Запись №322 из «записок Дж. Д. Флоры»

(Перев. А. Поданев)

Северная Индия, апрель 1981

«Там, Бабба, Святой Джаланмалан» – сказал гид церемониальным голосом. И я не смог поверить ни ему, ни своим глазам.

«Что!? Это – груда камней в джунглях фиговых деревьев, друг мой» – ответил я цинично, не в силах скрыть своего разочарования.

Гид остался не доволен моей реакцией, что расстроило меня ещё больше. «Бабба, мне жаль видеть Ваше сожаление, но это то самое старое место отцов моих предков. Оно не в очень хорошей форме, Бабба, но мы же – не столь богаты, как Ваши соотечественники».

Я умудрился спрыгнуть со слона, не сломав ноги.

«Слушай, – сказал я, вытащив пачку схем из своей сумки. – Здесь – карты Джаланмалан. Они сделаны людьми, которые изучали его всю свою жизнь. Мудрые и сильные люди, не чета ни мне, ни тебе; люди, которых хвалят за их мудрость миллионы людей. Взгляни!!»

Р аджан с любопытством взглянул на карту. Спустя мгновение он начал хихикать, подобно ребенку.

«Бабба Джиди» – вскрикнул он, закрыв смеющееся лицо руками.

«Бабба, а Вы знаете, что Джаланмалан был храмом, квадратным, как коробка, а не круглым, как башня? Ааа…?» – спросил он с подчеркнутой вопросительностью.

«Что ты имеешь в виду?» – сказал я с некоторой неуверенностью.

«Это – угол храма, Бабба, а не вершина башни» – объявил Раджан, помещая сальное пятно на мою драгоценную карту.

У меня не было желания спорить, и я попробовал как-то иначе. «Послушай, друг мой, ты – хороший гид, Окей, и слоны иногда слушаются тебя, Окей, но это – наука; знаешь, много людей обдумывали это в течение долгого времени, и...»

Я посмотрел на него и прекратил проповедь. Было слишком очевидно, что он, безусловно, верил тому, что он видел перед собой, вместо того чтобы вникать в объяснения образованного человека.

Он видел, что я был раздражен, и попробовал приободрить меня снова.

«Знаете, Бабба, наши предки строили дома изо всех частей старого храма Джаланмалан. Может быть, десять домов, и все разные, может быть больше, и всё из тех же самых камней, – это забавно, не правда ли?»

Он рассмеялся снова, и, по-видимому, безудержно, но остановился, когда понял, что я не удивился.

«Они всегда называются Джаланмалан, но они были все различны, только название одно и тоже...» – продолжил он.

«Джаран, а ты знаешь, что люди строили копии великолепного Джаланмалана почти в каждой стране мира?» – сказал я важным голосом.

«Действительно? Почему?» – ответил он, скептически нахмурясь.

«Поскольку он был так великолепен!» – нетерпеливо добавил я.

«Ну что ж, оставлено много камней, – сказал он, махнув руками в сторону руин Джаланмалана, – я знаю их все, каждый из них, и я уверен, Бабба, это был храм!» – настаивал он.

Что было делать? Резким голосом я сказал ему:

«У меня нет времени для дискуссий, осталась, может быть, только пара дней, прежде чем здесь начнется муссон. И я хочу осмотреть некоторые из руин как можно скорее. Раз ты все руины знаешь, можешь ты показать мне эту дверь, портал или ворота?»

И я показал ему другую схему, ту, которая имела наибольшее число похвал от экспертов всего мира по Джаланмалану.

Он быстро вглянул на рисунок и начал хихикать снова.

«По крайней мере, сейчас он кажется обеспокоенным своей непонятливостью» – подумал я.

«Это угловой камень; из фундамента, – сказал он, – в земле...» Он указал вниз, вырисовывая руками в воздухе какие-то формы, как будто я был немного не понятлив.

«Покажи мне, – сказал я, грубо перебивая его. – Только покажи мне, ХОРОШО?»

Мы оставили слонов, и Джаран молча, прямиком, сокращая путь сквозь фиговые заросли, направился к руинам. Я чувствовал себя виноватым за невежливость к нему и испытывал жалость к себе. Надо же было забраться в такую даль только для того, чтобы услышать колкости этого парня, который, вероятно, даже не смог бы без ошибок написать слова «колледж»! «По крайней мере, слоны иногда следовали его командам» – думал я, не говоря ничего.

Через некоторое время мы стояли перед большим куском камня. Он походил точно на вершину двери, изображенных на всех рисунках, которые я изучил. Но он казался слишком большим, чтобы выполнять эту функцию. Теперь это фактически напоминало краеугольный камень фундамента.

«Хотите увидеть больше таких камней, Бабба?» – спросил осторожно Раджан.

«Всем известно, что есть только один, подобный этому» – отрезал я, вытаскивая камеру и начиная делать снимки.

«О, нет, Бабба, намного больше, позвольте мне показать Вам, туда...» И он начал прокладывать тропу сквозь следующую стену плотных кустарников.

«Смотрите за змеями, они могут убить Вас, Бабба, и за пауками тоже, некоторые из них ядовиты. Большинство людей никогда бы не пожелало прогуливаться здесь, хе-хе…»

Я следовал за ним, повторяя его движения. Я почувствовал реальную опасность остаться в джунглях без проводника, когда уперся ему прямо в спину.

Не менее чем в двух часах ходьбы я увидел еще семь огромных камней. «Никто не поверит этому» – сказал я Раджану и почесал затылок.

«Хм-мм, Вы утомлены, – ответил он, – давайте немножко отдохнем. Есть маленькое племя, живущее под тем холмом. Я знаю их хорошо уже довольно давно» – предложил он.

Поскольку я был уже достаточно утомлен, то быстро согласился. Вскоре я крепко спал.

Когда я пробудился, с внешней стороны простой, но удивительно чистой маленькой хижины, в которой я спал, хлестал дождь. Мой гид и семейство из трёх хозяев сидели в центре хижины, дружественно и любопытно поглядывая на меня.

«Муссон пришел рано в этом году» – сказал Раджан и потер подбородок.

«Вы спали хорошо, Бабба?» – добавил он.

«Моя спина и шея немного затекли, но в целом я – Окей» – сказал я, медленно понимаясь с циновки, расстеленной на полу.

«Проклятье, я не должен был оставаться так долго в Бангладеш, теперь мы залипли здесь» – проклинал я судьбу. Дождь шел, усиливаясь с каждым часом!

«Мы можем попробовать вернуться, как только сможем видеть больше чем на 30 метров сквозь пелену дождя» – так или иначе, но Джаран пробовал подбодрить меня. Я осмотрелся, но увидел только стену воды, плещущуюся внизу.

«Насколько они вправе обвинить нас за то, что мы внезапно здесь застряли?» – спросил я Раджана.

Он посмотрел на меня с удивлением и начал хихикать снова.

«Здесь не Америка, Бабба» – сказал он, явно удивленный.

«Мы останемся здесь, пока дождь не замедлится настолько, чтобы мы могли видеть перед собой. Они здесь не знают, что такое деньги, хе-хе. Никаких гамбургеров, Бабба, здесь только рис, извини...»

Семейство дружелюбно поглядывало на меня. Казалось, они не понимали английского языка. Женщина раскрашивала какую-то вазу, используя странную жидкость; мужчина предложил мне миску приготовленного риса. Их ребенок, мальчик около 5 лет или ещё моложе, играл с кусочками глины. Племя, должно быть, лепило глиняную посуду, как я понял. Джаран настроил набор барабанов (tabla) и, наконец, начал выстукивать медленную и расслабляющую мелодию (raga).

Однако после пары часов безделья я забеспокоился и стал соображать, что бы я мог, возможно, сделать, пока мы не сможем вернуть свои бродячие головы назад в самый ближайший городок. Наблюдая детскую игру с глиной, я получил идею.

«Раджан, – сказал я. – Ты сказал, что знаешь каждый камень руин, не правда ли?»

«Несомненно, Бабба, уверен!» – ответил он доверительно. «Не сможешь ли ты взять эту глину и слепить такие же блоки, как там, но только очень маленькие?»

Раджан почесал затылок.

«Почему бы и нет? Дождь все еще сильный и, видимо, будет лить достаточно долго» – пробормотал он.

Он поговорил с семейством на своем диалекте, который я никогда не слышал прежде. Затем он начал формировать несколько частей из глины, один за другим – крошечные копии руин Джаланмалана. Шел второй день муссона, и я был готов к нервному срыву. Глядя в дождь, питаясь неочищенным рисом и какими-то неизвестными странными плодами, я начал мечтать вернуться назад в цивилизацию. Но ближайший «Макдональдс» был не менее чем в паре сотен миль отсюда, если не больше...

На третий день Раджан гордо объявил, что закончил свою работу. На полу было разложено что-то около пятидесяти маленьких кусочков глины, всё еще рыхлые и мягкие, но каждый отличался от других своей формой.

«ХОРОШО, Раджан, ты говоришь, что Джаламалан был квадратным храмом, правильно?» – бросил я ему вызов.

«Да, Бабба» – доверительно ответил он. «Вот – части, – сказал я. – Давай-ка построим его!»

На четвертый день после начала муссона, струйки дождя, казалось, поредели. А блоки руин Джаланмалана никак не состыковывались друг с другом. Раджан и я по очереди возились с ними с перерывами на сон, пробуя сложить части так, чтобы это строение имело хоть какой-то смысл.

«Я отказываюсь» – наконец, заявил я, вздыхая.

«Я тоже, давайте-ка поиграем какую-нибудь музыку!» – сказал Раджан.

Я закрыл глаза и заснул снова, слушая звук барабанов tabla и погружаясь в свои мечты. Раджан играл на tabla непосредственно, подобно богу Раме, здесь, на пути из джунглей, в то время как дождь гудел на заднем плане, подобно didgeridoo.

Когда я пробудился утром четвертого дня после начала муссона, ребенок хозяина играл с нашими кусочками глины.

Он отложил несколько кусочков, которые не соответствовали чему-либо. Возможно, изначально эти части были сделаны в более поздние времена и для другого здания. Для некоторых незначительных частей постройки он слепил кое-какие новые блоки, маленькие вещицы. Я смотрел на собранные части в течение долгого времени. Когда неожиданно солнце прорвалось сквозь облака.

Ребенок внезапно отмел все кусочки прочь, разбивая то, что было построено столь изобретательным способом. Я был поражен. Действительно существовал способ собрать все части вместе, и теперь я знал это. Мой вояж оказался полностью успешным и, причем, столь неожиданным образом. Счастливый, я попрощался и сказал «спасибо». Даже вожак слонов, мрачный и упрямый, казалось, улыбался мне, когда мы уезжали, чтобы возвратиться в цивилизацию. Да, Джаланмалан был не башней. Он был не храмом.

Единственным способом, которым, казалось, можно было совершенно объединить все части вместе, было объединение в форме моста. Я все еще помню это сегодня, каждую деталь. Это было так невероятно красиво... позволившее связать имеющиеся части вместе.

Но то, что мальчик построил, пока мы спали, не было башней. И не было также храмом. Все схемы, которые я изучал, не описывали того, что я видел здесь. Они, так или иначе, как я понял, были только схемами. И фактически это были схемы схем чьих-то других схем – тех, кто, может быть, видел старое здание, но, возможно, только позднюю конструкцию вместо этой, кто знает?