Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Свободная реакция («пусканье») как основа актерского сценического поведенияСодержание книги
Поиск на нашем сайте
Самое слово — «пусканье» — звучит очень примитивно и совершенно ненаучно. Вернее было бы заменить его «свободная реакция» или еще как-нибудь… Но на практике всякое такое выражение, как «свободная реакция», только испугает актера. На практике можно прибегать только к самым простым бытовым словам, тогда они нисколько не мешают и действуют как нужно. Обычно говоришь: «пускайте, пускайте» — и это делает свое дело. А скажи: реагируйте свободнее (или как-нибудь в этом роде), все и испортишь. Испортишь потому, что это сложное отвлеченное выражение, над которым актер, чтобы понять его, принужден будет хоть одну секунду подумать, — вот и вышел из верного сценического самочувствия. Поэтому я не буду отходить от того, чему научила жизнь и практика, и не откажусь от нашего «рабочего» слова «пусканье», «пускайте», «не пустили». Всем известно, как принимают учеников в театральную школу: молодые люди читают стихотворения, рассказы, басни или проигрывают отрывки из пьес и при этом обнаруживают те или иные качества, нужные для сцены. Какие качества особенно существенны для актера, в этом тоже нет расхождений. Качества эти: возбудимость, непосредственность, непроизвольность, способность «поверить» в воображаемое, как в действительно и реально существующее, способность и даже потребность почувствовать себя то одним, то другим человеком («перевоплощение»), способность ощутить данные автором обстоятельства как свои собственные. Вместе взятые эти способности и составляют специальное актерское дарование. Экзаменаторов не смущает, что качества и способности эти еще сырые, невозделанные. Важно, чтобы были 286 отчетливые проблески их. А уж дело школы выявить и развить эти качества до возможно высокой степени и научить в этом развитии идти безошибочно дальше24*. Но по этому ли пути идут наши школы? В начале книги я уже рассказывал про свои собственные тяжкие педагогические ошибки, в результате которых, вне всяких сомнений, одаренные люди становились беспомощными. Свободные, непосредственные и целостные разлагали себя на множество частичек, отходили, таким образом, от природного единства, теряли гармоническую целостность и превращались в сбитую с толку злосчастную сороконожку… Не один я делал эту ошибку… То же самое делалось и делается до сих пор сотнями преподавателей… Вторая ошибка, какую допускают многие театральные школы, — они уводят актера от творчества в рассудочность. Актер все понимает, все осознает, во всем отдает себе полный отчет и весь во власти критического рассудочного самонаблюдения. Можно не соглашаться с Толстым по части его миросозерцания, но нельзя не признавать его как великого мастера и знатока законов творчества. Вот что пишет он: «В искусстве отвратительна посредственность, но самое отвратительное — рассудочность». А есть школы и есть преподаватели и режиссеры, которые во главу угла всего ставят именно эту рассудочность. Третья беда: превращение актера в безответную марионетку. Актер не имеет права ни мыслить, ни чувствовать, ни жить, как нормальный человеческий организм, — он только машина, выполняющая по указке режиссера определенные движения, строго и точно повторяющая одни и те же раз навсегда установленные интонации. 287 Это частая беда школ, но еще более это беда театров. Там такая дрессировка приобрела все права гражданства и считается не только возможной, но и необходимой. У многих и многих режиссеров все их искусство только и заключается в упорном «натаскивании» актера, «задалбливании» с ним с голоса интонаций роли. И тот актер, который проявляет больше попугайских способностей и наклонностей, считается наиболее одаренным и уважаемым. А тот режиссер, который это делает более требовательно и самоуверенно, считается наиболее опытным и авторитетным: «Он знает, что ему надо». Это уж не охлаждение актера, не вывих его, это просто и безоговорочно — убийство. Делается оно, как и все только что описанное, вполне безнаказанно — такова неограниченная власть режиссера. А некоторые режиссеры и педагоги (как приходилось наблюдать) преподносят эти смертоубийственные приемы под видом будто бы приемов «системы Станиславского». И этого светлого имени достаточно, чтобы поставить их превыше всяких сомнений и подозрений… Станиславский всю свою жизнь искал и проповедовал одно: подлинную художественную правду на сцене. И был бы в ужасе, если бы увидал, что проделывается его именем и к чему это приводит… Главная и основная задача театральной школы должна быть: выявление и развитие того природного дарования, которое сидит в ученике. Для этого, само собой понятно, надо идти за его дарованием, а не против него. Путь навязывания чего бы то ни было ученику будет путем «против» дарования. Путь свободы и непроизвольности — будет путем утверждения и дальнейшего развития природных актерских способностей. От этого принцип: пускать себя на творчество, давать себе в нем свободу, быть не произвольным — есть основание нашей театральной школы. Чем больше работаешь над воспитанием актера (независимо от его возраста), тем настойчивее возникает вопрос: а не одна ли единственная ошибка в технике творческого процесса на сцене у актера и есть: «не пускает». 288 «Подталкивание», «торопливость» — это тоже только следствие «непусканья»: у актера еще не созрело в душе, надо бы помолчать, а он не пустит себя на это необходимое молчанье, испугается паузы, занервничает и… «подтолкнет». Так что причина большинства бед, пожалуй, только одна: «непусканье». И советы: «не торопитесь», «не подталкивайте» — в конце концов, советы не мешать своей творческой свободе и непринужденности, т. е. «пусканье». Да и не только эти оба совета, а и все описанные здесь до сих пор приемы и пути сводились, главным образом, к выработке этого свободного «пусканья себя» — этой непроизвольной, органической жизни на сцене.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-12-27; просмотров: 211; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.222.20.3 (0.011 с.) |