Роль неформальных экономических институтов

В рекламе

Неформальные экономические институты представляют со­бой:

1) явления общественной жизни, сопровождающие транс­формацию, эволюцию, развитие и модификацию формальных экономических институтов;

2) сформированные в обществе правила и нормы поведения;

3) обязательные для индивида стандарты поведения, скла­дывающиеся на основе моральных, этических и нравственных норм национального образования или региона;

4) субъективные преференции, основанные на традициях, верованиях, культуре и соответствующем менталитете.

Из данного определения, выражающего содержание нефор­мальных экономических институтов, следует, что реклама, с одной стороны, приближается к явлению, схожему с не­формальным экономическим институтом, с другой, она как элемент субкультуры может иметь определяющее значение при формировании неформальных экономических институтов.

 

 

К системе неформальных экономических институтов следу­ет относить: культуру; нормы поведения, рутины, привычки и системы ценностей; менталитет, традиции, верования, обычаи и нравы.

Культура определяется как совокупность порядков и объ­ектов, созданных людьми в дополнение к природным и вклю­чает формы поведения и деятельности, обретенные знания, а также научно-технический потенциал общества.

Значение национальной культуры как экономического института в социально-экономическом развитии очень велико, поскольку «... ко­декс внешних приличий, условностей и обычаев, популярный в ка­кой-то определенный момент времени среди определенного парода, в известной степени представляет собой органическое целое по сво­ему характеру, так что любое ощутимое изменение в одном пункте системы влечет за собой перестройку всей системы во всех отноше­ниях»¹.

Исходя из этого определения, рекламные действия и кон­кретные рекламные программы, реализуемые в регионах, сле­дует разрабатывать и проводить в соответствии с традицион­ными институциональными формами.

Немыслимым и даже оскорбительным для народов Индии и Паки­стана действием, например, была бы демонстрация рекламного ро­лика, в котором реклама колготок проводилась бы следующим обра­зом. Невесту в белом платье подхватывает па руки жених. В это вре­мя порыв ветра поднимает подол подвенечного платья, обнажая ноги молодой девушки в ослепительно белых колготках. Для неко­торых народов почти любой элемент данного сценария несет нега­тивное восприятие, связанное с ролью белого цвета, нравственными и моральными мотивами, верованиями и обычаями. Для большинст­ва народов Европы этот сюжет имел бы вполне позитивное воспри­ятие.

Поскольку неформальные экономические институты влия­ют на экономическое поведение людей, это выражается в тра­диционных и ценностно-рациональных действиях. Обыкновен­ный мотив потребителя — это желание действовать сообразно с

¹Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984. С. 210.

установившейся практикой, стремление избежать неблаго­склонного внимания и толков, жить на уровне общественных канонов благопристойности как по виду, количеству и сорту потребляемых товаров, так и по употреблению своего времени и сил¹. Развитие привычек оказывает немедленное действие на экономическую жизнь и восприятие рекламных обращений со стороны потребителей. В органическом комплексе привычек мышления, составляющих существо сознательной жизни инди­вида, выделяется именно экономический интерес, оказываю­щий определенное влияние на жизненный уровень экономиче­ского агента и по необходимости подлежащий учету и оценке в рекламной деятельности.

По сути своей жизненный уровень имеет природу привыч­ки. Среди разнообразных привычек наблюдаются значитель­ные различия, которые также во многом определяют уровень жизни индивида. Таким образом, с одной стороны, рутины и привычки свойственны множеству практических действий эко­номических агентов, а с другой — это важный компонент теоретического обоснования решений в рамках подготовки и реализации рекламного обращения.

В своей работе «Принципы экономической науки» А.Мар-шалл так описывает действие этого важного элемента системы неформальных экономических институтов:

«...он (индивид), следуя привычкам и обычаям, поступает в данный момент без предварительного расчета, но при этом сами по себе при­вычки и обычаи почти наверняка возникли в процессе тщательного выявления выгод и невыгод различных образов действий»². Таким образом, А. Маршалл выводит формирование неформальных эконо­мических институтов из ценностно-рационального поведения эконо­мических агентов. «Природная склонность тевтонцев к единству при­дала исключительную силу обычаям в начале средневековья. И эта сила оказалась на стороне торговых гильдий, местных властей и на­циональных правительств, когда они поставили перед собой задачу преодолеть беспокойную тенденцию к переменам, которая прямо или косвенно возникла в результате торговли с Новым Светом. Во Фран­ции эта тевтонская предвзятость направлялась римской гениалыю-

¹См.: Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984. С. 143.

²Маршалл А. Принципы экономической пауки. Т. 1. М, 1993. С. 76-77.

стыо в области систематизации, и патерналистское государство дос­тигло своего зенита»¹.

Однако при этом А. Маршалл все же признает, что если привычка и обычай, возникшие в одних исторических услови­ях, оказывают влияние на действия людей при иных условиях, то строгая связь между затрачиваемыми усилиями и достигае­мыми при этом целями нарушается. А. Маршалл, так же как и впоследствии П. Самуэльсон, совершенно неправомерно счи­тал влияние привычек и обычаев на экономическое поведение хозяйствующих субъектов признаком отсталости экономики страны и высказывал твердую уверенность, что в современной экономике такие привычки скоро отомрут.

Однако рутины и привычки являются не продуктом целево­го рационального расчета, а результатом ограниченной рацио­нальности экономического агента в непростых современных условиях. Эти условия еще более осложняются в связи с ин­тенсивным рекламным воздействием. В результате чего в эко­номической действительности наблюдается следующий пара­докс. Реклама, призванная облегчать жизнь потребителя, помо­гая ему реализовывать право выбора на практике, обрушивает на него избыток информации, в связи с чем акт покупки товара и последующего потребления может существенным образом отдаляться. Экономический агент, с одной стороны, не может получить всей релевантной информации (в лучшем случае он владеет специально отобранными данными), а с другой сторо­ны, экономический субъект не может просчитать всех послед­ствий своих действий. Поэтому возникающее противоречие между компетентностью экономического агента и возможно­стью оптимального решения проблемы в условиях неопреде­ленности и чрезмерной интенсивности рекламного воздейст­вия разрешается с помощью рутинного, или привычного, дей­ствия. Ограничение максимизации выгоды из-за недостатка знания или информации, с одной стороны, и избытка ее, с дру­гой, связано и с тем, что экономические агенты имеют собст­венные убеждения и ценности, которыми в большинстве случа­ев постоянно и повсеместно руководствуются.

¹Маршалл А. Принципы экономической науки. Т. 3. М., 1993. С. 186.

В качестве таких ценностей могут выступать мораль и этика. Мораль характеризует установившиеся жизненные формы, отражая ценностные и эмоциональные представления действующих сообществ людей в рамках сформировавшихся соответствующих институтов. Это понятие макроуровневого порядка, в котором господствующие данности сводятся к од­ному осмысленному целому и которое конкретизируется, на­пример, в обычаях и нравах сообщества людей или общества в целом.

Этика же характеризует качество действия, которое связа­но с безусловной претензией на следование принципу добра. Этика, понимаемая как философия морали, занимается иссле­дованием уже сложившейся морали. Поэтому принятие мо­ральных кодексов должно стать основной рациональной пред­посылкой для признания этических установок. Этика без опо­ры на господствующую мораль может быстро деградировать до уровня псевдоэтических норм.

Рекламные воздействия, исходя из приоритета интере­сов общества в целом, в обязательном порядке должны строиться на базовых принципах морали и этики.

О значительной взаимосвязи экономических процессов с функционированием неформальных экономических институ­тов свидетельствуют: традиционные предпочтения какой-либо номенклатуры и ассортимента товаров в определенных регио­нах; различная частота покупок в зависимости от мотивов, на- прямую не связанных с удовлетворением первичных потребностей; повышение спроса, вплоть до лавинообразного его роста, на определенные товары и услуги в периоды, связанные с рели­гиозными, национальными и региональными праздниками; за­прет или ограничения на реализацию трудового процесса вре­менного или локального характера.

В понятийном различии неформальных экономических ин­ститутов формируются два направления: позитивное — как фактически происходящее, подлежащее проверке опытом и ве­рификации, и нормативное — как идеальная норма. Причем нормативное направление служит таким началом, которое ори­ентирует поиски и исследования на достижение определенных целей, исключая по возможности случайные, или беспричин­

 

 

ные, цели. Именно в качестве таких нормативных стандартов выступают неформальные экономические институты. В этой связи Дж.Б. Кларк писал: «Ценности также постоянно подвер­гаются изменениям, причем последние происходят в соответст­вии с естественными тенденциями»¹.

Экономическую взаимосвязанную цепь, включающую такие звенья, как нужда, потребность, интерес, мотивация, стимул, можно рассматривать как фундаментальную детерминанту экономического поведения. Однако эта общая для всех людей детерминанта в условиях конкретных национальных образова­ний и регионов приобретает существенные отличительные свойства, которые напрямую связаны с неформальной инсти­туциональной средой. И если, например, происходит мощное рекламное стимулирование конкретного действия, необходи­мого для реализации целей любого экономического субъекта, не учитывающее фактор наличия неформальных экономиче­ских институтов, то, как правило, результат такого стимулиро­вания для данного субъекта будет негативным.

В этой связи представляется оригинальной точка зрения из­вестного немецкого ученого Вильгельма Крелле на причину изменчивости одного из основных неформальных экономиче­ских институтов:

«...существующие моральные нормы в обществе определяются пред­ставителями правящих классов, которые определяют, что является в настоящий момент наиболее полезным для общества. Таким образом, моральные нормы изменяются в соответствии с историческим разви­тием общества, что гарантирует его стабильное существование»².

Видимо, один из авторов нелинейного программирования в экономике не принял во внимание тот факт, что наряду с изме­няющимися местными нравами, народными обычаями и право­выми нормами существуют основные нравственные ценности и нормы поведения, недостижимые для влияния правящих элит,

¹Кларк Дж.Б. Распределение богатства. М., 2000. С. 331.

²Крелле В. Экономические основы этики//Социокультурная динами­ка в период становления постиндустриального общества: закономерно­сти, противоречия, приоритеты. М, 1998. С. 262.

универсальные, вечные, обязательные для всех, в том числе и для благополучно развивающихся индивидов и обществ.

Эти общественные ценности в обязательном порядке должна учитывать реклама. Особенно опасна для общества ситуация, при которой реклама становится орудием размыва­ния нравственных ценностей социума.

Большие беды принесла талантливо сделанная радиореклама тотали­тарных сект многим российским семьям. Эта реклама на рубеже сто­летий передавалась наиболее известными радиостанциями России. Достаточно вспомнить рекламу японской секты «Аум синрекё», кото­рая завлекла сотни российских граждан в ряды этой тоталитарной ор­ганизации. Некоторые из этих граждан впоследствии даже встали на путь противоправных действий.

Менталитет представляет собой совокупность принятых и в целом одобряемых обществом взглядов, мнений, представле­ний, стереотипов, рутин, форм и способов поведения. Мента­литет целиком поглощается более емким понятием — тра­дицией. Традиция включает помимо менталитета еще и соци­альный опыт, накопленный в процессе длительного историче­ского развития определенным социумом и актуальный для его существования в настоящем и будущем времени.

К. Поппер считал, что происхождение и развитие традиций должно быть объяснено путем обращения к человеческой при­роде, поскольку они были введены человеком для тех или иных целей, под влиянием тех или иных мотивов.

«И даже если с течением времени эти мотивы были забыты, то и эта забывчивость, и паша готовность создавать институты, назначение которых нам самим не очень ясно, — все это, в свою очередь, также проистекает из человеческой природы»¹.

На самом деле природная целесообразность переходит в предпочтение, а оно — в некоторую национальную традицию, которая прямо или опосредованно влияет на экономическое поведение субъектов хозяйствования.

¹Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 2. С. 108.

Маркетинговый подход в экономическом анализе рыночной конъюнктуры в настоящее время все более приобретает эле­менты, связанные с функционированием неформальных эконо­мических институтов. Эффективное продвижение товаров на национальные и региональные рынки, проведение рекламных кампаний в отдельных регионах напрямую зависят от знания и использования особенностей менталитета соответствующих рыночных сегментов. Это связано с новой парадигмой эконо­мического развития, переходом к мелкосерийному, безотходно­му производству, повышению возможностей экономики по удовлетворению групповых и индивидуальных потребностей людей. В различных регионах мира эти групповые и индивиду­альные потребности во многом определяются верованиями, традициями и обычаями, характерными для жителей данных территорий.

Так, существование англо-саксонской традиции в экономике, или традиции «протестантского капитализма», опирающейся па учение Св. Августина, распространено па территории Великобритании, США, Канады, Швеции, Австралии и Голландии. В рамках этой тра­диции бизнес является миссией и призванием индивида, а его потреб­ление отличается умеренностью вплоть до аскетизма. Показные рос­кошь и расточительство, демонстративное проявление власти и поче­та, которым он пользуется в обществе, не являются отличительными чертами данной традиции. Традиционными, скорее, являются сдер­жанность и скромность. Богатство рассматривается, с одной стороны, как искушение предаться лепи, бездеятельности и прочим грехам, а с другой — как следствие выполнения профессионального долга. В то же время, в качестве мотивации экономической активности прибыль стоит по значению на третьем месте, уступая угодности дела Богу и общественной пользе¹.

Поэтому протестантскую традицию в экономике связы­вают с приверженностью данных народов к риску, экономиче­скому индивидуализму, выраженную в активном, ориентиро­ванном на прибыль финансовом мышлении, запрете на растра­ту времени, обязанности интенсивного труда, сбережении и преумножении средств как жизненной необходимости. До 60-х

 

 

¹ Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1994.

годов XX в. протестанты доминировали в бизнесе США, а доля физических лиц в структуре акционеров продолжает оставать­ся в США самой высокой в мире¹. В связи с этим рекламные воздействия должны учитывать важный для регионов социаль­ный фактор и общественную значимость любого экономиче­ского действия.

Католическая традиция в экономике распространена на территории Германии, Франции, Испании, Португалии и нахо­дится под сильным влиянием учения Фомы Аквинского, кото­рый опирался в своих постулатах на труды Аристотеля. Это особенно ярко проявляется в оценке проблемы правильного порядка собственности. Причем, по Ф. Аквинскому, существу­ют следующие аргументы в пользу частной собственности: она повышает удовлетворение от работы, работоспособность и уве­личивает доходность экономики; она обеспечивает более яс­ный порядок, ибо выгода не отделяется от права распоряже­ния; она лучше всего обеспечивает социальный мир.

При этом коммерческий доход признается легитимной кон­стантой. Однако частное право собственности является не без­условным правом, а подчинено «социальной пользе». Эти по­ложения находят свое отражение и в таких значимых для эко­номики статьях Конституции ФРГ, как ст. 14 и ст. 15 — част­ная собственность принципиально получает предпочтение; частная собственность должна служить социальным целевым установкам; если этого потребует всеобщее благо, частная соб­ственность может быть преобразована в общественную.

Значение католической традиции для национальных соци­ально-экономических систем состоит в том, что экономиче­ское общество рассматривается не со статической, а с динами­ческой точки зрения, с учетом возможных будущих измене­ний по существу или тенденций. Соответственно большое значение в экономической и социальной политике придается развитию производства и инвестиционных процессов для удовлетворения сегодняшних и перспективных потребностей населения.

¹См.: Миркин Я. Традиционные ценности населения и фондовый ры-нок//Рынок ценных бумаг. 2000. № 7.С. 34, 33-36.

Католическая традиция в экономике находит отражение в принципе субсидиарности, называемом также принципом ком­петентности, который дает ответ на вопрос, какие лица, группы лиц и институты обязаны нести ответственность и заботиться о соответствующих экономических и социальных действиях (как, например, реализуется в обществе планирование и управ­ление производством и инвестициями).

Тем самым при использовании принципа субсидиарности социум отказывается от односторонних решений индивидуали­стического или коллективного типа. Согласно данной тради­ции, общество по своему существу и понятию субсидиарно; оно должно поддерживать не только всю социально-экономиче­скую систему в целом, но и отдельные части социального орга­низма, никогда не должно их насильственно изменять, погло­щать или нивелировать. Отсюда видно, что социальный компо­нент в рекламе и в этом случае играет важную роль. Однако при этом следует в большей мере учитывать более строгие ка­ноны католической морали и нравственности. В Испании, на­пример, все телевизионные передачи, имеющие в своей основе элементы откровенно-сексуальной направленности, могут быть показаны только с 0 часов 30 минут и до раннего утра.

Исламская традиция в экономике распространена в боль­шинстве Арабских стран и стран Центральной Азии. Она осно­вана на высказываниях пророка Мохаммеда по проблемам, имеющим отношение к регламентации экономической жизни мусульман. Исламская экономическая традиция не отрицает, но и не гарантирует частную собственность, а также в ряде слу­чаев существенно ограничивает ее, поскольку все блага на зем­ле принадлежат Аллаху, а индивиды только получают их в пользование. Если следовать логике Корана, природные богат­ства принадлежат всему обществу, государство же обязано справедливо распределять ресурсы и доходы между граждана­ми. В случае неправильного использования благ предусматри­вается их конфискация.

Исламской нормой экономической деятельности является также государственное регулирование, которое предусматрива­ет экономическое планирование и распределение создаваемого продукта при достижении при этом принципа социальной

 

 

справедливости. Не случайно поэтому не менее 20% доходов нефтедобывающих стран расходуется на социальные програм­мы.

Человек обязан трудиться во имя обеспечения своего суще­ствования. Основой бизнеса при этом является не свобода ин­дивидуальной инициативы, а семейно-клановые и групповые формы патроната и солидарности. Солидарность проявляется в религиозных обязанностях состоятельных членов общества по отношению к бедным, заключающихся в сборе и раздаче мило­стыни в помощь нуждающимся (богатство считается нелеги­тимным, если сосед испытывает крайнюю нужду).

Следование исламской традиции создает предпосылки для оформления и долговременного взаимодействия стабильных групп экономических агентов, становления систем местного бизнеса и взаимной социальной поддержки, «для доступа в ко­ридоры власти и в системы высшего образования, контактов с миллионами родичей на Западе, для расширения внешних — формальных и неформальных — связей»¹.

Институциональная структура экономики, основанной на исламской традиции, включает три уровня: 1) межгосударст­венные институты (исламская торгово-промышленная палата; исламский фонд развития; исламская ассоциация судовладель­цев и др.); 2) система частного капитала; 3) национальные ис­ламские кредитно-финансовые институты.

Исламская традиция основана на запрете взимания процента и на не­гативном отношении общества к людям, берущим в долг. В несколь­ких сурах Корана, ниспосланных в Медине, содержится строгое пре­дупреждение об обязательном возвращении долга. Шариатский за­прет на выплату и взимание процента находит проявление в специ­фике «исламских финансов». Однако взимание процента легитимизируется, если доход образуется за счет производственной деятельности, в которую включается и торговля. Создание производ­ственных и финансовых институтов с точки зрения Корана приветст­вуется, поскольку таким образом происходит движение капитала. В свою очередь омертвление капитала осуждается исламом.

¹Ворожейкина Т„ Рашковский Е., Умное А. Гражданское общество и ре-лигия//Мировая экономика и международные отношения 1997 № 8 С. 114, 115.

Исламские финансовые организации ведут операции:

1) в форме участия в прибыли, когда владелец средств до­веряет их лицу, которое в состоянии их эффективно исполь­зовать. В этом случае доход распределяется в соответствии с условиями контракта, а убытки несет только владелец средств;

2) в форме долевых соучастии и партнерств, когда заключа­ется соглашение по поводу финансирования какого-либо про­екта между банком и клиентом, по которому клиент получает часть прибыли, а оставшаяся часть делится между ним и бан­ком в соответствии с их долями в финансировании;

3) в форме сдачи в аренду имущества, купленного банком для клиента. Очень часто в дополнение к данному контракту клиент выплачивает не только арендную плату, но и стоимость оборудования в рассрочку и становится со временем собствен­ником;

4) в форме приобретения основных и оборотных средств и перепродажи его банком клиенту в рассрочку с надбавкой, от­ражающей плату за риск;

5) основными видами частных вкладов являются вклады до востребования и инвестиционные вклады.

Одной из форм проявления исламской традиции в сфере финансов является также функция контроля, основой которого считаются нормы, содержащиеся в Коране. Выделяют: высший (божественный) контроль, самый действенный и эффективный вид контроля; контроль человека, являющийся результатом его совестливости, контроль общества, полномочия которого реа­лизуются государством и его институтами.

Осуществление общественного контроля банковской дея­тельности производится органами шариатского контроля, в функцию которых входит проверка соответствия проводимых банком операций предписаниям Корана, а также размеров обязательств исламского банка. Фактически такие органы об­ладают полномочиями и компетенцией внешнего ревизора счетов.

Результатом действия исламской традиции является: отсут­ствие рынка облигаций в ряде Азиатских стран, крупнейшими из которых являются Пакистан, Иран и Бахрейн; отсутствие

 

 

достаточного притока внешних финансовых ресурсов вследст­вие большой закрытости исламских финансовых рынков; пре­обладание крупных фамильных инвесторов в акционерных ка­питалах, контролирующих деятельность компаний.

Исходя из строгой консервативности исламских традиций, рекламная деятельность в ряде регионов должна проводиться весьма осторожно и взвешено. Форма рекламных обращений должна быть достаточно строгой и сухой. Наибольшее пред­почтение при этом отдается рекламе рубричного характера. Ис­ключается сексуальная компонента рекламного воздействия; в ряде случаев недопустимо эксплуатировать образы людей и не­которых животных. С большим уважением следует относиться к традиционным предпочтениям цветовой гаммы Востока (См. параграф 14.1).

Конфуцианская традиция в экономике распространена в странах Юго-Восточной Азии, таких как Япония, Корея, Тай­вань, Гонконг, Сингапур, Китай, а также в Малайзии, Тайланде и Индонезии, где высокий уровень социально-экономического развития обусловлен главным образом миграцией из Китая. Основой традиции являются нормы экономического поведе­ния и ценностные ориентации, описанные древнекитайским мудрецом Конфуцием в его книге «Лунь юй». Эта традиция проявляется в иерархичности, непререкаемом авторитете руко­водителя предприятия и главы государственной власти, верно­сти своей семье, коллективизме, невысокой приверженности риску. Первоочередное значение здесь придается таким ценно­стным ориентациям, как: непрерывное образование («В молча­нии запоминать, учиться ненасытно и наставлять других без устали...»); склонность к самоограничениям («честная бед­ность») («Учитель говорил: «Я радость нахожу в том, когда живу на отрубях с водой, сплю, подложив ладошку вместо из­головья. Богатство, знатность, обретенные нечестно, мне ка­жутся проплывшим мимо облаком»); практицизм («Учитель говорил: «Расточительность ведет к непокорности, а бережли­вость — к захудалости. Но лучше захудалость, чем непокор­ность»); нравственное самосовершенствование («Учитель ска­зал: «Будь глубоко правдив, люби учиться, стой насмерть, со­вершенствуя свой путь. Стыдись быть бедным и незнатным,

 

когда в стране есть путь, стыдись быть знатным и богатым, ко­гда в ней нет пути»)¹.

Этические нормы, провозглашенные Конфуцием, способст­вовали стабилизации экономического и политического поло­жения в странах Юго-Восточной Азии и привели к возникно­вению культа семьи и сильных семейных кланов.

На практике это выражается в опережающем экономиче­ском росте, особом отношении к труду, повышении производи­тельности труда, ограниченной трудовой мобильности; пред­почтении вертикального внутрифирменного продвижения — свободному горизонтальному (90% работников); значительной социальной защищенности; приоритете интересов персонала компании перед интересами акционеров; увеличении гаранти­рованного заработка с возрастом работника; высокой норме сбережений.

Важнейшей чертой конфуцианской традиции является гиб­кость, способность к реинтерпретации традиционных ценно­стей в современных условиях, стремление к непрерывному са­мообновлению, творческому восприятию инокультурных влия­ний на основе национальных традиций, что имело большое значение для успеха экономических реформ. Именно эти поло­жения позволили малазийскому премьер-министру Махатиру на встрече с главами европейских государств провозгласить: «Европейские ценности — это европейские ценности, азиат­ские ценности — это универсальные ценности»².

В связи с этими ценностными установками следует главные ориентиры рекламного воздействия выстраивать с учетом об­щих семейных ценностей, коллективистского духа и стандар­тов патерналистского поведения. В этом случае также исклю­чительное внимание следует уделять цветовой гамме реклам­ного воздействия.

Сегмент рекламы, ориентированной только на националь­ные традиции и менталитет, среди других сегментов рекламы иногда достаточно сложно определить. Особенно это трудно

¹Конфуций. Уроки мудрости. Соч. М., 1999. С. 47, 49, 52, 55. ²Мировая экономика и международные отношепия.1997. № 8. С. 91.

сделать для стран со сложной структурой многочисленных со­существующих конфессий и течений. Наиболее ярким предста­вителем такого положения дел являются США, страна в кото­рой хотя и существует исторически превалирующая протес­тантская основа, но в настоящее время она все более размыва­ется другими религиозными течениями.