Противостояние накануне войны

(К 75-летию начала Великой Отечественной)

Сегодня витии антисоветизма утверждают, что заключение договора с фашистской Германией в августе 1939 года было ошибкой, а то и «преступлением» Сталина, открывшим «зеленый свет» Второй мировой войне. Однако подобное суждение не имеет под собой никаких оснований: «зеленый свет» гитлеровской агрессии был открыт раньше и не нами, а западными державами во главе с Англией и Францией.

Для нас этот договор имел огромное внешнеполитическое значение, ибо мы стояли тогда перед угрозой агрессии со стороны возможной коалиции всех ведущих стран Запада, для которых это было продолжением прежней антироссийской политики. Еще на памяти был «крестовый поход» держав Антанты против большевистской России. После его провала правительства этих стран два десятилетия делали все, чтобы задушить Советское государство экономически.

Не добившись успеха на этом пути, они с 1933 г. сделали ставку на Гитлера, его военную силу и агрессивную политику. Они отвергли предпринимавшиеся Сталиным в 1935–1937 гг. попытки создания системы коллективной безопасности в Европе. В 1938 г. политические лидеры Англии и Франции Чемберлен и Даладье пошли во время переговоров в Мюнхене на прямой сговор с Гитлером и таким образом, вместе с правительством Польши, стали соучастниками уничтожения Чехословакии, рассчитывая при этом, что Гитлер двинется дальше на восток. По существу они «благословили» тем самым гитлеровский «дранг нах остен».

Мюнхенский сговор породил вполне обоснованное предположение Сталина, что Англия, Франция, а также и Польша, могут выступить заодно с Гитлером в случае его войны против СССР. Ход переговоров, которые велись в Москве с английской и французской военными миссиями, показал, что их правительства не намерены входить в коалицию с СССР для создания единого фронта обороны от возможной агрессии со стороны Германии. Чемберлен и Даладье, ослепленные антисоветизмом, не увидели почти очевидное: имперские интересы Германии находились в противоречии с интересами колониальных империй Англии и Франции.

Но это обстоятельство, как показали дальнейшие события, все время «держал в уме» и учитывал в своей политике Сталин. Он понимал, что Германия рано или поздно окажется в состоянии войны с Англией и Францией. И действительно, Гитлер решает начать создание «третьего рейха» не с нападения на Советский Союз, а с овладения промышленным потенциалом и другими ресурсами капиталистической Европы. Желая при этом обезопасить себя с востока, он предложил Сталину подписать советско-германский пакт о ненападении. Сталин, не видя перспективы в переговорах с Англией и Францией, принял предложение Гитлера и пошел на подписание договора с Германией.

Этот договор опрокинул расчеты англо-франко-американских империалистов и сделал невозможной антисоветскую коалицию с участием Германии. Захват Польши заставил Англию и Францию пойти на формальное объявление войны Гитлеру, которое освободило его от всех обязательств перед ними, и вместо «похода на восток» западные державы получили разгром Франции, триумфальное шествие вермахта до Ла-Манша и бомбардировки Лондона. Только тогда в британских правящих кругах стали осознавать гибельность проводившейся ими «мюнхенской» политики «умиротворения» агрессора.

Однако теперь уже Гитлер совершает оперативный просчет: недооценив силы своего стратегического противника, он готовится к нападению на СССР, чтобы упрочить геополитическое положение Германии, нарастить за наш счет свои ресурсы и утвердить господство «рейха» в Европе. Стремясь избежать при этом войны на два фронта, в мае 1941-го он пытается «переиграть» отношения с Англией, направив туда своего заместителя по партии Р. Гесса. И хотя содержание англо-германских переговоров неизвестно по сей день, есть основания полагать, что этот ход Гитлера, как прежде «мюнхенский», тоже имел успех: по свидетельству Дж. Батлера, 12 июня британское военное руководство готово было бомбить с военной базы в Ираке нефтеочистительные заводы в Баку и лишь ждало распоряжения У. Черчилля.

В результате Гитлер, упоенный легкими победами на континенте, предпринимает авантюристический «молниеносный» поход против СССР в расчете на благожелательный нейтралитет Англии и США. Но он просчитался и в этом: теперь западные державы были вынуждены повести себя иначе, нежели во времена «мюнхенской» политики. Англия заявила о поддержке Советского Союза в борьбе против гитлеровской агрессии уже на следующий день после ее начала. У. Черчилль сумел трезво оценить общую направленность внешней политики нацистов: он не без оснований полагал, что, справившись с Советским Союзом, гитлеровская клика приобретет огромные стратегические преимущества и попытается прибрать к рукам Англию с ее колониальными владениями. В дальнейшем на позицию поддержки СССР встали и США.

Таким образом, в рассматриваемой внешнеполитической ситуации западные державы, отказавшись в свое время от сотрудничества с СССР и пойдя на сговор с Гитлером, стали заложницами собственной ошибочной политики, приведшей к гитлеровской оккупации Франции и ряда других европейских стран. В свою очередь, Гитлер совершил двойной просчет, недооценив оборонный ресурс Советского Союза и не сумев, кроме того, избежать войны на два фронта. Эти просчеты стали роковыми для Германии, приведя ее к сокрушительному поражению.

Разговоры же о неких «ошибках» и «просчетах» Сталина по меньшей мере безответственны – его политика в этой сложной ситуации была абсолютно безошибочной. Не встретив поддержки со стороны Англии и Франции своих усилий по созданию системы коллективной безопасности в Европе, Сталин строит внешнюю политику так, что вместо единого антисоветского фронта западных держав становится фактом антигитлеровская коалиция СССР, США и Англии. Договор Сталина с Гитлером о ненападении сыграл здесь ключевую роль. Наш отказ от его подписания побудил бы Гитлера к партнерству с западными державами и к новому «мюнхенскому» сговору с ними – теперь уже за счет Советского Союза. Такая политическая комбинация в то время была наиболее вероятной.

С учетом этого подписание советско-германского договора следует расценивать как гениальный внешнеполитический шаг Сталина, позволивший (1) не допустить образования антисоветской коалиции стран Запада и (2) отодвинуть начало войны почти на два года. Оба результата станут потом важнейшими условиями нашей победы. Кроме того, подписание этого договора способствовало нейтрализации Японии в войне СССР с Германией. По словам генерала П. А. Судоплатова, «Советский Союз, подписав известный пакт о ненападении с Германией и секретные протоколы к нему, превратился в крупнейшую мировую державу, чьи действия с 1939 года на международной арене предопределили исход второй мировой войны и весь характер мирового развития в 40–50-е годы».

Наивысшей оценки заслуживают и другие акции предвоенной внешней политики Советского государства: дипломатические ходы Сталина были удивительно точными. Так, сегодня известно, что незадолго до войны Ф. Рузвельт заявил на секретном совещании: если Гитлер нападет на Россию, мы будем помогать Сталину, но, если нападет Сталин, мы будем помогать Гитлеру. Тогда появляется знаменитое Заявление ТАСС от 14 июня 1941 года, не оставившее гитлеровцам никакой надежды представить Сталина агрессором и склонить англичан и американцев к совместным действиям. После 22 июня, обосновывая необходимость поддержки Советского Союза в войне с Германией, правительства Англии и США будут опираться на тот факт, что «СССР стал жертвой неспровоцированной агрессии».

Впрочем, Гитлер, рассматривая войну против СССР как средство сокрушения славянской цивилизации и установления глобального господства Запада под эгидой «третьего рейха», не терял надежды на создание коалиции с Англией и США даже во время войны с Советским Союзом, особенно когда наши войска вышли на просторы Европы. Он до последних дней бросал все, что у него оставалось, против нас, ибо все еще верил, что у наших западных союзников соображения цивилизационной солидарности возьмут верх. Особенно его вдохновило известие о смерти Ф. Рузвельта, последовавшей в апреле 1945 года: у него появилась надежда на крутой поворот в политике американского руководства. Надежды Гитлера оправдались лишь после нашей Победы, с началом «холодной войны» Запада против СССР. А тогда, в предвоенные годы, Сталин сумел помешать созданию единого антисоветского фронта.

В связи с договором Сталина упрекают в том, что поставками зерна, нефти, редких металлов он помогал Гитлеру создавать стратегические запасы, которые были использованы в войне против СССР. При этом «забывают», что взамен к нам поступали позарез нужные нам новейшее промышленное, кузнечно-прессовое оборудование, локомотивы, турбины, станки, моторы, и даже военная техника – корабли, боевые самолеты, образцы полевой артиллерии, танков вместе с формулой их брони, новейшие приборы и т. д. Так что каждый из партнеров по договору достигал своей цели, выполняя его условия. Отметим кстати, что наш баланс в предвоенной торговле с Германией оказался положительным, т. е. мы успели получить по договору больше, чем они.

Разумеется, никакой «иррациональной» веры Сталина в то, что Гитлер будет соблюдать подписанный договор, не было, о чем есть и прямые свидетельства современников. В.П. Пронин, в то время председатель исполкома Московского Совета депутатов трудящихся, видел эти события «изнутри», будучи их непосредственным участником. Он присутствовал 26 августа 1939 года на ужине в честь подписания договора:

«Ужин состоялся в небольшой столовой екатерининских покоев. На ужин был приглашен и тогдашний секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Ф. Горкин. Ужин был подчеркнуто малочисленным и скромно сервирован.

Войдя в столовую, Риббентроп картинно вскинул руку в фашистском приветствии. Его манеры и сам он представлялся нам нагловатым типом мелкого торговца.

Через одну–две минуты из других дверей в столовую вошли Сталин, Молотов и Ворошилов. Молотов пригласил всех к столу. После нескольких минут незначительного разговора поднялся Риббентроп, намереваясь провозгласить тост, как мы поняли, за здоровье Гитлера. Но тут же поднялся Сталин и произнес тост за здоровье советского президента М.И. Калинина. Через некоторое время Молотов произнес тост за заключенный договор с акцентом на твердое соблюдение его обеими сторонами. Риббентропу ничего не оставалось, как только подтвердить свое согласие о твердом соблюдении договора.

Когда после короткого ужина перешли в гостиную пить кофе, мы с Горкиным расположились в сторонке за отдельным столиком. Разговорившись с ним, я услышал, что меня зовет Сталин. Я подошел к нему. Приглашая садиться, он указал мне на стул, стоявший между ним и Риббентропом. Видимо, ему не хотелось сидеть рядом с министром фашистской Германии.

Риббентроп громко разглагольствовал о том, как была оккупирована часть Чехословакии, а Сталин демонстративно беседовал с председателем Моссовета, т. е. со мной об укреплении противовоздушной обороны Москвы.

Наконец, Риббентроп стал прощаться. Мы с любопытством наблюдали за процедурой прощания. Он подошел к Сталину и вскинул руку в фашистском приветствии. Сталин, несколько помедлив, вдруг отставил левую ногу и присел, как это делают женщины в поклоне, что-то вроде немецкого книксена. Риббентроп оторопел и опустил руку. Сталин, помедлив, все же подал ему руку для прощания.

Едва закрылась за Риббентропом дверь, как Сталин, матерно выругавшись по адресу Риббентропа, обращаясь уже к нам, сказал: «Этой сволочи нельзя верить ни единого дня».

Советское руководство в полной мере воспользовалось отсрочкой начала войны Германии против СССР. Опираясь на результаты индустриализации, оно энергично крепило обороноспособность страны. С 1939 г. резко возросли ассигнования на оборону, прирост продукции оборонной промышленности втрое превышал общий промышленный рост. Вдумаемся в такой факт: в 1929 г. у нас не было ни тракторов, ни танков, ни самолетов, – все это появилось на протяжении одного десятилетия. К началу войны в боевом строю уже стояли 23 000 танков и 24 500 самолетов различных типов. По словам Г. К. Жукова, «И. В. Сталин сам вел большую работу с оборонными предприятиями, хорошо знал десятки директоров заводов, парторгов, главных инженеров, встречался с ними, добиваясь с присущей ему настойчивостью выполнения намеченных планов».

Развивалась технико-технологическая база военного производства, велась интенсивная разработка новейших образцов оружия и боевой техники, которые немедленно запускались в производство. Две трети новых видов вооружения были созданы под суровым контролем Сталина за три предвоенных года. Он вовремя понял, что «богом» современной войны является артиллерия – ее создавали особенно успешно. Достаточно упомянуть единственный в мире реактивный миномет «катюша», с которым столкнулся вермахт в первые же недели войны на нашем фронте. С самого начала и до конца войны, – подчеркивал маршал К. К. Рокоссовский, – «наша артиллерия по своим качествам, по уровню подготовки офицеров и всего личного состава была намного выше артиллерии армий всех капиталистических стран».

Сталин также считал, что надвигающаяся война будет «войной моторов». Именно он незадолго до ее начала добился запуска в серийное производство новейших танков Т-34 и КВ, аналогов которым по проходимости, броневой защите и мощи вооружения не было ни в одной другой армии, что признавал впоследствии генерал-фельдмаршал Клейст: «Т-34 был лучшим в мире». Именно Сталин настоял на запуске в производство самолета-штурмовика, «летающей крепости» ИЛ-2, – ничего подобного у немцев не оказалось. Другое дело, что новейших танков и самолетов у нас было тогда недостаточно. Но их производство успешно развивалось, и в ходе войны на поток ставился выпуск все более усовершенствованных моделей, в то время как гитлеровская производственная система конкурировать в этом со сталинской не смогла.

Численность Вооруженных Сил СССР с сентября 1939 г. возросла почти вдвое и к началу войны достигла 5,3 млн. Было сформировано свыше 100 новых дивизий. В армии формировались механизированные корпуса. Открывались новые военные училища. По всей стране была развернута работа по физическому воспитанию молодежи и изучению молодыми людьми основ военного дела. В Осоавиахиме на 1 апреля 1940 года состояло 13,5 миллионов человек, из них сотни тысяч получили военно-спортивную квалификацию. Школа и трудовые коллективы воспитывали чувство любви к Родине. Укреплялось братство всех народов страны.

Таким образом, советское руководство энергично, особенно в последние предвоенные годы, крепило обороноспособность страны. Однако до начала гитлеровской агрессии мы не смогли полностью ликвидировать отставание в военно-промышленной сфере. Германия приступила к массовому производству артиллерийских орудий и танков еще в начале 20-х годов, тогда же там была создана авиационная промышленность. А у нас эти отрасли производства появились по существу только в результате индустриализации. Поэтому мы постоянно находились в жесточайшем цейтноте.

Кроме того, к лету 1941-го на Гитлера работала промышленность оккупированных им стран с населением около 370 миллионов. Чешские заводы производили все автоматическое оружие, пушки и бронетранспортеры. Французские предприятия производили оборудование для артиллерийских орудий и самолетов. Вся механизированная громада вермахта приводилась в движение румынским бензином. Оккупированные страны обеспечивали немецкую армию продовольствием. В ее распоряжении оказалось вооружение и снаряжение 180 дивизий Франции, Бельгии и других европейских стран. В ее составе были венгерские и румынские, болгарские и испанские, итальянские и бельгийские, голландские и датские, финские, шведские и норвежские, польские, эстонские и другие воинские формирования. Все это и обеспечило Германии значительное превосходство в силе в начале войны.

Итак, факты предвоенной истории свидетельствуют как о масштабах и темпах подготовки страны к обороне, так и о том, что сталинское руководство крепко держало руку на пульсе мировых событий.

 

 

Верхотурова Юлия Сергеевна,

Читинское местное

(городское) отделение КПРФ,

заведующая орготделом

 

Против лжи и фальсификаций

Статья посвящена актуальным вопросам, связанным с негативной интерпретацией событий и основных итогов Великой Отечественной войны. Рассматриваются последствия фальсификаций, их влияние на общественное сознание. Доказывается необходимость формулирования государственного подхода в отношении истории Великой Отечественной войны, требование разделения научного и учебного контекстов относительно событий прошлого. Обозначаются возможные направления деятельности научного сообщества и государственных органов в целях борьбы с фальсификацией истории Великой Отечественной войны.

 

На сегодняшний день очень остро встаёт проблема искажения понимания и затушёвывания значимости многих знаменательных дат отечественной истории. Неслучайно тема прошедшего в октябре 2012 года в Москве XVI Всемирного русского народного собора формулировалась как «Рубежи истории — рубежи России». Во многих выступлениях организаторов и участников акцент делался на необходимость пресечения «целенаправленных попыток переписать историю России, вычеркнуть из народной памяти или представить в самом мрачном свете её ключевые события».

В числе прочих исторических событий Великая Отечественная война 1941—1945 гг. играет особую роль, т.к. событие это произошло по историческим меркам сравнительно недавно, живы участники этой войны, память о ней выступает символом героизма советского народа. В то же время негативно-искажённая трактовка Великой Отечественной войны ставит под сомнение её историко-нравственную значимость.

Проблема не может быть отнесена к числу сугубо научных, связанных с поиском исторической истины, т.к. в зависимости от трактовки многих событий Великой Отечественной по-разному может выстраиваться понимание современной России, повышаться или понижаться уровень патриотизма среди подрастающего поколения. Так, заместитель директора Российского института стратегических исследований (РИСИ), доктор исторических наук Т. Гузенкова в рамках круглого стола «Книга как инструмент фальсификации истории» отметила, что результатом «радикально пересмотренной» концепции Великой Отечественной войны на Украине стало то, что «украинским школьникам характерно депрессивное восприятие итогов войны, так как непонятно, кто герой, а кто предатель, тогда как российским, белорусским и приднестровским школьникам присущ патриотизм, чувство гордости за славное прошлое страны».

Вместе с тем, старший научный сотрудник Института проблем управления РАН С. Бухарин в специальном исследовании, посвящённом приёмам фальсификации в истории, указывает, что «ответственность молодого человека перед Отечеством в первую очередь зависит от исторического обучения, которое в решающей мере определяется состоянием системы государственного образования». Есть у искажённых трактовок и сугубо прагматичный подтекст, который отметил в своих выступлениях спикер Госдумы С. Нарышкин: «России, как историческому наследнику Советского Союза, провокационно навязывается вина за события Второй мировой войны и тем самым создаётся база для предъявления претензий нашей стране: политических, финансовых, территориальных» и «целью ревизии истории Второй мировой войны является пересмотр её геополитических итогов».

На наш взгляд, фальсифицирование истории Великой Отечественной войны противоречит положениям «Доктрины информационной безопасности Российской Федерации», утверждённой Президентом РФ 9 сентября 2000 года. В то же время данная Доктрина не нацелена в достаточной степени на защиту исторического прошлого России, и, образно выражаясь, она сфокусирована на настоящем и будущем, но практически не затрагивает вопросы информационной безопасности с точки зрения защиты отечественной истории от интерпретаций, трактовок, фальсификаций, ведущих к ценностной переориентации и готовности к негативному восприятию настоящего.

На сегодняшний день можно говорить, о наличии «традиционного» подхода и новых «интерпретативных» подходов в освещении Великой Отечественной войны и, безусловно, нужно понимать, что традиционный подход тоже есть интерпретация, однако это интерпретация, которая закрепилась в общественном сознании и которую, согласно опросам, разделяет большинство российских граждан. В свою очередь, пункты интерпретативного подхода носят исключительно собирательный характер, т.е. в чистом виде и полностью не представлены ни у одного из авторов, которых можно было бы отнести к «фальсификаторам». Сравнение двух подходов показывает, что если в случае с традиционной концепцией Великая Отечественная война предстает как «победа со слезами на глазах», как полный трагедиями многочисленных жертв, но всё же героический период отечественной истории, то в рамках интерпретативного подхода многие героические моменты ставятся под сомнение, подвергаются зачастую безосновательной или произвольной трактовке и в итоге «если вся история страны состоит из одних мрачных ужасов, кто будет если не любить, то хоть как-то уважать свою Родину. Тогда невозможно говорить и о патриотизме, и о каких-то национальных идеях».

И нигде не приходилось сталкиваться с такой ожесточенной борьбой за историческое наследство, как в современной России.

До перестройки прошлое нашего народа и государства было заповедным полем идеологических структур ЦК КПСС. История страны находилась под охраной государства – как важнейший элемент единства мировоззрения нации. Не санкционированные сверху трактовки исторических событий в литературе, кино и театре в худшем случае пресекались, в лучшем – исправлялись. Государство выступало в роли учителя и воспитателя, народ – в роли учеников и студентов. Можно бесконечно спорить, хорошо ли это или плохо, без надежды прийти к общему пониманию. Хорошо – потому, что единое понимание своего прошлого, а, следовательно, единое видение своего будущего, удесятеряет силы нации, делает из толпы воинский строй или слаженную трудовую бригаду, лепит будущие поколения граждан по образу и подобию предыдущих. Плохо – потому, что ограничивает кругозор, соответственно, и свободу выбора пути в будущее.

Вместе с перестройкой свалилась на наши неподготовленные головы и плечи тяжесть свободы, пользоваться которой мы разучились за долгие десятилетия идеологической монополии КПСС. Наши журналисты, первые демократически избранные народные депутаты и истосковавшиеся по контактам с Западом диссиденты резвились, как могли. Политического азарта у них было хоть отбавляй, а вот политической мудрости, жизненного опыта, заботы о сохранности родной «конюшни» явно не хватало, и проще всего, безопаснее всего и, наконец, выгоднее всего оказалось охаивать все прошлое.

История Отечества оказалась самым беззащитным угодьем для «революционных» браконьеров. Здесь стали вырубать все, даже реликтовые ценности. Нашлись личности, которые объявили вне закона то, что было веками признано бесценным историческим наследием. Московских князей стали путать с ордынскими баскаками, Куликовская битва превратилась в межкняжескую потасовку, да и сам ее факт был поставлен под сомнение. Чем ближе к нашим временам, тем усерднее корежили историю России разбушевавшиеся реформаторы. Примечательно: издавна нашу страну поливали помоями западные историки, что неудивительно. Французы никогда не простят России разгрома их кумира Наполеона и гибели Великой армии. Поляки до скончания века будут скрипеть зубами при одном воспоминании об учиненном ими Смутном времени начала XVII века и о бесславном фиаско их амбиций о воцарении в Кремле польского королевича Владислава и окатоличивании Московии. Болезненное расчесывание «катынской язвы» – всего лишь мелкая месть за несостоявшийся политический мегапроект. А разве немцы, при всей их смиренной фигуре покаяния, забудут о катастрофе третьего рейха, хребет которого был переломлен на российских просторах? Нетрудно понять и других европейцев, которые на правах младших партнеров Наполеона и Гитлера и под их командованием приходили в Россию в расчете на добычу и возвращались назад наголо остриженные.

Никогда не надо забывать, что в нашем плену после окончания Великой Отечественной войны оказалось, помимо немцев и австрийцев, более 500 тысяч европейцев – граждан других стран.

Однако сложнее установить причины появления массовых очернителей родной истории, если учесть, что они – в своем большинстве – живут в России, принадлежат, как правило, к обеспеченному привилегированному сословию российской интеллигенции. Что движет ими? Иной раз создается впечатление, что они готовы лезть на рожон, идти на конфликт даже с официальной властью в своем стремлении безнаказанно гадить на историческом поле. Эта непримиримость особенно ярко видна на примере освещения событий периода Великой Отечественной войны. Каждый раз, когда приближается очередная годовщина начала или победного завершения той действительно Великой по трагизму и проявленному героизму войне, резко обостряется полемика между теми, кто живет, славя Победу, и теми, кто ее отвергает и хулит. Идет, нарастая по интенсивности и ожесточенности, настоящая война за Великую Отечественную войну.

В мае 2009-го президент Дмитрий Медведев на волне общественного возмущения кампанией по очернению истории Великой Отечественной войны учредил Комиссию по противодействию фальсификации истории в ущерб интересам России. Во главе ее был поставлен один из высших государственных чиновников – руководитель администрации президента. Казалось бы, государство берет под свою защиту хотя бы один реперный пункт нашей истории – Отечественную войну 1941-1945 годов, которая остается почти единственным общенациональным символом, объединяющим граждан страны в одну нацию. Огромные жертвы, понесенные всеми народами, проживающими в те годы в СССР, их пролитая кровь на полях сражений увенчались общей Великой Победой. Когда мы говорим о святости памяти о той войне и той Победы, то мы исходим из того, что они жизненно необходимы нынешней России.

Эта память объединяет и сплачивает остатки исторической России и россиян, независимо от их этнической принадлежности, веры, возраста и социального положения. Она удерживает в нашей генетической памяти психологию победителя – в противовес внушаемым советам признать себя побежденными и обреченными на роль второсортного народа. Память о войне не позволяет убить в нас дух уверенности в окончательной победе, несмотря на все жертвы и трудности. Эта память помогает сохранять связи в СНГ и ближнем зарубежье. Еще живут ветеранские организации во многих странах, горят Вечные огни у памятников воинам, павшим в боях, связаны дружбой города-герои, половина которых оказалась за пределами Российской Федерации. Наше право вето в ООН, сохраняющиеся русские названия улиц и площадей в западноевропейских городах – тоже политическое и нравственное наследие Победы.

Эта память – самая лучшая база для воспитания молодежи в духе патриотизма, готовности к жертвам во имя Родины, героизма.

Нам, простым наследникам и потомкам героев Великой Отечественной войны, ясно и понятно, почему мы так чтим 9 Мая. Отмечая этот день, мы верим и надеемся, что, как и тогда, сможем преодолеть все нынешние трудности и препоны, и через «не могу» выйдем на победный большак.

В публикациях четко видны основные направления в деле фальсификации истории Великой Отечественной, которые до сегодняшнего дня обозначают передний край нескончаемого сражения между правдой и кривдой. Эти направления можно определить следующим образом:

1. Доказательства» идентичности государственного и политического строя фашистской Германии и Советского Союза. При этом авторы даже не обращают внимания на то, что гитлеровская Германия насаждала доктрину «высшей расы», в то время как у нас господствовал принцип «дружбы народов». Абсолютно несовместимыми были социально-экономические системы двух государств. Коминтерн и «антикоммунистическая ось Берлин-Рим-Токио» были противостоящими идеологическими центрами.

2. Равная ответственность Германии и Советского Союза за развязывание Второй мировой войны. Эти чистой воды ложь, в чем любой человек может убедиться, познакомившись с материалами Нюрнбергского процесса или хотя бы почитав историческую справку «Фальсификаторы истории», изданную в СССР в 1948-м. Никто из западных экспертов не пытался опровергнуть факты, изложенные в этой «справке», ее просто стараются «замолчать».

3. Умаление роли советско-германского фронта в общей победе союзников во Второй мировой войне. Хотя сами немецкие историки войны признают, что из каждых 10 солдат, не вернувшихся с войны, 8 были убиты на восточном фронте.

4. Вопрос о потерях Советского Союза. В подаче фальсификаторов он выглядит так: «Войну выиграли не уменьем, а завалив противника горами трупов своих солдат». На этот вопрос дает полный ответ книга «Без грифа секретно», подготовленная нашим Генеральным штабом уже в демократической России. Да, мы потеряли несколько больше, чем немцы. 8 миллионов и почти 700 тысяч против 7 миллионов и 400 тысяч немецких потерь. Но это же не 8 к 1, как мерещится Виктору Астафьеву. Мне, 13-летнему подростку, с другими одногодками зимой 1941-1942 года довелось чистить от снега железнодорожные пути на линии Москва-Волоколамск. Нам доводилось откапывать много закоченевших трупов наших и немецких солдат, сложенные горки из них были примерно равными.

5. Дегероизация истории Великой Отечественной войны. Возвеличивание предателей. На это направлены все «исследования» фальсификаторов.

По их утверждениям – как правило, ни на чем не основанным – не было никакого подвига героев-панфиловцев у разъезда Дубосеково, Николай Гастелло упал, дескать, в болото, а не спикировал на танковую колонну гитлеровцев. Наши маршалы – не талантливые военачальники, а безжалостные душегубы своих солдат, аморальные личности и так далее.

Я назвала направления основных ударов фальсификаторов. Но они не унимаются, и постоянно расширяют фронт наступления. Их наглость и агрессивность нарастают по мере получения данных социологических опросов об успешности своих действий. Приходится с сожалением констатировать: сейчас каждый третий россиянин признает, что СССР, наряду с Германией, несет равную ответственность за развязывание Второй мировой войны. Чем дальше уходит поколение ветеранов, чем меньше остается на земле современников той войны, которые помнят и ее трагизм, и ее величие, тем шире открывается оперативный простор для фальсификаторов, которые намерены и дальше промывать мозги молодому поколению россиян. Мира нам никто не обещает.

Навязанная нам бесконечная дискуссия о трактовке характера и событий Великой Отечественной войны не будет иметь победного конца, если российская власть не скажет своего веского слова. Пока же создается впечатление, что в наших верхах также гнездятся многочисленные фальсификаторы истории. Будем откровенны: признаем, что работа созданной президентом комиссии по противодействию фальсификации истории оказалась бесплодной.

Именно поэтому, направление работы по донесению до молодежи правды о Великой Отечественной войне и стало одним из важнейших направлений работы с молодежью и ее военно-патриотическим воспитанием в рамках деятельности Забайкальского краевого комитета КПРФ.

На базе краевого комитета КПРФ Забайкальского края создана общественная организация «Дети войны», в которую входят люди, пережившие войну, след от которой они хранят в сердцах и по сей день. За период работы данной организации было издано две книги воспоминаний: «Здравствуй, мама, я вернулся…» и «Детство опаленное войной». В данные книги вошли воспоминания о забайкальцах, участниках Великой Отечественной войны, а также воспоминания людей, чье детство прошло в ожидании родителей, лишениях военных и послевоенных лет.

Еще одним направлением работы данной организации является проведение «Уроков мужества» в школах города и края, встреч с ветеранами, встреч поколений с вручением копии Знамени Победы. За 2015 год их прошло более 30. Традиционными стали и встречи поколений с вручением медалей «Дети войны» и юбилейных медалей к 70-летию Победы. И стоит отметить, что именно эти встречи дают подрастающему поколению возможность понять трагичность тех лет, открывают глаза и сердца молодых людей, и чувство гордости за наших земляков..

 

Список использованных источников:

1. Книга как инструмент фальсификации истории. Интернет-ресурс: http://www.riss.ru.

2. Бухарин С. Как и почему лгут историки. Интернет-ресурс: http://www.sorokinfond.ru.

3. Заседание Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Интернет-ресурс: http://state.kremlin.ru.

4. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации (утв. Президентом РФ от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895) // Информационно-правовая система «Гарант».

5. Хамраев В. Наука примирения и согласия // Коммерсантъ. № 184. 2 октября 2012 г.

6. Проект «Разработка учебно-методических материалов по тематическому блоку курса «История России», посвящённому проблеме фальсификации отечественной истории, для системы общего образования». Интернет-ресурс: http://zakupki.gov.ru.

7. Цит. по: Бер И. Фальсификацией истории предложено заняться со школьной скамьи // РИА Новости. Интернет-ресурс: http://ria.ru.

8. Сайт ВЦИОМ. Интернет-ресурс: http://wciom.ru.

9. Микрюков В.Ю. О фальсификации истории Великой Отечественной войны // Вопросы истории. 2010. № 12. С. 79.

10. Там же. С. 74.

 

 

Сурдин Геннадий Витальевич,

кандидат философских наук,

г. Иркутск