Негативные последствия импорта институтов

Институциональные технологии, как и производственные, следует отнести к общественным благам. Однако в отличие от последних, последствия внедрения нового института могут быть неодинаковыми для различных групп экономических агентов: «положительным» для одной группы и «отрицательным» - для другой. Исходя из этого, положительный спрос на институты, предъявляемый одной группой, нередко сопровождается от­рицательным спросом со стороны другой, и, соответственно, сопротивлением внедрению нового института, что ведет к росту трансформационных и трансакционных издержек¹.

Суммарный спрос на институт как результат суммирования положительного и отрицательного спроса на определенный ин­ститут отражается в расходах государства по поддержанию соответствующей нормы и в издержках, которые несут ее нару­шители.

Чем больше по абсолютной величине отрицательный спрос на институт, тем (при прочих равных условиях) выше трансфор­мационные издержки его внедрения и издержки, связанные с поддержанием уже внедренной нормы, вследствие массового сопротивления реформе: даже меньшинство, будучи ущемлен­ным, нередко способно воспрепятствовать реформе или прин­ципиально исказить ее идеи при практической реализации².

Трансакционные издержки являются мощным фактором институциональных изменений. Однако гораздо большую роль в чйсгвпуциональных изменениях играют трансформационные издержки. Отсутствие институциональных изменений свидетель­ствует о том, что подавляющее большинство субъектов не заинте­ресовано в пересмотре действующих «правил игры», поскольку любые изменения связаны для них с дополнительными издержками.

Как показывает практика, импорт институтов из развитых стран в развивающиеся и переходные происходит отнюдь не гладко, сопровождаясь целым комплексом негативных по­следствий, вызванных различиями в институциональной среде страны-экспортера и страны-импортера.

1.В случаях с внедрением производственных технологий такая ситуация имеела место, например, в Англии в к. XVIII в. — движение луддитов против внедрения машин на фабриках, которое выражалось как в забастовках, так и в прямом разрушении машин, уничтожении сырья и т.д. Однако конфликты при внедрении производственных технологий между различными социаль­ными группами значительно реже, чем в случае с институциональными тех­нологиями.

2.Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов// Эконо­мическая наука современной России — 2001. — № 3.

1.Нередко реформаторы предпочитают заимствовать наиболее передовые институты, стремясь максимально ускорить институцио­нальное развитие. Это стремление как раз и приводит к ошибкам

Пример

1.В качестве примера можно рассмотреть импорт института аудиторского контроля в середине 1990-х гг. Чехией, Хорватией, Словакией — стропами, где изначально отсутствовала система внутреннего фи­нансового контроля. За основу была взята аудиторская система Швеции, формировавшаяся несколько десятилетий. В Великобритании реформа аудиторской системы длилось 30 лет. В данном же случае попытка внед­рения аналогичного института была рассчитана на 2-3 года, что не могло привести к положительным результатам.

2.Ускоренное внедрение «прогрессивной» налоговой системы в России, рассчитанное также на 2-3 года, не оправдало ожидания реформаторов. Это объясняется не только отсутствием сопутствующих формальных институтов, таких как институт налоговой полиции, системы информации о налогоплательщиках, а также отсутствием неформальных норм, таких как привычка платить налоги, необходимость заполнять налоговую де­кларацию и, наконец, отдавать часть денег государству, которые напрочь отсутствовали в советском обществе.

Таким образом, российская налоговая система приобрела, по своей сути, конфискационный и ревизионный характер, что ее существенно отличает от институтов аналогов. То есть, если в западных странах налоговая система направлена на то, чтобы обеспечить налогоплательщика всей не­обходимой информацией (от методики расчета суммы налогов к уплате до существующих в законодательстве прав налогоплательщиков, в том числе и налоговых льгот, позволяющих снизить налогооблагаемую базу), россий­ская налоговая система представляет информацию налогоплательщикам крайне неохотно, стремясь завысить базу налогообложения, и также воз­вращает в течение длительного времени (до года) переплаченные средства. Причем для их получения следует пройти довольно сложную процедуру стояния в очередях или собирания необходимых документов, и зачастую экономические субъекты (если их трансакционные издержки возврата суммы превышают саму сумму) «оставляют» эти деньги государству. Недаром российская налоговая система получила название «Византийской».

2. Кроме вышеописанных негативных последствий следует выделить так называемый парадокс передачи, суть которого в том, что в результате передачи институтов (эффективной технологии) страна-экспортер может выиграть за счет страны-импортера.

В качестве примера можно рассмотреть либерализацию внеш­ней торговли. Как показывает практика, в случае двух конку­рентных экономик мгновенный переход к новому равновесию всегда взаимовыгоден. Ситуация изменяется, если один рынок неконкурентоспособен.

Примеры

1.Экспорт институтов командной системы из СССР после Второй мировой войны в страны Восточной Европы (страны, бывшие члены СЭВ — Совета Экономической Взаимопомощи).

2.Экспорт продукции (как правило, продуктов питания и одежды), не находящей спроса в развитых рыночных странах (прежде всего Германии, Франции, Италии), в страны Восточной Европы, что помогло им избежать затоваривания и дало новый стимул для обновления ассортимента и расширения объема производства.

3.Экспорт куриных окорочков, или «ножек Буша» из США в Россию негативно сказался на отечественных производителях. Как итог — закрытие многочисленных птицефабрик или сокращение объемов производства в России и создание благоприятных условий для американских фермеров к расширению объемов производства и сбыта за счет нового огромного российского рынка.

4.«Утечка человеческого капитала», или «утечка мозгов» тесно связана с процессами заимствования новых программ обучения и совершенствованием образовательных институтов.

Таким образом, можно сделать вывод, что переход к либе­ральному режиму внешней торговли и дерегулированию рынка капитала обернулись для России рядом отрицательных эффек­тов. Помимо приведенных выше примеров, следует отметить такие глобальные последствия для российской экономики как нелегальный экспорт (в частности, цветных металлов), массовое занижение экспортных цен, громадную утечку капитала из Рос­сии. Выгоду от подобного обмена получили как раз те страны, которые «поставляли» в Россию новые институты.

3. «Внеплановый» импорт неэффективных институтов. Как показала практика реформ в России, в процессе импорта эффек­тивных для экономической системы институтов были «успешно» внедрены институты, отнюдь не способствующие ее эффектив­ности, то есть приводящие к росту¹ трансакционных издержек

реформаторы занимались «блочным» внедрением институтов без анализа не только частей отдельного института, но и «допуская» иногда целые неэффективные институты.

Такой подход к импорту институтов, несмотря на его кажу­щуюся эффективность — выгоды от внедрения блока новых институтов предполагаются большими, чем от функционирова­ния старых институтов, может привести к значительному росту издержек трансформации и обострению макроэкономической ситуации.

Таким образом, создаются благоприятные условия для импор­та неэффективных институтов в блоке с эффективными.

4.И, наконец, экономическая система может попасть в ин­ституциональную ловушку — феномен, который заслуживает более подробного рассмотрения.

Институциональные ловушки

Простейшая экономическая логика, накладывала на конкретные экономические условия, оказывает решающее значение на формирование довольно интересных и порой даже весьма странных стра­тегий поведения индивида. Со стороны может по­казаться, что такие причудливые поведенческие стратегии человека являются всего лишь следс­твием его не менее причудливой психики. Однако, как оказывается, зигзаги в поведении людей ока­зываются простым отражением экономической логики, которая в данном случае имманентна самой психологии индивидуума¹. Евгений Балацкий. 1.Балацкий Е. Теория институциональных ловушек и правовой плюрализм// Общество и экономика. — № 10. — 2001. — С. 88.

Проблема «институциональных ловушек» привлекла в пос­ледние десять лет пристальное внимание экономистов и ученых, занимающихся изучением экономических процессов в странах ³ переходной экономикой.

В англоязычной литературе «институциональная ловушка» используется чаще всего не как «institutional trap», а как эффект рокировки (lock-in effect): по Норту, это означает, что однажды принятое решение трудно отменить¹. В терминах неоинституцио­нальной теории «институциональная ловушка — это неэффек­тивная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер²». Ее устойчивость означает, что если в системе превалировала неэффективная норма, то после сильного возмущения система может попасть в «инсти­туциональную ловушку», и тогда уже останется в ней даже при снятии внешнего воздействия.

Теоретической основой для исследования институциональ­ных ловушек послужила проблема существования неэффек­тивных технологических стандартов, получившая название QWERTY-эффектов и изложенная в работе Пола Дэвида «Клио и экономическая теория эффекта QWERTY» в 1985 г.³ Дальней­шее развитие эта проблема нашла в работах В.М. Полтеровича применительно к институтам и была определенна как институ­циональная ловушка.

В своей работе П. Дэвид исследовал, чем обусловлено стан­дартное расположение букв английского алфавита на клавиа­туре компьютеров (верхний регистр, слева — QWERTY). На клавиатуре первых печатных машинок, появившихся в 1868 г. в США, буквы располагались по алфавиту. Однако из-за своего несовершенства эти машинки имели большой недостаток: при быстром нажатии соседние клавиши цеплялись друг за друга. Таким образом наиболее часто используемые буквы в сочета­ниях были разнесены по разным краям клавиатуры.

 

1.Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 122.

²Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические рефор­мы. Доклад «Институциональная динамика и теория реформ», III Междуна­родный симпозиум «Эволюционная экономика и «мэйнстрим», г. Пушино, 30-31 мая 1998 г.

3.David P. Clio and Economics of QWERTY. American Economic Review. -1985.

 

Кроме этого, новое расположение букв позволяло коммивояжеру быстро, в присутствии потенциального покупателя, напечатать слова «type writer», что производило соответствующий эффект. Так в 1870-х гг. появилась QWERTY-клавиатура.

В 1936 году американцем А. Двораком была запатентована принципиально новая клавиатура, позволяющая ускорить набор на 20-40%, а позднее потребителям были предложены и другие варианты, обеспечивающие более высокую скорость печати. Однако массового распространения они не получили. Это противоречит представлению о рыночной конкуренции как оптимальном механизме отбора информации. История с QWERTY свидетельствует как раз об обратном: более эффективный технический стандарт потерпел поражение в конкуренции с менее эффективным. И. видимо, для этого были более веские причины: для того, чтобы перейти на новую систему, пришлось обновить имеющуюся офисную технику и переучить всех машинисток, уже освоивших скоростной метод печатания в системе QWERTY. В результате и по сей день мы имеем ту же клавиатуру с тем же традиционным расположением букв.

Как отмечает Д. Норт, «приращение изменений в технологической сфере, однажды принявшее определенное направление, может привести к победе одного технологического решения над другими даже тогда, когда первое технологическое направление в конце концов оказывается менее эффективным по сравнению с отвергнутой альтернативой»¹.

1.Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 121.

В дальнейшем проблема QWERTY-эффектов получила развитие применительно к развитию общества и, в частности, экономическим системам.

На рис. 9.1 представлена схема развития общества, предло­женная П. Дэвидом. Э — возможность дальнейшего развития, изменения системы институтов и при желании — возврата в начальную точку; Л — институциональная ловушка, возврат из которой практически невозможен.

То есть, после того, как «институциональная ловушка» сформировалась, возврат к начальным (дореформенным) условиям не приводит к ее разрушению: имеет место эффект «path dependence» (зависимость социально-экономической системы от ее предшествуюшего пути развития) — типичное явление для процес­сов формирования норм и, в частности, «институциональных ловушек». Единожды попав в «институциональную ловушку», система может выбрать неэффективный путь развития, причем со временем переход на эффективную траекторию может пред­ать как нерациональный.

Рис. 9.1. Процесс эволюции общества и возможного попадания в институциональную ловушку

С точки зрения теории трансакционных издержек появле­ние QWERTY-эффекта объясняется, по крайней мере, двумя причинами:

1. Несогласованием ряда интересов различных групп экономичес­ких агентов. Появление QWERTY-эффекта является результатом частичного несогласования интересов производителей и потре­бителей. Цель производителей — быстрее и больше продать, для ее достижения и было принято настоящее расположение букв на клавиатуре. Цели потребителей: 1) улучшить качество офор­мления документов (в печатном виде более презентабельно и читаемо, чем в написанном от руки) и 2) появившаяся несколько позднее — увеличить скорость печатания. Учитывая различную совместимость целей (нейтральность, совместимость, несов­местимость и степень эффекта от их взаимодействия — ней­тральный, усиливающийся и снижающийся), цели произво­дителей (больше продать) и потребителей (улучшить качество оформления документа) можно считать совместимыми. Однако впоследствии сочетание количества продаж и ускорения печати за счет изменения расположения букв на клавиатуре – цели явно несовместимые. В данном случае попадем мы в ловушку или нет, зависит от эффекта, полученного от наложения целей. Если бы у покупателей не было первой цели, возможно, это стимулировало бы производителей к поиску более скоростного расположения букв. Однако раздвоенность целей потребителей стимулировала первоначальный спрос и расширение производс­тва QWERTY-эффективной продукции, впоследствии свою роль сыграл эффект масштаба.

Исходя из вышеизложенного, следует, что QWERTY-эффект является одним из продуктов и в то же время фиаско экономики предложения, когда интересы производителей превалируют над вкусами и предпочтениями потребителей.

Таким образом произошло формирование ловушки, выход из которой был сопряжен с большими издержками (переобу­чением уже работающих на печатных машинках машинисток, издержками сопротивления и затратами на переобучение, пе­репрофилированием производства на выпуск машинок с новой клавиатурой, а также издержек изменения мнения потребителей о недостаточной эффективности данной продукции).

2.Несогласованием краткосрочных и долгосрочных интересов. В данном случае такое несогласование связано с понятием «эф­фективности» и во многом определяется неполнотой информа­ции. Поскольку экономические агенты обладают неполнотой информации, в частности, о будущем уровне развития техноло­гий, а иногда и вследствие ограниченности информации в других сферах общества (из-за физических и умственных способностей человека), неправомерно говорить об эффективности тех или иных технологий, методов организации, мы можем говорить только о сравнительной эффективности на настоящем этапе развития.

Базируясь на этих двух причинах, возможно объяснение существования целого ряда несовместимых друг с другом, срав­нительно неэффективных стандартов (QWERTY-эффектов): линий передачи электроэнергии с различным напряжением (120 и 220 Вт), различной ширины железнодорожной колеи (например, в России, Японии, европейских странах), право- и левостороннего движения на автодорогах и т.д.

Переход в начальное состояние или выход из институциональной ловушки связан с очень высокими издержками трансформа­ции, что и сдерживает какие-либо серьезные преобразования, предопределяя тем самым длительное существование неэф­фективной нормы, кроме этого, выход из институциональной ловушки может сдерживаться такими силами, как государство, влиятельные группы интересов и т.д.

В рамках теории институциональных изменений и теории трансакционных издержек можно рассмотреть, по крайней мере, два возможных выхода из институциональной ловушки:

1) эволюционный, при котором условия выхода формируют­ся самой экономической системой, например, разрушению институциональной ловушки может способствовать ускорение экономического роста, системный кризис и т.д.

Критический момент (бифуркационная точка истории) на­ступает, когда трансакционные издержки функционирования неэффективной нормы превысят трансформационные издержки отмены старой нормы и/или введения новой нормы:

издержки функционирования неэффективной нормы

издержки отмены неэффективной нормы

и/или введения новой нормы

Рис. 9.2. Эволюционный выход из институциональной ловушки

В качестве примера можно рассмотреть введение новых форм организации труда или производства в рамках институцио­нальной терминологии институтов: цеховой системы, трестов, синдикатов, маркетинга и т.д.

В качестве определяющих величин следует рассматривать как издержки по адаптации нового института, так и социально- экономические последствия продолжения функционирования старой неэффективной нормы.

2) революционный, при котором ликвидация и замена неэффективной нормы происходит насильственным путем, в ре­зультате реформ, предусматривающих изменение культурных ценностей общества и проводимых, в частности, государством или от его имени — отдельными группами интересов. Если подобные изменения связаны с перераспределением собственности и затрагивают интересы большинства социальных групп то реформы проходят достаточно медленно, наталкиваясь на сопротивление тех слоев, чьи интересы ущемляются, что неиз­бежно приводит к резкому росту издержек трансформации, в данном случае успех зависит от соотношения средств и готов­ности «идти до конца» различных групп интересов:

издержки введения новой нормы

издержки сопротивления новой норме

Рис. 9.3. Революционный выход из институциональной ловушки

Издержки выхода из институциональной ловушки можно классифицировать следующим образом:

- издержки установления новой нормы;

- издержки преодоления культурной инерции (нежелание менять старые стереотипы);

- издержки, связанные с разрушением механизма лоббиро­вания старой нормы;

- издержки адаптации новой нормы к существующей институциональной среде;

- издержки создания сопутствующих норм, без которых функционирование новой нормы будет неэффективно, и т.д.

Приложение

Роль институциональных технологий с точки зрения теории экономической днефункции^1. 1.Сухарев О.С. Теория экономической дисфункции (Проблемы эволюции экономики и промышленности). Монография. — М.: Машиностроение-1 2001. — Гл. 2. Концепция экономической дисфункции и ее приложения.

Теория экономической дисфункции разработана в рамках институционально-эволюционного подхода и является неотъемлемой частью неоинституциональной теории. Основные положения теории экономической дисфункции в большей степени повторяют положения неоинституциональной теории, однако наряду с представлением об институтах как о «правилах игры» теория рассматривает в основном формальные институты, что обуслов­лено объектом исследования (промышленными предприятия­ми) для которого неформальные ограничения имеют значение, но меньшее по сравнению с законодательно установленными правилами поведения.

Автором концепции экономической дисфункции О.С. Суха­ревым был введен ряд определений, характеризующих отличи­тельные черты этого направления науки. Рассмотрим их более подробно.

Под дисфункцией понимается нарушение, расстройство функ­ций какого-либо органа, системы, экономического института, преимущественно качественного характера — по аналогии с дисфункцией организма в биологии. В частности, главная причи­на отрицательных результатов реструктуризации российской экономики в 1990-х гг. состоит в дисфункции ее институцио­нальной макроструктуры, которая характеризуется потерей функционального наполнения практически всех работающих подсистем. Неэффективные (дисфункциональные) институты делают такое состояние относительно стабильным и обретение системой новой динамики возможно только при соответству­ющих модификациях институтов и организаций.

Микроэкономическая дисфункция — такое неравновесное динамическое состояние института или организации, при котором лишь отдельные характеристики этой системы ис­пытывают потерю качества, что приводит к девиации модели поведения организации или закреплению неэффективной нормы, которые функционируют в границах своего монетар­ного диапазона¹.

1.Для каждой институциональной подсистемы существует свой монетарный диапазон, границы которого определяются некоторым набором факторов, зависимым от состояния других институтов. Поэтому существуют проблемы с расчетом параметров г₁,г₂, М₁, М₂. Если в экономике выделить базисные ин­ституциональные структуры, тогда удастся оценочными методами установить динамическое состояние института и/или хозяйственной сис­темы, при котором все основные параметры институциональ­ных установлений этой системы испытывают потерю качества. Макроэкономическая дисфункция является редким результатом институциональной динамики, когда снижающаяся функциональная эффективность институтов само усиливается, так что замена одного или нескольких институциональных установлений не может изменить ход развития экономической системы.

В соответствии с теорией экономической дисфункции фак­торную основу экономического роста создают институцио­нальные структуры, поскольку определяют коэффициенты rj(t), являющиеся институциональными мультипликаторами, характеризующими трансформаторную функцию действующих и изменяющихся правил. Не принимать во внимание указанное обстоятельство нельзя, так как без институтов получается весьма искаженная картина экономического роста, а процессы роста в ходе хозяйственной трансформации (в частности, от команд­ной системы к рыночной) в рамках традиционных моделей вообще необъяснимы).

Наиболее адекватное теоретическое объяснение проблем трансформации и экономического роста было дано Д. Нортом и Р.Томасом¹, выделившим в качестве основополагающих факто­ров роста технологию и законодательное оформление института прав собственности.

По мнению О.С. Сухарева, автора концепции экономической дисфункции, полученные ими выводы, касающиеся эффектив­ности институциональной структуры и стимулов, можно отнести исключительно к объяснению начальной точки траектории экономического роста и определению направления вектора этой траектории, но не самого роста, поскольку дальнейшее развитие подвержено влиянию других факторов. То есть никакой отдельно взятый институт не может полностью определить характеристики экономического роста, так как он взаимосвязан и зависим от множества других институтов, определяющих его эволюцию.

1.North D., Thomas R. The Rise of the Western World: a New Economic History — N.Y.: Cambridge University Press, 1973.

Чтобы говорить о том, какой институт определяет эконо­мический рост, нужно установить степень влияния данного института на изменение указанных параметров.

В данном контексте интересно рассмотреть такой институциональный эффект, как «инвестиционная ловушка», наблюдаемый в случае дисфункции отдельных институтов, в частности, опреде­ляющих уровень реализации нововведений и инвестиций.

Для экономической системы в некоторый момент времени t_о произведенный валовой продукт может быть больше или меньше ожидаемого уровня, на который рассчитывало правительство и экономические субъекты. Такой результат возникает в силу уменьшения или увеличения дисфункций институтов или когда возникает макродисфункция базисных институтов, отвечающих за функционирование жизненно важных сфер экономической системы. Если в начальный момент ВНП>ВНПе и происходит его непреднамеренное сокращение или замедление темпов роста под воздействием различных причин (рис. 9.4а), то экономика может попасть в инвестиционную ловушку ABCD, для выхода из которой понадобится объем инвестиций I_о, либо в точке А потребуется величина инвестиций, значительно меньшая I_о для стабилизации на ожидаемом уровне AD.

Величина ВНП. при котором возможна подобная стабилизация определяется изменением инвестиций на участке до точки А, а также институциональной структурой экономики. Если же на на­чальный момент ВНП < ВНПе, то возникает ситуация, когда барьер АВ невозможно будет преодолеть при уровне инвестиций I_1. При меньших объемах инвестирования экономика не сможет подняться до барьера АВ, попадая, таким образом, в ловушку (рис. 9.46).

Для выхода из ловушки понадобятся инвестиции в размере I₂> I₁, которые необходимо будет обеспечить либо в точке А, что за короткий промежуток времени достаточно трудно, либо, пройдя путь по АВ, чтобы не сорваться снова в ловушку, в точке В.

Отсюда вытекает следующая классификация инвестиций:

I_о — инвестиции «прорыва» — экономического роста (или мобилизационной стратегии развития экономики);

I₁ — инвестиции в поддержание конкурентоспособности экономики;

1₂—инвестиции «последнего рывка» — выхода на траекторию экономического роста.

Величину инвестиций, меньшую I₁, можно назвать «стагнантными инвестициями», которые обеспечивают какую-то обновляемость основного капитала, однако недостаточны для внедрения современных технологий и организации качественного экономического роста, основывающегося на инвестициях в человеческий капитал. Как следует из представленных моделей, величина инвестиций I₀ не может быть равна I₂, поскольку это функционально разные инвестиции. Более вероятна ситуация, когда I₀ - I₁ + 1₂, но может быть, что I₂ превзойдет величину I_о, поскольку объемы инвестиций зависят от глубины ловуш­ки качества, в которую попадает экономика. В свою очередь, эта глубина определяется институциональными факторами. Инвестиции I_о позволяют воспользоваться инвестиционными внешними факторами, наличие которых способствует ускоре­нию долгосрочного темпа экономического роста.

Выше приведенные модели описывают лишь эффект институциональной ловушки в рамках теории экономической дисфункции. В действительности же спектр рассматриваемых в теории проблем очень широк и охватывает различные сферы экономики как на микро-, так и на макроуровне.

В целом теория экономической дисфункции значительно обогащает неоинституциональную теорию и имеет большое значение для исследований в следующих направлениях:

- инновации и технологии - разработка научно-технической и промышленной политики;

- проектирование адекватных моделей поведения хозяйст­вующих субъектов;

- управление процессами трансформации экономической системы;

- прогнозирование макроэкономической траектории эво­люции экономической системы.

Учебно-методические материалы

Темы докладов

1.Практика использования институциональных технологий (на примере отдельных стран).

2.Сравнительный анализ издержек внедрения производствен­ных и институциональных технологий.

3.Положительный опыт внедрения институциональных техно­логий (на примере Японии и других стран).

4.QWERTY-эффекты и их дальнейшее развитие в рамках неоинституциональной теории.

5.Неэффективные технологические стандарты и причины их устойчивости.

Рекомендуемая литература

1.David P. Clio and Economics of QWERTY. American Economic Review. - 1985. - V. 75. - № 2.

2.Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997.

3.Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономи­ческие реформы. — М.: Российская экономическая школа, 1998.

4.Балацкий Е. Теория институциональных ловушек и правовой плюрализм // Общество и экономика. — N° 10. — 2001.

5.Дегтярев А. Н. Устойчивость и развитие социально-экономи­ческих систем: опыт институциональной архитектоники. — Доклад на Международном симпозиуме «Экономическая теория: исторические корни, современное состояние и пер­спективы развития». — Москва, МГУ, 10-11 июня 2004 г. 6 www// ecsocman.edu.ru

 

Тесты и задачи

1. К институциональным технологиям относятся:

а) технологии проведения предвыборной кампании;

б) технологии, связанные с внедрением новых «правил игры» в обществе

в) производственные технологии;

г) технологии, связанные с производством товаров.

 

2.QWERTY-эффектом не является:

а) право- и левостороннее движение;

б) различные технологические стандарты, существующие одновременно в разных странах или в одной стране;

в) конвейерная система;

г) принципиально различное программное обеспечение для компьютеров.

 

3.Институциональная ловушка это:

а) влияние неформальных норм на формальные правила;

б) несогласование формальных и неформальных правил;

в) устойчивая неэффективная норма;

г) закрепление неформальных норм в законодательстве.

 

4.Примером институциональной ловушки не является:

а) бартер;

б) государство;

в) теневая экономика;

г) коррупция.

 

5.В издержки, связанные с выходом из институциональной ловушки, не входят:

а) издержки, связанные с разрушением механизма лоббиро­вания старой нормы;

б) издержки производства продукции;

в) издержки адаптации новой нормы к существующей инс­титуциональной среде;

г) издержки создания сопутствующих норм, без которых функционирование новой нормы будет неэффективно, и т.д.

 

Ситуация для анализа 1. Причины институциональных ловушек в переходной экономике

«Институциональные ловушки» сопутствовали и сопутству­ют переходной экономике России в самых различных сферах: отношениях собственности, кредитно-денежной системе, струк­туре реального сектора экономики и т.д. К институциональным ловушкам относятся бартер, неплатежи, коррупция, избежание налогов и т.д. По мнению экономистов (см., например, работы В.М. Полтеровича, А.К. Ляско, О.С. Сухарева), эти ловушки являются, как правило, результатом резкого изменения макроэкономических условий.

Одно из наиболее серьезных последствий «институцио­нальных ловушек» заключается в том, что хотя они и смягчают отрицательные краткосрочные последствия неподготовленных, слишком быстрых преобразований, в то же время они препят­ствуют долгосрочному экономическому росту.

Таким образом, как и в случае с QWERTY-эффектами, одной из основных причин появления институциональных ловушек является расхождение краткосрочных и долгосрочных инте­ресов экономических агентов и сочетания моделей поведения, сформированных на основе этих интересов, с экономической эффективностью.

За период существования советской модели развития в обще­стве сформировалась поведенческая модель, ориентированная на достижение долгосрочных интересов и базирующаяся на дол­госрочном планировании как в экономической деятельности, так и в повседневной жизни. На формирование данной модели непосредственное воздействие оказали основные тенденции развития общества. Жизнь членов общества была практически расписана «по полочкам» на долгие годы вперед: ясли—детский сад — школа — летом пионерский лагерь — институт — летом «картошка», стройотряд — гарантированная работа по распре­делению — гарантированная пенсия.

В переходной экономике меняется система базовых цен­ностей общества: происходит переориентация с долгосрочной модели поведения на краткосрочную. Это происходит по той причине, что в условиях неопределенности и нестабильности следование долгосрочной модели приносит только убытки, а прибыльные краткосрочные посреднические сделки убеждают экономических агентов отказаться от модели, основанной на долгосрочных интересах. Разрушению последней способство­вали многочисленные неудачные попытки граждан спасти свои обесценивающиеся сбережения в многочисленных финансовых пирамидах, подозрительных банках, сомнительных аферах. Разрушение долгосрочной модели поведения происходило одновременно с разрушением института доверия к государству, системе права, партнерам и, наконец, соседям, друзьям, родственникам.

В результате в обществе укоренилась модель, ориентирован­ная на достижение краткосрочных интересов. Жизнь «сегодняш­ним днем» стала нормой и процессы возврата к прежней модели связаны с большими издержками, если необратимы, поскольку в рыночном обществе по американскому образцу, которое было взято за основу нашими реформаторами, превалирует именно краткосрочная модель. Следует отметить, что у нового поко­ления данная краткосрочная модель поведения закладывается как базовая.

Таким образом, мы попали в глобальную институциональную ловушку, связанную с несостыковкой эффективного развития и краткосрочной моделью поведения.

Ситуация для анализа 2. Коррупционная ловушка и российская экономика

Коррупция стала частью государственной ма­шины, так она позволяет оптимизировать ее работу. Борис Алешин, вице-премьер правительства РФ. 1.Ведомости, 17 февраля 2004.

Вышеприведенное «оправдание» существования коррупции в России, которое во многом отражает мнение целого ряда влия­тельных чиновников в российском правительстве, способствует легализации коррупции в нашей стране, что показывает и индекс CPI: масштабы коррупции в России приравниваются к масшта­бам коррупционных процессов в таких странах, как Мозамбик, Малави, Румыния, Индия (см. главу 7 §6).

«Коррупция существует, потому что она необходима» — по­добная трактовка является опасной с точки развития экономики в долгосрочном периоде и является ничем иным, как характе­ристикой институциональной ловушки, в которой находится российская экономика, в данном случае — коррупционной.

Таблица 9.Распределение денежных доходов населения РФ за 1991-2002 гг.