И еще раз о разрушении церквей

Я специально не пояснял, что означают эти типы церквей, так как с ликвидацией частной собственности на недвижимость исчез­ли домовые церкви, а с началом индустриализации и периода зас­тройки, реконструкции и перепланировки самих городов во всей России исчезли и все остальные виды. Остались, и до сего дня кста­ти, только «казённые церкви», то есть те, что были по плану впи­саны в те самые «сороки» - административно-церковные едини­цы, объединяющие в себя определённое количество городских цер­квей одного района. Хотя часть из них была, естественно, разру­шена при расширениях и выпрямлении городских магистралей. Я надеюсь, что читатель хоть чуть-чуть представляет себе тот кош­мар, какой представлял собой среднерусский город даже в 1960-е годы! А я-то помню, как, например, величественный театр Совет­ской Армии был окружён двухэтажными бревенчатыми полудо­мами-полубараками. И я помню маленькие пустые церквушки Москвы, Егорьвска, Владимира, Тулы, Саратова... которые, как правило, стояли вровень с фасадами домов на узких улицах и были обречены на снос, так как было необходимо расширять городские улицы.

И ни одна сволочь никогда вам не приведёт полную статистику с разбивкой по группам тех церквей, которые были разрушены именно в связи с реконструкцией городов...

* * *

 

Победоносцев. Верноподданнейший ежегодный отчёт. Раздел «Духовенство»:
«В 1901 году епархиального духовенства, включая ведомства Придворное, Протопресвитера военного и морского духовенства и Московской Святейшего Синода Конторы, всего состояло на действительной службе 2331 протоиерей, 44 081 священник, 14 943 диакона и 43 616 псаломщиков. Кроме того, состояло за штатом: 216 протоиереев, 1697 священников, 654 диакона и 2583 псаломщика. Наибольшее число священнослужителей было в епархиях: Московской (2210), Тамбовской (2083), Подольской (1648), Киевской (1619), Полтавской (1575) и Волынской (1377); наименьшее число священнослужителей в епархиях: Благовещенкой(107), Туркестанской (98), Владивостокской (94) и Финляндской (56). Средним числом один пастырь приходился в 1901 году на 1752 пасомых».
Для памяти: в 1906 году РПЦ имела 2 611 000 десятин (1 дес. = 1,09 га) земли, церквям принадлежало 1 871 858 дес., монастырям - 639 777 дес. В одной только Москве приходские церкви владели 908 домами, а монастыри - 146 домами. У монастырей имелось 32 подворья. Петербургский митрополит получал в год 259 000 руб., Московский - 81 000 руб., Киевский - 84 000 руб.

 

Красное завещание Тихона

 

В 1925 году помирает Тихон. Он оставил интересный документ - завещание, которое было опубликовано 5 апреля 1925 года в «Известиях ВЦИК». Там в числе прочего говорилось: «В годы гражданской разрухи, по воле божией, без которой в мире ничего не совершается, во главе русского государства стала Советская Власть, принявшая на себя тяжкую обязанность устранения жутких последствий войны и страшного голода... Не погрешая против нашей веры и церкви, не допуская никаких уступок и компромиссов в области веры, в гражданском отношении мы должны быть искренними по отношению к советской власти и работе СССР на общее благо, сообразуя распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем, осуждая всякое сообщество с врагами совет­ской власти и явную или тайную агитацию против неё».

Хотя мало кто верил в то, что Тихон «полевел», но он явно ра­ботал на систему, и это удалось. Главное было в том, что Тихон сохранил в неприкосновенности люто антисоветскую структуру. И борьба против обновленцев - это, по сути, борьба с теми, кто го­тов был полностью принять новую систему. Никто не обратил вни­мания на то, что, защищая кандовость русского православия, эти ребята защищали и утверждали как богоносную и праведную ты­сячелетнюю историю монархии. Лозунги тихоновцев: «Незыбле­мость веры - свидетельство её божественности», «Верность церков­ной традиции - признак православности», «Всё старое в церкви ос­вящено веками и потому имеет характер вечной истины» и т.п.

И об этом достаточно хорошо, с полным пониманием писал ар­хиепископ Сергий (Дмитриевский) в работе «Сущность староцерковничества» (Самара, 1927): «Убеждение, что принадлежность к старой церкви является гарантией от всяких заблуждений, это, кажется, главный стимул в распространении тихоновщины».

Преемник патриарха Тихона митрополит Пётр (Полянский) категорически отказался от переговоров с обновленческим руко­водством относительно совместной подготовки к новому объеди­нённому Поместному собору. Он ещё раньше, 28 апреля 1925 года, обратился к духовенству и верующим с посланием, в котором го­ворилось в числе прочего о необходимости «повиновения существу­ющей гражданской власти в согласии с заповедями божиими», и резко отрицательно высказался по поводу Собора 1923 года и пред­стоящего Собора признавших его епархий. Оба этих Собора при­нято считать «самочинными» и приказано игнорировать их.

Собор проходил с 1 по 10 октября 1925 года, и для нас интерес­но то, что на нём сказал митрополит А. Введенский, так как то, что считали тогда трудностями церковные руководители, хорошо может охарактеризовать обстановку в стране в целом и то, какое отношение общества и власти к церкви доминировало в тот период.

Доклад назывался «О современном положении православия», и Введенский его начал с прискорбной констатации того факта, что в последнее время активизировался и без того постоянный с 1917 года отход масс от религии, усилился рост неверия, особенно среди молодёжи. «В ограде христианских церквей, - заявил ли­дер обновленцев всея РСФСР, - ещё кое-где держатся старые по­коления, но молодёжь всюду сильно заражена атеистическим ду­хом. Пред христианской церковью во всемирном масштабе как будто вырисовывается призрак вымирания. Колоссальный рост неверия угрожает обратить церковь в нечто подобное обществу археологов, хранящих ценности, никому уже не нужные и служа­щие предметом лишь исторического изучения...» (Ветник Священ­ного Синода, 1925, № 6).

Этот Собор фактически похоронил обновленчество, не только отказавшись от модернизации церкви в доктринальном плане, но и прикрыл обрядово-бытовые новации, вроде женатых епископов и попов повторнобрачных. Вместо «революции в церкви» Собор 1925 года объявил, что «задача церковного обновления есть задача длительной органической работы».

Тупость и духовная заскорузлость русского религиозного пипла фактически похоронили российскую реформацию, хотя обновленцы ещё потрепыхались и даже из обороны иногда переходили в нападение. Так, в феврале 1927 года они издали брошюру «Новшества тихоновцев или так называемых староцерковников», так как новшества как таковые церковь вводила всегда, но не делала из этого шумихи. После 1925 года откат от реформ уже не устроил искренних сторонников обновления. (Типа: «За что, блин, боролись?!») Синод плюнул на тихоновцев и неудачную попытку консолидации, решив, что лучше меньше, но преданней.
1927 год. Пленум Священного Синода. Программный доклад Введенского: «...Надо смело и открыто поднимать флаг обновленчества, не сглаживая обновленческих лозунгов в угоду излишней осторожности. Половинчатое обновленчество, боязливо скрывающееся под покрывалом традиционности, как показал опыт, не имеет шансов на успех» (Вестник Священного Синода, № 2).
1934 год. Синод сформировал специальную комиссию под председательством самого Введенского по выработке программы борьбы со староцерковниками-тихоновцами. Комиссия выпускала специальные циркуляры и инструкции, но это уже был конец. И когда в 1946 году умер Введенский, угасло и обновленчество. Все приходы реформаторов плавно перешли в ведение банды тихоновцев, точнее, уже «сергианцев».

«...Мы предполагаем открыть действия особой при нас комиссии, возложив на неё обследование и если понадобится отстранение в каноническом порядке от управления тех архипастырей, кои упорствуют в своих заблуждениях и отказываются принести в них раскаяние перед Советской Властью, предавая таковых суду Православного Собора...

Особой комиссии мы поручаем обследовать деяния бежавших за границу архипастырей и пастырей и дать деятельности их немедленную оценку. Их отказ подчиниться нашему призыву вынудит нас судить их заочно» (Известия ВЦИК, 1925,15 апреля).

Читатель! Вы видели эти строки у тех, кто талдычит про гонения?
Религиозные гонения в начале 1930-х?! Да из чисто тактических соображений ни один дурак не будет из ещё дикого в деревне и полуграмотного в кишлаках типа Москвы народа создавать себе массового врага. А это непременно бы случилось, если бы это дебильное «разрушение церквей» пошло программным тезисом.

 

Memory return

 

Статья «Хулиганство» в газете «Безбожник»: «8 апреля, в ночь под Пасху, в церковь села Молвитина (Молвитинский район Ярославской губернии) на богослужение явились трое приятелей: П. Смирнов, А. Балакин и И. Трусов. Все трое были изрядно пьяны. Их сопровождали подростки, которые им подъелдыкивали и лузгали семечки.

В церкви они стали шуметь, браниться и хулиганить. Некоторые даже ругались похабным матом. На предложения верующих уйти из церкви они не обращали внимания. Глядя на них, хулиганили и подростки.

По распоряжению прокурора хулиганы были арестованы и затем предстали перед судом. Вызванные в суд пятнадцать свидетелей подтвердили все сведения о хулиганских выходках Смирнова и его компании. Организатор этого хулиганства Смирнов ранее уже был под судом за хищение. Он известен как отъявленный пьяница.
Народный суд приговорил Смирнова к полутора годам лишения свободы, Трусова - к году принудительных работ, а Балакина - к шести месяцам принудительных работ. Родственники хотели обжаловать приговор, но Областной суд приговор утвердил».

Обратите, кстати, внимание на отношение к взрослым и подросткам. По-нашему это такие же гопники, по которым сапог и нары тоскуют, а тогда было чёткое разграничение по степени осознанности злодеяния.

1924 год. Москва. Совещание секретарей деревенских ячеек.
Иосиф Сталин: «Для характеристики того, насколько нечутко подходят иногда к крестьянам, следует сказать несколько слов об антирелигиозной пропаганде. Иногда некоторые товарищи рассматривают крестьян как философов-материалистов, полагая, что стоит прочесть лекцию по естествознанию, чтобы убедить мужика в не существовании бога. Они не понимают часто, что мужик смотрит на бога по-хозяйски, т.е мужик иногда не прочь бы отвернуться от бога, но его часто раздирают сомнения: "А кто его знает, может, бог и в самом деле существует. Но не лучше ли будет ублаготворить и коммуниста, и бога, чтобы было надёжней для хозяйства". Кто не учитывает эту особенность психологии крестьянина, тот ничего не понял во взаимоотношениях между партийным и безпартийным, тот не понял того, что в вопросах антирелигиозной пропаганды требуется осторожное отношение даже не к религии, а и к предрассудкам крестьянина».

Обратите внимание на терминологию того же Сталина. У него (он теоретик партии и в недавнем прошлом редактор газеты «Правда»)нет слова «большевик», а есть термины «партийный», «коммунист».

Сталин на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) 6 апреля 1925 года: «Командования в деревне, безчинства во время выборов в советы, попытки подменить партийные, кооперативные и советские орга­низации, хулиганские выходки при так называемой антирелиги­озной пропаганде - всё это должно быть отброшено и ликвидиро­вано немедленно как нечто, порочащее знамя комсомола и совер­шенно не достойное звания комсомольца».

Я привёл эти цитаты из выступлений Иоси, во-первых, для того, чтобы показать очень спокойное отношение «палача-убийцы-ти­рана-гонителя-жидомасона» и т.п. к церкви. Если у кого-то есть хоть какое-то чутьё на ложь, то, глядя на стиль изложения мысли великого государственного деятеля, главы руководящей и побе­дившей политконкурентов партии, можно сделать безусловный вывод: церковь не входила вообще в какие-то приоритетные цели. Она даже, наоборот, была провоцирующим фактором из-за усерд­ных идиотов-прогрессоров. Но главное заключается в том, что резкую неприязнь к церкви проявлял сам народ на местах. Мо­лодой народ молодой республики, которому церковь была уже не нужна.

* * *

Я в Подмосковье видел кучу церквей, в которых, если не счи­тать того, что отсутствовали двери и окна, всё остальное было на месте. Ну деревянную часовню, положим, ещё спалить можно. Хотя ни один рус-мужик это не сделает. Ну разве что ночью раска­тать её на брёвна - это завсегда пожалуйста.

Ну не разрушить её, кирпичную паскуду, никак, если только с параноидным упорством не долбить скарпелью с утра до ночи, выковыривая по кирпичу. Клуб из неё али склад сделать - ну так то другое дело, а ломать?! Это ведь уродом надо быть конченным.

Ещё глупее версии о сбрасывании колоколов. Вначале пред­ставьте себе сложность подвески колоколов. Эта процедура на по­рядок сложнее (технически), чем постройка самой колокольни. Когда вы ещё не смонтировали луковицу, то можно присобачить палиспасы на съёмных балках и на них поднять колокола, про­пихнуть в держала уже постоянные колокольные балки и замуро­вать их в стенах. А когда кругом перекрытия, всё закорело, то по­пробуй скинь. И как это сделать в уже построенной колокольне?! Ни перфораторов, ни электросварки с «отрезным» током, ни лег­ко монтируемых лесов из труб. Ведь все привыкли именно к та­ким лесам. Но это недавние новации, а тогда леса были сложной и дорогостоящей системой, их монтировали из досок, и досчатые леса в тот период по цене в ту же церковь и выходили. Ну ладно, кое-как из чего попало сделали леса, залезли, а дальше-то что?

Отрезные абразивные круги, или «каттер» (русскими дебила­ми именуемый «болгаркой»), с резиновой основой появились не­давно. Да и, вообще-то, это опасная работа: вы крутитесь на не­большой площадке, под колоколами и сдёргиваете-таки престоль­ный басовик. Он же в усмерть грохнет, проломит пол и пойдёт до низу, и вы за ним. Короче - геморрой, к вечеру всем обрыднет. Но для параноиков, которым не в лом с упорством маньяка доводить до конца глупую идею, тот же Иося Сталин говорил: «Я уж не го­ворю о тех, с позволения сказать "революционерах", которые дело организации артели начинают со снятия с церкви колоколов. Снять колокола - подумаешь, какая ррреволюционность!» («Воп­росы Ленинизма»).

И я никогда не видел, чтобы человек, попытавшись реально представить себе какое-то массовое «разрушение», вдруг не осоз­навал, что его долгие годы банальнейше обманывали...

 

 

Глава 8
ЧЬИ ЗАКОНЫ ЛУЧШЕ!?

В том пресловутом 1918 году СНК издает Декрет о свободе совести и Декрет об отделении церкви от государства. Последующие акты, в общем-то, уточняют и дополняют их, оставляя неизменной суть: хочешь - молись, хочешь - не молись... Но токмо сам! Денег от казны шиш получишь!!

Когда церковь была свободна?!

 

Давайте для начала сравним гражданские и административные права верующего в царской и советской России. Ведь все убеждены в том, что «гонения» начались уже с издания самого нового закона.

Буров Я. Что означает Закон о свободе совести и отделении церкви от государства. Подробное постатейное рассмотрение вопроса о свободе совести с приложением самого Декрета. Изд. ВЦИК, 1918; Госиздат, 1921.
Рейснер М.А. Государство и церковь. - Сборник статей по пролетарской революции и праву. Пг., 1918, N° 1-4.

Красиков П.А. Советская политика в религиозном вопросе. Революция и церковь, № 1,1919.

Сухоплюев И. Отделение церкви от государства. - Журнал НКЮ УССР «Вестник Советской Юстиции», 1922, №5-7 (Харьков). (Сухоплюев - зав. отд. НКЮстиции по отделению церкви от государства.)

Об отделении церкви от государства и школы от церкви. X., 1920.
Сухоплюев И. Основы советского права об отделении церкви и государства и школы от церкви. - Журнал Харьковского губкома КП(б)У «Пролетарскаямысль», 1923.
О правах служителей культов на землепользование. Циркуляр НАРКОМЗЕМа РСФСР № 20 от 23 февраля 1923 г.

Гидулянов П.В. Отделение церкви от государства в СССР. Полный сборник декретов и ведомственных распоряжений Верховного Суда РСФСР и других советских социалистических республик. 3-е изд. М., 1926.
Ярославский Е. ХХ-летие отделения церкви от государства. Сборник. М., 1938.

Могу ещё десятка четыре книг выписать.