Социальная дифференциация вещи и норм распределения

Именно эти особенности вещи раскрывают собой природу социально классового распределения. Мы знаем, что классово антагонистическое общество характеризуется не только частной собственностью на средства производства, но и неравенством в распределении общественного продукта. Но дело не только в количественных соотношениях. Гораздо более важными являются качественные параметры вещи.

Разумеется, количественные диспропорции имеют место, но здесь нужно принять во внимание одно важное соображение. Полуголодное существование одних и пресыщенность других на самом деле не объясняет ничего; неравенство хоть и проявляется в этом, но лишь отчасти. Подлинное же существо любого явления проявляется только в высшей фазе его развития («анатомия человека — ключ к анатомии обезьяны»).[269]

Между тем с развитием капитализма положение, при котором эксплуатируемый класс испытывает острый дефицит всего, что необходимо для его нормального воспроизводства, отходит в прошлое. Классовая борьба, с одной стороны, закон стоимости,— с другой, делают свое дело, поэтому на общем фоне неразвитых и развивающихся стран современный капитализм трудно упрекнуть в неспособности оптимизировать воспроизводственные процессы. Но это не мешает ему оставаться классово разделенным, антагонистическим обществом, которое воспроизводит социальное неравенство во всех отправлениях своей жизни, включая и сферу потребления. А значит, существо неравенства в конечном счете состоит вовсе не в количественных диспропорциях.

Остается только одно — изначальная качественная дифференциация вещи. Говоря современным языком, дифференциация производства на изготовление вещей (и услуг):

— класса люкс,

— бизнес класса,

— эконом класса.

Социально классовый характер распределения определяется тем, что разделенным оказывается само производство; уже здесь мы обнаруживаем качественное различие всех его элементов: характеристик предмета, особенностей используемых средств, наконец, самым главным — содержания труда.

Словом, общественное производство в целом структурируется таким образом, что одни его подразделения оказываются «заточенными» под воспроизводство тех, кто относится к господствующим классам, другие — под воспроизводство социальных низов.

Именно те, кто воспитывается в систему авангардных ценностей, кто с самого начала впитывает результаты качественно более высокого (т.е. вобравшего в себя передовую техническую и технологическую культуру, развитую эстетику, более высокую нравственность) труда, получают преимущество в формировании потребности и способности к творчеству.

Напротив, те слои общества, которые с самого рождения окружаются вещным миром, созданным отсталой технической культурой, лишенных эстетики, нравственности (эргономика), с большей степенью вероятности порождают инертных, не испытывающих потребности и не имеющих способности к творчеству людей.

Поэтому многое в развитии общества зависит от того, каково количественное соотношение этих категорий населения. И есть все основания предположить, что существует какой-то критический предел, прехождение которого обрекает общество на отсталость.

Вещь как фактор социального консерватизма

 

Оборотной стороной того обстоятельства, что известная доля прибавочного труда содержится в каждой потребительной стоимости, является (столь же объективная, сколь и потребность в созидании и восприятии нового) потребность социума в известной доле здорового консерватизма. Этот консерватизм, в свою очередь, необходим во всех сферах человеческой деятельности, в противном случае нарушается преемственность всякого развития, а значит и сама устойчивость общества оказывается под угрозой. Но точно так же, как чувство нового (и постоянная потребность в нем) формируются задолго до присоединения человека к тому или иному профессиональному цеху, задолго до вступления в самостоятельную жизнь происходит и формирование склонности к консерватизму. А значит, и здесь не последнюю роль играет сфера общения с искусственно создаваемым вещным миром, который окружает каждого человека с самого момента рождения и продолжает формироваться вокруг него всю жизнь.

Но если в первом случае социальные притязания и потребительские претензии квалификационной элиты могут быть удовлетворены только доступом к престижной товарной группе, аккумулирующей в себе максимально возможную «прибавочность» общественно необходимого труда, то объективные потребности не испытывающего склонности к инициативе, подверженного инертности социального слоя могут быть удовлетворены совершенно иной группой вещей,— а именно той, которая воплощает в себе морально устаревающие отправления общественного производства.

Если тяготение к одному полюсу социальной активности свойственно в большей мере квалификационной элите, которая формируется во всех сферах общественной жизни, то склонность к противоположному полюсу — по преимуществу низко квалифицированным контингентам рабочей силы. (Повторим лишь, что все это справедливо исключительно в статистическом плане.) Впрочем, здесь существует и обратная зависимость: как правило, именно потребность в инициативе и творчестве стимулирует рост квалификации — и наоборот: приверженность к инертности и иждивенчеству нейтрализует потребность в ее повышении. И если уровень социальных притязаний одних оказывается выше среднего, то уровень притязаний тяготеющей к социальной инертности части общего статистического массива,— как правило, ниже.

ВЫВОДЫ

Таким образом, в контексте институтов производства и распределения можно выделить следующее.

1. Производство — это прежде всего производство человека и всей системы отношений, господствующих в современном ему обществе.

2. Существо института распределения не сводится к количественным соотношениям. главное, что отличает неравенство в распределении,— это «дельта качества» производимых вещей.

3. Формально одноименные вещи, которые призваны обеспечить «производство и воспроизводство» человека, могут аккумулировать в себе совершенно различные виды общественно необходимого труда.

4. Одним из полюсов их всеобщего спектра предстают особо престижные, авангардные. То есть способные погружать своего потребителя в сферу значительно более высокой технической культуры, более совершенной эстетики, более выверенной антропометрии. Словом, виды труда, материализованные характеристики которого гармонизируют режим воспроизводства, в свою очередь, социальная знаковость последних способна акцентировать принадлежность индивида к известным ступеням общественной иерархии. Этой же знаковостью подчеркиваются и его притязания на соответствующую степень кредита со стороны всех институтов национальной инфраструктуры воспроизводства.

5. Другим, противоположным, полюсом оказываются близкие к моральному устареванию вещи, субстанция которых, впрочем, вполне способна обеспечить физиологически нормальное воспроизводство индивида, но вместе с тем знакообразующие их формы замыкают его существование в мире вчерашнего дня и подчеркивают принадлежность человека к социальным «низам», если вообще не к изгоям. Весь же реальный мир искусственно создаваемых человеком вещей оказывается расположенным между этими крайним точками.

6. В конечном счете обеспечение гармонического развития всем слоям общества (от тех, которые воплощают в себе творческий его дух, до тех, где коренится столь же необходимый ему консерватизм) может быть достигнуто только там, где производительные силы достигают известного совершенства.

Поэтому не случайно Маркс связывал становление общества, полностью свободного от любого социально классового расслоения в первую очередь именно с развитием производительных сил. Но такое состояние достижимо, наверное, лишь в далекой исторической перспективе. Там же, где национальная инфраструктура воспроизводства человека в состоянии обеспечить гармонизацию только для ограниченной части общества, действительное социальное равенство в принципе не реализуемо. И попытка претворить извечную мечту о всеобщем равенстве в России оказалась преждевременной именно потому, что уровень развития ее производительных сил оказался совершенно недостаточным для этого.

7. Там, где большие группы населения выбрасываются за обочину воспроизводственной инфраструктуры, возникает перспектива непропорционального развития девиантных слоев общества, пусть и преисполненных протестных настроений, но в принципе неспособных предложить ничего конструктивного. Поэтому непропорциональный рост именно этих категорий в конечном счете способен столкнуть в кювет глобального культурно-исторического процесса всю нацию.

РАССМОТРЕННЫЕ ВОПРОСЫ

Предмет производства

— Товары,

— услуги (сущность понятия услуги),

— материальные и нематериальные ценности,

— нормы поведения, социальные роли.