Механизм приведения меновых стоимостей товаров к их стоимостям

Гораздо лучше и проще, чем теория предельных полезностей, механизм приведения меновых стоимостей в равновесие, объясняет трудовая теория стоимости.

Кардинальным недостатком теории предельной полезности является то, что она ограничивается анализом субъективных предпочтений человека, отвлекаясь от того факта, что покупатель в обмен на предпочитаемый товар должен иметь другой товар, который стоит ему собственного труда. Поэтому величина меновой стоимости товара, который человек желает приобрести посредством обмена, определяется не только его потребительскими предпочтениями, но, кроме того, и главным образом – количеством своего товара, который он имеет в наличии и который способен воспроизвести.

Человек может предпочитать бифштекс морковной котлете, но возьмет котлету, если ему нечего предложить в обмен на бифштекс. С позиций трудовой теории стоимости этот факт легко и понятно объясняется тем, что человек за единицу времени своего труда «производит» в данных социальных условиях такую стоимость в денежной форме, какую другой человек производит в форме морковных котлет. Для покупки бифштекса такому человеку надо научиться "делать деньги" в то же самое время в несколько большем количестве.

Маржиналисты такого рода факты не могут правильно объяснить, потому что они абстрагируются от наиболее существенного обстоятельства – товарной природы денег. Их объяснения выглядят достаточно респектабельно только благодаря тому, что в качестве модели рассматривают товарно-денежный, а не чисто товарный рынок и при этом отвлекаются от важнейшего вопроса: сколько труда стоит получение денег их владельцу?

Сущность механизма товарного обмена состоит в том, что люди в качестве покупателей товара руководствуются своими предпочтениями, точнее говоря, способностью товара удовлетворить их потребности, а в качестве продавцов своего товара – количеством труда, затрачиваемого на его производство. Поэтому при равной меновой стоимости двух своих товаров они предъявят к обмену тот из них, который стоит им меньших затрат труда.

Для лучшего понимания действия механизма приведения меновых стоимостей в равновесие с их стоимостями рассмотрим, как на самом деле совершался товарный обмен в его наиболее простых исторических формах.

"Капитан Коцебу следующим образом описывает способ ведения торговли между чукчами и чибуками Северной Америки: "Чужеземец является, кладет на берег известные товары и потом удаляется; тогда является чибук, рассматривает вещи, кладет столько кож рядом, сколько считает нужным дать, и уходит в свою очередь. После этого чужеземец опять приближается и рассматривает предложенное ему; если он удовлетворен этим, он берет шкуры и оставляет вместо них товары; если же нет, то он оставляет все вещи на месте, удаляется вторично и ожидает придачи от покупателя. Так идет вся торговля глухо и молчаливо, и здесь чукчи покупают шкуры для торговли с русскими". Аналогичный "странный род торговых сношений" наблюдался европейскими путешественниками XVIII в. в Африке, на берегах Нигера, и в других частях света*.

Этот весьма типичный пример обмена товарами в нетоварном обществе, между прочим, указывает на то, что первой исторической формой рынка, существовавшей в течение многих тысяч лет, был двойной монопольный рынок. Возникает вопрос, чем в условиях подобного рынка руководствовались люди, требуя "доплаты" к тому или иному из предлагаемых товаров, не имея понятия о количестве труда, затраченного на производство товара их контрагентами, и не будучи в состоянии противопоставить производству их товаров какую бы то ни было конкуренцию?

Этот факт невозможно объяснить только субъективными предпочтениями участников обмена. Для полного его понимания нужно принимать во внимание также то, что люди ценят свой труд и знают, сколько труда

приходится затрачивать обычно на производство каждого из своих товаров. Если чибук кладет против каждого из товаров, предлагаемых чукчами, одинаковое количество кож, руководствуясь своими субъективными предпочтениями, то чукча требует за них разное количествокож, исходя из факта разного количества труда, которое ему приходится тратить на производство этих товаров. Ясно, что если за свой товар А, требующий вдвое большего труда, чем производство товара В, он не получит от чибуков вдвое больше кож, он в другой раз просто не представит товар А к обмену.

Такой же эффект имеет место на современных предприятиях, когда вознаграждение работников за производимые изделия не увязывается с затратами их труда. В этих случаях работники под разными предлогами сокращают объем производства дешевых, но трудоемких изделий и стремятся увеличить производство изделий более высоко оплачиваемых и менее трудоемких. Этим объясняется, в частности, то, что в СССР в последние десятилетия постоянно не хватало запасных частей к машинам, строительство жилых зданий не доводилось до отделочных работ, а в магазинах в летнюю жару не было безалкогольных напитков, зато было много алкогольной продукции. Тем же объясняется тот факт, что в условиях нерегулируемой рыночной экономики предприниматели предпочитают увеличению объема выпускаемых товаров за счет удешевления их производства, политику производства новых товаров, создающих хотя бы временный эффект монополии, и потому более дорогих, в связи с чем происходит систематическое вымывание дешевых товаров более дорогими аналогами и заменителями.

В результате в полном соответствии с трудовой теорией стоимости точкой равновесия двух меновых стоимостей оказывается их стоимость, а механизм приведения их в равновесие основан на стремлении каждого партнера выручить за свой товар тем больше благ, чем большего труда его товар стоит. Совершенно очевидно, что точно так же, как первобытный чукча, любой чуть-чуть сообразительный человек, который в первом случайном обмене обнаружит, что можно выменять большее количество потребного ему товара на продукт, стоящий ему меньшего труда, во второй раз не предъявит к обмену более трудоемкий продукт.

Предположим, одна группа товаровладельцев предъявляет к обмену товары А и Б (например, шкуры и клыки моржа), а вторая товары В и Г (скажем, гончарные изделия и соль). При этом создание товара А стоит вдвое больше труда, чем Б, а товара В вдвое больше, чем Г. Тогда первый товаровладелец будет стремиться получить за товар А вдвое больше, чем за товар Б, а второй – за товар В вдвое больше, чем за товар Г. Если предпочтения совпадают с трудозатратами, обмен сложится в пропорциях А = В, Б = Г. Если же потребительские предпочтения обоих партнеров или одного из них отдаются менее трудоемкой продукции, то оба уйдут с рынка либо с непроданными остатками более трудоемкой продукции, либо с сознанием, что эти остатки пришлось отдать с ущербом для себя. В обоих случаях во второй раз они вынесут на рынок больше товаров Б и Г и меньше товаров А и В.

В результате нескольких таких обменов меновые стоимости товаров уравновесятся в точке, равной их стоимостям, т.е. общим для них затратам труда. Если предположить, что оба товаровладельца трудятся в одинаковом режиме времени и с равной интенсивностью, то, в конце концов, уравновесится также структура производства товаров со спросом на них. Если же один из них трудится дольше и интенсивнее, а производимые ими товары реализуются все-таки полностью, то обмен становится неэквивалентным, что является нормой для монопольного рынка, но принцип формирования меновых стоимостей товаров пропорционально их стоимостям сохраняется.

Таким образом, для правильного объяснения механизма приведения меновых стоимостей в равновесие одного фактора полезности товара недостаточно, поскольку каждый из участников рынка руководствуется, помимо своих предпочтений в приобретаемых товарах, затратами на воспроизводство собственных товаров. Оба фактора имеют значение на любых, в том числе товарно-денежных рынках. Чем, например, можно объяснить тот факт, что практически один и тот же товар, скажем, галстук или бутылка вина стоит в престижном магазине для богатых во много раз больше, чем в магазинах для остальной массы покупателей? Только трудовыми затратами индивидов на зарабатывание, или, можно сказать, производительностью их индивидуального труда при «делании денег». Рубль, для рабочего, зарабатывающего за день 30 рублей, в тысячу раз дороже, чем рубль для финансового спекулянта или грабителя, «делающих» за день 30000. Имеющиеся в большом количестве деньги точно так же теряют ценность для их обладателя, как излишний хлеб для крестьянина в урожайный год. Поэтому тот и другой готовы отдать излишки за такие ценности, как удовлетворение тщеславия и общественный престиж. По этой же причине цены на одинаковые, в сущности, товары для богатых и бедных людей различны.