Кандидов Б. П. Голод 1921 Г. И церковь. M. -л, 1932.

 

Хау матч таньги?

Какими же богатствами располагала православная церковь к началу 1922 года?

«Прежде всего, надо всем знать, что Советская власть за четы­ре года гражданской войны, когда народу приходилось сражаться с предельным напряжением всех ресурсов, не трогала сокровища, которые без всякой пользы лежали в церквах. Вопрос об их изъя­тии встал лишь в годину невиданного народного бедствия.

В 1922 году Главный политико-просветительный комитет рес­публики издал в Москве восьмистраничную брошюрку Мих. Горева "Церковные богатства и голод в России". Когда держишь в руках эту маленькую книжицу, то ладони словно ощущают тя­жесть перечисленных в ней огромных ценностей в золоте, серебре и драгоценных камнях».

У меня дома есть одна, она просто валялась в куче тех, что отец покупал на толкучке. Но когда в мой «антижидовский» период в мою голову полезли крамольные мысли, я стал читать всё, что только можно, о том периоде. В системе борьбы с мировым сиони­стским заговором были упоминания о гол... чуть было не написал «о голоде», так как о голоде-то 1921 года как раз в тот период ник­то не говорил. Говорили о «большевистском ограблении православ­ной церкви». Естественно, что это было (как утверждалось) немо­тивированное действие. Просто надо было заткнуть экономичес­кие дыры. Ну а церковь представляли как пасторальную лубочно-нестеровскую церквушку-часовенку, где благообразный инок-отшельник с деревянным крестом на груди причащает из деревян­ной чаши забредшего странника. Эта брошюра Горева, попавшая мне тогда на глаза, заставила сделать серьёзный вывод: какая-то в движенье нашем гниль...

Историческое напоминание

Колчак, который захватил золотой запас республики, в обеспе­чение поставок оружия передал США 2118 пудов золота, Англии - 2883 пудов, Франции - 1225, косоглазым - 2672. Ущерб от иност­ранной интервенции только на Дальнем Востоке составил свыше 300 млн золотых рублей. Только в 1920 году интервенты Антан­ты, действовавшие на юге, вывезли 13 млн пудов зерна, 830 тыс. пудов соли, 120 тыс. пудов льна, 120 тыс. пудов табака и т.д. Был уведён весь военно-торговый флот.

Таньга ин Чёрч

«В одной только утвари Исаакиевского Собора, пожертвован­ной в год постройки фабрикантами Никольсом, Плинке, Социковым и Верховцевым, - 215 предметов. Золота в них 2 ц[ентнеpa] 1 ф. 65 зол, серебра - 132 ц. 31 фунт 42 зол. Риза на иконе спа­сителя мерой в аршин и высоты и ³/₄ аршина ширина чистого чер­вонного золота. Надпись на золотом венце сделана из бриллиан­тов высокой цены. Таких образов у Исаакия десятки...»

«В Софийском Соборе (Киев) только одна лампада из золота и платины, вся усыпанная бриллиантами и жемчугом, весит около 25 фунтов. На этой лампаде 241 бриллиант от ^г/₄ до 1^х/₂ карата и 327 жемчужин...»

На какую сумму в церковных богатствах золота и серебра - под­водит итог автор брошюры - точно сказать нельзя. Размеры своих богатств священники и монахи тщательно скрывали. Но все же грубо подсчитано: «Если все церковные богатства перевести на се­ребро - это серебра будет около 525 ООО пудов*».

Поезд, нагруженный этим богатством, протянулся бы на 7 верст.

Напомню две строки из «Известий» за 23 марта 1922 года: «Каждый фунт серебра спасает сейчас обреченную на смерть се­мью из 5 человек».

Троице-Сергиева лавра: «В одной из церквей над престолом имеется серебряная с золотой кованая сень. В ней 4 фунта золота и 6 пудов 300 фунтов серебра. Одно из паникадил лавры 5 пудов се­ребра. Украшенная золотом и драгоценными камнями серебряная рака к мощам Сергия весила 26 пудов, а серебряный балдахин к ней - 40 пудов...

В Киево-Почаевской лавре в одной из церквей престол и жерт­венник были обложены серебряными досками, весившими более 12 пудов. Одно из паникадил лавры весило 8 пудов серебра. Почти половина риз икон лавры были из чистого золота.

Так, например, риза на Иконе Христа Спасителя имела 30 фун­тов золота. Оклад на иконе князя Владимира - 24 и ¹/₂ фунта...»

Я взял наугад отчет об изъятых денежных средствах. Это дан­ные Новгородского церковно-ликвидационного подотдела.

 

Новгородские монастыри	Процентные бумаги	Наличность
Новгородский Юрьев монастырь	777 125
Свято -Духовский	196 784
Деревянницкий женский	44 611	42 600
Хутынский мужской (эбщ.)		166 851
Новгородский Зверинский (общ.)		143 037
Валдайский Иверский	138 105	9 252
Десятинский	133 246
Сковородский	36 629	106 272
Короцкий женский	114 020

 

* 1 пуд = 16,38 кг.

 

Новгородские монастыри	Процентные бумаги	Наличность
Сырков женский (общ.)		113 103
Новгородский Антониев	54 563
Савво -Вишерский	118 304
Перекомский	81 042
Старорусский Спасо-Преображенский	67 900	8 197
Ионо -Отенский	69 150
Мало -Кирилловский	59 623
Ввяжицкий	59 319
Макарьевская пустынь	52 804
Боровичский Свято-Духов мон.	54 699
Клопский	46 548
Полновский Успенский	40 900	5 500
Старорусский Каменский женский	44 317
Званский женский	35 127

 

Memory return

 

«Это с лучилось в Москве в последний февральский день 1922 года. В Троицком подворье, в покоях патриарха Тихона собрались особо близкие ему люди - архиепископ Коломенский Никандр, управляющий Московской епархией епископ Тверской Серафим, профессор богословия Успенский и еще несколько духовных и мирских лиц. Они собрались обсудить патриаршее воззвание, спешно написанное самим Тихоном. Воззвание это должно было явиться ответом русской православной церкви на постановление ВЦИК, напечатанное несколько дней назад на страницах "Известий". Постановление ВЦИК явилось одной из мер, предпринятых Советской властью по борьбе с последствиями стихийного бедствия.
В постановлении ВЦИК было сказано: "Ввиду неотложной необходимости спешно мобилизовать все ресурсы страны, могущие послужить средством борьбы с голодом в Поволжье и для обсеменения его полей, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет в дополнение к декрету об изъятии музейного имущества постановил:

Предложить местным Советам в месячный срок со дня опубликования сего постановления изъять из церковных имуществ, переданных в пользование групп верующих всех религий, по описям и договорам, все драгоценные предметы из золота, серебра и камней, изъятие коих не может существенно затронуть интересы самого культа, и передать в органы Наркомфина со специальным назначением в фонд Центральной комиссии помощи голодающим..."
И вот рядом с номером "Известий" на стол в патриарших покоях был положен листок с призывами патриарха Тихона. Патриарх призывал пастырей и пасомых не отдавать церковные ценности властям.

Тем, кто ослушается повеления первосвященника, воззвание грозило "извержением из сана" (для священников) и "отлучением от церкви" для мирян.
- Мне думается, ваше святейшество, - предложил архиепископ Никандр, - что можно было бы сослаться в соответствующем месте на книгу Иисуса Навина. Я имею в виду седьмую главу, где, как вы помните, Иисус Навин изобличил Ахана, из колена Иудина, в похищении ценностей, "И побили его все Израильтяне камнями, и огнем, и наметали на них камни". Мне кажется, это могло бы произвести впечатление...

Тихон, сидя в глубоком мягком кресле, спокойно и милостиво выслушивал, не перебивая, суждения и предложения своих советников. Это был пятидесятишестилетний человек, с розовым, благодушным, простоватым лицом, с окладистой, но жидковатой бородой. Белоснежный патриарший кукуль надвинут почти до самых глаз - прищуренных, старчески утомленных, чуть слезящихся. И на этом кукуле как символ тех церковных сокровищ, на за­щиту которых было направлено обсуждаемое воззвание, возвышался усыпанный бриллиантами крестик.
Тихон дослушал до конца Никандра и отрицательно качнул головой: "нет, это излишне".
Патриаршее воззвание было принято. Архиепископ Никандр взял с собой его текст, чтобы незамедлительно собрать всех благочинных Московской епархии и через них довести призывы Тихона до каждого священника, до каждого церковного совета, до всех прихожан.

Так в февральский день 1922 года всероссийский патриарх Тихон, прозывавшийся в мире Василием Ивановичем Белавиным, сделал роковой шаг, о котором в конце концов он и сам горько пожалел, - шаг, который вскоре привел его патриаршую карьеру к полному крушению».

«Воззвание патриарха Тихона пошло по городам. Во многих из них оно упало на землю гранатой, вызвав кровопролития, убивая и калеча людей. Так было в Москве, Петрограде, Смоленске, Рос- тове-на-Дону, Старой Руссе, Шуе и других городах».
«Камень бандита Роханова, раскроивший лоб красноармейцу Семенову, - сказал обвинитель на суде в Москве, - был брошен патриархом Тихоном; послание патриарха Тихона в руках бандита претворилось в камень».
«События в Москве начались с "инструктажа" в канцелярии управляющего Московской епархией архиепископа Никандра.

Ценности самим не отдавать, - наставлял Никандр своих благочинных, - а пассивно сопротивляться, создавать у мирян представление, что церковь грабят. Во всех приходах устроить общие собрания прихожан и принимать коллективные протесты против изъятия.

Никандр приготовил даже типовой текст такой петиции. Свя­щенникам осталось лишь собрать под этими листками подписи верующих...

Отцы благочинные порешили: во-первых, разослать воззвание патриарха и "проекты" протестов по всем церквам; во-вторых, со­зывать приходские собрания и оглашать на них патриаршее воз­звание; в-третьих, собирать подписи под петициями с протестом.

Многие московские священники по зову Тихона подняли на ноги все темные силы, которые уже давно собирались вокруг цер­квей. Это были дворяне и чиновники, лоботрясы из состоятельных семей в старых студенческих фуражках, лавочники, пьяницы, черносотенцы, истеричные старухи (тоже из "бывших") и тому подобная публика.

В день изъятия ценностей из церкви Николы Явленного на Ар­бате эту публику подстрекали дворянка Брусилова и монах Теле­гин. До свержения самодержавия Телегин служил военным попом в 1-м Донском казачьем полку, принимал участие в казнях. После он вошел в близкие отношения с патриархом.

- Я - монархист, - прямо заявил он на суде.

- У входа в церковь Василия Кесарийского поклонники и сто­ронники патриарха камнями ранили комиссара и красноармейца. Затем толпа набросилась на какую-то женщину, вышедшую из храма, и зверски избила ее, приняв её за члена комиссии по изъя­тию ценностей».

«Возле церкви Богоявления в Дорогомилове христолюбивые бандиты пустили в ход огнестрельное оружие. Пятнадцать крас­ноармейцев избили, восемь тяжело ранили камнями. Вокруг это­го храма орудовали мясник-торгаш Тихомиров и тот самый Роха- нов, о котором мы уже упоминали».

«В Петрограде кровавые безчинства возле многих соборов и цер­квей спровоцировали митрополит Вениамин и его окружение - кронштадтский епископ Венедикт, архимандрит Сергий, священ­ники Чуков, Зенкевич, Чельцов и другие.

Но трагичнее всего обернулись события в захолустном городке Шуе, неподалеку от Иваново-Вознесенска. Здесь у патриарха Ти­хона нашлись самые ретивые сторонники. Не полагаясь на кам­ни, они вооружились кольями. Пять человек были убиты и двад­цать семь ранены, из них трое тяжело».

«Весной 1922 года кровь заалела на белой патриаршей шапке с бриллиантовым крестиком. Кровь, пролитая из-за желания убе­речь во что бы то ни стало вот такие же бриллианты вкупе с золо­той и серебряной утварью православных церквей».

Воззвание Тихона, сообщала статистика, вызвало 1414 крова­вых эксцессов. 181 духовное лицо село на скамью подсудимых.

«Прикрываясь именем Христа, - писалось в одной из брошюр того времени, - церковь натравила массы народа против самого народа. Церковь звала к преступлению. Иначе говоря, церковь выродилась в преступника».

И от себя добавлю: оттолкнула от себя десятки миллионов и без того религиозно пассивных прихожан.

«Московский трибунал вызвал в качестве экспертов епископа Антонина, священников Калиновского и Дедовского и профессо­ра Духовной академии Кузнецова.

- Носит ли послание Тихона строго религиозный характер? - таков был первый вопрос трибунала.

Епископ Антонин и оба священника ответили на него отрица­тельно:

- В послании нет речи об основах христианского вероучения.

- Является ли изъятие священных предметов для целей мило­сердия святотатством или кощунством?

- Нет, - твердо ответили все эксперты, приводя в подтвержде­ние своих слов ссылки на постановления вселенских соборов и при­меры из истории христианской церкви.

- Основное назначение церковного имущества, ярко определив­шееся уже в момент исторического его зарождения, - пояснили они, - помощь бедным и нуждающимся.

- Возможно ли изъятие из храмов священных сосудов для спа­сения голодающих, - продолжали спрашивать судьи, - при ус­ловии, чтобы религиозное чувство верующего не оскорблялось при этом?

- Иерусалимский епископ Кирилл, - ответил Антонин, - сам продавал священные сосуды в том виде, в каком они были, и поку­пал пшеницу для голодающих... Священные сосуды сплошь и ря­дом отдаются в починку - золочение, серебрение - мастерам, и свя­тость этих сосудов потом реставрируется освящением.

- Нет никакого греха, - добавил священник Дедовский, - ни догматического, ни нравственного в прикосновении мирян к свя­щенным сосудам.

Трибунал спросил экспертов: что думают они о ссылках патри­аршего воззвания на канонические правила? Те канонические пра­вила, ответили эксперты, на которые ссылался патриарх Тихон, карают за употребление священнослужителями священных сосу­дов для личных целей, например угощение гостей тортом, поло­женным на дискос, и пивом, налитым в чашу для причастия.

 

- Что выше с точки зрения христианского учения: забота о благолепии храма или помощь бедным? Жертвоприношение или дело милосердия?

- Милосердие и помощь ближним, - единодушно ответили эксперты».
Корреспондент «Известий» так описывал допрос обвиняемых в зале московского суда:

«- Почему вы это сделали?

- Благочинный приказал.

Спрашивают благочинного:

- А вы почему?

- Преосвященный повелел.

И преосвященного допрашивают:

-А вы?

- Святейший благословил.

4 мая 1922 года в зал суда вызвали в качестве свидетеля "государя церкви" Тихона. Между ним и судом состоялся диалог, не требующий пояснений.
- Вы знали, что у правительства нет средств предотвратить гибель миллионов голодающих? Вы читали об этом в газетах?

- Это уж, простите, не мое дело. Что не мое дело, то не мое дело. Это уж дело ваше, Советской власти.

- Вы допустили в вашем воззвании слово "святотатство" по отношению к Советской власти. Знаете ли, что значит слово "тать"?

- Я обращал его не к Советской власти, которая издала декрет вполне правомерно, а к тем, кто будет выдавать ценности, - к священству, к верующим.

- Значит, они воры?

- Да, воры священных предметов.

- Значит, Советская власть приказывала им совершать воровство?

- Они могли этого не делать.

- Значит, в порядке духовной дисциплины не все ваши распоряжения должны исполняться?
- Это — дело их, дело их религиозной совести.

- Но ведь за это одни из них подлежат извержению из сана, а другие - отлучению от церкви?

- Это меня не касается... Они там, в низах, все люди житейской практики. Им виднее, а мое дело указывать пути господни.

На одном из заседаний подсудимый иерей Фрязинов, тяжело вздохнув, промолвил:
- Виноваты архиепископ Никандр и патриарх Тихон, но ведь их некому судить.
Нет, был суд и для патриарха Тихона с присными. Тот же советский суд. Тихона вместе с группой особо приближенных привлекли к уголовной ответственности.

Тихон раскаялся, и Советская власть прекратила возбужден­ное против него уголовное дело».

Кстати, на процессе присутствовали иностранные журналисты, и тогда ни у кого язык не повернулся осудить изъятие ценностей для спасения населения... Осуждать будут десятилетия спустя.

(Всё из вышеперечисленного автор выписал из статей и заме­ток того периода.)

А ведь сдавали то, что нельзя было спрятать.

Чтобы представить себе не объем изъятого, а возможный объем спрятанного, приведу характерный эпизод осени 1923 года. При ремонте в Ново-Афонском монастыре был обнаружен тайник, где в виде денег было найдено 5 пудов золота, 25 пудов серебра, ме­шочки с драгоценными камнями - бриллиантами, рубинами, сап­фирами, бочки, до краев заполненные бумажными николаевски­ми деньгами.

Вы, наверное, обратили внимание, что изымались ценности, не связанные непосредственно с культом. Во всем остальном храмо­вое хозяйство управлялось по соответствующим законам, цирку­лярам и инструкциям.

Напомню для тех, кто плохо представляет себе богодухновенную храмовую практику, мистико-обрядовую суть церковной утвари.

С помощью животворящего креста (хоть из заборных кольев) вы совершаете молебен водосвятия. Благодать (эману) Творца Йехоах Барух кадош, если она есть и есть на благодатном попе, кото­рого благословил благодатный епископ, нисходит в воду, которой можно освятить дискос, дароносицу, купель и т.п., для которых можно использовать хоть банный таз и кабацкую тарелку, так как дело в благодати святых таинств.

А потому весь этот якобы церковный антураж - как вделанный в рукоятку лопаты колумбийский изумруд. Главное-то - сам же­лезный лемех лопаты, а выбросят этот изумруд или нет, суть ло­паты не меняется. Но ежели всё дело в изумруде, то... а тогда мы уже будем говорить о так называемой церкви как о части культурки с театрами, борделями, стадионами... Но это уж другая тема.

Церкви, церковное имущество и предметы культа передавались в безплатное пользование группам верующих согласно четко обо­значенным процедурам оформления соответствующих договоров.

Например, отрывок из циркуляра НКЮ (по-современному Ми­нюста) (Революция и церковь, 1923, № 1):

«10) Согласно ст. 13 Декрета об отделении церкви от государ­ства, все здания культа объявлены народным достоянием или го­сударственною собственностью и в качестве таковой отдаются по особым постановлениям местной или центральной государ­ственной власти в безплатное пользование. Так, Декретом СНК от 25 июля 1922 г. (С.Ц. 1922 г. № 46 ст. 581) обязательное страхо­вание распространено только на имущества коммунальных хо­зяйств, то отсюда явствует, что здания культа как имущества го­сударственные опять-таки не подходят под понятие обязательно­го страхования.

11) По составлении описи богослужебных предметов, предме­ты эти вне зависимости от материала, из которого они изготовле­ны, надлежит передавать группам граждан, уже заключившим соглашения с местным Совдепом о пользовании ими. При основа­нии инструкции богослужебного имущества группам граждан со­вершенно недопустимо отобрание церковных облачений, мантий, платков с престолов, орлецов, других ковров и прочих богослужеб­ных предметов и употребление их для революционных целей (пе- решивание на флаги и т.п.)».

Кстати сказать, любые изымаемые ценности прихожане могли выкупить и оставить в храме. См. тот же циркуляр, п. 15. Этот документ, собственно говоря, только узаконил практику выкупа, применявшуюся на местах, о которой сообщали отделы Управле­ния городских губисполкомов.

Короче, поволжский голод и последовавшие за этим события в виде мародерской жадности попов сделали народ России атеис­тами (если и были верующие вообще).

(Бабульки - не в счёт, это уж традиционные завсегдатаи цер­кви.)

 

 

Глава 16
КАК ВСЕ ЖЕ ЗАКРЫВАЛИ «ХРАМЫ БОЖИЕ»?

 

Ну, во-первых, в § 1 Инструкции НКЮ от 24 августа 1918 года «Опорядке передачи храмов группам верующих» вразделе А, вп. 5 есть ряд неприятных подпунктов:

«Принявшие имущество в пользование обязуются:

1. Хранить и беречь его как доверенное им народное достояние,

2. Производить ремонт означенного имущества и расходы, свя­занные с обладанием имуществом, как-то: по отоплению, охране­нию, оплате долгов, местных сборов и проч...

4. Возместить при сдаче все убытки за время пользования им, отвечая за целость и сохранность вверенного им имущества соли­дарно (по круговой поруке)».

Во-вторых, мало того, что, положим, в селе группе активных верующих надо было содержать храм (а молиться туда будут шляться все), так еще надо ведь и притч содержать (Циркуляр Наркомтруда от 29 июля 1920 года № 967, п. 12. Об оплате труда служителей культа).

Согласно декрету «Об отделении церкви от государства», слу­жители культа приглашаются, увольняются и содержатся за счет группы верующих.

Группа верующих г. Мологи Ярославской губернии ходатай­ствовала об отпуске содержания служителю культа за счет госу­дарственных средств. V отдел разъяснил, что если группа верую­щих не имеет средств содержать служителей культа, то было бы совершенно несправедливо налагать бремя их содержания на весь трудовой народ... и т.д.

А отсюда неизбежно вытекает то, что хотя «храмы передаются группам верующих в безсрочное и безплатно пользование», но (ин­струкция НКЮ. 1923 г. § 4. - Революция и церковь, 1923) «зак­рытию и использованию в других целях эти здания подлежат толь­ко в тех случаях: если не окажется граждан, желающих взять эти здания в пользование на условиях, изложенных в пп. 5-8 Инст­рукции Наркомюста (п. 22)».

А использование в других целях церквей допускается, если «если большинство членов местной религиозной общины или при­хода не возражает против использования здания (та же инструк­ция, п. 23)».

Надеюсь, дальше объяснять не надо, ни в старину, ни прежде, ни сейчас и никогда ни один мужик на Руси (как и новые русские) содержать попов не будет, а бабки не смогут.

Ни один храм не был тогда закрыт властью!!!

Церковь в России нормальным людям была не нужна!!! Бабки и тупые, несчастные вдовы, малахольные и калеки — вот главный приходский контингент. Пару месяцев они еще кормили попа и причт с семьями, а после поп с причтом разбредались кто куда, и в церквухе открывался очередной клуб.

А как же тогда существовала (и существует) та же РПЦ? Да все элементарно, Ватсон! Государство поило, кормило и содержало церковь и будет поить, кормить и содержать. Советское государство декрет-то «Об отделении церкви» издало, но саму жизнь с такой же скоростью не изменить, а потому власть почесала репу и поняла главное: народ России не меняется, а значит, ему требуется традиционный «опиум». Ведь государство в тот период ничего не могло предложить людям «на местах», кроме одноразовых социальных реформ. В бытовом плане ничего не поменялось, и оставался дикий сенсорный голод. Вы делали две версты от Москвы и попадали опять в XVIII век. Ну если не считать того, что на фуражке «участкового» теперь была звёздочка, а не «царский глаз», а вместо «Ведомостей» редкие грамотеи читали «Известия»... Если допустить угасание церковного прихода, у народа останутся только безпробудная пьянка и разгул до безпредела. Радио ещё не было, и массовая радиофикация была пока недоступной социальной мечтой... А ведь только радио и всеобщая грамотность (с единым газетным набором) позволили бы собрать в одно смысловое и понятийное поле общенациональное сознание. Советская власть влипла в тысячелетнее наследие «проклятого прошлого».
И вот тут-то начинается самый таинственный период советской истории, когда государство поддержало церковь и спасло её от самоликвидации. Как это происходило, мы теперь не узнаем. Но я могу любому доказать это свое утверждение. Если вы всё-таки до­берётесь до Химкинского отделения Ленинки и почитаете периодику тех лет, то увидите нечто интересное. Выходит куча журналов и газет вроде бы с откровенно антирелигиозным содержанием, создаются союзы воинствующих безбожников, союзы атеистов, но в то же время руководство страны, включая генерального секретаря ВКП (б) Иосифа Сталина, очень жёстко и конкретно дало понять, что к церкви надо относиться только в рамках советского законодательства и раз и навсегда забыть про безпредел постреволюционного оголтелого энтузиазма «услужливых дураков, которые всегда были опасней врагов». Кстати, есть ещё одно наглядное доказательство отсутствия не то что гонений церкви, но и просто какой-то злобы или ненависти. Церкви нет в литературных сюжетах писателей и поэтов того периода. Не поленитесь и перечтите ну хоть Сергея Есенина. В его взрослом поэтическом мире церкви не было. Ни как врага, ни как друга...
Государству, и тому социалистическому, и уж тем более капиталистическому (оно же демократическое), нужны для социальной стабильности духовно-бытовое рабство народа, слюнявая незлобивость, мазохистская малахольность и терпеливость, и поэтому оно будет поддерживать структуру, которая превращает людей в русских в быдло, и главное - в быдло добровольное!
А гонения? Хотите, верьте и дальше.
Чичерин в ответе папе римскому писал: «Ни один священник не пострадал за свои религиозные убеждения и свою религиозную деятельность».
Не ставь на колокольнях пулеметов, не прячь в храме оружия и белогвардейцев, не распространяй листовки, не веди пропаганду, не воруй и, наконец, просто «не скоборись»... Короче, если ты ведешь себя по принципу, изложенному Св. Апостолом Павлом: «Не заботься о мире и о том, что в мире», то и проблем не будет. Кстати, Апостольский Канон говорит однозначно: «Епископ, участвующий в делах мирского управления, подлежит отлучению (анафеме)...»
(Автор жил в относительно религиозной семье, сам был немного воцерковлен и общался с людьми из церковных и околоцерковных кругов. Клянусь спасением души, что и сама РПЦ, и все, кто крутился вокруг, были пропитаны антисоветчиной самого махрового белогвардейского толка. Сам был такой.)
Вывод из всей послереволюционной истории отношений народа и церкви только один: не государственная программа, не «большевистский террор», а тысячелетнее народное презрение и чувство гадливости к паразитам привели к полному отторжению церкви от народа и от естественного процесса бытия. Церковь стала просто не нужна. И вот именно полное пренебрежение к этой скоморошьей институции под названием «русское православие» и отсутствие мстительности и стремления к ликвидации чего-то архаичного, уже не мешающего реальной жизни, позволило церкви выждать, сгруппироваться и, на первом этапе пойдя на сотрудничество с властью, накопить силы и позже активно содействовать реставрации строя, который опять начал (уже открыто) кормить, поить и содержать «народного пастыря».
Да и хрен с вами, ребята, хотите кормить из бюджетного кармана паразитов - пожалуйста. Только постарайтесь любить свою историю и не позволяйте лгать.
Гонения в отношении церкви и есть стратегическая липа.
Хватит, господа, уже противно...

 

Говорит «Радио Свобода»

(«Сталин создал Русскую Православную Церковь»)

 

Январь 2004 года. Передача «С христианской точки зрения». В студии, как сказал ведущий: «Политолог, историк, священник Игнатий Ханжин». Я записал всю передачу и сейчас процитирую ряд высказываний оного.
Передача посвящена вроде бы «коммунизму», но все скатилось, как ни странно, на интересную тему - жесткий авторитаризм Русской Православной Церкви.
Как же это объясняет поп с символической фамилией?
«...Дело в том, что та, господствующая в нашей стране, православная церковь, которую мы сейчас видим, она, собственно говоря, была создана в эпоху советской власти, в эпоху правления Генералиссимуса Сталина, по его приказу (усилено мною. - А.К.), и люди, которые туда пришли, были теми, кто был готов сотрудничать с этой властью...»
Как видите, «Радио Свобода» сейчас, в период победившего капитализма, не считает уже нужным всерьез продолжать играть в водевиле под названием «гонения РПЦ в СССР». А ведь я еще помню период глушилок, когда просто из пальца высосанные трагические истории «великомученичества РПЦ» переполняли эфир.
Продолжим: «Та православная иерархия, которая превратилась в некую разновидность духовной номенклатуры, это несомненный факт, та система реального социализма, как ее называли - рухнула. Осталась живой только одна из существовавших тогда номен­клатурных иерархий - иерархия РПЦ».
Прервемся. Если РПЦ - часть государственной системы, то кто кого «гнал»?
И «Радио Свобода» ведь никогда не ошибается. Там дураков нет. И в данном случае Конгресс США (кто руководит и финансирует радио) весьма озабочен тем, что РПЦ постепенно и явно становится во главе нацистского движения. Достаточно посмотреть на ТВ- 3 передачу «Наша стратегия», где откровенно фашистские фразы Николая Симакова или Михаила Ширяева пересыпаны призывами почитать РПЦ, изучать православие в школе, считать православной всю «русскую нацию» и вообще объявить православие го­сударственной религией... Противостояние с миром ислама (явно) и американо-протестантизмом (намеками) объявляется доктринальной целью.
Далее в передаче говорилось о том, что на протяжении всей истории России РПЦ была государственной институцией. Это стало привычным состоянием «...и теперь уже, в советскую эпоху, ведь Сталин восстановил Русскую Православную Церковь просто как институт по обслуживанию верующей части населения СССР. Для государства и сейчас люди, которые в эту церковь входят или разделяют идеи вот такого православия, мыслят вот такими же тоталитарными категориями».