Страхование от несчастных случаев на производстве

 

В докапиталистическую эпоху вопрос о страховании от несчастных случаев на работе остро не стоял. Более того, эти несчастные случаи чаще всего были связаны с виной конкретного лица (мастера, бригадира и др.) либо самого работника. В этой связи до начала XIX в. проблемы, связанные с несчастными случаями на производстве, разрешались на общих гражданско-правовых основаниях, единых для возмещения любых убытков. Только с появлением массового машинного производства и, как следствие, промышленного травматизма ситуация резко обострилась. Это обострение совпало с теоретическим обоснованием конструкции источника повышенной опасности. По усредненным данным, до 40% несчастных случаев на производстве не были связаны ни с виной работника, ни с виной работодателя.

В рамках гражданского права постепенно выработалось понятие "профессиональный риск", присущий тому или иному производству. Нанимая работника, работодатель уже только этим подвергал его определенному виду профессионального риска. Отсюда вытекает обоснование необходимости законодательного закрепления ответственности предпринимателей за несчастные случаи с рабочими. В.Г. Яроцкий выразил эту идею через указание на взаимодействие социального обеспечения рабочих и специальной ответственности предпринимателей*(175). Это позволило сделать вывод о том, что риск несчастного случая на работе есть естественный и неизбежный фактор, характеризующий определенную профессиональную деятельность.

Расширение ответственности предпринимателей впервые было закреплено в Гражданском кодексе Франции (Кодексе Наполеона) 1804 г. Согласно этому Кодексу предприниматель был обязан возместить убытки, причиненные работнику несчастным случаем и тогда, когда последний произошел по вине его служащего и по смыслу, в том числе другого наемного работника. В 1834 г. в Пруссии издается закон, обязывающий работодателей вознаграждать рабочих в железнодорожных предприятиях за убытки, причиненные им несчастьем на службе во всех случаях, в которых он не мог доказать, что несчастье произошло по вине самого пострадавшего или вследствие непреодолимой силы. Аналогичные законы в отношении железнодорожников впоследствии были приняты во многих странах. Очевидно, что в этом случае применялась конструкция источника повышенной опасности, коим и являлся подвижной состав.

В силу фактического неравенства сторон потерпевший от несчастного случая работник чаще всего в суде проигрывал споры своим работодателям. Это тем более касается семей погибших работников. Обобщающей статистики нет, но в любом случае выигрыш дела работником был редкостью даже в высокоразвитых странах. Зачастую потерпевшие даже не обращались в суд, не имея средств на судебную тяжбу. Отметим, что в России в начале 90-х гг. XIX в. рабочие выигрывали только около четверти судебных дел о возмещении вреда здоровью на производстве*(176). В этот период широкое распространение получила теория "общего блага" или "совместного труда", особенно активно использовавшаяся английскими адвокатами. Она сводилась к тому, что работодатель и работник делают общее дело и соответственно никто не должен нести ответственность за возможный вред здоровью любого участника совместного труда. Это был своеобразный противовес английскому Закону 1846 г. о вознаграждении увечных, согласно которому работодатель отвечал за смерть работника на производстве, а при некоторых обстоятельствах - и за его инвалидность. Получалось так, что, подписывая трудовой договор, работник добровольно соглашался подвергнуть себя профессиональному риску без всякой возможной компенсации. Данная теория проявила изрядную живучесть и была повсеместно отвергнута и единодушно осуждена учеными только в конце XIX в.*(177). В Англии с 1864 г. в отношении работников активно практиковалось государственное (добровольное) страхование жизни, а во Франции в 1868 г. легализуются кассы для страхования от несчастных случаев. Но при этом элемент обязательности отсутствовал, а роль государства в обоих случаях сводилась только к организационной стороне вопроса.

Наконец, 7 июня 1871 г. в Германии принимается закон, распространяющий общую ответственность работодателей на те случаи, в которых виновником несчастья были не только они лично, но и их служащие. Вина работодателя презюмировалась. Но при этом на работника возлагалось бремя доказывания своей невиновности в случившемся несчастье. Это весьма нестандартная юридическая конструкция. Но, тем не менее, работнику гораздо легче было доказать свою невиновность, нежели виновность работодателя. В отличие от Кодекса Наполеона этот закон предполагал введение не индивидуальной ответственности работодателя, а добровольного страхования от убытков, возлагаемых на них при несчастных случаях с работниками. Соответственно предприниматели либо страховали себя от убытков, связанных с возмещением вреда, причиненного работнику несчастным случаем, в частных страховых обществах, либо создавали специальные общества взаимного страхования. Таким образом, как по содержанию (обеспечение от профессиональных рисков), так и по форме (страхование в частных обществах или взаимное страхование) ответственность работодателя за несчастные случаи на производстве стала носить страховой характер. Добровольность страхования в данном случае сочеталась с принудительным обеспечением данного вида социальных рисков. Отсюда остался только один шаг до придания страхованию обязательного характера через посредство страховых организаций. Этот шаг был сделан в Германии принятием Закона от 6 июня 1884 г. о страховании несчастных случаев. В 1887 г. аналогичный закон принимается в Австрии, в 1894 г. в Норвегии, 1895 г. в Финляндии, в 1898 г. в Италии и др. С началом ХХ в. такая практика стала повсеместной и охватывала Венгрию, Сербию, Швейцарию, Португалию, Румынию, Болгарию, Японию и др. Первоначально эти законы распространялись только на рабочих и служащих промышленных предприятий, в отдельных случаях - только на горнорабочих и рабочих в судостроении. Постепенно круг страхуемых все более расширялся.

Многие страны достаточно долго ограничивались законами об обязательной ответственности работодателей за несчастные случаи с работниками. Так, в Англии Закон 1880 г. расширял ответственность работодателя на случаи плохого качества материала, неосторожности персонала и др. Этот же закон установил срок исковой давности всего в 6 месяцев, а также требование о предупреждении хозяина о недостатках на производстве, которые могли привести к несчастному случаю. Если работодатель доказывал в суде, что работник знал о таких недостатках, но не сообщил о них, то он мог быть освобожден от материальной ответственности. Эта архаичная оговорка была отменена только в 1897 г. Английский закон 1906 г. в полном объеме ввел презумпцию вины работодателя, который освобождался от ответственности только при доказывании виновности самого пострадавшего, посторонних предприятию лиц и др. Вина работодателя за несчастные случаи с работниками презюмировалась и французским Законом 1898 г., но обязанность страхования от несчастных случаев так и оставалась факультативной, за исключением обязательного страхования судорабочих. Аналогичные законы были приняты в Швейцарии (1881 г.), Дании (1898 г.), Швеции (1903 г.) и др. Впрочем, в большинстве этих стран законы о страховании от несчастных случаев на производстве были приняты, но несколько позднее. В.М. Догадов отмечал, что это означало признание принципа профессионального риска, при наступлении которого работодатель обязан возместить ущерб работнику независимо от своей вины*(178). По мнению З.Р. Теттенборн, законы об ответственности предпринимателей за вред здоровью работника имели два положительных момента. Во-первых, они давали толчок к усилению мер по охране труда, и, во-вторых, развивали идеи и начала социального страхования*(179).

В США ситуация складывалась достаточно своеобразно. В 1910 г. впервые в штате Нью-Йорк законодательно было закреплено право на выплату компенсаций рабочим и их семьям в случаях гибели, увечья, потери кормильца в результате несчастного случая на работе. Постепенно аналогичные законы принимались и другими штатами, а в последнем из них это произошло в 1948 г. В настоящее время в некоторых штатах этот вид страхования управляется государственными службами, а в некоторых - страховыми компаниями.

Прежде чем перейти к анализу германского Закона 1884 г., хотелось бы сделать два замечания. Во-первых, от профессиональных рисков по сути страхуются не работники, а работодатели. В данном случае именно они несут риск выплаты возмещения вреда, причиненного работнику при наступлении страхового случая. Очевидно, что и работник заинтересован в таком страховании, ибо он является выгодоприобретателем. Его риск опосредованно страхуется через риск работодателя. Страхователем же является именно работодатель, и страховой взнос уплачивает исключительно он. При наступлении страхового случая выплаты пострадавшему работнику осуществляются из страхового фонда. Это в чистом виде коллективная ответственность за индивидуальный риск. На эту путаницу в терминологии указывалось неоднократно уже 100 лет назад*(180), но Закон 1884 г. в качестве застрахованного указал на работника, и это положение сохраняется до сих пор. Нам это представляется правильным, ибо связано с главной целью подобных законов - защитой имущественных интересов работников как экономически более слабой стороны.

Во-вторых, "несчастный случай на производстве" является собирательным понятием и, строго говоря, не относится к отдельной категории социального риска. На это правомерно указывалось как в дореволюционной, так и современной литературе*(181). В результате такого несчастного случая наступают последствия, возникающие при реализации иных социальных рисков: болезнь, смерть, инвалидность и др. Но правомерность выделения несчастного случая на производстве обоснована не особой его правовой природой или последствиями наступления, а генетической причинно-следственной связью с самой работой по трудовому договору. Этого, конечно, нельзя сказать о старости, беременности и родах и др. При этом даже такой страховой случай, как болезнь, может быть вызван различными причинами, включая эпидемии, несоблюдение личной гигиены, наследственность и др. Совсем другое дело, когда болезнь вызвана производственными факторами и может быть отнесена к категории профессиональных заболеваний. К тому же и исторически именно несчастные случаи на производстве в их собирательном выражении подлежали сначала добровольному, затем факультативно-обязательному и, наконец, обязательному страхованию.

Вернемся к опыту Германии*(182). К принятию Закона 1884 г. правительство подтолкнуло осознание очевидных недостатков Закона 1871 г. Необязательность страхования привела к тому, что для мелких работодателей даже несколько одновременных несчастных случаев могли привести к банкротству. В сферах деятельности, связанных с техногенными рисками (химическая и военная промышленность, металлургия и др.), такая угроза "нависала" уже и над крупным предприятием из-за возможности наличия одновременно большого числа потерпевших. Работники при банкротстве незастрахованного работодателя также оказывались под угрозой необеспеченности по инвалидности, а семьи погибших - без выплат по случаю потери кормильца. Ситуацию усугубили разнобой в судебной практике, оценочность понятия "профессиональный риск" в различных сферах деятельности, а отсюда порой непрогнозируемые судебные решения с большой разницей в выплачиваемых суммах за аналогичные случаи.

Закон 1884 г. ввел обязательность страхования несчастных случаев на производстве. Это расширило круг потерпевших, имевших право на обеспечение, и увеличило устойчивость страхования. Отчисления работодателей носили характер обязательного платежа, недоимка по которым взыскивалась в бесспорном порядке. Размер взноса санкционировался публичной властью, а обязанность его внесения вытекала из закона. Страховые организации (страховые товарищества работодателей) функционировали под административным контролем, который распространялся на формирование и использование страховых фондов. Размер ежегодных взносов определялся в конце года в размере, необходимом для покрытия выплат за предыдущий год. Страховые товарищества были скорее публичными организациями, объединявшими всех работодателей определенной отрасли в пределах конкретного округа. При этом управлялись они самими страхователями. Страховые товарищества были прямо заинтересованы в уменьшении уровня травматизма и количества несчастных случаев*(183). Государство брало на себя обязанность осуществления выплат потерпевшим при недостаточности средств у страховой организации.

Таким образом, Закон 1884 г. предполагал уже не ответственность работодателя за несчастные случаи, а оказание помощи потерпевшим на началах социального страхования. Частный элемент присутствовал только в "снятой", внешней форме, уступив ведущее место публичному началу. Размер возмещения определялся не судом на началах гражданского права, а законом или органом публичной власти - на основе закона. Принцип формального равенства уступил место приоритету прав работника как слабейшей стороны, что способствовало достижению фактического равенства. Важно было и то, что споры, связанные со страховыми выплатами, рассматривались в третейских судах. Их председатели назначались государством, а по два представителя определялись работниками и работодателями. Германская система показала свою эффективность, в том числе в силу своей жесткости и принудительности.

Закон 1884 г. неоднократно дополнялся, в 1911 г. в его развитие были приняты Правила страхования, уточненные в 1963 г. и обновленные в 1997 г. В настоящее время нормативная база данного вида страхования определена в соответствующем разделе т. 7 Социального кодекса "Обязательное страхование от несчастных случаев" и Государственными правилами страхования*(184). Понятие профессионального риска в Германии исторически трактовалось достаточно широко. Уже в 1884 г. при 14 млн. рабочих страхованием было охвачено 16,7 млн. чел., в том числе служащие, работники сельского хозяйства и др. В начале XXI в. число застрахованных увеличилось до 54 млн. чел., причем 30 млн. приходится на наемных работников, а 16 млн. - учащиеся школ, средних и высших учебных заведений и даже дети, посещающие детские сады. Для служащих существует отдельный режим страхования, организуемый и финансируемый государством. Общий надзор за товариществами страхователей осуществляют Министерство труда и социальных вопросов и Федеральное страховое бюро. Задачи этих товариществ состоят в помощи предприятиям по профилактике несчастных случаев и профессиональных заболеваний; в медицинской, социальной и профессиональной реабилитации персонала, пострадавшего в результате несчастных случаев и профессиональных заболеваний; в возмещении ущерба утраты трудоспособности пострадавшему или членам его семьи путем денежных или других возможных форм компенсаций (в том числе врачебное обслуживание, обеспечение медикаментами, протезирование, уход за больными и др.).

Денежная компенсация при несчастном случае до возобновления работы аналогична обычному пособию по болезни, но без ограничений, характерных для последнего. Если нетрудоспособность длится более 13 недель и степень утраты профессиональной трудоспособности составляет не менее 20%, то начинает выплачиваться компенсационное пособие. При назначении пенсии по "снижению трудоспособности" учитывается степень ее утраты или снижения. Отметим, что понятие "инвалидность" в германском страховом законодательстве отсутствует, а страхуется именно снижение трудоспособности. Можно согласиться с мнением ученого-экономиста В.Д. Роика о том, что германская система социального страхования от несчастных случаев на производстве отличается четкой организацией и правовой структурой и по сравнению с другими странами выглядит наиболее совершенной и эффективной*(185).

Ряд стран также пошли по пути обязательного социального страхования, но предоставили самим работодателям выбирать между вступлением в общество взаимного страхования и страхованием рисков в коммерческой страховой организации. Одной из первых в 1895 г. этот вариант выбрала Финляндия, являвшаяся в то время частью Российской империи на правах княжества. Выбор коммерческой страховой организации, для которой на первом месте стояла прибыль, был невыгоден не только работникам, но отчасти и работодателям. Такие организации не интересовали проблемы снижения травматизма, техники безопасности и другие важные вопросы. Принцип страхования в организациях работодателей под контролем государства после Второй мировой войны стал ведущим.

С начала ХХ в. обязательное страхование рассматриваемого социального риска ввело большинство европейских стран, а к концу 40-х г г. таких стран в мире уже было около 50. После Второй мировой войны этот процесс еще больше интенсифицировался, и в начале XXI в. данный вид страхования был распространен в 139 странах из числа 169 стран - членов Международной ассоциации социального обеспечения (МАСО). По мнению В.Д. Роика, такое широкое распространение страхования несчастных случаев на производстве обусловлено: достаточно высоким уровнем производственного травматизма и профессиональной заболеваемости в материальной сфере производства большинства стран мира; тяжелыми последствиями, а также необходимостью социальной защиты потерпевших на производстве и членов их семей*(186). Почти повсеместно этот вид социального страхования осуществляется исключительно за счет средств работодателей. При этом размер их взносов прямо пропорционально зависит от уровня профессионального риска, а границы дифференциации страховых тарифов составляют от 0,6 до 27% фонда заработной платы (в среднем 2-6%).

Достаточно типичной и в то же время своеобразной является система страхования несчастных случаев на производстве во Франции. Оно обязательно для всех наемных работников. Французское законодательство не дает точного понятия несчастного случая. Однако оно определяет, что страхованию подлежат страховые риски, связанные с производственными травмами, травмами по пути на рабочее место и обратно, а также с профессиональными заболеваниями. В определении уровня пособия нетрудоспособные разделяются на три категории: 1) лица с уменьшенной трудоспособностью, которые могут осуществлять какой-либо вид деятельности, 2) нетрудоспособные лица и 3) нетрудоспособные лица, нуждающиеся в постоянном уходе со стороны третьих лиц.

В законодательстве различается временная и постоянная нетрудоспособность по причине производственной травмы или профессионального заболевания. Так, при временной нетрудоспособности пособие определяется на основе размера заработной платы перед наступлением страхового случая. Пострадавший имеет право на получение ежедневных пособий, выплачиваемых начиная со второго дня нетрудоспособности до полного выздоровления или смерти. Размер пособия составляет первоначально 60% средней ежедневной заработной платы (максимально - 137 евро в день), а после 28 дней - 80% (максимально - 182 евро в день). В случае длительной нетрудоспособности пострадавший имеет право на получение пенсии по нетрудоспособности, размер которой определяется на основе заработной платы за последние 12 месяцев, предшествовавших наступлению страхового случая. Кроме того, при расчете пенсии учитываются остаточная трудоспособность, характер травмы или заболевания, физическое состояние пострадавшего, возраст, образование и опыт работы. Так, наибольший размер пенсии при полной нетрудоспособности составляет 100% предыдущей заработной платы (при условии соблюдения низшего и высшего уровня ограничения). Далее размер выплачиваемой пенсии находится в прямой зависимости от степени нетрудоспособности пострадавшего, снижение которой приводит к соответствующему уменьшению пенсии: при 75% нетрудоспособности - 62,5% зарплаты, при 50% - 25% зарплаты.

В качестве современных тенденций и особенностей страхования от несчастных случаев можно выделить следующие. Во-первых, уровень замещения доходов в системах страхования несчастных случаев на производстве обычно выше, чем в системах страхования на случай болезни и в пенсионных системах. Во-вторых, дается широкая трактовка понятия "несчастный случай на производстве". В соответствии с этим данный вид страхования распространяется на надомников, членов семьи, занятых на семейных предприятиях, учеников, учащихся вузов и средних школ в отдельные периоды и др. В-третьих, гарантированные виды помощи не ограничиваются только денежными выплатами и организацией медицинской помощи пострадавшим от несчастных случаев. Сюда же относятся их медицинская и социальная реабилитация, пенсии по случаю потери кормильца, профилактика несчастных случаев и профессиональных заболеваний и др.

Россия. Как и на Западе, в России первоначально потерпевшие от несчастных случаев работники могли пользоваться только гражданским законодательством о возмещении убытков. Работник должен был в суде доказывать, что именно деянием работодателя ему причинен вред. В условиях поголовной правовой безграмотности и недостаточности средств на судебные издержки это было крайне проблематично. Ситуация усугублялась еще и тем, что человеческая жизнь традиционно ценилась не высоко, а на технику безопасности не обращалось особого внимания. Фабричные инспектора и врачи собрали огромный фактический материал, свидетельствующий о пагубном влиянии производственных факторов на здоровье человека. Так, фабричный инспектор Е.М. Дементьев писал, что работа с фосфором на спичечных фабриках за период до 10 лет делала практически из любого рабочего инвалида труда. У тех, кто обрабатывал волокнистые вещества, с 40 лет начиналась преждевременная старость и утрата способности к труду. Статистика несчастных случаев и профессиональных заболеваний на отдельных производствах была настолько безрадостной, что за 30 лет работы работник имел больше шансов стать инвалидом или получить профессиональное заболевание, нежели остаться здоровым*(187).

Первым шагом в решении этой проблемы стал Закон 1883 г., перенесший бремя доказывания невиновности за несчастный случай на железной дороге на ее правление. Данный Закон должен был защищать интересы пассажиров, но судебная практика распространила его и на железнодорожных рабочих. Впрочем, о защите от профессиональных рисков в данном случае говорить не приходится, т.к. имело место общее применение конструкции ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности.

Понятие "профессиональный риск" было впервые легализовано Временными правилами от 15 мая 1901 г. о пенсиях рабочим казенных горных заводов и рудников, утратившим трудоспособность на заводских или рудничных работах. Они распространялись на все случаи утраты трудоспособности, в том числе вследствие профессиональных болезней. Однако они касались крайне ограниченного круга лиц и не распространялись даже на частные предприятия данных отраслей.

Известной оригинальностью отличался Закон 8 июня 1901 г. "О пособиях больным и увечным рабочим и их семействам из штрафных капиталов". Пособия выплачивались из средств, полученных в результате наложения на работников дисциплинарной ответственности в виде штрафов. Порядок и основания их наложения определялись еще Законом от 3 мая 1886 г., а их максимальный размер ограничивался одним рублем за каждый случай правонарушения и одной третьей заработной платы в совокупности. Штрафные деньги должны были поступать в особый фонд и расходоваться с разрешения фабричной инспекции только на удовлетворение нужд рабочих. Согласно Правилам, изданным 4 декабря 1894 г., штрафные деньги должны были направляться на пособия рабочим, утратившим навсегда способность к труду или временно нетрудоспособным по болезни, а также роженицам за 2 недели до и 2 недели после родов. К началу ХХ в. реальный размер штрафов в целом не превышал 5% от заработка работника. Закон 1901 г. не внес существенных изменений в Правила 1894 г., несколько скорректировав размер и сроки выплат. Такое "благодеяние" возмущало большинство работников, тем более что штрафы зачастую налагались произвольно и зависели от личности руководителя. В целом этот Закон дал незначительный материальный результат. Большинством исследователей он оценивался негативно*(188).

Переломное значение имел Закон от 2 июня 1903 г. "Правила вознаграждения потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в предприятиях фабрично-заводской, горной и горно-заводской промышленности". Он коснулся примерно четверти российского пролетариата и обходил стороной проблемы профессиональных заболеваний. Вознаграждению подлежали все несчастные случаи, происшедшие во время работы или в связи с ней, за исключением тех, которые были вызваны грубой неосторожностью или злым умыслом самого потерпевшего. Соответственно вина работодателя презюмировалась, а от ответственности его освобождало только доказательство злого умысла или грубой неосторожности работника. При этом оценочная категория "грубая неосторожность" открывала простор для широкого судейского усмотрения.

Вознаграждение потерпевшим осуществлялось в виде пособий и пенсий. Пособия назначались со дня несчастного случая до дня восстановления работоспособности или до момента признания ее утраты постоянной и равнялась половине заработка пострадавшего. При постоянной утрате трудоспособности пенсия назначалась в размере двух третей годового заработка и ее размер понижался соответственно понижению степени утраты трудоспособности. Независимо от этих выплат работодатель предоставлял потерпевшему бесплатную медицинскую помощь или возмещал расходы на лечение (по расчету из больницы). Право выбора между лечением или денежной компенсацией за него предоставлялось потерпевшему. В случае смерти потерпевшего в срок не позднее 2 лет со дня несчастного случая работодатель обязывался оплатить погребение и выдать пенсию семье умершего. Вдова получала пожизненную или до вступления в брак пенсию в размере одной трети годового содержания погибшего.

С учетом детей совокупные пенсионные выплаты не могли превышать двух третей годового заработка погибшего*(189).

Для исчисления заработка за год, предшествующий дню несчастного случая, его сумма делилась на 260 (расчетное число рабочих дней). В действительности оно было 275-285 дней в центральной России и до 302 дней в Польше. Допускалась замена пенсии единовременной выплатой десятикратного годового заработка. Для развитых стран это было не характерно. Так, в Германии замена допускалась только в случаях, если получаемая пенсия не превышала 15% полной пенсии, т.е. при незначительной потере нетрудоспособности. В Австрии такая замена осуществлялась с согласия органа общественного призрения бедных. В России же возможность замены определялась только соглашением сторон. В этой связи в 1903-1908 гг. единовременные пособия получали от 82 до 92% имевших право на пенсию. Куда мог потратить увечный рабочий невиданную для него сумму, представить совсем не сложно. Рабочие были вынуждены соглашаться на такое предложение, т.к. при увечьи сохранение работы для них было важнее, чем получение достаточно небольшой пенсии.

Риск банкротства работодателя законом только смягчался путем отнесения задолженности по выплатам потерпевшим к "долгам первого разряда". А.М. Нолькен обоснованно отмечал новизну юридических принципов, установленных Законом 1903 г. Но он же подчеркивал, что "...практическое применение этих новых принципов весьма существенно осложняется несовершенством, и притом, главным образом в редакционном отношении, Закона 2 июня 1903 г."*(190). Это несовершенство налагало на его главный недостаток - отсутствие страховых организаций работодателей и слабый предварительный учет возможных рисков. Впрочем, в Законе назывались два вида страхования:

1. Страхование в добровольных частных страховых обществах. Впервые в 1888 г. страховое общество "Россия" ввело в круг своих операций страхование от несчастных случаев рабочих и служащих торгово-промышленных, строительных и других предприятий. Его примеру последовали и другие страховые общества, такие как: "Помощь", "Заботливость" и др. Несмотря на столь "ласковые" названия, их интересовала только прибыль, а не уменьшение травматизма или профилактика профзаболеваний.

2. Страхование в обществах взаимного страхования. Первым в 1898 г. создается Рижское общество взаимного страхования фабрикантов и ремесленников от несчастных случаев с их рабочими и служащими. Министерство внутренних дел еще в 1887 г. утвердило Общие условия страхования, которые регламентировали отношения акционерного страхового общества, предпринимателей и рабочих при несчастных случаях во время или вследствие исполнения потерпевшими своих служебных обязанностей*(191).

Ситуация усложнялась в связи с недостаточной развитостью в России системы страхования вообще. Первое страховое общество от огня было учреждено в 1827 г., второе - в 1835 г. Затем дело пошло активнее и страховые акционерные общества стали создаваться одно за одним: "Саламандра" (1855 г.), "Надежда" (1856 г.), "Якорь" (1872 г.), "Россия" (1881 г.) и др. В условиях отсутствия необходимой законодательной базы страхование в них жизни и здоровья работников теряло свою социальную составляющую, а прибыль для таких обществ была единственной естественной целью. На это особое внимание обращал А.Г. Гойхбарг, призывавший в законодательном порядке регламентировать все виды страхования, в том числе социального характера*(192).

Постепенно обязательное страхование профессиональных рисков получило широкое распространение в отношении отдельных категорий наемных работников на казенных предприятиях: в артиллерийских заведениях военного ведомства (1904 г.), государственной и сенатской типографиях (1905 г.), предприятиях морского ведомства (1906 г.), торговых портах (1906 г.) и др. При этом данный вид страхования касался достаточно ограниченного круга лиц*(193).

Действительно первым законом о страховании от несчастных случаев на работе стал Закон 23 июня 1912 г. Одновременно принимаются Положение о страховании рабочих от несчастных случаев и Закон об учреждении Совета по делам страхования рабочих. Закон 1912 г. имел ряд положительных характеристик, отличающих его от предшествующего законодательства:

1) индивидуальная ответственность работодателей была заменена коллективной ответственностью через страховые товарищества. Последние имели экономическую устойчивость на уровне установленных законом стандартов. Это снимало вопрос о гарантированности выплат в случае банкротства конкретного предприятия;

2) центр тяжести был перенесен на выплату пенсий, а выдача единовременных вознаграждений взамен пенсии была существенно ограничена. Кроме того, устранялась материальная заинтересованность отдельных работодателей в понижении размера вознаграждения, ибо это не связывалось с размером их взносов. Ранее соблазн такого занижения был, очевидно, выгоден, а нечестная практика отдельных предпринимателей была достаточно богатой;

3) коллективная ответственность создавала почву для введения профилактики травматизма, которая ранее традиционно игнорировалась. К этому страховые товарищества толкал простой экономический расчет;

4) был несколько увеличен круг застрахованных и расширено понятие "страховой случай". Страхованию подлежали помимо охваченных Законом 1903 г. работники трамвайного транспорта, судоходства и частных железных дорог. На служащих оно распространялось без учета размера их содержания. Грубая неосторожность уже не служила основанием лишения потерпевшего права на вознаграждение, но умысел потерпевшего его по-прежнему исключал. Было увеличено вознаграждение для полностью нетрудоспособных (в отдельных случаях до сохранения полного размера утраченной заработной платы), а расчетная норма для исчисления годового заработка выросла с 260 до 280 дней. Пенсии для малолетних и подростков были повышены, а размер пособия, выплачиваемый с 14-й недели нетрудоспособности, был увеличен с одной второй до двух третей заработка. По мнению В.П. Литвинова-Фалинского, это были очевидные изменения в пользу работников*(194);

5) страхование осуществлялось по территориальному признаку, т.е. страна делилась на страховые округа, в каждом из которых учреждалось одно страховое товарищество. Напомним, что в Германии преобладал производственный признак и Россия в этой части опиралась на опыт Австрии.

Однако в целом оценивая Закон 1912 г., А.М. Нолькен отмечал, что этот Закон "за немногими отступлениями, воспроизводит материальные и процессуальные положения Закона 2 июня 1903 г."*(195).

Если говорить о недостатках данного Закона, то они также очевидны. Например, в первые 13 недель нетрудоспособности холостым рабочим выплачивали от четверти до половины заработка, тогда как ранее всем работникам гарантировалась половина заработка. Умалялось право выбора медицинской помощи пострадавшим. Он мог даже лишится вознаграждения, если отказывался от того его вида, которое предлагало страховое товарищество. С учетом того что в состав товарищества входили только представители работодателей, наилучшего предложения медицинской помощи и беспристрастности никто не мог гарантировать. По-прежнему круг застрахованных был относительно невелик и немногим превышал четверть наемных работников. Часть профессиональных рисков не страховалась, а сам Закон не был распространен на всю страну. В целом его достоинства перевешивали недостатки, но правоприменительная практика внесла коррективы. Так, Н.А. Вигдорчик подчеркнул, что Закон обошел вниманием проведение врачебной экспертизы на предмет определения степени утраты трудоспособности. В итоге страховые товарищества подбирали "своих врачей", чей вердикт было трудно оспорить*(196).

Первая мировая война не дала возможности этому виду страхования показать свой истинный потенциал. На незавершенности страховой реформы акцентировалось внимание и во многих советских исследованиях*(197). Между тем, революционные события 1917 г. затронули этот вид социального страхования в значительно меньшей степени, чем страхование на случай болезни. В общих чертах оно сохранилось до 1918 г.