Частно-автономные регуляторы, определяющие основания возникновения и прекращения гражданских прав и обязанностей, а также порядки их осуществления и исполнения.

Основания возникновения гражданских прав определены законом. Они перечислены в ст. 8 ГК РФ. Однако в ряде случаев закреплена возможность установления субъектами гражданского права по своему усмотрению оснований возникновения и прекращения гражданских прав и обязанностей. В силу этой возможности появляются частно-автономные регуляторы, определяющие основания возникновения/прекращения гражданских прав и обязанностей.

В качестве примера установления таких регуляторов может быть приведен завещательный отказ. Следует отметить, что С.С. Алексеев считал легат односторонней сделкой, обладающей регулятивным характером, поскольку она, как и, например, действие в чужом интересе без поручения, относится к действиям, которые производят для него юридически обязательные изменения, связывающие другое лицо^[419].

Действительно, односторонние сделки, как и другие гражданско-правовые акты, имеют регулятивный характер. Однако его проявление нет смысла связывать с предоставлением гражданских прав или некой правовой связанностью, поскольку все гражданско-правовые акты, в конечном счете, на это направлены. Думается, регулятивность и упорядочивающий эффект возникает благодаря тому, что в этих актах устанавливаются именно основания возникновения/прекращения гражданских прав.

Действительно, при совершении завещательного отказа (ст. 1137 ГК РФ) и завещательного возложения (ст. 1139 ГК РФ) завещатель вправе возложить на одного или нескольких наследников по завещанию или по закону исполнение за счет наследства какой-либо обязанности имущественного (а в случае возложения и неимущественного) характера. В п. 2 ст. 1137 ГК РФ прямо перечисляются действия по исполнению обязанностей тех лиц, которые определяются завещателем: передача отказополучателю в собственность, во владение на ином вещном праве или в пользование вещи, входящей в состав наследства, передача отказополучателю входящего в состав наследства имущественного права, приобретение для отказополучателя и передача ему иного имущества, выполнение для него определенной работы или оказание ему определенной услуги либо осуществление в пользу отказополучателя периодических платежей и тому подобное. Иными словами, в завещании указывается на смерть наследодателя как юридический факт, с наступлением которого у конкретного лица возникают гражданские обязанности. Основания прекращения последних (действия по исполнению обязанностей) также определены в завещании.

Следует отметить, что указанные субъективные гражданские обязанности могут и не существовать в момент совершения завещательного отказа. Однако основание их возникновения/прекращения определено в завещании. По сути, завещательный отказ содержит в себе частно-автономные регуляторы, согласно которым при принятии наследником наследства, он считается совершившим сделку, направленную на возникновение обязательства между ним как должником и отказополучателем как кредитором.

Осуществления субъективных гражданских прав в целом – сфера свободы, ограниченная лишь принципами и пределами. Однако в ряде случаев, например, таких как осуществление своих прав в рамках различных сообществ управомоченных лиц (участников юридического лица, сособственников, кредиторов одного должника, соавторов и т.п.), все же необходимо определение его порядка. Последний устанавливается волей управомоченных лиц, которые принимая совместно общее решение, руководствуются им при осуществлении в дальнейшем своих субъективных гражданских прав. Продемонстрируем значение выделения актов, содержащих частно-автономные регуляторы о порядке осуществления гражданских прав и обязанностей на примере сервитутного соглашения.

Соглашение об установлении сервитута имеет основополагающее значение для права ограниченного пользования чужим земельным участком (сервитута). Согласно п. 3 ст. 274 ГК РФ сервитут устанавливается по соглашению между лицом, требующим установления сервитута, и собственником соседнего участка и подлежит регистрации в порядке, установленном для регистрации прав на недвижимое имущество. В п. 4 ст. 301, которую планируется ввести Проектом Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации»^[420], также обозначено, что сервитут устанавливается по соглашению собственников служащей и господствующей вещей. Вместе с тем, правовая природа такого соглашения вызывает вопросы, поскольку его заключение имеет значение для возникновения ограниченного вещного права, что не позволяет его отнести к обязательственным договорам.

Соглашения об установлении сервитута урегулированы в законодательстве европейских стран различно. Так, во французском гражданском законодательстве прямо зафиксировано, что сервитут возникает, в том числе, на основании сделки (ст. 690 ФГК^[421]). В Гражданском Уложении Германии установлено, что для передачи права собственности на земельный участок, для обременения земельного участка правом, также для передачи или обременения такого права необходимы соглашения правомочного лица и другой стороны об изменениях в правах (п. 1 § 873^[422]). Гражданско-правовая природа такого соглашения легально не закреплена. В германской доктрине оно определяется в качестве вещного договора^[423]. Эта теория основывается, прежде всего, на действующем в германском вещном праве принципе абстрактности, согласно которому существование вещного права не зависит от юридического факта его породившего^[424]. В российском законодательстве такой принцип отсутствует, что не позволяет принять определение соглашения об установлении сервитута в качестве вещного договора.

Соглашение о сервитуте, без сомнения, относится к юридическим фактам, а именно к гражданско-правовым актам, поскольку являются правомерными действиями волевого характера. Они явно направлены на гражданско-правовые последствия, однако это не гражданские права и обязанности.

Я.С. Солодова считает, что сервитутные соглашения выступают основаниями возникновения, изменения как вещных, так и обязательственных прав и обязанностей. Она указывает на комплексный характер сервитутного договора в связи с тем, что он «…одновременно является основанием возникновения вещных и обязательственных отношений»^[425].

Несомненно, сервитутные соглашения имеют значение для возникновения и прекращения сервитута. Однако, думается, что они выступают лишь в качестве элемента юридического состава, вызывающего его к жизни. Юридическим фактом, с которым закон непосредственно связывает установление сервитута, как вещного права, является его государственная регистрация (п. 3 ст. 274 ГК РФ). В Постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10 октября 2011 г. № 15АП-9635/2011 по делу № А01-774/2011 очень точно отмечено, что «государственная регистрация является юридическим актом признания и подтверждения государством установления сервитута, а также единственным доказательством существования зарегистрированного сервитута»^[426].

Причина, по которой сервитутное соглашение непосредственно не может породить вещное правоотношение, состоит в том, что содержание последнего устанавливается в законе и не может быть изменено волей сторон. Это следствие принципиального различия вещного и обязательственного права: вещное право, имея абсолютную природу, должно быть по своему содержанию известно третьим лицам, что возможно благодаря его установлению только в императивных нормах закона. Цель же любого договора состоит именно в регулировании общественных отношений посредством установления субъективных гражданских прав и обязанностей. Исходя из сказанного, сервитутное соглашение, направленное на регулирование имущественных отношений, возникающих из регистрации сервитута, принципиально не может быть основанием возникновения прав и обязанностей вещного характера.

Представляется, что, как правило, обязательственные права и обязанности также не возникают из сервитутных соглашений, поскольку их цель – установление или прекращение права ограниченного пользования чужим земельным участком (сервитута) как вещного права. Исключение составляют случаи, когда стороны сервитутного соглашения прямо договариваются о том, что ими будут предприняты определенные действия, «сопровождающие» сервитут как до и после его государственной регистрации. В зарубежном праве, как отмечает И.А. Емелькина «сервитут не может состоять в обязании к активным действиям самого собственника служащей вещи: servitus in faciendo consistere non potest. В случае требования от обязанного лица совершения определенных действий квалифицируются как вещные обременения (Reallasten)»^[427].

Между тем, М.Н. Малеина отмечает, что «…обязанности собственника-контрагента по отношению к сервитуарию могут быть дополнены совершением определенных действий»^[428]. В качестве примера автор приводит следующие действия: собственник должен поддерживать в надлежащем состоянии дорогу, здание (сооружение), своевременно осуществлять их ремонт исходя не только из своих интересов, но и интересов сервитуария^[429]. В судебной практике российских судов также уже обсуждались подобные обязанности. Так, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в своем Постановление от 28 февраля 2012 г. № 11248/11 отметил, что « в состав платы за право проезда и прохода в зависимости от обстоятельств спора допустимо также включать расходы собственника обремененного участка на создание условий для реализации истцом своего права ограниченного пользования чужим имуществом, в том числе затраты на обеспечение охранно-пропускного режима, поддержание дорожного покрытия в надлежащем техническом состоянии и т.д.»^[430]. При этом он посчитал, что такие обязанности относятся к содержанию права ограниченного пользования чужим участком. Буквально он установил следующее: «Проезд и проход к недвижимому имуществу прямо отнесены к потребностям, при наличии которых возможно предоставление названного ограниченного вещного права, поэтому судам при рассмотрении настоящего иска в этой части следует определить, имеется ли у истца возможность доступа к своему имуществу, не прибегая к правовым средствам, предусмотренным указанными нормами права. В отношении иных требований истца, касающихся объема и содержания права ограниченного пользования чужим участком, судам необходимо выяснить, связаны ли они с теми потребностями, в обеспечение которых, исходя из конкретных обстоятельств спора и принципа разумности, допустимо установление частного сервитута».

В Проекте об изменении ГК РФ поддержан догматический подход к определению содержания сервитута и не допускается возложения на собственника служащей вещи каких-либо положительных обязанностей, выражающихся в совершении действий в пользу управомоченного лица (п. 3 ст. 301.1).

Представляется, что требования о совершении подобных действий могут включаться в соглашения об установлении сервитута. При этом догматически они составляют содержание обязательственного договора об оказании услуг. Было бы логично выделять такие «околосервитутные» положения в самостоятельный документ. Распространенное на практике объединение различных по гражданско-правовой направленности положений в рамках одного документа очевидно обусловлено только стремлением сторон одномоментно оговорить и зафиксировать свои намерения, но не свидетельствует о его неоднозначной гражданско-правовой природе.

В отечественной судебной практике к соглашениям об установлении сервитута применяются положения о сделках^[431]. Например, в случае рассмотрения спора о признании недействительным соглашения об условиях и порядке пропуска транспортных средств, взыскании денежных средств в порядке применения последствий недействительности сделки. Истец указал, что соглашение заключено в результате угрозы прекращения пропуска транспортных средств, ответчик не вправе устанавливать сервитут. Постановлением ФАС Уральского округа от 23 декабря 2011 г. № Ф09-7996/11 по делу № А71-1226/2011, поддержанного Определением ВАС РФ от 19 апреля 2012 г. № ВАС-5022/12, в удовлетворении требования было отказано, так как «истец при заключении договоров обладал свободой выбора, подписывая соглашение, выразил свое согласие с предметом соглашения, размером платежей, порядком и сроками их уплаты, соглашение заключено в отношении участка, предоставленного ответчику в аренду, не доказано принуждение истца заключить сделку».

В то же время соглашение об установлении сервитута не рассматривается судами в качестве полной аналогии договора^[432]. Например, суд не счел возможным применить правила о расторжении договора к соглашению об установлении сервитута. По заявлению истца ответчик систематически нарушал обязательство по внесению платы по спорному соглашению, что, в силу данного соглашения, являлось основанием для его расторжения. Постановлением ФАС Волго-Вятского округа от 22 марта 2012 г. по делу № А11-2564/2011 было поддержано Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 28 ноября 2011 г. по делу № А11-2564/2011 и «в удовлетворении требования о расторжении соглашения о сервитуте отказано, поскольку факт наличия предусмотренных ГК РФ оснований для прекращения сервитута не доказан, а названные условия соглашения противоречат нормам ГК РФ и Земельного кодекса РФ и не подлежат применению»^[433].

Анализ рассмотренных судами дел по поводу соглашений об установлении сервитута показывает, что к ним применимы отдельные гражданско-правовые нормы о сделках, но не все. Думается, причина в том, что сервитутное соглашение непосредственно не порождает гражданские права и обязанности. Его цель состоит в установлении порядка осуществления правомочий ограниченного вещного права. В этом смысле оно подобно соглашениям сособственников об определении, например, порядка пользования общей вещью (п. 1 ст. 246, 248, 252, п. 1, 3 ст. 253 ГК РФ и др.).

Однако, если направленность гражданско-правовых актов понимать расширительно, то сервитутные соглашения предстают как сделки, направленные на установление порядка осуществления правомочий субъектов права ограниченного пользования чужим земельным участком (сервитута).

Соглашение об установлении сервитута по своей гражданско-правовой природе относится к сделкам, частно-автономные регуляторы которого определяют порядок осуществления правомочий соответствующего ограниченного вещного права и выступающий в качестве элемента сложного юридического состава, предшествующего возникновению права ограниченного пользования чужим земельным участком.

 

Вопросы для самопроверки к главе 2.

1. Понятие нормы гражданского права.

2. Дозволительность норм гражданского права.

3. Двузвенность структуры норм гражданского права.

4. Особенности источников гражданского права как внешней формы выражения гражданско-правовых норм.

5. Теории, объясняющие силу юридических актов.

6. Понятие и признаки частно-автономных регуляторов.

7. Соотношение содержания частно-автономных регуляторов и норм гражданского права.

8. Соотношение содержания частно-автономных регуляторов и положений так называемого «мягкого права» (lex mercatoria).

9. Соотношение содержания частно-автономных регуляторов, примерных условий договоров и условий договоров присоединения.

10. Ненормативные гражданско-правовые публичные регуляторы поведения: понятие и виды

11. Ненормативные гражданско-правовые публичные регуляторы, оформленные административными актами (административные предписания).

12. Ненормативные гражданско-правовые публичные регуляторы, содержащиеся в судебных актах (судебные предписания).

13. Соотношение судебных актов и судебных прецедентов.

14. Дискуссия о правовой природе судебных актов в России.

15. Правовая природа судебных актов.

16. Функциональные особенности основных элементов механизма гражданско-правового регулирования

17. Иерархия как основа взаимодействия основных элементов гражданско-правового регулирования.

18. Правоприменитель как адресат нормы гражданского права.

19. Норма гражданского права как образец оценки правоприменителем порядка свободной деятельности субъектов.

20. Норма гражданского права как средство правореализационной гражданско-правовой деятельности.

21. Диспозитивность норм гражданского права.

22. Процедурный характер дозволительных диспозитивных норм гражданского права.

23. Восполнительность частно-автономных регуляторов.

24. Частно-автономные регуляторы, устанавливающие правовое положение субъектов гражданского права.

16. Частно-автономные регуляторы, определяющие основания возникновения и прекращения гражданских прав и обязанностей, а также порядки их осуществления и исполнения.

 

Задания к главе 2.

1. Провести анализ Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 58 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении арбитражными судами дел об оспаривании нормативных правовых актов"[434] и выделить признаки нормативных правовых актов.

2. Провести анализ постановлений высших судебных инстанций РФ текущего года по гражданским делам и выделить из них те, в которых разрешаемая судом проблема, связанная с пониманием особенностей норм гражданского права, их диспозитивности и дозволительности, а также особенностей гражданско-правовых регуляторов и их восполнительного характера.

3. Провести по приведенной выше схеме анализ одного из выявленных в ходе анализа постановления.

4. Разрешить спор, изложив решение по следующей схеме:

1. Суть спора.

2. Правовая проблема, подлежащая гражданско-правовой квалификации, и варианты ее решения.

3. Выводы судов по сходным спорам.

4. Итоговая позиция по делу.

Управление муниципальной собственности администрации г. Святогорск (далее - Управление) и ООО "Производственно-коммерческое предприятие "Рада" (далее - общество) заключили договор аренды нежилого помещения на срок с 08.05.2003 по 31.12.2007. В дальнейшем между этими же лицами было заключено дополнительное соглашение о том, что срок действия договора составляет 49 лет и прекращается 07.05.2052.

Впоследствии постановлением главы администрации г. Святогорск все муниципальное имущество, включая спорное помещение, было передано с баланса Управления на баланс Управления муниципального имущества, градостроительства и архитектуры г. Святогорск (далее - УМИГА). В связи с этим УМИГА уведомило общество о том, что оно вместо Управления является арендодателем по договору аренды.

Управление в свою очередь, считая себя арендодателем по договору, уведомило общество о прекращении договора аренды в связи с истечением срока его действия и предложило освободить занимаемое помещение. Оно также направило в 2009 г. требования об освобождении помещения. Общество, основываясь на заключенном дополнительном соглашении, продолжало пользоваться помещением и вносить арендную плату. Кроме того, оно направило заявление о намерении использовать преимущественное право выкупа помещения на основании ст. 3 Федерального закона от 22.07.2008 N 159-ФЗ "Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

По мнению Управления, заключенное дополнительное соглашение ничтожно на основании ст. 168 ГК РФ, поскольку противоречит п. 3.2 Положения о порядке аренды зданий и сооружений, находящихся в муниципальной собственности г. Святогорск (утв. решением Думы г. Святогорск от 10.07.2002 N 119).

В силу указанного пункта аренда муниципального имущества на срок, превышающий пять лет, возможна только в отношении объектов аренды, список которых утвержден решением Думы г. Владивостока, а также объектов аренды, передаваемых в аренду путем проведения торгов в форме конкурса или аукциона. Занимаемое обществом помещение не относится к таким объектам.

В этой связи Управление подало иск к обществу и Управлению Росреестра с требованиями обязать общество освободить нежилое помещение и внести запись в ЕГРП о прекращении ранее зарегистрированного права аренды.