельные виды пенсионного обеспечения, и др.*(764).

Правоотношения по обеспечению пособиями. В советской науке права социального обеспечения рассматриваемого периода признавалось существование стольких видов правоотношений, сколько видов пособий предусматривалось действующим законодательством о социальном обеспечении*(765). В зависимости от срока выплаты пособий выделялись длящиеся правоотношения по поводу ежемесячных и периодических пособий (ежемесячные пособия многодетным матерям, одиноким матерям, малообеспеченным семьям и др.) и правоотношения, прекращающиеся однократным исполнением обязанностей. В зависимости от оснований обеспечения пособиями выделялись: 1) пособия по временной нетрудоспособности; 2) пособия по инвалидности; 2) пособия в связи со старостью гражданам, не имеющим права на пенсию; 4) пособия в связи с рождением ребенка; 5) пособия в связи с потребностью в охране бюджета семьи при неординарных обстоятельствах*(766). В.С. Андреев предложил классификацию пособий по их целевому назначению. По этому критерию все пособия можно было разделить на три группы: пособия, имеющие целью ок