Расовая дискриминация и неравенство.

 

Расовая дискриминация и неравенство неизменно приковывают к себе внимание, поскольку они отражают фундаментальное противоречие между реальностью и эгалитарным идеалом, составляющим сердцевину американской демократической системы. Эти проблемы повсеместны и в той или иной степени задевают все основные расовые меньшинства и важнейшие аспекты общественной жизни. Попытки искоренить расовую дискриминацию и неравенство столкнулись с глубоко укоренившимися расистскими взглядами, со сложившимися групповыми и институциональными интересами, направленными на сохранение статус-кво. Длительная кампания, направленная против этих явлений, принесла значительные успехи, и условия, в которых ныне находятся чернокожие американцы и другие меньшинства, в некоторых отношениях значительно более благоприятны, чем несколько десятилетий назад. Однако многое еще предстоит сделать.

Расовая дискриминация лучше всего мо­жет быть понята с точки зрения социальной стратификации. Все общества делятся на страты в том смысле, что индивиды находятся на разных ступенях иерархически организо­ванной социальной лестницы и в разной мере участвуют в распределении вознаграждений и привилегий. А различаются общества по принципу стратификации и социальным процессам, на которые она опирается. Там, где существует расовая дискриминация, шан­сы индивида на более или менее выгодное и влиятельное общественное положение в зна­чительной мере зависят от функции расовой группы, к которой он принадлежит. Поэтому расовая дискриминация может быть опреде­лена как дифференцированный подход чле­нов доминирующей расы, функцией которой является отрицание или ограничение свободы выбора для представителей подчиненной ра­сы. Господствующая в Соединенных Штатах расовая группа — белое большинство — при­обрела и удерживает непропорционально большие преимущества, налагая жестокие ог­раничения на социальную мобильность расо­вых меньшинств.

Как современная социальная проблема расовая дискриминация проявляет себя в ка­честве самовоспроизводящегося процесса, протекающего на индивидуальном, организационном и структурном уровнях. На уровне индивида она проявляется в основанных на предрассудках установках и поведении. Примером может служить поведение кадровиков, которые изначально считают выходцев из меньшинств неподходящими для занятия ответственных постов и принимают их, как правилo, на низшие должности, независимо от опыта и квалификации. Точно так же стереотипы мышления преподавателей могут побудить их направить внимание и усилия студентов из меньшинств на темы и вопросы, которые не позволят им полностью реализовать свои возможности и подготовиться для перспективной и престижной работы. Какими бы ни были их мотивы, эти люди в своем поведении основываются на стереотипных предрассудках и одновременно усугубляют их, лишают жертвы своих предрассудков возможностей, предоставляемых другим, и тем самым увековечивают дискриминацию.

На организационном уровне расовая дискриминация включает в себя введение уста­новок и правил, которые благоприятствуют белым и ущемляют меньшинства. Возможно, самым вопиющим примером такой дискриминации является "закон стажа" — "последним принят, первым уволен", — в соответствии с которым сотрудники, недавно принятые на работу, являются наиболее вероятными кандидатами на увольнение при реорганизации. Условие стажа крайне затрудняет для представителей меньшинств возможность утвердиться в тех должностях и статусе, на которые их исторически никогда не допускали. Другой пример дискриминации на организационном уровне — политика «красной черты», проводимая некоторыми банками и ссудными учреждениями, которые отказываются выдавать кредит и ссуды жителям определенных микрорайонов. Дискриминация на уровне организаций, как и на уровне индивидов, вовсе не обязательно резко бросается в глаза или является преднамеренной.

Наконец, понятие структурной дискриминации означает, что дискриминация в одной области предопределяет трудности в другой. Проявляясь в сфере образования, она лишает надежды на получение хорошей работы. Дискриминация при приеме на работу не дает возможности заработать деньги на покупку приличного дома. А дискриминация в жилищном вопросе вынуждает тех, кто стал ее жертвой, жить в районах, где школы не могут дать полноценного образова­ния.

Наиболее важным в дискриминации является то, что в современной Америке она усугубляет издавна существующее расовое неравноправие.

 

Исторический аспект.

Все основные расовые меньшинства в США стали объектом подавления. В любом случае главной целью было обеспечить, со­хранить или расширить доминирование бе­лого населения англосаксонского происхож­дения. В этом смысле особенно показателен опыт чернокожих американцев. Их порабо­щение довело расовое неравенство до крайно­сти, отрицая за ними всякое право на выбор, инициативу и ответственность. Жесткие ограничения и дегуманизация, характеризо­вавшие систему рабовладения в Америке, оправдывались расистской идеологией, опре­делявшей чернокожих как биологически низ­шие существа. Хотя в период восстановления, последовавший за Гражданской войной, чер­нокожим были предоставлены значительные политические и экономические возможно­сти, они вскоре были сведены на нет вновь возродившимися и широко распространив­шимися притеснениями. В результате в поло­жении чернокожих произошли лишь номи­нальные изменения. Белое превосходство и поддерживающие его структуры сохранялись фактически еще почти целое столетие.

Исторический опыт других расовых меньшинств был менее жестоким и не столь всеобъемлющим, однако это тоже был опыт подчинения. Так, американские индейцы были подавлены военным превосходством и политической софистикой белых. По мере то­го как белые продвигались на Запад, индей­цев истребляли и сгоняли с земель, на которые они имели моральное и историческое право. Создав для них резервации на бесплод­ных землях, правительство в дальнейшем ми­лостиво предоставило их собственной судьбе. Американские мексиканцы тоже лишились своих территорий. Большая часть коренного мексиканского населения американского За­пада и Юго-Запада изгонялась со своих зе­мель и либо превращалась в пеонов, либо бы­ла вынуждена эмигрировать в Мексику. Как отмечают М. Стейнфилд (1970), М. Мейер и Ф. Ривьера (1972),мексиканцы испытывали на себе то же презрение, которым были окру­жены индейцы.

Хотя китайцы и японцы являются до­бровольными иммигрантами в США, их стремление улучшить свое положение сдер­живалось дискриминационными мерами, направленными на то, чтобы сузить их возмож­ности и дать преимущества белым. Среди этих мер следует отметить Исключительный закон 1882 г., в соответствии с которым китайцы стали первой расовой группой, для ко­торой был ограничен доступ в США. Он про­должал действовать до 1943 г., когда была введена скромная иммиграционная квота. Закон об иммиграции (закон Джонсона) 1924 г. ввел аналогичные ограничения про­тив японцев. Он закрыл доступ в страну ли­цам, не имеющим права на получение гражданства, к которым относились японцы.

Целью настоящей статьи не является де­тальное перечисление проблем, с которыми сталкиваются эти группы в Соединенных Штатах. Уместно отметить здесь, однако, что на протяжении большей части национальной истории расовая дискриминация являлась составным элементом официальной полити­ки. Последовательная дискриминация осуществлялась, предписывалась или санкцио­нировалась законными органами власти на всех уровнях государственной структуры. Сказанное лучше всего иллюстрирует изощренная сегрегация, которую утвердил и сде­лал прецедентом Верховный суд США своим решением по делу "Плесси против Фергюсона" в 1896 г., где была употреблена формула "раздельны, но равны". История правовой ди­скриминации представляет собой картину коренной противоположности между этниче­скими белыми и расовыми меньшинствами, страдающими от пропитанного предрассуд­ками обращения со стороны большинства об­щества.

Причины дискриминации.

Существует целый ряд теорий и гипотез, объясняющих расовые предрассудки и диск­риминацию. Наиболее распространенные объяснения расизма можно разделить на три широкие категории — психологические, нор­мативно-культурные и социоструктурные.

Психологические теории объясня­ют дискриминацию через индивидуальные свойства и склонности человека. Одна из са­мых признанных концепций предполагает, что дискриминация представляет собой фор­му агрессивности, порожденной неудовлетворенными потребностями. Люди не всегда способны направить свою агрессивность про­тив реального источника, постигшего их раз­очарования — из-за того ли, что неясно себе его представляют, из-за его ли отдаленности или неравенства сил, и они начинают искать объект, который мог бы его заменить. По этой гипотезе, расовые меньшинства становятся "козлом отпущения", поскольку они слабы и беззащитны. С этой точки зрения притесне­ния чернокожих на Юге в значительной мере следует расценивать как агрессивную реак­цию белых на экономические проблемы, ко­торым, в силу исторически сложившихся ус­ловий, подвержен этот регион. Чернокожие были самыми осязаемыми и доступными ми­шенями, которыми можно было подменить подлинные причины этих условий.

Пожалуй, самое интересное психологи­ческое объяснение дает концепция " автори­тарности " (Адорно и др., 1950). В ее основе лежит идея, что дискриминационное поведе­ние вызывается определенным набором лич­ных качеств, среди которых — реакция инди­вида на власть и отношение к ней. Предрасположенными к расистским взгля­дам и действиям считаются люди, проявляю­щие такие черты, как иррациональный кон­формизм, жестокость, этноцентризм и т. д. Этот общий тезис дал толчок к исследованиям роли личных качеств индивида в связи с дис­криминацией. Одним из результатов дискус­сий и исследований стало усиленное внима­ние к конкретным условиям, способным стимулировать или сдерживать проявление индивидуальных наклонностей.

Нормативно-культурные тео­рии. Сторонники этого подхода полагают, что люди проявляют расовые предрассудки и соответствующим образом ведут себя, потому что их побуждает к этому сам характер социализации. Общество учит их дискрими­нации, вознаграждает за нее и требует ее про­являть, чтобы соответствовать господствую­щим культурным нормам. Как и во многих других сферах общественной жизни, трудно сопротивляться нажиму, побуждающему подчиниться дискриминационным нормам. Т. Петтигрю (1961) высказывает весьма поу­чительные соображения относительно расо­вых отношений на Юге: "Выступать в пользу превосходства белых в условиях Юга — зна­чит идти по линии наименьшего сопротивле­ния. Если ваши родители и сверстники пропитаны расовыми предрассудками, если в окружающем вас мирке расовая дискриминация рассматривается как образ жизни, ес­ли отход от нее может привести к остракизму, тогда антинегритянские настроения являют­ся не столько самовыражением, сколько со­циально оправданным поведением".

Нормативный подход предполагает, что вероятность дискриминации снижается там, где ослабляются поддерживающие ее нормы. Введение соответствующего законодательст­ва и решительные действия расовых мень­шинств привели к определенному ослабле­нию дискриминации во всех районах США и сделали ее проявления менее откровенными.

Социоструктурные теории. Здесь исходной является идея о том, что доминирующая расовая группа осуществляет дискри­минацию, чтобы сохранить или упрочить свои экономические и политические пози­ции. Рабство в Америке было в конечном счете эксплуатацией, доведенной до высшей точки, и навязанные впоследствии многим чернокожим издольщина и арендаторство могут быть объяснены именно так. Примером конкуренции может служить отношение к японскому меньшинству, которое не испытывало на себе жестоких дискриминацион­ных мер, пока в общественном мнении не воз­никла идея, что японцы посягают на права белых в сфере занятости. Делая упор на опре­деленные преимущества, традиционные для той или иной группы населения, социоструктурный подход может быть полезным для объяснения устойчивости расового неравенства США.

 

Показатели неравенства.

Кумулятивный эффект расовой дискри­минации можно проследить, используя в качестве показателей положение меньшинств в наиболее важных отраслях образования, занятости и доходов. Хотя современные представления о неравенстве различаются в зависимости от групп населения и институтов общества, имеющиеся данные позволяют заключить, что американской нации еще предстоит долгий путь, пока она достигнет равенства в распределении возможностей и благ, которыми владеет общество.

Образование. Получение соответству­ющего образования является главной возможностью социальной мобильности для всех американцев. Данные за 1980 г. демонстрируют существенный расовый дисбаланс в этой области. По средней продолжительности обучения в школе превосходство белых американцев над индейцами, чернокожими, пуэрториканцами и мексиканцами составля­ло от 0,3 до 2,9 года. Для полной средней школы и колледжа эти различия еще более разительны. Среди белых граждан в возрасте 25 лет и старше 70% закончили полную сред­нюю школу в сравнении с 37,6% лиц мекси­канского происхождения, 40% пуэрториканцев, 51% чернокожих и 56% индейцев. Более 17% белых, по крайней мере, четыре года учились в колледже, что далеко превосходит показатели по всем упомянутым мень­шинствам. Среди занимавших второе место чернокожих американцев таких оказалось 1.4%.

Американские китайцы и японцы состав­ляют примечательное исключение из общего правила. По всем трем показателям они обог­нали белых. Цифры поражают — более 36% китайцев и около 26% японцев не менее че­тырех лет обучались в колледже. Относитель­ный успех американцев азиатского проис­хождения привлек значительное внимание. Он находит отражение и в статусе этой груп­пы населения. С другой стороны, распростра­ненное мнение, что американцы азиатского происхождения создали модель социально-экономического успеха, является предметом дискуссий.

Занятость и род занятий. Уровень и характер участия меньшинств на рынке рабо­чей силы более или менее совпадают с обра­зовательными показателями различных групп. Среди белых в 1980 г. менее 8% не имели работы, для мексиканцев эта цифра составляла 11,7%, пуэрториканцев и черно­кожих — 11,8%, индейцев — 13%. У китай­цев и японцев здесь дело обстояло сравни­тельно благополучно — соответственно 3,6 и 3%.

Заслуживает упоминания и проблема не­полной занятости. Люди могут считаться не полностью занятыми, если они не имеют по­стоянной работы, вынужденно работают неполный день, используются на вспомога­тельных участках с минимальными перспективами продвижения, постоянно получают неадекватную плату за свой труд, заняты ра­ботой, не соответствующей их образованию, или получают плату, не соответствующую их квалификации. Во всех этих случаях мень­шинства представлены непропорционально их численности.

Что касается рода занятий, то меньшин­ства слабо представлены в наиболее перспек­тивных и престижных категориях профес­сий. Почти 17 % белых рабочих в 1980 г. были заняты на должностях, требующих профес­сионального или технического образования, в сравнении с 7% всех испаноязычных амери­канцев, 8% чернокожих и 11% индейцев. Аналогичным образом у представителей этих групп населения меньше шансов занять административно-управленческие посты. Среди белых эта категория работающих со­ставляла 13%. На низшей ступени оказались чернокожие — 4,3 %. Американцы азиатско­го происхождения чаще, чем белые, были представлены на должностях, требующих профессионального и технического образова­ния, но уступали представительству белых в административно-управленческом эшелоне. Зато среди чернорабочих и в сфере обслуживания все указанные меньшинства представ­лены непропорционально широко — соответ­ствующее процентное отношение для черно­кожих и лиц латиноамериканского происхождения было более чем в 2 раза выше по сравнению с белыми.

Доходы. В 1980г.средний доход американской семьи равнялся 21 014 долл. Это на 49% выше, чем у пуэрториканцев, на 40% — чем у чернокожих, на 35% больше, чем у индейцев, и на 30% — чем у мексиканцев. Заметим также, что угроза бедности для бе­лых не столь велика, как для других групп. Среди них лишь менее 7%жили ниже уровня бедности по сравнению с 35% пуэрторикан­цев и 26% негритянских семей.

Эти сопоставления основаны на сумми­рованных данных; здесь не принимаются в расчет факторы, влияющие на уровень дохода. Некоторые исследования показыва­ют, что если скорректировать по всем расовым группам такие показатели, как обра­зовательный уровень, вид работы, продолжи­тельности рабочего дня и возраст, то неравен­ство уменьшится, но не исчезнет вовсе. В одном случае после уточнения некоторых составлявших в 1975 г. отношение дохода чернокожего мужчины к доходу белого изменилось с 65 до 85% и мексиканца — с 65 до 82%.

Доход представляет собой финансовые ресурсы, получаемые в течение определенно­го времени лицом или семьей преимущест­венно в виде заработка. Но размеры дохода не характеризуют сумму ресурсов, находящих­ся в распоряжении данного лица. Состояние же, собственность есть остаток (деньги или имущество), имеющийся у индивида после платы за все, что необходимо для повседнев­ной жизни. Состояние накапливается в тече­ние всей жизни, менее изменчиво, чем доход, и может быть использовано в случае необхо­димости, размеры состояния можно считать более стабильным индикатором экономиче­ского положения. Одно недавнее исследова­ние показало, что состояние белой семьи в среднем в 2,8 раза превышает состояние негритянской семьи. В расчете на одного чело­века белые в 3,2 раза богаче. Эти цифры го­раздо выше, чем соотношение доходов. Автор исследования (У. О'Харе, 1983) пришел к за­ключению, что, "полагаясь при сравнении экономического положения на соотношение доходов, можно получить неполную и даже неверную картину об экономическом разрыве между белыми и черными, так что этот раз­рыв будет казаться меньше, чем он есть на самом деле".

 

Принимаемые меры.

Шаги правительства, направленные на борьбу с дискриминацией и утверждение ра­венства рас, включали в себя: 1) защиту ос­новных гражданских прав лиц, принадлежа­щих к меньшинствам; 2) активные усилия по предоставлению меньшинствам возможно­стей для социальной мобильности; 3) сокра­щение социально-экономического неравен­ства в обществе в целом. На практике эти три направления неотделимы одно от другого, но они отразили различные акценты и цели в формировании официальной политики.

Гражданские права. Главная поли­тическая цель в этой области заключается в том, чтобы обеспечить равное отношение ко всем индивидам независимо от расы. Таким образом, речь идет о прямом наступлении на наиболее откровенные проявления дискриминации, ограничения и злоупотребления по отношению к чернокожим и другим мень­шинствам. Отправным пунктом здесь стало решение Верховного суда США в 1954 г. по делу "Браун против Совета по образованию города Топика, штат Канзас". Объявив раз­дельное обучение неконституционным, суд аннулировал долго существовавшую доктри­ну "раздельны, но равны" и положил начало широкому движению за искоренение диск­риминации во всех слоях общества. Вслед за этим всеобъемлющий Закон о гражданских правах 1964 г. и Закон о правах избирателей 1965 г. утвердили примат равных прав и обя­занность правительства обеспечить их соблю­дение. Эти и другие антидискриминацион­ные меры оказали глубокое воздействие на характер отношений между меньшинствами и белыми американцами. В принципе, по крайней мере, сейчас, существует более или менее единый класс граждан. Некоторые из­менения в положении чернокожих амери­канцев У. Тэйлор (1984) суммировал следу­ющим образом: "Чернокожие граждане, располагающие средствами, могут чувство­вать себя уверенно в повседневной обще­ственной жизни, в ресторанах, отелях, теат­рах, на общественных пляжах и теннисных кортах. Независимо от социально-экономи­ческого статуса, они в целом вправе ожидать корректного и беспристрастного отношения на избирательных участках, в судах, в авто­бусах, во всех общественных учреждениях". С другой стороны, становится все более очевидно, что утверждение основных граж­данских прав — необходимое, но недостаточ­ное условие социального и экономического благополучия меньшинств. Предстоит еще преодолеть то неравенство стартовых условий, которое создано долгими годами притес­нений и лишений.

Поощрение мобильности. Достичь значительного улучшения в положении меньшинств можно лишь в том случае, если пойти дальше устранения очевидных дискри­минационных ограничений и активно поощ­рять мобильность меньшинств. При этом не­обходимо учитывать кумулятивный эффект прежней дискриминации и порожденных ею самовоспроизводящихся ныне дискримина­ционных процессов. Как отмечает Комиссия по гражданским правам, когда действуют эти процессы, недостаточна борьба с дискрими­нацией, путем призывов к "цветовой слепоте". Этим путем можно предотвратить лишь от­дельные проявления предрассудков.

Президент Джон Кеннеди первым провозгласил принцип поддержки меньшинств в 1961 г., распорядившись, чтобы, заключая контракты с федеральным правительством, подрядчики принимали меры по значитель­ному расширению рабочих мест для представителей меньшинств. Затем администрации Л. Джонсона и Р. Никсона потребовали, чтобы подрядчики определили конкретные эта­пы и сроки выполнения этого требования. Работодателям было предписано сопоставить существующее положение в найме предста­вителей меньшинств с положением на рынке рабочей силы и в случае необходимости раз­работать специальные планы, чтобы выправить дисбаланс. В заключительной стадии Верховный суд дал разделу VII Закона о гражданских правах 1964 г. толкование, которое запрещает при найме на работу любые, даже непреднамеренные меры, ущемляющие интересы меньшинств. Суд также сослался на раздел VII, высказавшись в пользу доброволь­ных соглашений между предпринимателями и профсоюзами, в которые включалась бы ссылка на расовую проблему в интересах ус­транения дискриминационных мер прошлого и их последствий (Дело рабочих-металлистов Америки против Вебера, 1979 г.). В одном из самых знаменитых дел ("Регенты Калифор­нийского университета против Bakke") суд указал, что расовая принадлежность не мо­жет играть роли при приеме в учебные заведения. Эти и другие социальные действия исполнительной, законодательной и судебной властей создали мощную опору политике позитивных действий (поддержки меньшинств), которая помогла расширить круг возможностей для представителей меньшинств. Важно заметить, однако, что сама по себе эта политика не является достаточной для удовлетворения потребности тех, кто наиболее обездолен в экономическом отноше­нии.

Стратегия борьбы против бедно­сти. Меры, направленные против бедности, призваны, скорее уменьшить, неравенство сре­ди населения в целом, чем конкретно помочь меньшинствам. Тем не менее, стратегия дей­ствий в этой сфере заслуживает быть упомя­нутой в нашем контексте, поскольку мень­шинства обычно непропорционально широко представлены среди экономически ущемлен­ных групп и, соответственно, должны полу­чать более значительную помощь, чем белые. Программы "Великого общества", разрабо­танные администрацией Л. Джонсона, явля­ются первыми примерами борьбы с бедно­стью, поскольку все они были задуманы как средство смягчить или устранить неравенство возможностей, столь часто сопутствующее экономическим лишениям.

Современные споры.

Вряд ли можно сомневаться в том, что Соединенные Штаты безоговорочно привержены цели, ликвидировать расовую дискри­минацию. Принципы равных возможностей и поддержки меньшинств нашли прочное признание как среди тех, кто вырабатывает политику, так и среди общественности. Но с самого зарождения политики поддержки су­ществуют серьезные разногласия относи­тельно того, следует ли выходить за пределы равных возможностей при оказании помощи историческим жертвам дискриминационного обращения. Сторонники положительного от­вета на этот вопрос утверждают, что устойчи­вые последствия прежней дискриминации, о которых свидетельствует сохраняющееся ра­совое неравенство, требуют применения средств, нацеленных непосредственно на прогресс расовых меньшинств. В противном случае равные возможности будут существо­вать только в принципе, а не в реальности и не будут работать на пользу этих долго угне­тавшихся групп населения. Критики же этого взгляда считают, что ни с моральной, ни с конституционной точек зрения нельзя согласиться с любой политикой, предоставляющей льготы какой-то группе, исходя из ее расо­вой принадлежности. По их мнению, это оз­начало бы возвращение к тем временам, когда основные гражданские права небыли равным достоянием всех.

Эти дискуссии особенно обостряются, когда дело касается конкретных норм, сроков и квот при приеме на работу. Антидискрими­национные меры трудно применить, не за­тронув возможностей, которыми на сегодняшний день располагают белые. Эти проти­воречивые интересы создают своеобразную новую "американскую дилемму", оказавшу­юся более сложной, чем казалось сначала.

За редкими исключениями, политика поддержки меньшинств, включая присущий ей количественный подход, пока выдержива­ет атаки сторонников более пассивной политики. При администрации Р. Рейгана Мини­стерство юстиции активно отстаивало консервативную точку зрения, утверждая, что количественные квоты приносят пользу тем, кто не является жертвой дискримина­ции, и наносят ущерб ни в чем не повинным белым. Министерство не слишком преуспело в продвижении этой идеи. Но ему удалось стимулировать сопротивление позитивным действиям и ослабить их эффективность. Очевидно, что вопрос об ограничении равен­ства возможностей непременно будет главным в публичных дебатах по вопросам расо­вой дискриминации в предстоящие годы.