Наступление на свободомыслие в конце царствования Екатерины П.

До 1789 г. высшее дворянское общество продолжало вдохновляться иде­ями просветителей. Екатерина II и многие знатные персоны были меце­натами. Например, императрица выкупила у Дидро его библиотеку за 15 тыс. ливров, при этом сама библиотека так и осталась в пользовании хозяина; Д.А.Голицын на свои средства напечатал в Голландии, в Гааге, за­прещенный трактат Гельвеция «О человеке».

Но восторги резко убавились, когда грянула Великая французская бур­жуазная революция, вдохновленная идеями просветителей. Вначале рос­сийское общество восприняло революцию как бунт черни, затруднениям французской монархии даже радовались. Ведь в середине XVIII в. Фран­ция была враждебной для России страной. В свое время король Людо­вик XV говорил о России: «Все, что в состоянии ввергнуть эту империю в хаос и заставить ее вернуться в мрак, выгодно моим интересам». Однако постепенно стало ясно, что восстановить прежний, «естественный», с точ­ки зрения дворян, порядок, во Франции не удастся. Весть о казни короля Людовика XVI потрясла Екатерину. Она даже слегла. В России объявили траур по погибшему монарху. Россия распахнула двери перед бегущими с родины французскими дворянами. Эмигранты рассказывали ужасы о ре­волюции. Русское дворянство насторожилось. Екатерина II подумывала: а не послать ли на подавление революции российские войска? Просве­щенная императрица установила контроль за газетами и литературой, ко­торую везли из-за границы. Так родилась в России цензура (проверка) пе­чатного слова.

Императрица начала «одергивать» свободомыслящих русских людей. За неугодную Екатерине II книгу «Путешествие из Петербурга в Москву» был сослан ее автор А.Н.Радищев. Российский просветитель, издатель сатири­ческих журналов, организатор школ Н.И.Новиков был приговорен к смертной казни, которую заменили 15-летним заточением в Шлиссель-бургскую крепость. Имущество и поместья Новикова были конфискованы.

Дополнительный материал. 1. «Путешествие из Петербурга в Москву» А.Н.Радищева.

Как-то императрице в руки попалась книга «Путешествие из Петербурга в Москву». Написал ее некий русский дворянин Александр Николаевич Радищев. Возможно, Екатерина надеялась развлечься путевыми записками, входившими в конце века в моду. Но прочитав, она пришла в ярость и заявила, что автор «бунтов­щик, хуже Пугачева». Оказывается, образованный русский дворянин увидел в пу-

ти совсем не то, что просвещенная императрица в сво$м знаменитом путешествии. Радищев описал дикость нравов и произвол помещиков, чинимый над несчастны­ми крепостными крестьянами.

Бывают помещики, отмечал Радищев, которые не обставили своим крестьянам ни лоскута земли, и крестьяне работают на барщине, получая на пропитание с се­мьями «месячину» — скудный продуктовый паек. Радищев сообщал, что как-то за­шел он в крестьянскую избу отдохнуть. Внутрь дома сквозь покосившиеся оконца, затянутые бычьим пузырем, еле проникал свет. Пол был в щелях. Стены избы — в копоти: печь без трубы, воняло дымом. Как обитатели избы не угорают до смерти, осталось непонятным. Хозяйка подала Радищеву хлеб, а его и есть-то невозможно: на три четверти мякина — на четверть непросеянная грязная мука. «И то еще сла­ва Богу при нынешних неурожаях, — сказала баба, — у многих соседей и того ху­же».

«Звери алчные, пиявицы ненасытные, что вы крестьянину оставляете?» — вопрошал А.Радищев помещиков и сам же отвечал: «То, чего отнять не можете, — воздух. Да, один воздух».

Радищев надеялся, что его книга заставит задуматься сановников и царицу. Он изложил основную свою мысль в виде притчи, в которой пояснял, как трудно бы­вает монархам узнать правду: «Нашел на меня сон, и увидел я во сне, будто я сам сделался царем. Я сидел на золотом троне, и мои одежды блистали драгоценными каменьями. Голова моя была украшена лавровым венком. Робко стояли вокруг трона покорные вельможи, затаив дыхание, ловили каждый мой взгляд. Все про­славляли мои мудрые подвиги, называли меня великим завоевателем, восхваляли меня за то, что я обогатил государство, увеличил торговлю, составил мудрые зако­ны, всем даровал вольность и счастье. Я радовался этим похвалам и начал разда­вать приказания. Начальнику войск я повелел идти с громадным войском на заво­евание отдаленных земель, и он отвечал: «Государь, одно твое имя покорит все страны!» Другому вельможе я приказал строить великолепные дома, и он сказал мне: «По одному твоему слову целые города вырастут в пустынях!» Никто не пере­чил ни одному моему приказанию. Вдруг из толпы появилась женщина в простом платье, с суровым лицом и сказала: «Я — истина». Она посмотрела на мои глаза и вскричала: «Какие у тебя бельма! Я очищу твое зрение». Она коснулась моих глаз и сняла с них тонкую пелену. Я осмотрелся кругом и что же я увидел? Мои наряд­ные одежды оказались смоченными кровью и слезами. Начальник войск, послан­ный на завоевание, проводил время в роскоши и веселии. Деньги, отпущенные на содержание войск, шли на его пиры, а воины питались хуже скота. Казна, назна­ченная мною надела милосердия для нищих и убогих, была рассована по карма­нам моих вельмож. Моим обещаниям никто не верил, потому что ни одно из них не было исполнено. Мой престол окружали лесть, обман, корысть, и я не знал это­го. Встрепетала моя душа, взволновалась вся моя кровь, и я проснулся».

Екатерина II увидела во всем этом злой шарж на себя и свое окружение. Такую дерзость императрица снести не смогла, тем более, что книгу Радищева покупали нарасхват.

По императорскому указу, автор «Путешествия из Петербурга в Москву» был от­дан под суд, который в июле 1790 г., спустя два месяца после выхода «Путешествия из Петербурга в Москву», вынес ему смертный приговор. Действительно, прихо­дится согласиться с императрицей, что абсолютная монархия — самый «быстрый» тип государственной власти. Впрочем, Екатерина II смилостивилась над Радище­вым и заменила казнь на 10-летнюю ссылку в Тобольск.

«Путешествие из Петербурга в Москву» не понравилось не только Екатерине II в конце XVIII в.; почему-то оно невзлюбилось и знаменитому нашему поэту А.С.Пушкину, который уже во второй четверти XIX в. написал памфлет на ради­щевскую книгу «Путешествие из Москвы в Петербург». (Лучше читать пушкин­ское «Путешествие» в дореволюционных изданиях, там оно выходило без сокра­щений.) Александр Сергеевич акцентировал внимание не столько на дурных сто­ронах народной жизни, которые он не отрицал, сколько на полезных и разумных делах верховной власти. Вот такой странный заочный спор вышел у Александра Пушкина с Александром Радищевым.

Расправа над Н.И.Новиковым.

Вскоре за Радищевым пострадал от «просвещенной» царицы наш отечествен­ный просветитель Н.И.Новиков.

Николай Иванович Новиков происходил из дворянской семьи. Образование по­лучил в школе при Московском университете. Новиков был секретарем знамени­той Уложенной комиссии. Разочарованный умонастроением большинства дво­рянства, грубостью нравов и лицемерием высших слоев общества, Новиков оста­вил службу и занялся изданием книг, школами для народа, выпуском сатиричес­ких журналов «Трутень» и «Живописец», которые полемизировали с редактируе­мым императрицей журналом «Всякая всячина».

Основные даты. 1768-1774 10 июля 1774 1788-1791 29 дек. 1791

Очень сильно критиковал Новиков крепостное право. В изданиях Новикова, на­пример, появилась аллегорическая фигура помещика Змеина, который желал, чтобы крестьяне «боялись его взора, чтобы они были голодны, наги и босы, и чтобы одна жестокость держала сих зверей в порядке и послушании». «Безрассуд­ный! — обращался к Змеину Новиков, — разве ты не знаешь, что твои крестьяне больше походят на людей, нежели ты сам!»

Чувствуя неудовольствие императрицы, Новиков переехал из Петербурга в Москву, завел на свои средства типографию и стал печатать полезные, с его точки зрения, книги, в основном, переведенные с иностранных языков. Книги продава­ли в Москве и рассылали в губернии. Издания новиковской типографии хорошо расходились. Вокруг Николая Ивановича возник круг его единомышленников — «Дружеское общество». Общество основало школу, где готовили учителей для на­родных училищ. Способных молодых людей Новиков и его друзья отправляли для получения образования за границу.

С Новиковым и его сподвижниками связан этап в развитии тайного обществен­ного течения — масонства. Это религиозно-этическое движение возникло в нача­ле XVIII в. в Англии и быстро распространилось в странах Западной Европы, про­никнув позже и в Россию. Масоны создавали секретные общества — «ложи», ор­ганизация которых напоминала средневековые цеха каменщиков (macon — в пе­реводе с французского — каменщик), а так же рыцарские религиозные ордена. Масоны исповедовали равенство и братскую любовь. Они хотели создать всемир­ную масонскую организацию, которая постепенно должна была сплотить все че­ловечество в религиозном братском союзе.

Екатерина II смотрела с неудовольствием на деятельность Новикова; она каза­лась ей опасной. В апреле 1792 г. царица приказала арестовать Новикова. Поводом была близость к масонам, знаменовавшая отход от православия, хотя последнее так и не сумели доказать.

Новикова арестовали ночью, привезли больного и убитого горем в шлиссель-бургский каземат, где когда-то сидел свергнутый император Иван Антонович. Собственность и поместья российского просветителя были конфискованы. Толь­ко через два месяца после ареста появился указ с перечислением преступлений Новикова. Оказывается, он печатал и продавал «непозволенные развратные и про­тивные закону православному книги», «и хотя он не открыл своих тайных замыс­лов, но всего сказанного довольно, чтобы подвергнуть его тягчайшей и нещадной смерти», но императрица Екатерина, «следуя своему природному милосердию», отменила смертную казнь и «приказала его запереть на 15 лет в Шлиссельбургекуюкрепость».

В заточении Н.И.Новиков пробыл до смерти Екатерины, до 1796 г. Вступивший на престол Павел I все хотел делать не так, как его мать. Павел помиловал всех, ко­го осудила Екатерина. Новикова освободили. Он прожил еще более 20 лет в своем маленьком подмосковном имении Авдотьеве, постоянно болея и испытывая край­нюю нужду, т.к. большую часть его собственности так и не вернули.